Академик Александр Чучалин: Прошу, не относитесь к своим легким с легкостью

Для главного пульмонолога России, академика РАМН Александра Чучалина двух мнений быть не может – запрет необходим. «Для того, чтобы это произошло, нам потребовались многие годы работы», – говорит он.

О многочисленных проблемах отечественной пульмонологии, решенных и нерешенных проблемах и шел наш разговор с академиком.  

- Александр Григорьевич, помните ли вы своего первого пациента, которому довелось сделать пересадку легких?

- Конечно, помню. Женщина, которой семь лет назад была сделана такая операция, сама врач по профессии. У нее, страдающей тяжелым заболеванием – буллезной эмфиземой легких, – не было никаких шансов выжить, если бы не эта уникальная по тем временам операция. Сейчас трудно представить себе человека более жизнерадостного, чем она. Но таковы все люди, пережившие трансплантацию жизненно важных органов. В отличие от нас, простых смертных, они умеют радоваться каждому прожитому дню и воспринимать саму жизнь как счастье.

- Благодаря вам пульмонология в нашей стране состоялась как наука. Вы, например, провозглашаете, что не бывает двух одинаковых болезней. Неужели это действительно так?

- Вроде бы, звучание болезней одно и то же – астма, пневмония, трахеит. Но, чем больше мы изучаем морфологию этих заболеваний, тем яснее становится: все они различны. Скажем, есть обструктивная болезнь легких, связанная с наследственным фактором, а есть та, что спровоцирована длительным курением. Именно поэтому сегодня принципиальной позицией пульмонологов является эффективная борьба с ним. Прямая связь между курением и ростом смертности от бронхо-легочных заболеваний для нас столь очевидна, что сегодня, пожалуй, главная наша цель – убедить сограждан отказаться от этой пагубной привычки. Ведь они губят не только себя, но и своих детей: так называемое пассивное курение не менее опасно, чем активное.

- Ну а экология влияет на болезни легких?

- Напрямую. Все мы помним лето 2010-го, когда многие регионы страны накрыл смог. Мы, специалисты, много делали в тот период для выяснения тревожного вопроса, что происходит с человеком. И поняли, что за этим смогом будет длинный хвост изменений в легочном состоянии населения. И действительно, в сентябре-ноябре произошел мощный всплеск пневмонии и сердечно-сосудистых заболеваний. Только в Москве – на восемь тысяч смертей больше, чем в другие времена! В прошлом году горела тайга, и мы призвали сибирских коллег учесть опыт Москвы, чтобы защитить своих граждан от вредных последствий пожаров.

- Какая она, современная российская пульмонология?

- Впечатление достаточно противоречивое. Можем многое, но делаем явно недостаточно. Наглядный пример – недавний выездной экзамен по международной системе «Гермес», который сдавали 39 молодых врачей из России. Сдали… трое. Остальные провалились. В то время как американские, канадские коллеги подобных проблем не испытывали.

- Почему? Наши врачи плохо подготовлены?

- Сами они объясняют причину иначе. Американский врач сдает экзамен успешно потому, что все это видит в клинике, своими руками делает видеоторакоскопию, назначает современные лекарственные препараты, которые можно приобрести в аптеке, а мы все это знаем только из литературы, не имея практических навыков внедрения. Сейчас мы строим планы открыть в Москве европейский центр, где наши врачи смогли бы интегрироваться в мировую медицину, соответствовать моделям западных специалистов. Надеемся, все получится…  

- При многих болезнях наступает такая стадия заболевания, когда никакие, даже самые современные препараты не могут помочь. Тогда жизнь человеку может спасти только трансплантация легких. Как у нас с этим? 

- Да, и таких болезней, увы, все больше, а их течение – все тяжелее. Причины, в том числе, курение и плохая экология. Таких больных у нас – более 10 млн. человек. Лист ожидания огромен. Их количество год из года растет. Научный прогноз, сделанный ВОЗ, неутешителен: к 2020 году в структуре причин смертности эмфизема легких выйдет на третье место. Единственное спасение – трансплантация. Другая грандиозная проблема – муковисцидоз. Это самые юные наши пациенты, у которых в определенном возрасте болезнь приобретает полиорганный характер, и тогда трансплантация становится им жизненно необходима. Есть и другие тяжелейшие легочные недуги, когда показана только операция. При этом успешных трансплантаций легких у нас – единицы. Их можно пересчитать по пальцам одной руки. В то время как в мире они делаются сотнями. И это при том, что родина трансплантологии – Россия. Первым в мире человеком, который применил комплексную пересадку сердца и легких, был блестящий русский хирург Владимир Демихов. Впоследствии он был признан основоположником мировой трансплантологии, гением ушедшего столетия.

- Каковы же причины, по которым всем им не проводятся операции?

- Причина одна – проблемы с донорством. Дело в том, что подобрать донора для легочной трансплантации – крайне сложная задача. Донор – потенциально тяжело больной человек, оказавшийся в критическом состоянии. Скажем, в результате ДТП или ранения – а сейчас таких людей, увы, предостаточно. При подобных повреждениях происходит мгновенная аспирация, легкие инфицируются, и пересадить такой орган – значит подвергнуть человека мощному инфекционному воздействию.

- Как же вы находите доноров?

- Если поступает сигнал о том, что есть потенциальный донор, сразу выезжает бригада специалистов. Главная задача – успеть доставить донорский орган, который живет не более четырех часов, вовремя, что по московским пробкам крайне сложно. В силу всех этих обстоятельств считается, что именно пересадка лёгких – самая сложная на сегодня задача трансплантологов. Даже невозможные пару лет назад операции по пересадке трахеи начали успешно выполняться, в том числе, в нашей стране, не говоря уж об аналогичных операциях на других жизненно важных органах. С лёгкими же, несмотря на их название, работа самая трудная.  

- Неужели нет выхода?

- Выход есть. Сейчас на Западе разработаны специальные машины для консервации легких, которые получили название «Ex vivo». Принцип действия гениально прост: изымаются донорские легкие, помещаются в специальные барокамеры, где есть маленький прибор для искусственной вентиляции легких и проведения кровообращения. Это позволяет законсервировать легкие и продлить время их сохранности до 48 часов. Портативное устройство, которое можно перевозить в машине сокрой помощи, разработано англичанами. Сейчас такие аппараты стали одним из ведущих мировых брендов в медицине. Это целое биомедицинское направление – когда орган помещается, как в космосе, в вакуумную среду, полностью лишенную микробов и вирусов, и там сохраняется достаточно долго. Мы понимаем: чтобы двигаться вперед, нам тоже надо повысить качество консервированных органов. Поэтому сейчас вместе с директором Института Склифосовского профессором Могели Хубутия мы заняты тем, что убеждаем медицинских чиновников такой чудо-аппарат купить. Это дорого.

- В западных странах полным ходом ведутся работы по созданию синтетических легких. А что у нас?

- Успешная трансплантация биоинженерных легких у дышащих воздухом млекопитающих знаменует начало создания органов дыхания для человека и их клинического применения при лечении ряда тяжелых заболеваний, ранее не дававший шансов на выживание. Это, действительно, прорыв. Нам о таком пока приходится только мечтать. При этом научная мысль России находится на передовых позициях, мы готовы идти в ногу с самыми развитыми странами. Дело только за поддержкой государства, за медицинскими чиновниками, которые стали бы союзниками врачей. А заодно и пациентов.

- В 2003 году стали первым в России врачом, которому была присуждена премия «Золотой Гиппократ».

- Для меня эта награда стала особо ценной, потому что клятва Гиппократа, которую многие считают устаревшей, для меня по-прежнему главная жизненная заповедь.

- Тогда понятно, почему вы основали и руководите Обществом православных врачей.

- Православное общество врачей – это не обрядовость, а в первую очередь этика и мораль. Появилось оно в период кризиса, деморализации общества, и мы сделали своей главной идеей православие как единственную альтернативу нравственному падению общества.  Старые русские врачи всегда придерживались христианских принципов: любить пациента, служить ему, ставить его нужды превыше всего. Работа врача должна основываться на сострадании и любви, а не на наживе и личной выгоде.

- Во многом благодаря вашим личным усилиям препараты от астмы и муковисцидоза были включены в список жизненно необходимых. Теперь пациенты должны получать их бесплатно. Но всегда ли получают?

- Это тоже очень тяжелая тема. Каждый год на данном поле ведется война: чиновники пытаются изъять из списка то один, то другой препарат, и приходится быть всё время настороже, чтобы эти завоевания вмиг не потерять.

- Но ведь наверняка есть и хорошие новости?

- Да, есть. В 2011 году коллектив Института совместно с Институтом общей реаниматологии под руководством члена-корреспондента РАМН Виктора Мороза и Боткинской больницей получили Премию Правительства РФ за лечение грозного осложнения дыхательных путей – острого респираторного дистресс-синдрома, в результате которого раньше умирали до 80 процентов больных. От «шокового легкого», как называют это осложнение врачи, сейчас погибает менее 30 процентов пациентов, и это колоссальный прорыв. Результаты этой работы стали особенно заметны во время пандемии гриппа, когда были впервые внедрены новые технологии поддержки больных с респираторной инфекцией. Если раньше таких пациентов лечили наобум, нередко подбирая методы «на глазок», то теперь, благодаря многолетним теоретическим и клиническим исследованиям, удалась выработать оптимальный алгоритм действий команды врачей различных специальностей: определить степень тяжести больного, грамотно дать кислород, использовать весь арсенал имеющихся средств, чтобы запустить процесс выздоровления человека. При этом 30 процентов – конечно, не предел мечтаний: хочется снизить уровень летальности до минимума, мечтается, чтобы пациенты погибали как можно реже. Верю, что так и будет.

Фото: «Вечерняя Москва»

Ешьте фрукты, чтобы не кашлять! И с фастфудом не дружите

Увлечение фастфудом  привело к тому, что дети стали чаще болеть астмой. Дети, которые ели нездоровую пищу больше трех раз в неделю, чаще страдали от таких симптомов этого недуга, как насморк и слезоточивость и зуд.

Масштабное международное исследование охватило ситуацию в более чем 100 странах мира. Оказалось, что потребление фастфуда способствует распространению астмы, аллергического риноконъюнктивита и симптомов экзем у подростков и детей. Эксперты заявляют, что в развитых странах сегодня наблюдается самая настоящая эпидемия астмы. Например, число заболеваний астмой в благополучной Великобритании удвоилось за последние 20 лет.

Как показали исследования, у подростков, которые еженедельно потребляли три и больше порций гамбургеров, жареного картофеля и пиццы, был увеличен риск тяжелой астмы на 39 процентов, а у детей младше — на 27 процентов. У тех, кто увлекался фастфудом, также возрастал риск острой экземы и тяжелого ринита.

В проявлении болезни виновата не только нездоровая пища, но и недостаток фруктов и овощей в рационе. Установлено, что свежие фрукты создавали защитный эффект в детских организмах. Так, потребление трех и больше порций фруктов в неделю уменьшало тяжесть протекания астмы у подростков 13–14 лет на 11 процентов, а у детей 6–7 лет — на 14.

От врачебных ошибок будут страховать

Возможно, мы стоим на пороге принятия исторического для медицины документа. Министр здравоохранения Вероника Скворцова сообщила, что долгожданный законопроект о страховании от врачебных ошибок готов для обсуждения, и в ближайшее время Минздрав России готов представить документ на общественные слушания. Законопроект касается страхования ответственности лечебно-профилактических учреждений перед пациентами за врачебные ошибки.

Предлагается создать общественные комиссии по защите прав граждан в сфере охраны здоровья. О готовности документа министр доложила на заседании правительства России. Ранее об этом законопроекте упоминал президент Владимир Путин.

КСТАТИ

При Минздраве РФ создан Совет по этике, деятельность которого направлена на защиту жизни, здоровья и прав пациентов, принимающих участие в клинических исследованиях лекарственных препаратов.

В состав совета вошли представители медицинской науки и практики, общественных и религиозных организаций, средств массовой информации.

Возглавил совет академик Александр Чучалин. По его словам, в задачи совета входят проведение этической экспертизы документов по клиническому исследованию лекарственных препаратов для медицинского применения и выдача заключений об этической обоснованности возможности или невозможности проведения клинического исследования.

— К сожалению, в этой сфере пока нередко встречаются ошибки, — полагает Александр Григорьевич. — Наша задача — утвердить в российском врачебном сообществе высочайшие принципы этики и деонтологии.

Сейчас идут рабочие совещания с экспертами, на которых мы обсуждаем структуру и содержание этой работы. Мне бы хотелось, чтобы в нашей стране была создана система этических комитетов подобно той, что действует в Германии, Франции, США. Российские врачи должны войти в глобальную систему соблюдения высочайших этических стандартов, принятых в мире. Кстати, клятву Гиппократа многие считают устаревшей, для меня это по-прежнему главная жизненная заповедь.

СПРАВКА

Александр Григорьевич Чучалин — академик РАМН, директор основанного им же в 1990 году НИИ пульмонологии Минздравсоцразвития РФ, инициатор, организатор, научный руководитель и бессменный президент ежегодного Общероссийского национального конгресса «Человек и лекарство». Председатель Российского респираторного общества, которое объединяет врачей в этой области медицины и проводит ежегодные Национальные конгрессы по болезням органов дыхания. Миссия конгресса — обучение врачей. Обладатель бессчетного числа званий и титулов, академик Чучалин обладает самым высоким мировым индексом цитирования среди российских врачей.