Десять лет Крымской весне: как это было

Референдум в Крыму о статусе автономии прошел десять лет назад, 16 марта 2014 года. Более 96 процентов голосовавших высказались за вхождение Крыма в состав России. Вскоре там приняли и конституцию...

Особого удивления результаты референдума, честно говоря, у меня не вызвали. С шести лет я бывала в Крыму каждый год, иногда и по несколько раз — в школе мы бесконечно ходили в походы по Крымским горам. Все в нем — и горы с ущельями вроде Долины привидений, и запах ветра, напоенный ароматами моря и дивных крымских трав, было родным. А случившееся в 1990-е я полностью осознала уже только под миллениум, оказавшись в Крыму после долгого перерыва. Он ветшал на глазах, мой дом-Крым...

Помню сорняки в рост у пансионата «Алмаз» в Евпатории, который так любили мои родители. «Здравница кончилась!» — сказала женщина, торговавшая мелкими креветками у входа в эту «кузницу здоровья».

Ну а вскоре после референдума, в апреле 2014-го, мы с коллегой отправились в Крым — на принятие Конституции. Вылетая из Москвы, я, сознаюсь, до конца не понимала, свидетелями какого исторического события нам предстоит стать.

После холодной зимы залитый солнцем Крым казался раем, но в его еще холодном воздухе ощущалась некая тревога, смешанная с ожиданием. И вообще было не весело: печалили и пустые глазницы заброшенного долгостроя у Ялты, и замок на ржавых воротах, ведущих к заросшей полынью Ялтинской киностудии. Но у всех — от гуляющих по городу до продавцов в магазинах — я спрашивала, ждут ли они возвращения в Россию. Отвечали не задумываясь — да. Некоторые потом оговаривались: будет трудно, понимаем, может и тяжелее стать... Разговорчивы были и таксисты: ждем! Один, помню, разозлился: а вы как думаете? Потом пожаловался: когда начали запрещать русские учебники, дочь перешла на украинский, а они с женой и сыном остались «русскоязычными». Дочь уехала в Киев. Рассказывая об этом, мужик заплакал.

11 апреля 2014 года ранним утром мы были в Симферополе. Пока шли по улице Карла Маркса к Госсовету, нас поприветствовал старик — согнутый знаком вопроса фронтовик в усыпанном орденами военном кителе. Все людские ручейки текли к Госсовету. К 10 утра, когда началось внеочередное пленарное заседание Госсовета Республики, перед зданием все было заполнено народом. Когда начал говорить председатель Госсовета Владимир Константинов, воцарилась тишина.

— Двадцать три года мы существовали в отрыве от Родины, которая раньше называлась СССР, а теперь Россией. Нас принуждали забыть родной язык и культуру и планомерно уничтожали. Но все позади! Родина пришла нам на помощь и сделала нас непобедимыми!

Тишину сменили эмоции. Помню, как «зажигал» депутат Ефим Фикс, ныне, кстати — первый зампред Госсовета: «Фашиствующие элементы, брызжущие ядовитой слюной на Россию, пускай выльют ведро холодной воды себе на голову и уйдут на свалку истории!» В зале смеялись, но — поддерживали!

В момент голосования наступила тишина. Все смотрели на электронную ленту подсчета голосов… 80 процентов обработано, 90… 100! И — настоящий взрыв счастья. Вверх полетели пиджаки, все обнимались, как сумасшедшие. Какой-то дядька тряс меня за плечи, повторяя: «Мы дома, понимаешь?!» И по лицу его катились слезы.

...Сквозь толпу удалось протиснуться к Сергею Аксенову, тогда — председателю крымского Совмина.

Он сиял, хотя глаза — провалились: их команда работала до половины четвертого утра. Пошутили про 50 граммов, а потом Сергей Валерьевич стал серьезен: «Крым вернулся домой. Мне кажется, после победы нашего народа в 1945 году это самое радостное, долгожданное событие»…

Толпа вынесла нас из здания — к ликующей толпе. И глаза обжигало солнце и еще что-то очень соленое, так похожее на морскую воду. Таким я и помню этот день: ликующее людское море перед зданием, улетающие в небо шарики, море цветов и флажков. Эту радость нельзя было придумать. Потому и забыть ее нельзя...

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Сергей Марков, директор Института политических исследований:

— Как только в Киеве установился русофобский режим, стало ясно, что огромную часть живущих на Украине людей нужно выводить из-под его власти — пока они живы. Я во время референдума в Крыму был наблюдателем и видел, с каким восторгом крымчане голосовали за вхождение в состав России. Референдум был свободным, и даже велась агитация за Украину. Я лично видел проукраинских активистов, их никто не притеснял.

Но смотрели на них, как на помесь фашиста с сумасшедшим. И вся эта ситуация с Крымом стала вызовом России тогдашнему мировому гегемону — США. И крымчане реализовали право на национальное самоопределение, которое определено в уставе ООН и не раз реализовывалось в разных странах.

КАК ЭТО БЫЛО: ИЗ МНОГОВЕКОВОЙ ИСТОРИИ ПОЛУОСТРОВА

Крым на протяжении истории менял хозяев бессчетное количество раз. Его контролировали тавры, скифы, греки, Римская и Византийская империи, готы и гунны, булгары и хазары. С X века часть Крыма входила в состав древнерусского Тмутараканского княжества. В XIII столетии полуостров перешел под контроль Золотой Орды, после ее падения возникло Крымское ханство. В конце XV века оно признало себя вассалом Османской империи, но после ее поражения в русско-турецкой войне 1768–1774 годов ханство сначала обрело независимость, а затем манифестом Екатерины II Крым присоединили к Российской империи.

Советское руководство объясняло широкий жест Хрущева — передачу Крыма Украинской ССР в 1954-м — тем, что так, мол, будет удобнее вести народное хозяйство.

Бытовала также неубедительная версия, что Хрущев хотел добиться децентрализации Советского Союза.

Выступившего против этого Павла Титова, главу Крымского обкома партии, сняли с должности, а доводы члена Политбюро ЦК Вячеслава Молотова Никиту Сергеевича не убедили. Передача состоялась, причем с нарушением процедуры: Высшим органом госвласти в каждой из республик был Верховный Совет, лишь он имел право принимать такие решения, но решение по Крыму принимал Президиум Совета. Мнения крымчан не спрашивали, а о грядущем впереди параде суверенитетов никто и помыслить не мог.

В документальном фильме о Крыме из цикла «Неизвестная история» с Борисом Рыжовым на «Рен ТВ» историк Ярослав Листов рассказывал: «Если верить воспоминаниям руководства Украины, когда они шли на Беловежские соглашения, у них с собой было две карты: карта Украины без Крыма и карта Украины на период 1918 года без нынешней Новороссии. И была программа максимум: сохранить Украину без Крыма, а если Ельцин упрется, торговаться по отдельным областям. Представьте, какое было удивление, когда на вопрос, когда мы будем обсуждать, как делятся республики, Ельцин бросил: «по административно-территориальной карте». То есть и Крым Ельциным был отдан без обсуждений Украине, и Севастополь».