Пророков слышим хуже, чем кликуш

Ольга Кузьмина

11 апреля 2022 12:19 Общество

Спросила тут у студентов, кто сказал: «Нет пророков в своем отечестве». Ответы: Пушкин, кто еще. Достоевский? Оруэлл! Грустно посмеялась. Все же Библия, думала — а вдруг?

А ведь их и правда нет в отечестве-то. Точнее, мы их не видим, вплоть до минуты озарения, которая приходит с запозданием. Ведь в России ушедших любят больше, чем живых. Сейчас точности иных высказываний Жириновского поражаются больше, чем неделю назад. Но как мы слушаем кликуш! Голос пророка тих, а кликуша воет.

Тут одна моя знакомая, давно уехавшая в США, разместила в соцсетях цитату из Федора Тютчева 1854 года «розлива», о чем мне сообщили другие знакомые из-за рубежа: скандал же! Когда-то она считала русскую классику скучной и мечтала о полной свободе мыслей. Вот и уехала. И вдруг такой пассаж, цитата, да еще какая: «Давно можно было предугадать, что эта бешеная ненависть, которая тридцать лет, с каждым годом все сильнее и сильнее, разжигалась на Западе против России, сорвется же когда-нибудь с цепи. Этот миг и настал. России просто-напросто предложили самоубийство, отречение от самой основы своего бытия, торжественного признания, что она не что иное в мире, как дикое и безобразное явление, как зло, требующее исправления». После цитирования знакомая стала нерукопожатной. Но пишет: «Тютчев — гений!»

Фото: Александр Авилов / АГН Москва

Через полвека после тютчевского «фе» ненависть сменила мода на русское — благодаря «Русским сезонам» Сергея Дягилева, чье 150-летие в конце марта этого года осталось у нас незамеченным. Туги мы на память. И Оруэлл у нас — известнее Замятина.

Но пророки — есть! «Раз Россию стали (...) взрывать изнутри, грабить отовсюду, раз среди «распинающих» оказались и враги, и вчерашние друзья, раз бывшие окраины стали смотреть на русский народ сверху вниз, раз все его покинули, все изменили, все обманули, (...) раз Россия при благосклонном участии бывших союзников начинает продаваться «оптом и в розницу», превращается «из субъекта в объект», то должно было наступить одно из двух: или гибель, или резкая реакция защиты».

Это сказал Питирим Сорокин в 1922 году, сто лет назад. Перешлю знакомой, пожалуй.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции