Ольга Бондарева — все материалы автора

Ольга Бондарева

Алексей Урманов: Меня коробит человеческая жадность

[i] На спортивной судьбе [b]Алексея Урманова [/b]уже ставили крест: два года назад на чемпионате мира он получил травму, после которой под вопросом оказались не просто победы, но и возвращение на лед в принципе.А за время его отсутствия в лидерах прочно обосновалось целое созвездие молодых, да ранних, по счастью, наших фигуристов. 18-летние сегодня не просто побеждают, они уходят далеко вперед.Но возвращение состоялось. К огромному удовольствию болельщиков и зрителей. И все-таки очень хотелось понять, зачем 25-летнему фигуристу, который добился, пожалуй, главного в карьере любого спортсмена — стал олимпийским чемпионом, нужен безумный ритм любительского спорта.Мы говорили еще до чемпионата мира в Хельсинки. Там Урманов был пятым. Говорили о его спортивном долголетии.[/i][b]— Чего ради все еще в любителях? [/b]— В 1997 году на чемпионате мира в Лозанне я был в отличной форме и прекрасно откатал короткую программу (первый результат), но неожиданно получил травму. До последнего надеялся выйти на лед и исполнить произвольную программу — было обидно терять все наработанное. К сожалению, выступить не удалось. С этим все и связано. Вот главная причина того, почему задержался в любителях. Но есть и другая сторона медали.В фигурном катании существуют не только титулы. Мне каждый раз страшно интересно работать над программой. От собственного плохого катания расстраиваешься больше, чем от низкого места или чересчур строгого судейства. Самый же большой кайф получаешь тогда, когда хорошо поработал, а потом вышел на соревнования и откатал на все «сто». Но знаешь, выиграй я тогда, в 97-м, «мир», наверное, все-таки ушел бы из любителей. Честно говоря, я уже столько лет в спорте, что… [b]— Что мировое «золото» стало навязчивой идеей? [/b]— Это не навязчивая идея. Это — ледовый Эверест. Запоминается именно первое место, и в историю входят только чемпионы.[b]— Но выигрывать-то все труднее. Причем обходят тебя прибавляющие с каждым стартом Ягудин и Плющенко, которых воспитал твой же тренер Алексей Мишин. Ты сам, кстати, себя еще считаешь фаворитом, хотя бы в мишинской группе? [/b]— Когда прихожу во Дворец спорта «Юбилейный», я чувствую себя авторитетом. Потому что я там намного дольше, чем многие тренеры, которые стоят за бортом. Я вижу отношение к себе, и оно рождает во мне очень приятные чувства. Ощущать себя профессионалом, на которого равняются в любом деле, — это классно. Мне важно, что мой тренер в чем-то советуется со мной и мы с ним во многом на равных. По-другому я просто не могу работать.А если тебя интересует, тяжело ли мне бороться, например с Женей Плющенко, отвечу: молодежь равняется на меня, смотрит, что и как делаю. Ведь почему человек хочет чего-либо добиться? Ему не дают покоя успехи другого. И если он целеустремленный и действительно одержим работой, достигнет гораздо большего. Так что нет ничего удивительного, что Женя включает сегодня в программу два прыжка в четыре оборота. У нас в группе тренируется 12-летний мальчик, для которого это, конечно, пример для подражания. Так он через пять—десять лет, может, три четвертных сделает. А Алексей Николаевич Мишин в 69-м году с трудом два с половиной прыгал.Что же касается моих взаимоотношений с Плющенко и Ягудиным, то здесь есть тонкий психологический момент. Трем спортсменам одного (самого высокого) уровня, к тому же соперничающим между собой, нельзя заниматься у одного тренера, потому как тот не может относиться ко всем одинаково. Все равно кто-то будет ближе. И здесь на первый план выходит человеческий фактор.Ты думаешь, просто так Леша Ягудин ушел от Мишина? Думаешь, ему Алексей Николаевич не нравился? Ничего подобного! Он и на всех пресс-конференциях о Мишине прекрасно отзывается, да и я, когда тренируюсь с Ягудиным на одном льду, вижу, что он делает те же упражнения, что мы выполняли в нашей группе. И не замечать этого нельзя, если ты, конечно, не слепой.Просто втроем было тяжело. Нам и вдвоем-то тесно, что тогда говорить о троих. Но Мишин все равно не ожидал такого поворота событий.То есть, безусловно, давно ходили какие-то разговоры. И тем не менее это решение Алексея стало для него холодным душем, это было, как гром среди ясного неба. Конечно, Алексею Николаевичу больно и обидно. Обидно, когда вот так уходит ученик, на которого потрачены годы труда, готовый чемпион мира. Уходит и забирает все медали, а слава достанется другому тренеру. [b]— А тебе удается хотя бы иногда посмотреть на фигурное катание со стороны? Не как профессионалу, а как зрителю, у которого есть свои симпатии и антипатии? [/b]— Посмотреть-то получается, но я не могу сказать, что из сегодняшних фигуристов мне многие нравятся. В нашем виде в идеале сложность должна сочетаться с выразительностью, но сегодня техника все-таки давит. И все же мне очень нравится катание Мишель Кван. Видно, как она переживает, каждый шаг у нее продуман. А сколько души вкладывает в свои узоры на льду! Суди я Олимпийские игры в Нагано, поставил бы ее на первое место. Тара Липински, хоть и прыгает, как заведенная, крутится, как волчок, ничего из себя не представляет. Ей 15 лет, в куклы бы играть. Она, по-моему, так и не осознала всерьез, что такое большой спорт.Сегодня Оттавио Чинкванта (президент Международного союза конькобежцев) поднимает ставки в любительском фигурном катании, и я с ним полностью согласен. Если бы Липински оказалась на Олимпиаде второй, она стремилась бы повышать свое мастерство в любителях, а не рванула бы сразу в профессионалы. Сейчас же ей это не нужно: она и так зарабатывает миллионы долларов. И, кстати, ни с кем не здоровается. А ты думаешь, «звездной болезнью» болеют только американские дети? [b]— Ну это тебе, видимо, не грозит… А вообще, что такое характер в спорте? [/b]— Это когда ты можешь здорово выступать сразу после высоких чужих оценок.[b]— Тебе легко с твоим характером? Скорпион — это, по-моему, очень тяжелый знак… Ты злопамятный? [/b]— Я настоящий Скорпион. Но очень отходчивый. Быстро забываю о плохом. И это здорово помогает. Иногда думаю, что, если бы был другим, ничего в жизни не добился бы. Но бывает, я ненавижу свой характер. Ведь меня легко сбить с истинного пути. Правда, случается упрусь, как танк, — не прошибешь.Сейчас, кажется, стал терпимее. А еще пять лет назад со мной невозможно было работать. Нет, я умею признавать ошибки, но делаю это слишком поздно. Конечно, хотел бы измениться, но, наверное, просто не могу быть другим. Как и прыгать не могу в другой части катка — только рядом с бортиком. Я, честно говоря, даже не способен этого объяснить. И ничего с этой дурацкой привычкой поделать не могу. Меня тренер спрашивает: «Ты пораньше прыгнуть можешь?». А мне места мало. Ну как я могу прыгать, если еще рано и чувствую себя не в своей «тарелке».[b]— А если бы пришлось работать за границей, какую страну предпочел? [/b]— Мне комфортно в России. И когда я думаю о том, что делать после завершения спортивной карьеры, прихожу к выводу — хочу тренировать детей.[b]— Значит, со льдом не расстаешься. А кроме фигурного катания, в жизни ты еще на чем-либо помешан? Вождение джипа и чтение детективов — не в счет. [/b]— Не уверен, что это можно назвать словом «хобби», но больше всего нравится общаться. У меня есть несколько близких друзей. Стараюсь окружить себя людьми, которые мне симпатичны, с которыми интересно, от которых веет добром. При этом я достаточно требователен к ним. А что больше всего коробит — так это жадность.[b]Санкт-Петербург — Москва [/b]

«Дальнобойщик», предпочитающий плыть по прямой

[b]Мы предлагаем вам интервью с ним, из которого станет ясно, во что обходятся километры высочайшего мастерства и огромного мужества По морям, по волнам Весь в медалях он сидит… [/b][i]Одних соперников, что ли, этим марафонцам мало, размышляла я накануне интервью с трехкратным чемпионом континента и чемпионом мира на дистанции 5 и 25 километров. Иначе как объяснить их желание бороться то с холодной (до 14°С), то, напротив, с до противного теплой, соленой водой, разъедающей тело, духотой и палящим солнцем, волнами и несметным количеством километров, от которых у нормального, даже неплохо плавающего человека возникает закономерный вопрос: зачем? — Знаешь, мне всегда было интересно, где предел возможностей человеческого организма. Вот я, скажем, могу проплыть 25 километров, сделать это быстрее других и сам выбраться на берег. Но это в принципе далеко не «потолок». Существуют ведь и более протяженные — до 86 километров (в речной воде в Аргентине) марафонские дистанции. Это в программу чемпионатов Европы и мира включают лишь две гонки: 5 и 25 км.[/i][b]— А ты вообще как на подобные соревнования попал? Всетаки финалист Олимпиады в Атланте на 1500 метров — вот и плавал бы себе в тихом спокойном бассейне. Что в открытую воду-то потянуло? [/b]— Плавал бы, не будь у бассейна бортиков. Вот если бы всю дистанцию да по прямой! Очень я на поворотах теряю. А если серьезно, в 1992 году мой тренер Сергей Кустов случайно наткнулся в спортивном календаре на марафон. Поехали, получилось, там же узнали, что с 1991 года и в этом виде проводятся мировые чемпионаты. [b](В 1994-м в Риме Россия впервые была представлена на них марафонцем: Алексей тогда выиграл «бронзу». А в прошлом году благодаря Акатьеву в Москву уехали обе золотые награды. — О. Б.) [/b]Когда мы решили попробовать, естественно, не строили никаких «наполеоновских» планов. Но дела в марафоне пошли, и решено было совмещать его с «полуторкой». Кстати, на этой дистанции надеюсь «отобраться» в национальную сборную на Игры в Сидней. И закалка марафонца здесь будет очень кстати.[b]— Да, чтобы плыть пять часов подряд — именно столько «уходит» на 25 километров, — пожалуй, нужна особая подготовка… [/b]— Я бы сказал, что прежде всего к таким стартам нужно иметь склонность, грубо говоря, определенную конституцию мышц. Кому-то природой отпущено очень быстро преодолевать 100 метров, кому-то — наматывать километры. А остальное — дело опыта, ну и тренировок, конечно. Хочешь или нет, но пару раз в неделю по тридцатке проплывать приходится.[b]— Самое главное, наверное, обладать отменной выносливостью? [/b]— Не все так просто. Чтобы добраться до финиша, очень важен грамотный тактический расчет. Надо правильно выбрать момент для ускорения, иначе «привезешь» себе на финиш конкурента или просто не хватит сил и будут тебя, как галошу, вылавливать. Со мной как-то раз подобное случилось. Организм был запрограммирован на то, чтобы дотянуть до конца, а вот сознание как бы выключилось: что после финиша происходило — не совсем помню.Бывает, и на дистанции у кого-нибудь голова не выдерживает. Один раз опытный немец километрах на пятнадцати вдруг свернул и поплыл в открытый океан, стал людей пугаться, от спасателей шарахаться, еле они его выловили. Так что психологической подготовке уделяется особое внимание.[b]— А ты, когда плывешь, всегда понимаешь, что вокруг происходит или мыслей в голове вообще никаких? [/b]— Соперники не дают расслабляться. А самое главное — ориентировка в открытой воде полностью лежит на самом спортсмене. На 25 километрах буи «встречаются» через каждые 2 км, а в остальное время четко представлять, где находишься и куда плывешь, — исключительно твоя задача. Правда, впереди метрах в 400 обычно следует направляющий катер, но на него удается ориентироваться, если волна не выше метра (соревнования отменяют только при шторме в 4 балла). Хорошо, когда виден берег, но вот, например, на чемпионате России, который традиционно проводят в Геленджикской бухте, на второй половине 16-километрового маршрута в лицо, как правило, светит ослепительное солнце. Так и плывешь куда-то туда, примерно на восток.Расслабишься — наверняка сделаешь лишний крюк. По собственному опыту знаю.В общем, скучать некогда. Правда, иногда жалко, что нельзя музыку послушать. Если делать особо нечего, люблю окрестности рассматривать. И в воде, когда она прозрачная очень много интересного. Но эстетствовать тоже лучше с умом. Одному любителю подводной фауны, например, как-то раз вздумалось поближе рассмотреть электрического ската. И хорошо, что плывущие рядом «коллеги» успели «юнната» за ногу схватить, а то одного разряда вполне бы хватило.[b]— Наверное, не очень уютно себя ощущаешь один на один с морской стихией? [/b]— По большому счету, пловцы в воде не одни. Рядом обязательно лодки сопровождения. Во-первых, на случай, если спортсмена надо вытащить: от усталости может свести руку или ногу, и травмы случаются. А во-вторых, на дистанции 25 км мы обязательно питаемся. Речь, конечно, идет не об обычной еде, но без определенной подкормки никак нельзя: внутренних ресурсов организма хватило бы в лучшем случае на час с небольшим. Так что с этой самой лодки каждые полчаса тренер протягивает мне стакан со специальным питательным напитком. Причем сама передача должна длиться мгновение, иначе последует дисквалификация, да и соперников отпускать далеко не имеет смысла. Это только кажется, что пять часов — ужасно много, на самом деле ценится каждая секунда.[b]— В последнее время профессиональные спортсмены получили реальную возможность зарабатывать деньги: появилась масса коммерческих турниров, да и суммы призовых значительно возросли. Хотелось бы знать, может ли лучший на сегодняшний день марафонец планеты назвать себя обеспеченным человеком? [/b]— Тут многое зависит от вида спорта. Марафон в смысле денег, конечно, не сравнить с легкой атлетикой. Призовые за Европу и «мир» нам платит официальный спонсор национальной команды по плаванию. Если участвуешь в коммерческих соревнованиях, расходы берут на себя их организаторы. А вот для того, чтобы поехать на этап мирового кубка (не просто туда долететь и мчаться с самолета на старт), но иметь в запасе время для акклиматизации (а большинство этапов проходит в Южной Америке и Австралии), нужен личный спонсор. У меня такового нет. Так что иногда приходится ломать голову над тем, где взять деньги на авиабилет.[b]— Может, все дело в том, что марафонское плавание — относительно молодой и не самый популярный у нас вид спорта. К тому же вид, еще не ставший олимпийским? [/b]— Насчет популярности — не согласен. В последнем чемпионате страны приняли участие 38 марафонцев-мужчин и около 30 девушек. И это опять же те, кто сумел решить проблему своего финансирования. А в программу Олимпийских игр заплыв на 25 км должен войти уже в 2004 году.[b]— Значит, все твои, скажем так, долгосрочные цели связаны с олимпийскими Афинами? [/b]— Конечно, хотелось бы плыть на Олимпиаде именно марафон. Надеюсь, это осуществится, когда я как спортсмен буду еще жив. Но знаешь, у меня еще одна мечта есть. Собираюсь пересечь Ла-Манш. Просто, чтобы доказать: и там русские кое-чего могут добиться. Учет переплывших этот пролив ведется еще с прошлого века, но наших соотечественников в списке пока нет. Правда, связавшись с организаторами, я понял, что и здесь без спонсора не обойтись. Но уж очень хочется установить мировой рекорд. Сейчас он, кстати, принадлежит американцу. 28 километров — за 7 часов 17 минут.Но я, пожалуй, смог бы быстрее.

Ирина Лобачева — Илья Авербух: Мы не могли друг друга потерять

Больные льдом

[i]...Как-то раз я спросила [b]Олега Овсянникова[/b], что стоит за его умением заставить всех любоваться своей партнершей [b]Анжеликой Крыловой[/b]. «Ну-у, это же школа Пахомовой», — не задумываясь ответил двукратный мировой чемпион. Наша беседа и в этот раз началась с разговора о тренере.[/i]— Людмила Пахомова стояла у начала моей жизни в спорте. Благодаря ей я пришел в танцы. В 5 лет меня условно приняли в ЦСКА (условно, поскольку основой набор уже закончился, но я «достал» директора школы фигурного катания с просьбами меня посмотреть). А несколько лет спустя преподаватель хореографии посоветовала мне поступать в балетное училище — тогда это было в моде. Я прошел все три отборочных конкурса. И 1 сентября собирался отправиться в балетный класс. Но буквально накануне позвонила Пахомова и пригласила на лед. Она меня случайно заметила на призе газеты «Московские новости». Я там был самым маленьким, самым беленьким: в белом костюмчике выносил цветы на разминке Родниной с Зайцевым, Линичук с Карпоносовым.У нас, помнится, сложилась очень сильная группа. Но все — и именитые фигуристы, и юниоры и совсем новички запросто общались друг с другом, потому как Пахомова никогда никого не выделяла, все для нее были равны. Она даже в больнице для всех составляла индивидуальные планы, хотя у каждого был свой тренер. А когда Пахомова выходила на лед — устанавливалась полная тишина. Никто не позволял себе громкого слова. Ребята просто смотрели ей в рот.[b]— На чем же держался ее авторитет? [/b]— Если бывают гении от фигурного катания, то Пахомова из их числа. Ей не требовалось быть диктатором. Она без этого пользовалась безграничным уважением. И любили ее все безгранично. Тренировки для нас были чем-то особенным, на занятия все прибегали и первым делом спрашивали, будет ли Мила. Когда она подолгу не приходила, ребята начинали скучать. Знаешь, меня даже не особо увлекали всякого рода дворовые приключения — на льду было куда как интереснее. У Пахомовой я воспитывался с 10 до 16 лет и очень легко пережил сложный период, когда хочется и погулять, и покуролесить.А потом… По разным причинам расставался с партнершами, уходил от тренеров, несколько недель даже катался у Тарасовой во «Всех звездах». Но Татьяна Анатольевна решила, что в шоу мне делать нечего, и «отправила» обратно в любительский спорт, поставив в пару с тогдашней партнершей Володи Федорова.[b]— Анжелику увел? [/b]— Нет, ведь пары разбивали не для меня и не по моей вине. Анжелике в 94-м году искали нового партнера. Мне, кстати, тогда же предлагали кататься с Таней Навкой, мы даже с родителями шутили: буду кататься с той, которая первой позвонит. Но конечно, я уже как-то подсознательно определился. Правда, вначале все говорили, что ничего у нас не получится, мы с разной техникой пришли.И представляешь, сразу понадобилось ставить произвольную программу, потому как буквально через два месяца надо было уезжать тренироваться в Америку. Так что торчали на льду по десять часов.Первый год получился очень тяжелым. Потребовалось время, чтобы притереться друг к другу и в эмоциональном плане: мы ведь оба по натуре лидеры. Сейчас, наверное, стали мудрее. Понимаешь, все бывает, человек может прийти на тренировку элементарно не выспавшись. Но эмоции нельзя выплескивать на партнера, и свое плохое настроение надо оставлять за бортиком.[b]— Такими должны быть идеальные партнеры? [/b]— Да что значит идеальные?! Таких просто не бы-ва-ет. Я, по крайней мере, совсем не идеал. Но Анжелка у меня очень хороший человек, не злопамятный. А самое главное — мы стали настоящими друзьями. Лично я уверен, что партнеры должны быть не любовниками, нет, а именно честными друзьями. У каждого из нас своя личная жизнь, но вместе с тем существует понятие личной жизни пары. Если хочешь создавать семью, заводить детей — значит, партнера надо ставить в известность заранее.[b]— Я только одного не могу понять, вы на льду переживаете такие страсти, как удается не переносить их в жизнь? [/b]— Абсолютно спокойно. На льду мы просто входим в образ. Ну, как в кино. Я считаю, мы те же актеры. А потом, когда ты идешь к цели, отметаешь все, что мешает. Надо быть выше каких-то сплетен и разговоров.Мы прежде всего партнеры, а для меня эти слова значат очень много.Знаешь, чего я не могу понять? Как можно, когда партнерша еще и жена, 24 часа в сутки беседовать о фигурном катании...[b]— Но можно, наверное, находить и другие темы.[/b]— В том-то и дело, что не получается. Мы тысячу раз заводили разговоры на совершенно отвлеченные темы и все равно: кто-нибудь вставит одну единственную фразу про фигурное катание — и понеслось. Мы ведь больные люди. Больные льдом. Так получилось, что после последнего чемпионата мира нам с Анжелой из-за проблем с моей визой долго не удавалось улететь к тренеру. Пытались сами искать лед, но по большому счету больше двух месяцев вынужденно отдыхали. В конце концов чуть не дошли до ручки: стали так скучать, что не знали, куда себя и деть.[b]— В Америке, понятно, проблем со льдом нет.[/b]— Там вообще все очень четко организовано. Существует отработанный график, и ты знаешь, в какое время у тебя тренировка, а когда ты свободен. Там все рядом с домом: магазины, каток, и никакой потери времени в пробках. Вот если бы здесь были такие возможности… [b]— Что, назад тянет? Как-то не верится, что до сих пор не удалось привыкнуть к заокеанской жизни.[/b]— Тяжело поначалу было. Например, из-за языкового барьера. Сейчас-то я уже попривык, только друзей не хватает. А вот «американизироваться» совсем не хочу. Меня, кстати, все считают убежденным русофилом. Знаешь, в моем доме в Америке все русское: есть кабельное телевидение, несколько сотен кассет с нашими фильмами, приходят русские газеты. Нет, я, конечно, уважаю американские традиции, но свои ни на что не променяю. Сейчас замечаю даже, как меняются мои друзья-американцы. Они видят, насколько богаче и честнее у нас человеческие отношения, и учатся платить тем же. А сначала не понимали — как это, русские гуляют всем миром, и не надо приходить со своей баночкой пива, чтобы сидеть с ней весь вечер.[b]— А какие черты в американцах ценишь? [/b]— Нам бы неплохо перенять их деловые качества, предпринимательские способности, умение зарабатывать деньги. Только, кажется, мы этому никогда не научимся. У русских все равно душа останется нараспашку: надо последним поделиться — пожалуйста. И ничего нас не изменит, такими всегда и будем, как инопланетяне… — Ты занимаешься фигурным катанием 25 лет, неужели не надоело? А если вспомнить, как непросто для вашей пары сложился прошедший сезон, как долго не мог получить олимпийские призовые, проблемы с визами и продлением контракта, возникает вопрос — зачем тебе все это нужно? — Что поделаешь, такие уж мы фанаты. Выходим на лед, и сразу забываются все неприятности и проблемы. Конечно, можно было бы очень неплохо устроиться, подписать контракт и преспокойно выступать в каком-нибудь шоу. Но у меня пока другие цели.[b]— Олимпиада? [/b]— Для начала хочется выиграть еще один чемпионат мира, а там посмотрим, нужны мы еще российскому фигурному катанию или нет. Мне, например, непонятно, почему наши средства массовой информации позволяют себе заявлять, что если бы Марина Анисина с Гвендалем Пейзара выступали за Россию, а не за Францию, выигрывали бы они. Мы что, не чемпионы мира? Или мы не свои, не русские? Так вот, хочется всем еще раз доказать, что мы первые по праву.[b]— Можно подумать, мало вам доказательств.[/b]— Себе мы все доказали еще тогда, когда на показательных после чемпионата мира выступлениях фрагмент произвольного танца зал встретил овацией. Просто у нас еще очень много разных идей, которыми хотим порадовать наших поклонников. Все-таки любительские соревнования доступны большему количеству зрителей, а в профессионалы всегда успеем.[b]— Значит, потенциал еще не исчерпан? [/b]— Нет, а иначе давно бы повесили коньки на гвоздь. Для нас ведь самый большой кайф — что-то придумывать самим, осваивать то, что раньше никто не делал. Может, оттого в крайности и кидает. Нет-нет, сплошных барабанов больше не будет, но в новом произвольном танце мы опять другие, и к нам снова надо будет привыкать.[b]— Мне всегда было любопытно, с какими чувствами вы беретесь за новые программы. Ведь в каждом танце, наверное, остается кусочек души. «Кармен», например, не жалко? [/b]— Могу сказать лишь одно: жаль, что танцы долго не живут.

Александр Горшков: Лотерейные билеты не покупаю

[i]Перечислять спортивные достижения Александра Горшкова вряд ли стоит. Во-первых, они и так широко известны.А во-вторых, первый в истории (в паре с Людмилой Пахомовой) олимпийский чемпион по танцам на льду и сегодня не менее интересен. Танец, как мне показалось, и сейчас его стихия. Хотя сам мастер считает, что в жизни есть вещи и поважнее.[/i][b]— Александр Георгиевич, танцы на льду — это все-таки искусство или спорт? [/b]— Я бы сказал, нечто особенное. Не даром же долгое время существовало название «Чемпионат мира по фигурному катанию и танцам на льду», а в программу Олимпийских игр этот вид вошел только в 1976 году. С одной стороны, соревнования по танцам, как и любые спортивные, проходят по строго определенным правилам. Но в отличие от одиночного или парного катания здесь нет таких элементов, как многооборотные прыжки, выбросы, вращения, поэтому судьи, выставляя оценки, особое внимание обращают на музыкальность, артистичность пары. Эмоциональное восприятие происходящего на льду сродни тому, что ощущаешь в музыке, живописи, балете. Так что на ваш вопрос вряд ли удастся ответить односложно.[b]— Да уж, внесли ясность. Неудивительно, что ваш вид считается одним из самых субъективных. И все же, как человек, возглавивший Технический комитет по танцам Международного союза конькобежцев, скажите, в каком направлении танцы движутся? [/b]— Здесь я бы провел параллель с парусной яхтой, плывущей против ветра: она никогда не двигается по прямой, уходит то в одну сторону, то в другую.Так и в танцах — идти вперед непросто, но нельзя и останавливаться на том, что придумали 50 лет назад. Небольшую революцию в консервативном танцевальном мире устраивала по большому счету каждая яркая пара: Моисеева — Миненков впервые стали кататься под цельные музыкальные композиции, Торвилл и Дин значительно развили танцы в техническом плане, подняли на более профессиональный уровень хореографию. Бестемьянова — Букин, Грищук — Платов (не случайно все они чемпионы) просто вырастали из строгих рамок, и технический комитет каждый раз вынужден был отпускать вожжи. Ведь что движет танцы на льду? Творческий поиск спортсменов и тренеров, которые постоянно наталкиваются на плотину правил. А куда охотнее всего идут зрители? На показательные выступления, где нет никаких запретов, где фигуристы могут дать волю любым своим фантазиям. Так зачем же сдерживать то, что идет на пользу? В то же время я убедился, тренеры и спортсмены относятся к новшествам очень разумно, не бросаются, очертя голову, покорять открывшиеся просторы. Например, недавно разрешенный в музыкальном сопровождении к оригинальным программам вокал использовали сначала лишь некоторые пары.Ритмом к оригинальному танцу тогда был вальс, и голос в этом случае совершенно не обязательно усиливал впечатление (взять тот же «Маскарад» или «Мой ласковый и нежный зверь»). В прошлом сезоне вокал впервые разрешен и в произвольных композициях, которые, кстати, теперь могут быть сюжетными.Все это, безусловно, большие шаги по пути прогресса. Но чтобы танцы не превратились в шоу, а главное — остались в программе Олимпийских игр, необходим, наверное, более совершенный механизм судейства.[b]— Неужели танцы можно судить объективно? [/b]— Да, но для этого нужны четкие критерии. Самыми объективными по праву считаются обязательные танцы, где все пары исполняют одни и те же элементы под одинаковую музыку. А для оригинального и произвольного танца (здесь правила до последнего времени оговаривали только то, чего делать нельзя: например, запрещена поддержка выше уровня головы) технический комитет только в прошлом году впервые определил ряд ключевых элементов, а также систему оценки их исполнения. Судьи теперь руководствуются не только собственным «нравится — не нравится», а достаточно точными критериями. Придется подтянуться и парам среднего уровня: хочешь или нет, нужно разучивать новые элементы, включение которых в композиции обязательно.[b]— Вам никогда не предъявляли претензии? Ведь, с одной стороны, положение председателя техкома предполагает абсолютную беспристрастность, а с другой, очевидно, что вы не можете не симпатизировать российским фигуристам.[/b]— Конечно, в душе я «болею» за наших, но свои эмоции за столько лет контролировать научился. Меня сложно заподозрить в «злоупотреблении» служебным положением хотя бы потому, что каждое мое действие на виду, да и положение, как вы говорите, обязывает быть абсолютно объективным.Но вот вам свежий пример. На последнем чемпионате мира меня попытались обвинить в давлении на судью, что называется, на пустом месте. То есть интрига-то, конечно, была нешуточная. Помните, как нашим танцорам Анжелике Крыловой и Олегу Овсянникову удалось вырвать победу у французской пары? Одним судейским голосом.Голос этот принадлежал арбитру из Китая, который никак не мог им распорядиться. Он очень долго думал, время шло, и меня как рефери соревнований даже попросили его поторопить. Но тут на экране компьютеров оценка (не в нашу пользу) все-таки появилась. А в следующую секунду судья свое решение изменил, нажал предусмотренную на этот случай кнопку «помощь» и выставил другие баллы. Наши выиграли, а французы подали апелляцию. Слава богу, я не успел встать — представьте, что было бы, попроси я китайского судью, хотя бы знаками, определиться поскорее.[b]— Не завидуете нынешним фигуристам, тому, что теперь можно работать в профессиональных шоу, да и в любителях неплохо зарабатывать на жизнь? [/b]— Понимаете, такой вопрос мог быть актуален 20 лет назад — с позиции же сегодняшнего дня я удовлетворен тем, как сложилась моя судьба в спорте и после спорта. Но даже если бы в наше время спортсмены могли продлить свой век, становясь профессионалами, для меня лично мало что изменилось бы. Ну катались бы мы еще три года, ну пять — нельзя же выступать до 50 — потом все равно пришлось бы решать, что дальше. Варианты? Тренерская работа или балет на льду (их в Союзе было три плюс четвертый — цирк, но все это, конечно, не тот уровень).[b]— Перспективу подписания контракта в каком-нибудь заграничном шоу даже не рассматривали? [/b]— Ну мы же не в вакууме жили, прекрасно были знакомы с нашей реальностью. Белоусовой и Протопопову в свое время не разрешили поучаствовать в чемпионате мира среди профессионалов, так что мы и не просили ни о чем, результат был предсказуем.А финансовая сторона… Сейчас за победу на чемпионате мира танцевальная пара получает 75 тысяч долларов. Правда, теперь спортсменам приходится отчасти самим оплачивать свою подготовку плюс налоги. Я ни в коем случае не хочу заглянуть в чужой карман, просто представьте, каким мог быть уровень благосостояния шестикратного чемпиона Европы и мира. Зато у меня дома — целая коллекция кубков и хрустальных вазочек на любой вкус, которыми в наше время награждали победителей. Теоретически, конечно, хорошо было бы, закончив выступать, иметь определенный запас материальной прочности и не бросаться на любое заманчивое предложение, чтобы обеспечивать семью.[b]— Кстати, о предложениях. Трудно назвать страну, где не работают или, по крайней мере, не консультируют российские специалисты — тренеры, хореографы, постановщики. Пошла мода «экспортировать» даже действующих спортсменов. Вряд ли и ваше имя плюс опыт не были востребованы за рубежом.[/b]— Ну а в каком качестве я там интересен? Не попросят же меня представлять какую-то другую страну в Международном союзе конькобежцев. Остается мой опыт. Конечно, заманчивых предложений было немало. Не скрою, где-то в начале 90-х годов, когда со всех сторон слышалось, «сам ехать не хочешь, так хоть о детях подумай», я не то, чтобы дрогнул, задумался серьезно. Но тогда еще жива была мама, и вопрос решался однозначно: я единственный, кто мог заботиться о ней. А теперь тренировать я попросту не имею права — это противоречит моему статусу в Международной федерации. У нас же спортсмены и судьи считаются любителями, а тренеры — профессионалами.[b]— А вам не бывает элементарно страшно за свою семью? Нет желания уехать туда, где спокойнее и комфортнее, исключительно ради близких? [/b]— Самое ужасное, что мы адаптируемся к нестабильной и неспокойной жизни непростительно быстро. В Москве взрывают дома, а люди, прожив несколько дней в напряжении, к этому привыкают. Я не могу осуждать тех, кто предпочел жить и работать там.Знаю, многие просто вынуждены были так поступить. Можно быть патриотом до мозга костей, но что делать, когда видишь, твой труд здесь никому не нужен, а слово «патриотизм» превращено почти в ругательное? В Питере в позапрошлом году закрыли на реконструкцию дворец спорта «Юбилейный», не предоставив фигуристам равнозначной замены, в Москве ситуация начала выправляться не так давно… Да что говорить, когда мы потеряли такие золотые головы в науке, искусстве, технике — областях, которые определяют престиж и могущество страны.[b]— Фигурное катание — это по призванию, а есть какое-то занятие для себя, по зову души? [/b]— Пламенная страсть. Техника.[b]— Что, и кран умеете починить, и телевизор? У вас же нет технического образования? [/b]— Образование тут ни при чем, это хобби. Дома я делаю все, что не требует наличия каких-то очень специальных инструментов: сантехника — это вообще элементарно, и с телевизорами иметь дело приходилось. Я вам больше скажу, свою машину всегда ремонтирую сам, обращаюсь в автосервис, только когда необходимо сложное техническое оборудование.[b]— Скажите, а дома фигурное катание обсуждаете? Насколько я знаю, ваша супруга и дети далеки от большого спорта.[/b]— Жена Ирина по образованию лингвист, владеет в совершенстве английским и итальянским. Дети пока еще студенты. Юле [b](дочь Александра Горшкова и Людмилы Пахомовой. — О.Б.) [/b]22 года, она хорошо говорит по-английски и по-французски, собирается поступать в Парижскую школу искусств. Станислав, сын Ирины от первого брака, на год младше. Учится на последнем курсе МГУ, без пяти минут юрист. Такие вот очень разные профессиональные интересы. Зато, представляете, мы все по гороскопу Весы. Так что октябрь для нас непростой месяц.[b]— Устаете от большого количества праздников и гостей? [/b]— Что вы! Гостей принимать мы очень любим! Редкие выходные в доме не собираются друзья: это и наши соседи, и артисты московских театров (истинный театрал — моя жена), тренеры, спортсмены бывшие и действующие. Так что, сами понимаете, фигурное катание у нас — общесемейная тема. Кстати, мы с Ириной и познакомились на одном из турниров: она работала переводчиком с делегацией Канады.[b]— Александр Георгиевич, вы азартный человек? [/b]— Смотря что вы имеете в виду. Увлекают спортивные игры, например, хоккей, причем я всегда любил выступать за более слабую команду. Но у нас под «азартом» обычно понимают игру с целью получить что-то материальное — тогда это не про меня. И дело здесь не в везении. Я глубоко убежден, в жизни ничего не дается просто так, за все надо платить. А потому я даже лотерейные билеты никогда не покупаю: боюсь выиграть случайно. Всего в жизни нужно самому добиваться.

ВЫСОКАЯ ЦЕНА АБСОЛЮТНОЙ СВОБОДЫ

[i]В Вашингтоне де-факто состоялся переход нашей великолепной танцевальной пары в профессионалы. Выбор в пользу профессиональной карьеры кажется естественным, когда в любителях сделано уже все, на что хватило сил и таланта. В данном случае травма партнерши не оставила никакой альтернативы — на взлете, на самом пике, когда всем стало ясно, как же их будет не хватать. Не только «золотой» копилке российской сборной, не только поклонникам, которым недоступны профессиональные турниры и шоу.Да простят меня сегодняшние фавориты, любительские танцы потеряли многое.[/i]Самое смешное, что Анжелика с Олегом об этом еще раз напомнили, даже не выиграв чемпионат мира среди профи: на первое место протиснулась американская пара. Но именно Крылова с Овсянниковым из всех танцоров получили единственную «десятку» (высший профессиональный балл), и только их выступление зал приветствовал стоя.Набираю вашингтонский номер.Очень уж хотелось узнать, какие ощущения у Олега и Анжелики от их возвращения, а заодно и от новой своей ипостаси. Трубку снял Олег Овсянников: — Я бы сказал, что профессиональный чемпионат мира гораздо ближе к шоу. В каждом виде соревнуются 3—5 участников. Катают техническую и артистическую программы, но, в принципе, нет ни строгих правил, ни обязательных для исполнения элементов.Судили нас в основном не настоящие арбитры, а известные в прошлом фигуристы, причем судили далеко не всегда «свой» вид. Мы не испытывали никакого психологического давления или дискомфорта, выступать было легко.Даже физически совсем не устали, хотя танцы у нас были достаточно сложные, вполне конкурентоспособные по любительским меркам. И главное — нас потрясающе встречала публика.…То, что публика встречала, как полагается,— конечно, отлично. Но если бы Олег с Анжеликой еще и выиграли… Ведь заслуживают же они этого — вопросов нет.Правда, когда я заговорила об этом, Олег резко запротестовал: — Да нисколько не обидно! Понимаешь, мы не проиграли.Просто американцы хоть что-то должны были выиграть. Это ведь целый бизнес, реклама и все прочее, да и чемпионат все-таки в США проходил. А победили француз Филипп Канделоро, японка Юка Сато и наша спортивная пара Елена Леонова—Андрей Хвалько.Но мы все равно абсолютно счастливы, что вернулись и просто можем кататься. Я, например, искренне считаю, что каждый раз, выходя на лед, Анжелика совершает маленький подвиг. Ей теперь не по силам любительские нагрузки, у профи гораздо меньше ограничений, соответственно, больше возможностей избежать болезненных для Анжелики элементов, при этом нисколько не потеряв в сложности и зрелищности. Ну подумай сама, где бы мы сейчас были без этого шанса продолжить карьеру? Правильно, стояли бы у бортика.Благо, в Америке имя значит очень многое, и отбоя от учеников у нас нет… Теперь у них в жизни все по-другому. Они и номера сами себе готовят, без тренеров: — В этом же и заключается истинный профессионализм — ты сам за себя отвечаешь! Поначалу тренироваться самостоятельно ой как непросто: было странно, что никто нас не подгоняет и не заставляет. Но постепенно мы научились больше доверять собственным ощущениям — можем отменить тренировку, если устали, но вкалываем, когда чувствуем, что это необходимо. Главное, мы абсолютно свободны в том, что касается творчества, хотя, конечно, понимаем, как важно, чтобы ктото смотрел на наши изыски со стороны, независимым и опытным взглядом. Все-таки на мировом уровне катаемся, а не в кордебалете каком-нибудь.…Но все равно как-то непривычно Олег и Анжелика смотрятся без Натальи Линичук и Геннадия Карпоносова. Столько лет вместе работали, и вот разбрелись в разные стороны: — Между нами не было какогото драматического разрыва. Просто разошлись, спокойно и мирно. В прошлом году, когда стало ясно, что выступать мы не сможем и Анжелика уехала в Москву лечить спину, я попросту оказался… безработным. Правда, неплохо для двукратного чемпиона мира? И дело не в том, что тренироваться я начинал просто с нуля.Не было уверенности, выйдем ли еще когда-нибудь на лед. Мы не думали о выступлениях, даже когда Анжелика вернулась и тоже начала тренироваться. Как-то решили попробовать сами для себя — терять нам было уже нечего… Ну и что мы в такой ситуации могли «предложить» своим бывшим тренерам? А только ходят они со своими бывшими тренерами все же по переплетающимся тропинкам. Какникак работают с Линичук и Карпоносовым в одном и том же городе — Нью-Йорке. Олег уточняет: — Но на разных катках. Да как-то, честно говоря, и видимся редко. Хотя недавно были на показательных, где катались наши бывшие товарищи по группе.Мне очень понравилась новая произвольная программа Иры Лобачевой и Ильи Авербуха, и я первый подошел к Линичук и с удовольствием ее поздравил. А у ребят, на мой взгляд, правда хороший танец! Раз уж мы затронули тему «нравится — не нравится», я не могла не попытаться узнать у Олега, как ему в целом видятся нынешние любительские танцы: — К сожалению, я не вижу явных лидеров, тех, кто рисковал бы делать на льду что-то абсолютно новое. Думаю, что первые 5—6 дуэтов примерно равны по силам, каждый имеет свои преимущества и неплохие шансы быть на пьедестале — это уже как кому повезет.Кстати, сейчас появилось много стартов серии Pro-Am, где с любителями могут соревноваться профессионалы. В чем же проблема? Как объяснил мне Олег, загвоздка вот в чем: — В том, что танцы есть в программе только одного такого турнира — Открытого чемпионата Японии. А вообще — с удовольствием бы! Мы ведь так и ушли из любителей, никому не уступив своего чемпионского титула.

