[b]Теодор Курентзис ведет двойную жизнь. Он то исправно выступает с Национальным филармоническим оркестром, где работает приглашенным дирижером, то надолго пропадает в Новосибирском театре оперы и балета, где он главный дирижер. Именно там молодой грек создал из своих ровесников камерный оркестр «Musica Aeterna», играющий старинные сочинения в аутентичном стиле. В конце концов, пришла пора представить оркестр столичным меломанам.[/b]И правда: ведь всякий уважающий себя дирижер должен непременно создать оркестр и воспитать его так, чтобы коллегам оставалось кусать локти от зависти.Из сибирского города до Москвы долетали слухи о ночных бдениях оркестрантов, совместном изучении старинных трактатов и философских трудов и вечеринках при свечах. И вот, наконец, «Musica Aeterna» приняла участие в концертном исполнении двух опер Моцарта «Свадьба Фигаро» и «Так поступают все женщины», состоявшемся в ММДМ в рамках Открытого фестиваля Моцарта.Под любое дело Курентзис подводит серьезную теоретическую базу и делает все с размахом. Объявил, что его интересует творчество Моцарта 80–90-х годов XVIII века – и тут же подкрепил свое заявление исполнением трех опер этого периода: кроме двух уже упомянутых, дирижер 28 июня сыграет «Дон Жуана».Узнал, что Моцарт любил хаммерклавир – и в «Свадьбе Фигаро» инструмент появился перед сценой. Прочитав в программке, что Моцарт дирижировал операми, сидя за хаммерклавиром, публика ждала, что именно туда сядет Курентзис. Но он не стал заходить так далеко, оставшись на привычном дирижерском месте.Страстное стремление Курентзиса во всем следовать духу и букве Моцарта внушало опасения. Однако меньше всего исполнение опер походило на скучные, наукообразные музыкальные штудии.Участие пестрой вокальной команды солистов разных театров – от Мариинки и Большого до «Новой оперы» и Новосибирского театра – наводило на сравнение с игрой сборной команды по футболу, где отличным игрокам не хватило тренировок, чтобы выработать единый стиль. Но все понимают друг друга, перехватывают мяч на лету, молниеносно реагируя на чужие удары. Не подвела и греческая певица Стаматия Кацули (графиня Розина в «Свадьбе Фигаро»), которая поначалу была главным неизвестным в этом оперном уравнении.Курензис отлично справился и с комедией, и с любовной историей. Экспериментировал со звуком, музыкальными трактовками и темпами. И время от времени импровизировал – именно в тех местах, где указывал Моцарт.Оркестр «Musica Aeterna» плел изысканные музыкальные кружева, играл, соблюдая правила старинного стиля. Но с драйвом джаз-банда. Музыка звучала светло и легко, будто парила под сводами Камерного зала. Даже Наталья Владимирская, недавно спевшая Дорабеллу в Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко, из чувственной и нахальной медсестры (так Дорабелла выглядела в том спектакле) превратилась у Курентзиса в утонченную кокетку.Характеры героев получились полнокровными и живыми. Певцы, как в полноценном спектакле, входили на сцену и уходили с нее, чувствуя себя на редкость свободно. В «Свадьбе Фигаро» интереснее всего получилась пара Сюзанны (Анна Аглатова) и Фигаро (Эдуард Цанга). Молоденькая Аглатова, слегка похожая на Чечилию Бартоли, вовсю кокетничала и, расшалившись, даже уронила светильник со своего пюпитра. А Цанга измерял дирижера и пространство сцены сантиметром, осваивал пространство зала, спев несколько фраз с балкона, фотографировал зрительный зал и Курентзиса. В сцене суда, вдруг перейдя с итальянского на русский, прокричал: «Я на ней не женюсь!» А в опере «Так поступают все» дирижер больше всего экспериментировал с субреткой Деспиной (Софья Фомина), заставляя ее менять тембр голоса, когда та изображала врача и нотариуса. Но эффектнее всего оказалась Фьордолиджи (Вероника Джиоева), соединившая диковинные аутентичные изыски с классическими традициями школы Мариинского театра.Курентзис то почти танцевал в такт музыке, то переходил на командные жесты. И, по обыкновению, принимал участие в спектакле, играя роль «бога из машины». В «Женитьбе Фигаро» затыкал нахального Бартоло, задавал темп репликам Сюзанны.А в опере «Так поступают все» уступил дону Альфонсо (Анджей Белецкий), закрутившему всю интригу, место за дирижерским пультом, чтобы оркестр под его управлением сыграл фрагмент, давший название опере – «Так поступают все».[b]На илл.: [i]Обе оперы дирижер Теодор Курентзис пропел с исполнителями от начала до конца. Сюзанна – Анна Аглатова, Фигаро – Эдуард Цанга.[/b][/i]