Переписка со смертниками

[i]“Здравствуйте, дорогая сестра Анна! Поздравляю вас с праздником Светлого Христова Воскресения! Желаю вам духовной бодрости, душевной крепости, здоровья, мира в доме и радости в Господе… В знак моей огромной благодарности и уважения к Вам примите, пожалуйста, вот эти цветы. Я их нарисовал, как сумел, для вас… У меня, слава Господу, все хорошо. Здоровье пока нормальное, позавчера, 25.04, проходил медобследование, на следующей неделе у доктора узнаю результаты. Занимаюсь в основном чтением Евангелия и молитвой Иисусовой. Сейчас вот к празднику еще и рисовал, чтобы порадовать своих братьев и сестер в Господе и всех родственников. Конечно, я не художник, но все же стараюсь всей душой разделить свою радость…”[/i]Грамматических ошибок мало, что говорит о сносном среднем образовании. Три тюльпана, украсившие правый уголок первой странички, расписаны достаточно талантливо. Вот и все — больше никаких мыслей о заключенном Г., кто в послании просит своего корреспондента о “духовных” кассетах, цветных шариковых стрежнях и чистых конвертах, чтобы еще раз обратиться в комиссию по помилованию.Такие корреспонденции вот уже три года приходят в столичный храм Святителя Николая Чудотворца “Красный Звон” от обреченных на пожизненный срок серийных убийц, маньяков и других нелюдей…Обратный адрес: Вологодская область, остров Огненный.[b]— Переписка москвичей со смертниками. Зачем? Ведь большинство наших сограждан требуют от президента прекращения моратория на смертную казнь...[/b]— Мы никогда не писали в тюрьмы, — рассказывает священник храма отец Антоний. — Видно, Господь надоумил кого-то, вот и потянулась ниточка от души к душе. Теперь мы точно знаем, как человек там меняется.И не только от условий бытия. В душе происходит покаяние, то есть сознательно переживается поворот личности от греха к добру. Это, конечно, от трудов местного батюшки, но, возможно, что заключенный и сам доходит до понимания смысла собственной жизни. Что касается нашей переписки, то она в основном строится на вопросах—ответах, каких-то советах. Второй план — посылки, гуманитарная поддержка, ибо в той тюрьме очень голодно, прогулки редки, в камерах живут по двое. Так что смертники, по милости государства избежавшие быстрой кончины, там фактически медленно усыхают. И такая перспектива на всю оставшуюся жизнь для каждого.Поэтому мы прекрасно понимаем, что нередко являемся единственным источником еще и физической подпитки.[b]— Какие самые необычные просьбы звучали в письмах к вам?[/b]— Просили благословения на самоубийство, жить больше не могли. Но разве можно о таком просить священника?![b]— А какая судьба взволновала вас больше всего?[/b]— Все. На мой взгляд, их чаши страданий — самые горькие на этом свете. Удивительно другое. В этой зоне появляются такие люди, которые сами могли бы проповедовать Слово Божие. Они открыли для себясмысл жизни и веры в Господа…Отец Антоний отсылает меня к прихожанке Анне, кому было адресовано процитированное в начале письмо. Этой девушке, педагогу по образованию, последние три года чаще всего пишут заключенные.[b]— Аня, что вы знаете о людях, которые вам пишут?[/b]— Как правило, пишущие — люди из провинции, малокультурные и малообразованные, совершили преступления в состоянии алкогольного опьянения.Но есть и другие типы заключенных. Подробности их злодеяний пусть останутся для исповеди у священника. Как ни велико наше человеческое отвращение от убийц, надо помнить заповедь о любви к нашим “падшим братьям”, данную самим Спасителем в Евангелии: “В темнице был, и вы пришли ко Мне…” Полезно вспомнить из истории, что наши благочестивые предки имели обычай в дни великих праздников лично посещать темницы, выкупать должников и подавать милостыню узникам.[b]— А не кажется ли вам, что вся эта переписка — обыкновенное занятие сверх меры свободного в тюрьме времени?[/b]— Нет, здесь совсем иное. Человек остался совершенно один, словно на астероиде, и вокруг черный космос. Отвернулись друзья, бросили жены, прокляли матери.Поэтому наши письма — тонкая связь с миром, где осталась их прошлая жизнь. Ведь для смертников минуты отчаяния и безнадежности просто невыносимы, и тогда человек может лишить себя жизни. А наши письма успокаивают и лечат. Три года переписки — срок, конечно, небольшой по сравнению с жизнью, но и его бывает достаточно, чтобы семена освободились от плевел. “Без веры здесь не выжить, а ваши письма просто спасают нас от отчаяния”, — это слова одного из моих корреспондентов.[b]— А не кажется ли вам, что ваши корреспонденты через вас просто ищут лазеечки на волю?[/b]— Через нас добиться освобождения невозможно. Во взаимоотношениях с нами речь идет только о духовной поддержке, иной они и не просят. Поверьте, мы даже не знаем подчас, за что конкретно они осуждены.[b]— Несколько слов о ваших прихожанах, которые отважились на переписку заключенными, на отправку им посылок? Кто они?[/b]— Это в основном люди зрелого возраста, знающие жизнь, способные сострадать, внушать веру и помогать бороться с отчаянием. Есть пенсионерка, учительница литературы, музыкант, врач и медсестры, учащиеся Свято-Тихоновского богословского института, домохозяйка, у которой трое детей… Пишут сразу двоим-троим, поток писем оттуда не иссякает, на конвертах появляются все новые и новые имена…[b]Р.S.[/b] [i]Для желающих принять участие в переписке с тюрьмой или оказать гуманитарную помощь сообщаем адрес храма Св. Николая “Красный Звон”: ст. м. “Китай-город”, Никольский пер., 9-а, тел.206-62-45, с 9 до 17 часов.[/i]