[b]«Столичная», «Московская», «Кубанская», «Лимонная»… Федеральное правительство отстаивает права государства на эти знаменитые водочные бренды. Свидетельство тому – новое постановление «О восстановлении и защите прав Российской Федерации на товарные знаки за рубежом». Права на эти знаки достались частным фирмам, и отсудить их обратно удается с большим трудом.[/b]Не все судебные процессы, где сторону государства представляет федеральное казенное предприятие «Союзплодоимпорт», удается выиграть. В цвет этого ФКП пока закрашены далеко не все страны на карте мира, но правительство преисполнено желания вернуть родные марки и ведет за них борьбу по всем направлениям.Одно из таких направлений – выставка «Мир национальных напитков». Ее открыли в федеральном комплексе «Кремлевский» (Красная площадь, 5) для турагентств. Но специалисты видят в ней прообраз Музея русской водки в Москве.Он нужен для возрождения традиций, для возвращения брендов, для борьбы с фальсифицированной или «паленой» водкой, для бюджета, наконец! 5 процентов поступлений от водки – слишком мало, если вспомнить былые 30–40 процентов.О любимом национальном напитке, о будущем музее корреспондент «Вечерки» беседует с [b]инициатором и участником выставки, коллекционером и писателем Александром НИКИШИНЫМ[/b].[b]– Основу выставки составила ваша коллекция. Как удалось собрать такое количество бутылок, штофов, пробок, штопоров, этикеток, прейскурантов?[/b]– В 1997 году я получил заказ на книгу о Петре Арсеньевиче Смирнове – самом титулованном производителе русской водки. Его московский завод, на котором работали 1500 человек, за один день выпускал до 150 тысяч «посуд» разных величин с напитками – больше, чем кто-либо во всем мире. Но чем иллюстрировать книгу? Ничего нигде нет. Начал ходить по антикварным магазинам. Где что увижу – прошу сфотографировать. Платить приходилось солидно. Родилась идея собирать тематическую коллекцию. Эти вещи ценятся все дороже и дороже. В Англии, куда мы ездили с выставкой, в отеле «Хилтон» у меня пропали две бутылки, купленные в Измайлове на рынке «Вернисаж».Каких только случаев не было. Пожилая женщина долго не хотела уступить мне раритетную бутылку из-под «Смирновской» только с одним рельефным орлом. Удивительно, что до сих пор люди не понимают ценности старинных вещей![b]– У вас есть покровители и вдохновители?[/b]– Вдохновили меня наши отечественные производители, достойные люди, много сделавшие для престижа России и нашего национального напитка, для воспитания в народе умения пить культурно и красиво. Одна посуда дореволюционных фирм располагала к этому. Сегодня у нас, к счастью, появились люди, намеренные не на словах вернуть отечественные марки, перекочевавшие за рубеж. Первый директор завода в Черноголовке, ныне депутат Госдумы Владимир Пекарев, директор «Союзплодоимпорта» Владимир Логинов заняли ясную позицию: какой может быть маркетинг, если в тылах ничего нет! Это не дело, когда и у нас, и в Штатах, и в Австралии, и в Прибалтике гонят псевдоводку. Мы должны противопоставить ей настоящий высококачественный отечественный продукт.[b]– Но в российской глубинке водку покупают разве что с большого бодуна. Самый популярный напиток здесь – самогон в «капронке». За него – и цена, и качество…[/b]– Государство еще не выработало правильной политики в этой сфере. Нет у нас и серьезной альтернативы алкоголизму, пьянству… На открытии выставки я просил журналистов не называть водку «водярой», а изящные штофы – «пузырями». Этим вы дискредитируете многовековую традицию и наш национальный напиток, в изучении и совершенствовании которого принимали участие большие умы – Дмитрий Менделеев, химик-органик Михаил Кучеров, невролог-психиатр Владимир Бехтерев.[b]– Почему-то, говоря о водке, чаще других вспоминают создателя периодической системы элементов…[/b]– Это естественно. Ему принадлежит рецептура «Московской». Менделеевская диссертация была посвящена определению наивысшей теплотворной способности водки. Он определил оптимальный процент – 40 градусов. Ученые думали о качестве напитка и о правилах его употребления. От рюмки хорошей водки не возникает потребности опохмелиться. Но чем хуже водка – тем тяжелее похмелье, и, значит, быстрее развивается алкогольная зависимость. Парадоксально, но к отраве люди быстрее привыкают – «клин клином вышибают»…[b]– Сколько же можно пить без опасений[/b]?