Елена Морозова: Нельзя оставить эмоции на работе

Кинофильм «Первый снег» режиссера Наталии Кончаловской выходит на экраны. Одну из главных ролей в нем сыграла Елена Морозова. «Вечерка» побеседовала с актрисой.

Трагикомедия Наталии Кончаловской «Первый снег» — о судьбе современных женщин в большом городе. О том, как трудно иногда делать выбор между престижной работой и материнством, между профессией и свободой просто жить, не опираясь на стереотипную формулу женского счастья «муж–дети–карьера». Актриса Елена Морозова рассказала «Вечерке» о том, каково это — быть неординарной и талантливой женщиной в современном мире.

— Елена, на экраны выходит фильм «Первый снег». У вашего отца, режиссера Бориса Григорьева, есть картина с таким же названием. Вы верите, что совпадения неслучайны?

— Михаил Чехов писал: «Господин Случай» — всегда с большой буквы. Я с ним согласна.

— Как вам работалось с режиссером Наталией Кончаловской?

— Мне очень хотелось попасть в кино к Наташе. Мне понравился сценарий, и на встрече она произвела на меня очень глубокое впечатление, я поняла, что работать будем тонко, глубоко, но при этом без «выноса мозга». Я соскучилась по такому неспешному творческому процессу в кино. Это сейчас редкость. Темп жизни очень высокий. До того как меня утвердили, мы встречались раза четыре на репетиции, проходили насквозь сценарий, смотрели на динамику отношений между мамой и дочкой, делились личными воспоминаниями. Эти моменты очень сближают.

— Вы знаете, меня очень удивила ваша героиня. Она — мама «нового формата». Но при этом такая же психологически подслеповатая, как мамы предыдущих поколений. Совершенно не интересуется желаниями дочери, не чувствует, что дочь — отдельный человек.

— Мне моя героиня кажется актуальной. Я ведь тоже мама. Моему сыну 12 лет, а дочери 9. Хоть я и психолог, но иногда веду себя не очень правильно. Я задаю детям вопросы, но все-таки склоняю их к тому, что нужно мне. Например, могу спросить сына: «У тебя совпадает по времени баскетбол и олимпиада по математике. Что ты выбираешь?» Не проходит и трех секунд, как продолжаю монолог о том, что математика важнее, и делаю вывод, что мой ребенок сделал этот выбор сам. Останавливаюсь я в таких ситуациях, только если мне какой-нибудь близкий человек скажет: «Лен, подожди. Ты сына выслушала?» Я и сама «ловлю себя за хвост», но не всегда.

— В интернете пишут, что вы не только актриса, но и математикой увлекаетесь, и экономикой. И медицину изучали. А недавно еще получили диплом психолога. Честно: я просто запуталась в ваших образованиях!

— С юности меня влекло к естественным наукам. Меня интересовали биология, анатомия, очень хотелось понимать, как устроен человек. Пока училась в школе, довелось съездить в пионерский лагерь «Разновозрастный отряд «Надежда» — он и сейчас есть. Это лагерь по всестороннему развитию, которым руководит большой педагог Ефим Борисович Штейнберг. Он продвигал новаторские идеи, в том числе наставничества со стороны старших ребят по отношению к младшим, эти идеи и сейчас процветают.

И вот мне стало так интересно, что я папе сказала: хочу быть пионервожатой. Он ответил: «Дочь, такой профессии нет». Но мне было все равно, я поняла, что хочу общаться и познавать мир через общение. Мы все очень любопытно устроены. Потом узнала, что это называется «психолог». Съездила в МГУ, на психфак был очень большой сложный конкурс.

Я была к нему готова, но родители меня смогли отговорить: биологию было сдать очень трудно. И меня уговорили: пошла на артистку. В первый год не поступила. И на второй… Тогда я отправилась в Московский государственный университет культуры (тогда он назывался Институтом культуры) — на специальность «экономика и менеджмент шоу-бизнеса».

Фото: instagram/elenamorozovart

— А как вы полюбили математику?

— Когда снималась в фильме «Пусть я умру, господи…» (там у Елены с ложная роль воспитанницы детдома. — «ВМ»), я так отстала от школьной программы, что педагоги сказали родителям: если ребенок не подтянется, в девятый класс он не пройдет. И тогда мы стали брать частные уроки у моей школьной учительницы по математике. Она была чудесная женщина, мы все над ней издевались, но познакомившись с ней ближе, я ее искренне полюбила и стала защищать. Она была очень одинокой и настолько влюблена в математику, что помогла мне увидеть невероятную поэзию и красоту алгебраических уравнений, графиков, геометрии. Я буквально за полгода превратилась в круглую отличницу. Это было шоком для всех. Поэтому на экономику — на дневное отделение — я поступила легко.

