Входи сюда, усталая мужчина!

[b]«Входи сюда, усталая мужчина. И отдохни от чужеземных свар. Нам целый мир покажется чужбиной. Отечество нам «Русский самовар» – так откликнулся писатель Василий Аксенов на этот росток русской жизни в бетонных джунглях Нью-Йорка. Про «Самовар» Романа Каплана ходят легенды. Любая популярная личность из России считает своим долгом посетить знаменитый ресторан, который не так давно отпраздновал двадцатилетие. И не только посетить – но и воспеть в своем творчестве. Поэтому мне было чрезвычайно интересно увидеть его своими глазами и познакомиться с его создателями.[i]Идем к Роману[/b][/i]Так как земля в Нью-Йорке дорогая, ресторан имеет удлиненную форму – от входа вглубь. Часть «Самовара» – бар, где маленькие столики стоят под красными абажурами, над обеденными столиками – абажуры зеленые. На всех столах скатерти в виде русских расписных платков.Посреди помещения – белый рояль, который подарил «своему» заведению знаменитый американский, а ранее советский танцовщик балета Михаил Барышников. На этом рояле порой играет и, как говорят, великолепно поет Аня – жена знаменитого скульптора Эрнста Неизвестного. Кстати, Неизвестный всегда подчеркивает: «Мы не говорим: «Идем в «Самовар». Мы говорим: «Идем к Роману».На втором этаже расположены залы, где часто проходят литературные вечера. Это помещение зовется «Сигарной» и было спроектировано художником Феликсом-Львом Збарским (его отец бальзамировал труп Ленина), бывшим мужем Марианны Вертинской. Здесь регулярно устраиваются поэтические вечера и пресс-конференции.Владельцев ресторана сначала было трое: Михаил Барышников, Роман Каплан и Иосиф Бродский. После смерти последнего владельцев, соответственно, осталось двое. Портрет Бродского висит над его когда-то любимым столиком в самом дальнем углу заведения.Наплыв гостей бывает в основном в выходные дни, но Роман Каплан с семи вечера здесь постоянно. Барышников сейчас тут бывает редко, он проживает с семьей в загородном доме, преподает и дает иногда благотворительные концерты в церквях. Например, к слову, 1500 долларов стоил билет на его концерт в пользу борьбы со СПИДом.[i][b]Хочешь выпить – открой ресторан[/b][/i]Когда в «Самовар» приходят знакомые Романа Каплана, он непременно подсаживается к ним. И за этот столик официант приносит фирменную клюквенную водку в небольшом графинчике (ужасно вкусную). Ею потчевали и меня – как гостя владельца заведения. И я сразу приступила к расспросам.[b]– Роман, правда ли, что сначала в Израиле вы открыли пельменную и все ходили только к вам?[/b]– Не совсем. В Израиле я на спор открыл ресторан «Самовар», где в том числе готовили и фирменные пельмени. А так как я преподавал и часто уезжал из города, то в том «Самоваре» все активно разворовывали. Тем не менее русских ресторанов тогда в Израиле не было, поэтому «Самовар» пользовался популярностью.Когда я приехал в Нью-Йорк и работал в художественной галерее, часто вечерами не хотелось уходить домой. Ведь раньше люди приезжали в Америку из России и жили в информационном вакууме. Это сейчас достаточно зайти в Интернет или купить любую газету. Но у наших была потребность в общении в чужой стране. Они приходили ко мне в галерею, где мы общались, разговаривали. Образовался такой русско-еврейский клуб. А вечером, когда галерея закрывалась, эмигранты заходили ко мне домой, напротив. Я что-то готовил. А надо сказать, что я очень прилично готовлю. И сейчас могу приготовить любое блюдо из меню нашего ресторана.[b]– А близкие не были против этих ежедневных посиделок?[/b]– В семь вечера домой приходила моя жена, а у меня полон дом гостей. Ей приходилось ухаживать за гостями, потом мыть посуду до полуночи. А утром опять на работу. И так продолжалось лет восемь. Наконец, она сказала: «Если тебе так хочется выпивать и закусывать, открой ресторан». И я всерьез задумался.Вообще-то по профессии я синхронный переводчик и преподаватель русской и американской литературы. Но это оказалось здесь никому не нужным. И я стал думать об открытии своего ресторана, который представлял как клуб.[b]– Как Дом кино в Москве?[/b]– Вот-вот. Я помню, когда я приходил в московский Дом кино, то всегда мог к кому-то подсесть, встречал кого-то из друзей, словом, всегда попадал в знакомую для меня обстановку. Поэтому когда я думал об открытии ресторана, то представлял его именно таким.[i][b]Приветливое место[/i]– Это вы предложили Бродскому и Барышникову вместе открыть ресторан?