ЛЕДЯНОЙ ветер, хлынувший в субботу на Берлин, не смог остудить пыл гостей феерической церемонии закрытия 61-го Берлинского кинофестиваля в Berlinale Palats на площади Марлен Дитрих. Снежинки падали прямо в декольте светских активисток и на лысины сопровождающих их кавалеров. Обнаженной спиной и изысканными украшениями на оной щеголяла всеобщая любимица Диана Крюгер, только что показавшая здесь серьезную работу в картине «Неизвестный» (там ее партнером стал бесподобный Лайам Нисон).Изабелла Росселини как председатель жюри оказалась более строга в выборе нарядов – явилась на этот раз в коричневом макси, поверх которого был накинут переливающийся золотым китайским шелком камзол. 58-летняя актриса с новой мальчишеской стрижкой вовсю позировала фотографам, раздавая интервью и радостно улыбаясь. Похоже, она была просто счастлива, что вся эта суета уже позади… Мой же глаз тщетно искал на красной дорожке Александра Миндадзе вкупе с героем дня Антоном Шагиным, сыгравшим в его картине «В субботу» партийного функционера Валеру Кобыша. Увы, их не было… Что говорило, скорее всего, о том, что нашим ничего на этот раз не светит.Так оно и оказалось. В этот раз международное жюри предпочло не заметить русских и их игры «живых мертвецов» (действие картины Миндадзе, напомню, происходит в роковую субботу, 26 апреля, 1986 г. в Припяти).Этот февральский вечер стал чествованием в основном одной картины – иранской «Надер и Симин разводятся», снятой в духе известной телепрограммы «Федеральный судья». Поиски правды двух бывших супругов, их взаимные споры и обвинения, несчастные старики и дети, истеричные восточные мужчины при полном отсутствии изобразительной фантазии наполнили ленту странной энергией бесконечного конфликта всех со всеми.А когда директор фестиваля Дитер Косслик вынес на сцену пустой стул члена жюри с надписью «Джафар Панахи», стало понятно, что это неспроста. Свято иранское место пусто не будет. Так оно и оказалось. На одном стуле теперь победоносно усядется вся команда этой картины о национальных особенностях развода в Иране. Картина Асхара Фархади получила «Золотого медведя» как лучший фильм, а также двух «Серебряных медведей» за лучшую актерскую работу. Их увезет на родину ансамбль актрис и актеров – беспрецедентное решение жюри.Вообще больная тема разрушения, развода, катастрофы в семейном и глобальном смысле пронизывала большинство картин форума. Наиболее сильно ощущение приближающегося апокалипсиса современного общества проявилось в ленте классика венгерского кинематографа, 55-летнего Белы Тарра (он утверждает что «Туринская лошадь» – его последняя картина). Это черно-белая 146-минутная медитация на тему неотвратимой гибели жизни была по достоинству оценена жюри: «Туринская лошадь» получила «Серебряного медведя».Катастрофе традиционных ценностей и западной морали посвятил свою картину «Сонная болезнь» и француз Ульрих Кехлер. Это тонкая и изящная история самоидентификации европейского интеллектуала в условиях чуждой культуры и ложных ценностей, отмеченная негромкой интонацией и атмосферой достоверности, была оценена по достоинству – Кехлер получил «Серебряного медведя» как лучший режиссер.За выдающиеся художественные достижения получили таких же «мишек» оператор Войцех Старон и дизайнер Барбара Энрикез (мексиканский «Приз»).Напомним: это история маленькой девочки, скрывающейся вместе с матерью в полуразрушенном домике на берегу океана и запутавшейся в правде и выдумках.Появление же албанского фильма в конкурсной программе стало событием.Жюри усмотрело в авторах «Прощеной крови» большой потенциал – и присудило дуэту Джошуа Марстону и Андамиону Мюратаджу «Серебряного медведя» как лучшим сценаристам.Почетный приз Альфреда Бауэра за инновации в области киноискусства получили создатели политической драмы «Кто, если не мы?» об изнанке жизни организаторов знаменитых кровавых «Красных бригад».Лучшим дебютом названа картина «На льду» Андреа Маклина – история драмы, разыгравшейся на просторах Аляски с тремя молодыми людьми. Маклин получит 50 тыс. евро.В коротком метре «Золотого медведя» заслужила пара братьев Парк Чан Вук и Парк Чан-кунга, снявших на i-Phone(!) 33-минутную смешную и трогательную историю с русалкой («Ночная рыбалка»).«Серебряного медведя» – Янг Хио-джу за «Пропащую ночь».Экуменическое жюри также выше всех оценило страсти вокруг бывших супругов Надера и Симин. А высоколобое ФИПРЕССИ поддержало Белу Тарра с его уникальной «Туринской лошадью».Вообще-то особых сюрпризов «раздача слонов», то есть «медведей», не принесла. Еще во время фестиваля ведущие критики выставляли в журнале Screen высшие отметки иранской и венгерской картинам.Редкий случай – жюри оказалось полностью солидарно с критиками. В результате в густой тени остались и яркая картина Файнса («Кориолан»), и глубоко драматичная, «женская история» Джонатана Сагалла («Липстикка»), и апокалипсическая притча Миндадзе («В субботу») о странностях загадочной славянской души.Берлинские «медведи» в этот раз обошли русских стороной – русские показались им уж больно чужими и неадекватными.[b]Берлин–Москва[/b]