Собравший все пазлы ХХ века

Жизнь Шостаковича — синусоида, в которой взлеты перемежались падениями, но только не в смысле таланта — он-то оставался неизменным. В молодости он работал тапером, что представить трудно, как невозможно представить и то, что в его опере «Катерина Измайлова» углядели (услышали) признаки антинародности. После этого клейма, поставленного статьей «Правды», произведения гения на время исчезнут с афиш.

Во время войны Шостакович, профессор ленинградской консерватории, будет тушить «зажигалки» как член добровольной пожарной дружины и создаст страшный портрет нацизма, нарисовав его жесткими музыкальными красками Ленинградской симфонии. Журнал Time подпишет обложку с изображением композитора в пожарной каске: «Пожарный Шостакович». Тот, что «среди разрывов бомб в Ленинграде услышал аккорды Победы».

Да, сила его музыки вселяла веру в победу лучше слов. Но уже в 1948-м Шостаковича, Прокофьева и Хачатуряна обвинят в «формализме». Шостаковича уволят из консерватории. Опала пройдет через год, в прихожей у него всегда будет стоять чемоданчик. Он жил в страхе, что однажды его заберут.

Первый заместитель директора — главный хранитель фондов ЦГА Москвы Елена Григорьевна Болдина показывает найденные в архиве ранее не известные ноты Шостаковича / Фото: Антон Гердо / Вечерняя Москва

Он писал музыку в стол, сохраняя в душе свободу. В реальной жизни его мучили двойственность времени и необходимость приспосабливаться под обстоятельства, но в творческом своем полете он не боялся ни силков, ни выстрела. И в юбилейные дни его музыка — такая современная, яркая и глубокая, рассказывает о нем больше, чем любые слова. Над огромным архивом композитора работают исследователи и музыканты. Шостакович — это классика и авангард, мудрость, серьезность и игривая шутка. Это сама жизнь, со всеми ее красками, а еще — нелицедейная гордость страной, причинившей ему немало боли, но остававшейся любимой.

...Наследие Шостаковича — бумаги, свидетельства титанического труда и море музыки, иными словами — работа и творчество. Чем не основа для национальной идеи! Сейчас она у нас замкнулась на теме детства. Это хорошо. Может быть, воспитание и образование детей нужно начинать с погружения в мир музыки Шостаковича, собравший все пазлы ХХ века, кроме последнего времени, времени златоустов-приспособленцев: он ушел, не дожив до него...

Музыкой Шостаковича восхищался и другой талант, Микаэл Таривердиев, рассказ о котором вы прочтете в этом номере. Они оба — не наше «вчера». Они — наше сегодня.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции