Шекспир на пенсильванщине

[b]Имя драматурга Кена Людвига (по первой профессии юриста, выпускника Гарварда) впервые прозвучало у нас в прошлом сезоне, когда актер и режиссер Евгений Писарев поставил в Театре им. Пушкина его комедию «Одолжите тенора».[/b]Судя по «Тенору» и «Примадоннам», преуспевающий в драматургии юрист придумал себе удачное лекало – комедия положений, на которую пала тень высокого искусства (будь то опера или Шекспир). Слегка преобразив, облагородив и усложнив сей незамысловатый, но популярный жанр. «Луна над Буффало», «Шекспир в Голливуде», «Будь моим ребенком» и другие пьесы драматурга расходятся по миру как горячие пирожки. Их перевели на 16 языков и поставили в 25 странах, в том числе на Бродвее и в лондонском Вест-Энде.От общекомедийного московского вала писаревский «Тенор» выгодно отличался ставкой на честное ремесло. Согласитесь, чтобы сносно спеть арию Россини или синхронно исполнить трюки, когда партнеров разделяет перегородка, «медийными» лицами или дешевыми кунштюками не обойдешься.Олег Табаков, совершенно не комплексуя по поводу того, что окажется вторым, а не первым в очереди за успехом (лишь бы достался!), пригласил Евгения Писарева поставить того же Кена Людвига в МХТ. Веселый коммерческий «верняк» стал запоздалой увертюрой нынешнего театрального сезона МХТ и честным кормильцем «театрального-зрелищного предприятия» (Олег Павлович настаивает именно на таком определении театра). «Примадонн» обкатывали в провинции около двух месяцев, прежде чем ими открыли отреставрированную сцену МХТ в самый канун Нового года.Вначале был Шекспир. Именно нарезкой из Шекспира пытаются покорить сердца абсолютно девственных по части театра пенсильванцев два актера-неудачника. Но их звездный час настает, когда им в руки попадает газета с объявлением о том, что столетняя старушка-миллионерша разыскивает незнакомых племянников, которые, как выяснилось в последний момент, оказались племянницами. Реальная угроза голода, вдохновляющий пример шекспировского «Глобуса», где женщин играли мужчины, а также пара диковатых женских костюмов в запасе делают свое дело – и вот в который раз мужчины переодеваются на сцене в женщин. Ну а дальше вей себе сюжетную веревочку неразберих и комических положений.Сменить пол в спектакле пришлось сразу троим – Михаилу Трухину, Дмитрию Дюжеву и Юрию Чурсину. Первым двум еще долго придется, скажем так, бороться с собственным сериальным имиджем, и женские роли оказались очень кстати. Трухин уморительно смешон в роли воспрявшей бабки-миллионерши, шкандыбающей на шпильках с помощью костылей. Дюжев, как и его герой, честно сражается с женским образом, который трещит на нем, как балетная пачка на баскетболистке, что тоже создает своеобразный комический эффект. А вот Чурсин, разрази меня гром, по-настоящему женственен. И дело тут даже не в гриме (гример Галина Устименко уже получила «Чайку» за эту работу), а в том особом актерском шарме, который был заметен даже в его первой бессловесной роли в тягучем вахтанговском спектакле «Ночь игуаны». Шарме, который не зависит от того, в мужчину или женщину обратит тебя изменчивая актерская судьба.