[b]В апреле 1907 года московский градоначальник отправил премьер-министру Петру Столыпину доклад, в котором утверждал, что «в Москве наступило полное успокоение».[/b]Генерал Рейнбот немного поторопился с выводами. Чуть ли не в тот же день, когда доклад ушел со спецпочтой в Санкт-Петербург, анархисты напали на карету, перевозившую выручку Курской и Нижегородской железных дорог.Банда человек в тридцать, запугав сопровождавших деньги служителей револьверами, рассчитывала на богатый куш. Нападение случилось среди белого дня на многолюдной Ново-Басманной улице, поэтому суета привлекла внимание городовых. Началась перестрелка. Испуганная лошадь взвилась на дыбы и понеслась галопом; из повозки сыпались мешки с деньгами. Но экспроприаторам в этот раз поживиться не удалось; пропало всего несколько сотен рублей, которые, скорее всего, подобрали прохожие. Налетчики разбежались в разные стороны.Удалось схватить двух грабителей, которые спрятались в отхожем месте; двоих убили при преследовании, в том числе и главаря шайки – минусинского мещанина Баринова, которого уже задерживали незадолго до этого в связи с покушением на градоначальника, но за недостатком улик отпустили. А через несколько дней была поймана и большая часть остальных налетчиков.Такие революционные «эксы» случались довольно редко, а вот простому обывателю показываться в темное время на улице было опасно. Самым криминальным местом в Москве сто лет назад считались Сокольники.Царские манифесты о «свободах» в России были поняты своеобразно. В газетных киосках, в том числе и рядом с гимназиями, открыто продавались порнографические карточки, рассчитанные в основном на «созревающее юношество».Подавляющее большинство взрослой публики «тусовалось» в различных клубах, которых в Москве было огромное количество. Предназначались они не столько для общения, сколько для азартных игр. Даже такие старые и респектабельные клубы, как Английский или Немецкий, не избежали соблазна. В погоне за рублем многие проигрывали здесь последние гроши.На поживу, как бабочки на свет, слетались шулера различных калибров. В частности, Первопрестольную «осчастливил» французский карточный король Марке, высланный за свои «подвиги» из Парижа. Самой распространенной и наиболее азартной карточной игрой была игра в «железную дорогу». В игре принимало участие и множество женщин. Равноправие! Газеты злорадствовали:[i]Чтоб дамы больше не вопили,Чтоб отыграться дать им шанс,В двух клубах дамам разрешилиИграть и в винт, и в преферанс.Одна сказала дама резко,Негодования полна:«Что преферанс и винт!«Железка»,Одна «железка» нам нужна!..»[/i]А вот железнодорожное ведомство, именем которого была названа карточная игра, удивило москвичей новинкой. С началом летнего сезона на некоторых дорогах ввели 24часовую систему отсчета времени; то есть вместо выражения «в четыре часа пополудни» стали писать «в 16 часов». Новый порядок вводился постепенно. Циферблаты станционных часов были с двойной нумерацией. Время от 12 часов ночи до 12 часов дня указывалось римскими цифрами, а с 13 до 24 часов – арабскими.Тогда же, сто лет назад, в недрах МПС родился и проект устройства единого пассажирского вокзала для всех железных дорог Московского узла. И место ему подобрали соответствующее: на месте нынешнего Казанского вокзала. Этот кошмарный проект остался на бумаге, но к этой бредовой идее в ХХ веке возвращались еще не раз….