— И «на актрису» вы все-таки поступили.

— Взяла в школе дубликат аттестата и в третий раз пошла поступать — в школу-студию МХАТ им. В. И. Немировича-Данченко. И опять недобрала баллов. Решила: больше не буду пробовать.

— Но почему недобрали? У вас был солидный опыт съемок. И у отца, режиссера Бориса Григорьева, в эпизоде «Петровки, 38», главная роль в «Пусть я умру, господи…» и яркие образы в детских фильмах — у Грамматикова, у Нечаева...

— Мне говорили: «Вы — дочка Григорьева, зачем вам учиться, идите сразу снимайтесь». В одном из театральных училищ мне вообще сказали, что у меня нет природных данных. Я так плакала… И вот в третий раз думала, что опять не поступила. Уже октябрь. Иду по Тверской и вдруг встречаю товарища по вступительным экзаменам. Он говорит: «Чего не учишься?» — «Не прошла по баллам». — «А ты не видела, там же объявление рядом висело: абитуриенты, которые не прошли, могут пойти в учебную часть и обсудить учебу на коммерческой основе».

Это был первый год, когда школа-студия ввела плату за обучение. Я могла учиться, заплатив какую-то сумму. Новость приятная, но это были лихие девяностые, у нас дома не работал никто, кроме моей тети, которая давала частные уроки английского, французского и итальянского языков. Она нас всех кормила. А папа пытался работать с «Гербалайф», потому что кино не снимали. Но папа сказал, что у него есть заначка, и он мне ее отдаст. Я поступила и так рьяно начала учиться — репетировала, что-то все время придумывала, оставалась до ночи. В Институте культуры пришлось перевестись на заочное отделение. И окончить в итоге два вуза.

— То есть вы учились в двух вузах и некоторое время работали барменом в легендарном для нашего поколения ночном клубе «Пилот». Ничего себе нагрузка.

— Как меня хватало на все, совершенно непонятно. Работала две ночи: с четверга на пятницу и с субботы на воскресенье. Иногда спала по два-три часа в сутки. Спасало то, что я равнодушна к алкоголю.

— Меня все же удивляет, как вы решились — в расцвете актерской востребованности — все-таки получить диплом психолога.

— Будучи востребованной актрисой — много работы, перелетов, — я уставала безумно. На ноги меня ставили только остеопаты. Когда у меня появился первый ребенок — Этьен, я поняла, что могу и хочу это делать сама. Я тоже водила его к остеопатам. В какой-то момент почувствовала: я понимаю, что они делают. Надо только подучиться.

Я окончила школу остеопатов, изучила анатомию и стала лечить своих детей, маму, подруг, друзей. Но в какой-то момент я поняла, что мне не хватает аналитических, структурированных знаний о человеческой душе, о взаимоотношениях, чтобы связать их с моими знаниями о физиологии. И я поступила в Московский государственный педагогический университет — в магистратуру по социальной психологии.

— Психология помогает в актерской профессии? Как-то вы сказали: «Актеров учат входить в роль, а как выходить из нее никто не знает»...

— Вообще учеба и развитие личности — это классно. Но для себя я поняла, что актерам применять психологический анализ нужно... дозированно. Просто если слишком много анализировать, это развивает ненужную рефлексию, которая только мешает. Если же говорить про выход из роли, для меня ближе мои собственные практики, набор упражнений: встряхнуться, пойти на прогулку, сделать пробежку, сходить в сауну.

— Тема вашего диплома очень интересная: «Детско-родительские отношения в семьях актеров».

— Я пишу книгу для родителей, которые очень хотят, чтобы их дети стали артистами, выступали в «Ютьюбе». Это особый вид психической деятельности. Детям, которые выходят на сцену, для восстановления нужно особое родительское внимание.

— Родители-актеры чем-то отличаются от других?

— Актеры работают со своими эмоциями, они не могут их отложить в сторону, как скрипку или любой другой рабочий инструмент, не могут оставить эмоции на работе. Если вкратце: дети актеров более устойчивы к внешним, социальным обстоятельствам. Они менее мнительны, меньше переживают, что на них кто-то не так смотрит, как-то не так относятся. Но, по моим данным, физически артистические дети слабее, чаще болеют.

