Европу лихорадит: процветавшие предприятия континента готовятся к банкротству

Коллективный Запад в тяжелой лихорадке. За последние недели лишились постов главы правительств Великобритании, Италии, Эстонии. Парламент Болгарии выразил недоверие правительству, Шотландия готовит новый референдум о независимости. Венгрия и Польша вошли в политическое противоречие с Евросоюзом. Экономический кризис затягивает все новые страны. Начались дебаты о возможном расколе и даже распаде Евросоюза. Насколько обоснован такой сценарий?

Европейский союз был создан в 1992 году, на следующий год после распада СССР. Одна империя погибла, вместо нее в Европе появилась другая. Гибель СССР и рождение Евросоюза настолько точно совпадают по срокам, что аналогии естественны и неизбежны. Прежде всего попытка объединить на добровольных началах огромные территории с пестрым этническим составом, полярным уровнем экономики и разношерстными культурными традициями.

СССР продержался на исторической арене 70 лет, прошел пик расцвета, служил для народов магнитом и маяком. До сей поры его распад не кажется исторически неизбежным. Французский антрополог Эммануэль Тодд считает, что невозможно построить сверхгосударство, учитывая колоссальные различия в культурном уровне, традициях и моральных установках народов, населяющих Европу.

Евросоюз переоценил свои возможности — так же, как СССР до него. Ход времени в XXI столетии ускорился неимоверно, и нет ли оснований считать, что Евросоюз исчерпал свой потенциал, выбрал исторический лимит и скоро протянет ноги? Кризис Евросоюза имеет многофакторный характер. Прежде всего глубокий экономический кризис, который ослабил СССР, хотя наши граждане отличались терпением и привыкли жить, затянув пояса. А вот Евросоюз привык жить в долг, который достиг критического размера: Греция — 185,4 процента ВВП; Италия — 150,56 процента ВВП; Португалия — 121,64 процента ВВП; Испания — 116,38 процента ВВП; Франция — 112,58 процента ВВП.

Евро ослаб настолько, что докатился до уровня доллара.

Раньше богатые страны Евросоюза могли оказывать помощь бедным соседям. Грецию семь лет назад за уши вытащили из дефолта. Сейчас у всех проблемы. Германия, разбогатев на дешевом топливе из России, отпилила сук, на котором сидела. За океаном откровенно измываются над Германией, потерявшей политическую субъектность. Как иначе трактовать издевательскую историю с заморозкой «Северного потока — 2» и турбиной «Сименса», которая с великими мытарствами после ремонта в Канаде едет в Россию?

Не надо быть профессором экономики, чтобы предвидеть дальнейшее падение экономики. В основе — энергетический кризис, который запрограммирован политическими решениями. А также — безграмотной верой в альтернативную энергетику, что привело к разрушению традиционных направлений энергетики.

Свидетельство деградации политических элит Европы, которые всплывают наверх с самым скромным образовательным багажом. Объявленное нормирование и сокращение потребления газа приведут к социальному расколу, последствия которого представить невозможно.

Катализатором экономического кризиса стала пандемия COVID-19. Братство народов Евросоюза оказалось мифом. Перед угрозой массового заболевания каждый тянул одеяло на себя, отгораживался от терпящих бедствие соседей и не желал делиться вакцинами и медицинскими материалами. Доходило до того, что караваны с масками пиратски перехватывались по дороге. Судя по тому, что никто не слышал жалобных стенаний соседей, казалось, что только с ушными затычками дефицита в Евросоюзе не наблюдалось. Кризис на Украине, так думаю, к которому дружно и безрассудно подключился Евросоюз, обернется для него непосильным грузом. Надорвется Евросоюз с Украиной. Тот самый чемодан без ручки, с которым только грыжу заработаешь. Но это отдельная тема.

Так или иначе, проблем у Евросоюза все больше. Быстрее медицинскую энциклопедию осилишь, чем все проблемы перечислишь.

Надо сказать, идея объединения Европы не нова и в прежние времена овладевала многими умами. Но всегда успех был краткосрочным. Отчаянно, под лицемерным флагом свободы, равенства и братства к этому стремился французский император Наполеон, но не нашел понимания в России и обломал зубы. Но еще до Бонапарта в XVI веке с благой идеей носился император Священной Римской империи Карл V Габсбург, которого сегодня историки именуют «отцом Европы».

Владения Карла V были безграничны, он имел десяток королевских титулов. Считался покровителем наук и искусств, что не помешало ландскнехтам «отца Европы» вырезать 45 тысяч мирных жителей Рима и разграбить Вечный город так, как не снилось диким готам и гуннам. После погрома римские папы навсегда отказались от коронации европейских монархов. При Карле V Магеллан совершил кругосветное путешествие, Кортес завоевал Мексику, Писарро — империю инков.

Фото: Unsplash

Среди титулов Карла V значился «Властелин Антарктических проливов».

В конце жизни Карл V рехнулся, успев до этого отречься от престола. Дело в том, что он увлекался часовыми механизмами и вдруг уяснил, что не может синхронизировать свои конструкции. «Как же я могу управлять разными государствами, если невозможно добиться послушания бездушных колесиков!» — горестно воскликнул «отец Европы» и съехал с катушек.

История полна аналогий и дает богатую пищу для размышлений.

Нельзя не упомянуть, что в эпоху Карла V кровосмесительные браки венценосных особ в Европе достигли апофеоза, что к XVII веку привело к физическому вырождению Габсбургов. Его мать, что характерно, вошла в историю под именем Хуана Безумная, но успела посидеть на троне.

Сегодня вновь Европе грозит физическое вырождение. Инцест не в моде, но гендерная чересполосица и диктатура сексуальных меньшинств стали серьезной угрозой для продолжения рода и демографии.

Французский философ Мишель Онфре называет Евросоюз новой империей. В XXI столетии империя видоизменилась, не обязательно это монархия. Форма правления может быть любой — демократическая, авторитарная, коммунистическая, даже феодальная. Евросоюз имеет собственный флаг, свой девиз «Единство в разнообразии», свой гимн, свою идеологию (неолиберализм), свою конституцию (Римский договор), свою валюту (евро), свой парламент в Страсбурге и свое правительство (Еврокомиссия) в Брюсселе.

Что еще надо для империи? У Евросоюза есть «отцы-основатели и свои апостолы (Конрад Аденауэр, Франсуа Миттеран, Жак Делор), свои интеллектуалы (Жак Аттали) и практически весь мир «свободной» и демократической европейской журналистики, которая придерживается неолиберальных взглядов и каленым огнем выжигает несогласные мнения.

В империи категорически запрещено защищать интересы национальных государств и наций. Венгрия, которая осмелилась возражать против санкций на энергоносители из России, рискует нарваться на санкции от европейских партнеров. Если бы не конфликт на Украине, Евросоюз наказал бы Польшу за несговорчивость по поводу судебных реформ и верность католическим традициям.

Примеров своеволия немного, и это говорит о том, что в ожидании денежных поступлений из Брюсселя забывшие о национальных корнях слабосильные и слабохарактерные члены Европейского союза предпочитают сидеть тихо и молчать в тряпочку.

Иначе — клеймо националиста, ксенофоба, расиста и даже неонациста. В Европе возник новый вид идеологической нетерпимости, который лишает права голоса всех, кто защищает интересы граждан и отдельных стран. Лучшей иллюстрацией к этому служит однобокое и ангажированное представление о Специальной военной операции в Донбассе и кризисе на Украине.

Мыслимое ли дело для демократии, что банковские счета журналистов, которые позволили себе иметь собственное мнение, блокируются и людей за инакомыслие лишают средств к существованию. Право же, в СССР к диссидентам относились более гуманно.

Идеологию империи отражает манифест французского леволиберального фонда Terra Nova. В нем констатируется, что европейские граждане все больше тяготеют к правопопулистским и националистическим движениям. По этой причине и предлагается создать широкий фронт сексуальных, расовых, этнических, религиозных и других меньшинств, которые могли бы противостоять «реакционному большинству », то есть семейному среднему классу Европы, который имеет наглость хранить христианские традиции.

И тогда настанет блаженство — меньшинства Европы смогут объединиться, сформировать избирательное большинство и провести во власть своих лидеров.

Это раньше сторонники демократии опасались «тирании большинства», теперь новая модель — тирания меньшинств.

Аналогичная картина в США, где Демократическая партия заручилась поддержкой всевозможных меньшинств, этнических групп и также представителей сект, андеграунда и прочих маргиналов.

Фото: Unsplash

Главный противник — средний класс, белые американцы и так называемые реднеки. То есть в прежние времена «соль Америки».

Согласно социологическим опросам, с каждым годом все больше европейцев негативно относятся к Евросоюзу. Евроскептики считают Еврокомиссию паразитическим образованием, холодным и бюрократическим монстром, который не выражает интересов народов Европы, никем не избирается, защищает лишь чиновников и насаждает враждебные обществу неолиберальные принципы.

По мнению аналитиков, наиболее вероятные кандидаты на выход из Евросоюза — Венгрия и Польша, которые находятся в политической конфронтации с руководством ЕС. За ними — Греция и Италия, экономика которых страдает из-за подчиненности евро.

Далее — Испания с конфликтом в Каталонии. А потом — цепная реакция.

КОММЕНТАРИИ ЭКСПЕРТОВ

Ростислав Ищенко, политолог:

— Европейские правительства сейчас пытаются как-то сохранить стабильность. Итальянский премьер Марио Драги потерял поддержку в парламенте. Ему дали второй шанс попытаться вернуться в кабинет министров, но он снова подал в отставку.

Да, традиционно в Италии правительства симпатизируют России, но при этом не пытаются выйти за пределы общей западной парадигмы. Но в Италии при новом премьере, возможно, и будет лучше. А вот у британцев точно нет. Потому что Борис Джонсон был хоть и смешной, но неглупый, а Лиз Трасс — просто унылая. Что касается Германии, то после ухода Ангелы Меркель страна не особенно двигается в сторону самостоятельности. Притом что Франция и Германия — это две страны, которые могли бы отстаивать собственные интересы в ЕС, как отстаивает, например, сегодня Венгрия свои интересы, по крайней мере пока там во власти премьер Виктор Орбан. Договариваться ли с Европой? А о чем, если санкции все равно не отменят, поскольку они вводятся консенсусом стран и так же отменяются.

В Европе есть страны, которые никогда не проголосуют за отмену антироссийских санкций. Конечно, Германия может как-то лавировать, обходить ограничения, но нынешний канцлер Шольц пока не сильно расположен к России. Его положение точно отразилось в одной европейской карикатуре, на которой изображены он и Джонсон, предупреждающий Шольца, что Путин и его тоже уволит. В принципе, тут есть надежда, что следующий канцлер ФРГ может стать более адекватным в отношении к России, как Ангела Меркель.

Но для этого нужно быть ответственным и независимым политиком.

Станислав Бышок, политолог:

— Локомотивом Евросоюза всегда были Германия и Франция. Притом что после своего объединения Германия экономически опередила Францию. Сегодня многие эксперты говорят, что Германия теряет европейское лидерство. Я бы не согласился с этим утверждением. Действительно, энергетический кризис, спровоцированный антироссийскими санкциями, ослабил немецкую экономику. При этом едва ли появится какой-то новый лидер ЕС. Потенциал европейских стран давно известен, как и их роль в общей экономике. Потенциальным лидером, кроме Германии, может быть лишь Франция. Мы видим, как президент Макрон сегодня пытается действовать от имени европейской дипломатии и играть важную роль в переговорах с Путиным. Это явная заявка на лидерство. И это может у него получиться, особенно на фоне фигуры Шольца.

Но сумеет ли Франция стать лидером европейской экономики — ответить однозначно нельзя. Тем более что европейское единство в вопросе антироссийских санкций, а они могут быть приняты только общим согласием, начинает разрушаться.

Отличный пример — венгерский премьер Орбан, который действует тем увереннее, чем больше его критикуют. Экономика всех стран Европы негативно реагирует на кризис, вызванный сокращением поставок российского газа. И на этом фоне усилия отдельных стран решить вопрос в пользу своего населения вызывают определенные негативные реакции там, где позиция по России более непримирима и радикальна. Чем ближе к зиме, тем острее встанет вопрос с энергоносителями из России, а тут каждый будет спасаться как может.

Николай Топорнин, доцент кафедры европейского права МГИМО:

— Стартовав как структура по решению вопросов угля и стали в 1992 году после заключения Маастрихтского договора, вступившего в силу 1 ноября 1993 года, на основе Европейского экономического сообщества, Евросоюз приобрел черты политической организации. Он адаптировался к кризисам, поскольку сегодня это не первые непростые времена, в условиях которых Европа живет и выживает. Напомню, что в 2008 году, после падения американского рынка волна экономического кризиса накрыла и страны ЕС.

Но с этим вызовом справились, как справились и с миграционным кризисом 2015 года. А тогда тоже заговорили, что ЕС умирает. И с недавним ковидным кризисом, который накрыл весь мир, в Евросоюзе тоже справились. Все созданные структуры — Еврокомиссия, Европейский банк и прочие — работают устойчиво.

Да, существуют проблемы, которых никто не отрицает. Но механизм принятия решений в ЕС таков, что они принимаются коллегиально, и никакая страна не может принудить другие. Поэтому для достижения компромиссов приходится договариваться и находить приемлемые для всех варианты. Но, повторюсь, структуры ЕС умеют адаптироваться. Тем более что ни одна из стран не желает сейчас из союза выйти, а на вступление выстроилась очередь даже в непростые нынешние времена.