Волонтер, боец, политрук

Участник спецоперации Эдуард Шарафиев проделал путь от чиновника до волонтера, а затем и добровольца, воюющего в зоне СВО. Как многодетный отец отважился отправиться на передовую, он рассказал «Вечерней Москве».

Родственники и друзья Эдуарда Шарафиева не сразу узнали о его решении отправиться в зону боевых действий на помощь товарищам.

— Эдуард, легко ли далось вам решение стать бойцом СВО?

— Весной 2022 года я начал организовывать сбор и доставку гуманитарной помощи в зону боевых действий: помогал военным и местному гражданскому населению. Побывав несколько раз «за ленточкой», я почувствовал, насколько сильно моя деятельность там обрела смысл. На передовой все воспринимается острее. Борьба за родину там — не просто слова, а ежедневная работа. В свое время я не прошел срочную службу в армии, поэтому решил отдать долг родине и отправиться на передовую в качестве бойца.

— Как ваши родственники восприняли эту новость?

— Я многодетный отец, воспитываю четверых детей. Не скажу, что мое желание идти на фронт сразу одобрили в семье. Потом жена и дети поняли, что для меня это важно, и приняли мой выбор.

— Как вы начали свой боевой путь в зоне СВО?

— Службу начал в штурмовой бригаде «Ветераны» на авдеевском направлении рядовым бойцом на должности стрелка. Сначала выходил на боевые задания. Спустя время меня назначили старшим группы этой бригады. А в феврале 2023 года предложили должность замполита батальона.

Так случилось, что в апреле прошлого года нас перебросили на артемовское направление, как раз тогда, когда меня назначили командиром батальона. Мы принимали позиции на северном фланге Бахмута, вдоль дороги на Славянск.

— Расскажите, как военнослужащие организуют быт на месте дислокации?

— Если говорить о пункте временной дислокации, то он находится в 30–40 километрах от линии боевого соприкосновения. Условия, ясно, спартанские, но главное, чтобы были свет и вода. Остальное делаем сами: оборудуем спальные места, кухню, столовую, баню. На линии боевого соприкосновения обстановка, конечно, другая. Там, как правило, бойцы располагаются в уцелевших подвалах, блиндажах или даже наспех вырытых норах. Обогреваются окопными свечами или газовыми баллонами с горелкой, а питаются сухим пайком.

— Как вы попали в Георгиевскую бригаду Союза добровольцев Донбасса?

— В добровольческую бригаду «Святой Георгий» из «Ветеранов» меня перевели в начале лета 2023 года. Именно тогда я получил назначение на должность замполита бригады. Продолжил действовать под Артемовском. Но если вначале я был на северном фланге, то потом начал выполнять боевые задачи к югу от Бахмута, в районе села Клещеевка. Весной село перешло под наш контроль, но летом за него развернулись тяжелые бои...

— Какие боевые операции вы могли бы назвать наиболее опасными?

— Например, недавно получила известность операция «Труба», в ходе которой «Ветераны» прорвались в зону городской застройки Авдеевки через водосточную трубу. В январе 2023-го боец батальона с позывным «Кальмар» обнаружил эту трубу, а командир бригады с позывным «Морпех» разработал операцию. И бойцы успешно провели ее.

— С кем сейчас приходится больше воевать: с регулярной армией ВСУ или иностранными наемниками?

— Всех хватает. Сложной импортной техникой могут управлять иностранцы, а на бессмысленные штурмы бросается пехота из числа мобилизованных.

— Вы когда-нибудь разговаривали со взятыми в плен украинскими военными?

— Конечно, мне приходилось общаться с ними. Пленные вэсэушники говорят о подавленном настроении у личного состава. Говорят, что мотивации идти и умирать за украинскую власть у большинства из солдат нет.

— На передовую часто приезжают с гуманитарной помощью?

— Она поступает из многих регионов страны. Недавно у нас был губернатор Владимирской области Александр Авдеев. Большую помощь оказывают энергетики Москвы и Московской области — дронами, дизельными генераторами и другим оборудованием, необходимым для успешного выполнения боевых задач.