– Об этом хорошо сказал Петр I . По императору– водку нужно пить не мало и не много, а достаточно, то есть умеренно, чтобы не потерять достоинства. Более 500 лет назад монахи Чудова монастыря в Кремле изобрели водку как лекарство, которое пьют по одной ложке в день. Женщинам можно по 30 грамм, мужчины употребляют одну-две рюмки – 50 плюс 50 грамм. Это считается нормальным.[b]– А закусывать чем? Какие рекомендации? В городе порой ограничиваются «мануфактуркой», а на пленере зажевывают кашкой клевера и говорят: «Отлично!».[/b]– Подобное экстремальное употребление у нас стало обыденным. Вот от этого отучить бы народ! Традиционно лучшей закуской принято считать соления. Скажем, нацепить на вилку грибок… Соль, действительно, нейтрализатор, смягчает спиртовой удар и к тому же возбуждает аппетит к следующему – первому горячему – блюду. Михаил Булгаков как врач словами профессора Преображенского из «Собачьего сердца» рекомендовал именно такой порядок застолья.[b]– Почему все-таки Россия стала родиной водки? И почему водка стала нашим любимым национальным напитком?[/b]– Причины глубокие и, одновременно, очевидные. «И если не ущедрил Вакх студеный край наш виноградом,/ Довольны русским мы усладом…» – прав старейший поэт Александр Востоков. Мы производим водку не из винограда, а из зерна. Она наш исконный, знаковый продукт. По холодному климату и нелегкой жизни, требующей снятия стрессов, она нам подходит. Но у водки драматическая история. В первые годы советской власти мы лишились лучших производителей. Даже бутылки с двуглавыми орлами конфисковывались и направлялись на склады Лубянки.[b]– Но ведь водку не запретили?[/b]– Быстро осознали ее роль в пополнении бюджета. В 30-е годы создали новую «Столичную» с изображением на этикетке лучшего отеля, построенного в те годы. Она стала главным экспортным брендом СССР. От нас без бутылки-другой никто не уезжал.Брали с собой как лучший сувенир, уверенные в качестве напитка. На любой стол можно поставить… Есть много свидетельств того, как Сталин умело использовал водку или для налаживания сотрудничества, например, с Черчиллем, или для высмеивания кого-либо. Еще один зигзаг истории – антиалкогольная кампания при Горбачеве. Тогда не только виноградники вырубали, но и бутылки пустили в крошку на остекление бассейнов и троллейбусных остановок. Потом, в период перестроечных процессов, государственная монополия на водку была разрушена. Под шумок начали производить отраву, которую тоже называли водкой. Сколько от нее погибло людей! А за границей стали появляться свои водки, якобы в традициях известных русских фирм.В Германии, например, на волне популярности нашего лидера появилась водка «Горбачефф». Но сейчас мы начали работу по возрождению настоящих отечественных марок. И находим понимание наших властей. Правда, объявленная монополия таковой пока не стала.[b]– Вы думаете, Музей русской водки послужит решению накопившихся проблем?[/b]– Это дело федеральных властей, казенного предприятия «Союзплодоимпорт», компании «Дом русской водки» и других, а музей – им в помощь. Он должен быть в Москве, где водка родилась.[b]– Не верится, что он вообще может быть создан, когда водка у нас стала пугалом. Ее приравняли к сатане[/b]…– Здесь есть определенное лицемерие. Пьют и внизу, и вверху. Вводить табу на слово «водка» – кривить душой. Денис Давыдов в свое время посмеялся над таким напускным чистоплюйством: «Жомини да Жомини», / А о водке – ни полслова!». Посмотрите на будущие экспонаты музея. Ничего, кроме положительных эмоций, они не вызывают. На водочную отрасль работали лучшие художники. Фигурные сосуды и этикетки к 300-летию дома Романовых выполнили Иван Билибин и Федор Шехтель. Есть бутылки, которые оценивали в 10 тысяч фунтов стерлингов. А эти пробки со скульптурными изображениями изготовлены на фарфоровом заводе Гарднера. Я с огромным трудом выменял их у коллекционера парфюмерного дизайна. Все, что окружало первосортные напитки, обладало пиететом, изготавливалось с особым качеством. Вот эта крышка для коробки с коньяком Шустова лежала на полу в ярославской бане. Не знаю, сколько лет по ней ходили, но она сохранилась…Вот водочная бутылка в виде Эйфелевой башни. Ее не во Франции сделали. Только башню построили – мы сообразили: привезли бутылку в Париж на Всемирную выставку, чем произвели фурор. А этот штофчик советских лет. В нем хотели продавать водку в дни 250-летия Ленинграда. Но умер Сталин – юбилей отменили…О многом мог бы рассказать музей русской водки – ведь здесь не только история нашего национального напитка, а по существу – история страны.