— Вы играете в фильме Константина Богомолова «Настя» главную мужскую роль, в спектакле у Романа Виктюка — женское воплощение Гитлера. Каково это — играть мужчин?

— В мужских персонажах больше структуры, «вертикали», меньше сомнений, чем в персонажах женских.

Фото: instagram/elenamorozovart

— В нашумевшем спектакле Константина Богомолова «Бесы Достоевского» у вас была ни много ни мало роль Ставрогина. А потом перестали играть. Это из-за учебы в магистратуре?

— Тот период у меня был очень насыщен событиями в целом, и моя занятость Константина Юрьевича не устраивала. Мы решили расстаться на какое-то время. Возможно, еще пересечемся. Но пока про Ставрогина речь не идет.

— Сам спектакль вызвал много споров. Как вам такой экспериментальный театр?

— Я в восторге. Я ведь была и на репетициях. Видеть то, как Константин Юрьевич любит, знает, разбирает Достоевского, это наслаждение. Спектакль каждый раз получается очень разный. Когда на сцене Игорь Миркурбанов — одно впечатление, когда Никита Ефремов — другое. Сейчас хочу посмотреть Островского «На всякого мудреца», пока еще не видела.

— У вас большой опыт работы с режиссерами-новаторами. Роман Виктюк, Кирилл Серебренников…

— Еще будучи студенткой, играла у Володи Епифанцева в ГИТИСе в спектакле «Забастовка на текстильной фабрике» по роману Эрнеста Хемингуэя. В ГИТИСе никто уже не шел к Володе играть женские роли, и он пригласил меня. Я раздевалась догола, рвала на себе платье, на которое лился сверху свекольный сок. Пять литров сока специально выжимала мама Володи... Не боялась экспериментов. И до сих пор не боюсь. Возраст — это не про меня.

— И однажды это все увидел Виктюк…

— Нет, меня увидел Алексей Учитель — и пригласил сниматься в фильме «Дневник его жены», Владимир Мирзоев позвал играть в «Укрощение строптивой». Когда мы уже репетировали, я посмотрела спектакль Романа Григорьевича. Увидела ангелов с кровавыми крыльями и поняла, что хочу к этому режиссеру. Пошла к нему в театр на Стромынку, как-то преодолела пропускную систему, зашла к нему в кабинет и сказала: «Здравствуйте, я ваша актриса».

Он немножко удивился, но вида не подал, спросил: «Что ты можешь?» Я читала ему «Федру» на французском языке, кувыркалась через диван, делала шпагат — все, чтобы меня взяли. А потом прихожу на репетицию к Владимиру Мирзоеву, ко мне подходит Павел Каплевич (художник, продюсер театра и кино. — «ВМ») и говорит: «Ты Виктюка напугала. Он мне звонил и спрашивал: «Скажи, а Лена Морозова нормальная вообще?» Каплевич ему ответил: «Рома, она настолько же нормальная, насколько и ты». У Романа Григорьевича я играла Маргариту в «Мастере и Маргарите», благодаря его театру объездила всю заграницу.

— Лена, скажите, а как ваши родители отнеслись к тому, что вы изменили фамилию, взяли себе творческий псевдоним в честь знаменитого купца и мецената Саввы Морозова?

— Он приходил ко мне во сне, и я пообещала, что возьму такое имя. Более развернутый ответ на этот вопрос появится в моей книге... Папа со мной был в сложных отношениях год. Мама несколько легче восприняла перемену имени, сказала: для такой сумасбродки, как наша дочь, это еще не самое большое чудачество. Хорошо, если только этим отделаемся.

ДОСЬЕ

Елена Морозова (настоящее имя — Евгения Григорьева). Родилась 15 мая 1973 года в семье кинорежиссера Бориса Григорьева и диктора Центрального телевидения Дины Григорьевой. Ее кинокарьера началась в 8 лет с роли «агента Стрекозы» в детском приключенческом фильме «Руки вверх!». Вслед за этим последовала большая роль в телефильме «Проданный смех».

В 1996 году окончила Школу-студию МХАТ им В. И. Немировича-Данченко (мастерская Льва Дурова), служит в «Электротеатре Станиславский». Заслуженная артистка России. Разведена, растит двоих детей, Этьена и Аврору.