ТАТЬЯНА ТАРАСОВА: СРЕДИ ФИГУРИСТОВ ЛЮДОЕДОВ НЕ ЗАМЕЧАЛА

[i]Если журналист должен быть беспристрастным, то в данном случае мне, признаюсь, очень сложно. Потому что я преклоняюсь перед мастерством тренера Татьяны Тарасовой. Приклоняюсь перед ее удивительным чутьем и видением того, куда же идет современное фигурное катание.[/i][b]— Татьяна Анатольевна, что для вас победа? Медали? [/b]— Медали — это уже потом. Сначала ты чувствуешь огромную ответственность за талантливого фигуриста или пару, чья спортивная судьба находится в твоих руках. Победа для меня заключается в том, чтобы успеть открыть и показать всем их возможности. Фигуристам отпущена слишком короткая жизнь в спорте, и я стараюсь доказать самой себе, что могу сделать эту жизнь ярче и заметнее. Меня уже сейчас трясет от мыслей, сумею ли я найти для своих учеников нужную музыку, индивидуальную и неповторимую. Зато когда все удается, приходит чувство удовлетворения — оттого, что еще один человек благодаря тебе познал счастье быть сильным, и это чувство никогда не притупится.[b]— Вы скольких спортсменов «открыли» за последнее время: год назад итальянцы Барбара Фузар-Поли – Маурицио Маргалио добились практически невозможного, перескочив сразу через несколько ступенек в консервативном танцевальном рейтинге, а теперь еще и чемпионат мира выиграли. Вам же обязана своим прогрессом израильская пара Галит Чет – Сергей Сахновский.И, пожалуй, самое яркое впечатление танцевального турнира этого чемпионата – то, как здорово стали выглядеть канадцы Шэ-Линн Бурн – Виктор Кратц, как будто за сезон тренировок в вашей группе у них появилось второе дыхание. Вы работаете с половиной из мировой шестерки сильнейших танцевальных дуэтов, но к сожалению, все это, скажем так, наши конкуренты. Не ощущаете, что вы могли бы быть больше востребованы в России? [/b]— Я устала себя предлагать. Просить и доказывать в своей же стране, что ты нужен – теперь на это нет ни желания, ни времени. Да я не обездолена! Я же тренирую Лешу Ягудина, кроме того, в нашей группе теперь занимается российская пара Светлана Куликова — Арсений Марков. Хотя, конечно, я была бы рада иметь возможность создать в России свою школу фигурного катания. Я русский человек и с удовольствием бы работала в Москве, никуда отсюда не трогаясь.[b]— И что, вернулись бы из Америки, а ваши ученики перебрались бы следом?[/b]— Нисколько не сомневаюсь! Только, к сожалению, у меня нет для этого условий. Благодаря Юрию Лужкову мне выделили 4 часа льда в день на московском катке «Серебряный». Но лед этот содержится в ужасном состоянии, на катке не проведен звук, у меня там нет своего места, кругом хоккей… Потом еще и обещанные четыре часа урезали до трех. А привезти в Москву Ягудина и ради его тренировок сгонять со льда детей – поймите, это тоже было бы неправильно. Вот поэтому я и сижу в Америке, где ежедневно имею по 8 часов льда и где мне счастливы предоставить условия для работы. Тем более, начинается олимпийский сезон.Кстати, впервые наше спортивное руководство поинтересовалось, что нам необходимо для подготовки к Играм. Вообще в чем-то я почувствовала более лояльное к себе отношение. Очень неожиданно и очень приятно было получить поздравление с 8 марта от президента Путина.[b]— По-моему, вполне логично, что лед в конце концов тронулся. Все же не каждый тренер работает с трехкратным чемпионом мира, которому только лишь травма помешала вести равную борьбу за четвертый мировой титул… [/b]— Знаете, перед этим соревнованиями я попросила прислать к трехкратному чемпиону мира массажиста. То есть я хотела, чтобы опытный специалист, долгое время работающий с командой, заехал к нам по пути в Ванкувер. Мне это было очень важно. Может, и травмы у Алексея не было бы… Но это одна единственная просьба за целый год, и мне отказали. К счастью, теперь я свободна от какой бы то ни было зависимости от спортивных чиновников.[b]— Говорят, что вы якобы готовых чемпионов у их наставников уводите – и Кулика вспоминают, и Грищук с Платовым, и того же Ягудина… [/b]— Только почему-то забывают, что Лешу Ягудина, до того, как он перешел в группу Мишина, готовил Майоров, да и Женя Плющенко тоже не в Ленинграде родился. Но это же совершенно нормальный процесс! Поверьте, и от меня уходили талантливые ребята, которые потом выигрывали медали. А говорить, что я увожу учеников… Что поделаешь, они сами ко мне просятся; я же кого-то беру, а кого-то – нет.[b]— То есть все дело в умении угадать потенциального чемпиона, или все-таки можете вывести в звезды любого? [/b]— Любого можно научить прыгать аксель в полтора оборота. Или даже в 2,5. Но то, с чем человека родила мама, нельзя сбрасывать со счетов. Воспитание чемпиона – это, конечно, развитие Богом данных способностей. Плюс огромная сила воли самого спортсмена, желание соревноваться, умение все взять от тренера, фанатизм, в конце концов. Я обожаю работать с талантливыми людьми, но если они проигрывают – винишь в этом в первую очередь себя: значит, что-то не досказала, что-то недоделала. К тому же моим ученикам, чтобы побеждать, нужно быть на голову выше остальных.[b]— Не драматизируете ли? [/b]— Когда у меня катался Илья Кулик, его на первенстве страны всячески старались сделать вторым. С Лешей Ягудиным тогда еще работал Алексей Николаевич Мишин. А теперь с ним такая же история. И он, к сожалению, это чувствует и выступает в Москве с соответствующим настроением. Потому что, даже если Алексей будет кататься на чемпионате России потрясающе – чего он, к слову, никогда там не делал, ему все равно не дадут победить.[b]— Получается, чтобы стать чемпионам России, лучше не быть вашим учеником? Не обидно? [/b]— Нет, хотя и непонятно, почему так происходит. А еще мне не совсем ясно, почему журналисты иногда позволяют себе писать совершенно безобразные вещи про тех, кто прославляет наш спорт и кто дарит людям нечеловеческим трудом достигнутые минуты радости. Когда я читаю в газете что-то типа «Плющенко позавтракал Ягудиным на чемпионате России, пообедал им на Европе и поужинал на Гран-при», то думаю, что человек, пишущий такое, просто не может называться журналистом. Во-первых, смею заметить, ни Плющенко, ни Ягудин – не людоеды. Во-вторых, борьба этих гигантов и их тренеров украшает соревнования и поднимает фигурное катание на небывалую высоту: глядя на их мастерство, одни стараются совершенствовать свои программы, другие – научиться прыгать.[b]— А к судьям претензии есть? [/b]— Считаю, что на «мире» по отношению к Алексею была допущена ужасная несправедливость: он завалил ряд элементов в квалификации и получил за это 5-й результат, а когда безошибочно, лучше всех откатал короткую программу, судьи его на первое место не поставили и этим лишили шанса бороться за «золото». Какая может быть мотивация?! Но у каждого в спорте своя судьба, и не надо никого хулить. Вы никогда не услышите, чтобы я ругала программы Плющенко — зачем, это было бы несправедливо и бестактно. Более того, я очень уважительно отношусь к тренерам, все они – великие труженики. Просто мы будем стараться победить. Да у меня, если честно, и нет ощущения, что сезон проигран.[b]— Признаюсь, мне в этом сезоне безумно нравится произвольная программа Ягудина на музыку к фильму «Гладиатор». И так обидно было услышать мнение одного моего коллеги, что постановка эта, дескать, рассчитана на североамериканскую публику, а образ, создаваемый Алексеем – такой незатейливый образ героя блокбастеров[/b].— А что, думаете, так легко стать героем хотя бы блокбастера? Вспомните, сколько спортсменов – и не только одиночников – брались в этом году за Гладиатора. Многим ли этот образ удался? Что же касается «работы на американскую публику», эта программа поднимала зрителей не только в США и Канаде, но и на чемпионате Европы в Словакии, на финале Гран-при в Японии. Ягудину стоя аплодировал весь дворец «Берси» в Париже – тоже, знаете ли, не последний город мира. Этот образ понятен всем – не важно, в какой стране кататься, если ты умеешь донести его до каждого сердца.[b]— Скажите, а когда встает зал — это победа? [/b]— Это что-то особенное. Самая высшая награда фигуристам за их огромный труд, и это великое счастья для тренера — видеть, что на твоих учениках зал встал. Безусловно, это победа.[b]— Вот только мне почему-то не верится, что вам совершенно безразлично, спортсменов какой страны вести к этим победам.[/b]— Конечно, нет! Мне очень хочется слышать свой гимн в честь чемпионов. Знаете, я ведь даже не выхожу на другие награждения.

Эксклюзивы

Какие цветы можно посадить на даче в мае

Терапевт Тарасов рассказал, чем обрабатывать раны вместо йода и зеленки

Шансы на выживание невысоки: что такое некроз поджелудочной железы

Кто такая Лена Миро и чем она прославилась на весь Интернет

«Огромные риски»: почему опасно расплачиваться картами маркетплейсов

Какие цветы можно посадить на даче в мае

Терапевт Тарасов рассказал, чем обрабатывать раны вместо йода и зеленки

Шансы на выживание невысоки: что такое некроз поджелудочной железы

Блогер Лена Миро: кто она такая и чем прославилась на весь интернет

«Огромные риски»: почему опасно расплачиваться картами маркетплейсов

Вечерка ТВ

Преображенский клуб. Будущее России: гармоничная личность, духовность, нравственность, социальная активность

Перекличка столиц. Сколько стоят похороны?

Надо обсудить. Анастасия Созинова рассказала о новых направлениях для туризма

Приметы и советы

Народный календарь. Зачем грызть рябину на Пудов день, 28 апреля

Народный календарь. Почему нельзя льстить и обманывать 27 апреля

Народный календарь. Почему стоит собирать медуницу на Фомаиду Египетскую, 26 апреля

Народный календарь. Почему нужно сходить в баню на Василия Парильщика, 25 апреля

Народный календарь. Почему опасно ругаться с семьей 24 апреля

Народный календарь. Зачем грызть рябину на Пудов день, 28 апреля

Народный календарь. Почему нельзя льстить и обманывать 27 апреля

Народный календарь. Почему стоит собирать медуницу на Фомаиду Египетскую, 26 апреля

Народный календарь. Почему нужно сходить в баню на Василия Парильщика, 25 апреля

Народный календарь. Почему опасно ругаться с семьей 24 апреля

Проще, чем кажется

Как сэкономить на пасхальном куличе

Как выбрать качественную красную икру

Как облегчить симптомы аллергии

Как пережить сезон аллергий

Как выбрать качественный шашлык и сэкономить

Как сэкономить на пасхальном куличе

Как выбрать качественную красную икру

Как облегчить симптомы аллергии

Как пережить сезон аллергий

Как выбрать качественный шашлык и сэкономить

Автор

Установите vm.ru

Установите vm.ru