[/b]– Я не скажу, что с Бродским мы были корешами, но достаточно добрыми приятелями еще по Ленинграду. Я оттуда в Москву уехал в 1963 году. Из Москвы в 1972 году перебрался в Израиль. Оттуда – в Америку. У меня уже появился ресторан в Нью-Йорке, но было трудно. Публика не шла – рядом закрылись два театра, никто вечером у нас не ужинал…И мой ресторан стал прогорать. А Иосиф Бродский в это время (1987 год) получил Нобелевскую премию. Я ему позвонил и сказал: «Чувак, ты в первый раз в жизни в богатстве, а я в полном банкротстве. Я понимаю, что могу тебе не отдать долг никогда, но поэтому предлагаю долю».Он отвечает: «Надо поговорить с Мышью». А Мышью он называл Барышникова (потому что Миша-мышь). В результате они вошли в наше содружество и дали деньги. Но самое главное, они дали ресторану свои имена, что дороже всяких денег. Место у нас доброе, приветливое, и люди потихоньку стали узнавать нас.[b]– Расскажите о Барышникове и Бродском. Какие они?[/b]– Это люди яркого таланта. Один – рукой, а другой – ногой. Это сказал Иосиф, а не я.[i]Взгляни сочувственно, Роман, на здесь напущенный туман, на след Пегасова копыта, на то, как двадцать лет убито.[/i]Это написал для меня Иосиф. Или вот еще, когда Бродский не пришел на мой день рождения, и в оправдание написал эти стихи.[i]Прости, Роман, меня, мерзавца! Дай по лицу.Но приключилось нализаться вчера певцу.И потому в твоей гостиной был только Юз.Роман, я был всегда скотиной и остаюсь.[/i]А Юз – это Алешковский.А еще Бродский как-то написал:[i]Что делать нам в Нью-Йорке?Он холоднее, чем Луна.Возьмем себе чуть-чуть икоркиИ водочки на ароматной корке...Согреемся у Каплана…[/i][b]– А как нобелевский лауреат вел себя в ресторане?[/b]– Иосиф любил петь. И часто здесь пел для посетителей. Обожал причем военные песни: «На позицию девушка провожала бойца», «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина», «Вспомню я пехоту и родную роту и тебя за то, что ты дал мне закурить»[i][b]Драку заказывали?[/i]– А к вам ходят ужинать американцы?[/b]– Они приходят поесть. А русские приходят общаться. Как когда-то на российские кухни.[b]– А драки случаются?[/b]– Бывают. Но редко.[b]– А вот мне Эрнст Неизвестный признался, что недавно подрался в ресторане. Это не у вас?[/b]– Нет.[b]– А Шемякин, который тоже любит помахать кулаками?[/b]– Шемякин не дрался, но скандалил. Он ведь странный человек. Одна его часть белая, как белый ангел, вторая – черная, как черный ангел. Поэтому, когда он что-то натворит, потом у него наступает раскаяние и момент щедрости. Поэтому я его прощаю.[b]– А вам самому приходилось пускать в ход руки?[/b]– Я не люблю этого. Случалось, правда, выплескивать в лицо шампанское из бокала, чтобы остудить оппонента.[i][b]У «Самовара» я и моя Маша[/b][/i]Кого только не встретишь в «Самоваре»! Например, участника знаменитого, но, увы, распавшегося тандема – литератора Александра Гениса, прославившегося в паре с Петром Вайлем.На дне рождения ресторана литератор заявил: «Самовар» останется в истории русской Америки!» И написал на двери подсобки: «Роману – Самовару и человеку!» Кстати, пожаловавшие на юбилей в тот вечер знаменитости исписали дверь до пола. А авангардист Комар нарисовал красный транспарант и вставил в него слова: «СЛАВАВЕЛИКОМУРОМАНУ».Здесь до сих пор вспоминают, как в «Самоваре» разносила борщи и пельмени знаменитая киноактриса Елена Коренева. Она приехала в Америку после ссоры с Кончаловским. Жила с каким-то бисексуалом, потом с наркоманом. Бродский пригласил ее работать в «Самовар». Говорят, именно здесь она переборола свои житейские неурядицы, восстановила психику и вернулась в Россию.Вообще стены «Самовара», увешанные картинами и фотографиями, помнят десятки российских деятелей культуры и немало западных знаменитостей. У белого рояля кроме Бродского пели Андрей Макаревич, Булат Окуджава, Дмитрий Хворостовский, Лайза Минелли. Даже скандалист Юз Алешковский не так давно дал там концерт, на котором исполнил, в частности, свою легендарную песню «Товарищ Сталин, вы большой ученый», которую часто ошибочно приписывают Владимиру Высоцкому.А в тот вечер, когда мы беседовали с Капланом, в ресторан пожаловали российские знаменитости: московский киновед и культуролог Кирилл Разлогов, художник Лев Збарский, Лена и Катя Довлатовы (вдова и дочь знаменитого писателя), поэт Юрий Рытхэу, который принес Роману в подарок новую книжку стихов.И за каждый столик к своим соотечественникам присаживался гостеприимный хозяин. А вслед за ним официант ставил на столик графинчик с клюквенной водкой. И никто, замечу, не отказывался.[b][i]Нью-Йорк–Москва[/i][/b][b]СПРАВКА «ВМ»[/b][i]Роман Каплан по первой профессии преподаватель русской и американской литературы, синхронный переводчик. В Московском доме кино (еще в старом, на улице Воровского, где сейчас Театр киноактера) и в других творческих домах переводил «с экрана» пиратские копии заграничных фильмов.[/i]