[i]Каждый год в стране рождается около 10 тысяч уродцев с патологиями черепа и лица. Афишировать этот факт еще недавно, мягко говоря, не рекомендовали.Сейчас — пожалуйста. Вот только кого это волнует?[/i] В детстве была у меня страшилка посильнее нынешних дракул — до ужаса боялась я красивой сказки «Аленький цветочек». Когда на представлении в театре кукол появлялось заколдованное чудище, закрывала глаза: только бы не видеть… Удивительно, но вполне взрослые, умудренные годами дяди и тети тоже, оказывается, заражены детскими страхами.Они закрывают глаза на то, что есть на свете люди, есть дети, лица которых искажены уродливыми недостатками.Пациенты клиники с длинным названием — Московский научно-практический Центр медицинской помощи детям с пороками развития черепнолицевой области и врожденными заболеваниями нервной системы — все как из песенки: «на лицо ужасные, добрые внутри».Мучительно видеть их физические и душевные страдания. Но какую радость испытывают те, кто с ними рядом, когда этим несчастным врачи возвращают красоту, а часто и жизнь! …У пятимесячного Феди двухсторонняя расщелина верхней челюсти, в народе называется «заячья губа». Одну операцию уже сделали, предстоит еще три. Симпатичный мальчишечка, улыбающийся, только шрам немного портит. Медсестрички откормили его, а был — худющий.– Посмотрела бы на него сейчас мамашка — зас…нка, которая в роддоме бросила, — говорит медсестра.Таких обиженных судьбой детишек матери нередко оставляют, как только впервые увидят. «Отказников» отправляют в специализированные детдома, например, под Тверь. Врачи московского медцентра туда наведываются, берут детей на лечение. Хотя класть их порой некуда, палаты забиты «под завязку», а само помещение бывшего райкома КПСС на Можайском шоссе, в доме 6, для такой клиники совершенно не годится. Санэпидемстанция грозится центр закрыть как «неприспособленный для медицинских целей». Пожарные штрафами замучили — то дверь не так приварена, то лестница ненадежна. Все это Андрей Притыко — руководитель НПЦ – и так прекрасно знает. Здание подремонтировали, но сделать из него нормальную клинику нет никакой возможности.Чуть больше года назад, после публикации в «Вечерней Москве», дело сдвинулось. В клинику приехал мэр Юрий Лужков, все посмотрел и распорядился: построить комплекс медпомощи детям в Солнцеве, на улице Авиаторов. И кредит дал на закупку остро необходимого оборудования.Аппараты — последнее слово медицинской техники — получили. А строительство комплекса буксует на одном месте.Уже теплотрассу, другие коммуникации подвели, договорились о инвестициях с швейцарской фирмой, а дальше — тишина. То ли теперь и у них обещанного надо, совсем по-русски, три года ждать, то ли наши родимые чиновники просто «замотали» решение.Но Андрею Георгиевичу и врачам от этого не легче. А больше всего страдают маленькие пациенты, которым и без того досталось от жизни под завязку.И все же медики как-то умудряются даже в «райкомовских» условиях делать настоящие чудеса. Что ни операция – уникальная. Нигде больше в России не делают ничего подобного. К тому же, совершенно бесплатно. А за границей такая операция, как исправление расщелины верхней губы и неба, стоит почти 100 тысяч баксов.Привезли парнишку из Воронежа — не может открыть рот после вмешательства местных медиков. Девочка из Ставрополья за свои неполные 14 лет перенесла 16 операций — теперь их последствия придется устранять врачам московской клиники.Невежество провинциальных, а порой и столичных медиков иногда просто поразительное. Одной мамаше заявили, что она слишком туго пеленала ребенка и головка у него стала «неправильная» — никто не распознал серьезного заболевания. Другой, чтобы скрыть клиновидный дефект черепа, посоветовали… отпустить челочку. Исправлять непрофессионализм в НПЦ приходится бригаде специалистов высшего класса. На одного больного работает с десяток врачей: рентгенолог, педиатр, невропатолог, ортодонт, психиатр, генетик, нейрохирург, офтальмолог, онколог, радиолог, нейроофтальмолог[i]… Сказать, что они делают невозможное — значит ничего не сказать. Вот лишь некоторые выписки из истории болезни.Настя Н., 16 лет. Злокачественная опухоль мозга обнаружена в 1991 г. Прооперирована. Наблюдается амбулаторно. Ведет активный образ жизни.Лена С., 15 лет. Прооперирована по поводу злокачественной опухоли в 1991 году. Нарушений жизнедеятельности нет.Борис Н., 23 года. Проведена операция по удалению злокачественной опухоли мозга 10 лет назад. Рецидивов нет. Три года назад женился.Недавно освоили совершенно новый метод — эндоскопические операции на мозге. Через небольшое отверстие вводится оптика, что позволяет обойтись без трепанации черепа. Все, казалось бы, неподдающиеся лечению состояния — например, тяжелая форма эпилепсии — излечиваются в этой удивительной клинике.За год в НПЦ лечат чуть больше 400 маленьких пациентов. И долгие годы потом наблюдают за ними амбулаторно. Главный врач Дмитрий Харламов считает, что врачи клиники могли бы принимать всех москвичей, нуждающихся в их помощи. Жаль, условия не позволяют. В палатах лежат по четыре ребенка, все — вместе с мамами. Это важно для выздоровления малышей.А то ведь в других наших больницах защита матери и ребенка, как не однажды замечено, превращается в защиту матери от ребенка.Как-то неловко, стыдно доказывать, что уникальному московскому центру должны, наконец, кардинально помочь власти города. Это надо было бы сделать, если бы речь шла о жизни только одного ребенка, но когда можно вернуть сотни, тысячи… Каждый год рождается 10000 детей с патологиями черепа и лица. Спасти их, как в той детской сказке, может одно: любовь. Полюбите их страшненькими – а красивыми да здоровыми их потом каждый полюбит.[/i]