Публицист Михаил Шахназаров: Многие перебежчики прикрываются знаменем патриотизма

Ряд известных представителей российского шоу–бизнеса после начала специальной военной операции на Украине отправились за границу, откуда начали агрессивно критиковать страну, где совсем недавно зарабатывали очень приличные гонорары. Журналист, писатель и блогер Михаил Шахназаров утверждает, что мотивы звезд на самом деле связаны только с финансовыми интересами. О культуре в эпоху перемен блогер поговорил с корреспондентом «Вечерней Москвы».

Михаил Шахназаров считает себя патриотом России, хотя в любимом им хоккее всегда болел за две сборные — России и родной ему Латвии, где жили его друзья, родственники и просто близкие люди. Сегодня бывшие республики СССР относятся ко многим своим «детям» хуже, чем к пасынкам. Ситуация, увы, не нова. Но есть и те, кого ситуация вполне устраивает, — целый сонм знаменитых имен, с кем обычно привыкли ассоциировать современную русскую культуру, на чьих песнях, спектаклях, фильмах, выросло уже не одно поколение жителей современной России. В один миг привычные лица, которые зрители видели на концертах и новогодних «голубых огоньках», превратились в искаженные злобой личины. Присвоив себе монопольное право судить и оценивать, признавая свободу только своего слова, богема обижается на тех, кто отвечает ей тем же. Михаил Шахназаров в выражениях не стесняется.

— Михаил Сергеевич, вы сам уроженец Риги, и многие наши артисты уехали как раз в Латвию. Там медом намазано?

— Точно не медом. И Чулпан Хаматова, так отважно критиковавшая Россию, при этом почему-то забыла отказаться от званий и наград, врученных ей руками «кровавого режима». Чулпан и другие скоро почувствуют на себе прелести европейской свободы, когда на их спектакли просто перестанут ходить. Гордый отказ от российского газа сделал свое дело — счета за коммуналку в Латвии такие, что не до спектаклей, в минус бы не уйти.

— Они же артисты, у них это получится...

— Им придется быть русофобами из русофобов. Переплюнуть в своей ненависти к России таких признанных мастеров жанра, как Макаревич (признан в России иноагентом. — «ВМ») или Невзоров (признан в России СМИ-иноагентом. — «ВМ»). Хотя это и нелегко, но нет предела совершенству.

— Может, они все-таки верят в то, что делают?

— Российские артисты столько раз за последние 10–15 лет меняли свою позицию, что заподозрить их в искренности очень сложно. Все, что им нужно, — это деньги и доходы. Все их действия нужно рассматривать именно с этой позиции. Где деньги, там нам хорошо. Тот же Максим Покровский. Думаете, нужна ему эта Украина? Ему нужны деньги. И всем им нужны деньги. Только это имеет значение. Вот Макаревич уже написал, что гонорары падают, и придется искать другую планету. Космическое самомнение. Он живет в своей вселенной, полностью оторванной от реальности. Такое невероятно раздутое самомнение — их характерная черта. Не только Макаревича. Невзоров тоже жаждет быть внесенным в список, чтобы встать в один ряд с Солженицыным. Можно как угодно к Солженицыну относиться, но писательский талант у него был. А тот, другой — бездарь.

— Но они так отчаянно протестуют!

— А когда это началось? В феврале. До этого они были слепыми? Причем выступать на корпоративах людей, принимавших решения, против которых они протестуют, им ничто не мешало. И это более искренняя позиция. Кто-то из них убежал в Европу после 2014 года, когда Крым вернулся в Россию? Нет!

— А почему?

— Потому, что их все устраивало. Санкции не сильно прижимали, Европа была открыта, концерты не отменялись. Так зачем протестовать, если все и так хорошо, а война идет где-то там далеко. Хаит и Барац, уроженцы Одессы, где сожгли людей в мае 2014 года, ничего не говорили про Украину. Ни слова! Как артисты они состоялись именно в России. Здесь они зарабатывают деньги. И себе они прощают то, в чем обвиняют других. При этом они знают, что как артисты они будут востребованы только в русскоязычных странах.

— Это делает артиста плохим?

— Это показывает его истинное значение для культуры. Лично я полагаю, что есть некие вещи, которые демонстрируют определенный уровень. Например, платиновые альбомы, мировые туры и прочее. Я и мои друзья в юности слушали иностранный рок, поскольку в Латвии, которая была все-таки ближе к загранице, это сделать было намного проще. Группы AC/DC, Queen, Iron Maiden и многие другие аналогичные им музыкальные команды были нашими кумирами. И эту музыку слушали не только советские подростки, но и практически все подростки в мире. Эти команды могли приехать в любую страну и собрать там самый большой стадион. Вот это уровень. Вот это мировое признание. Сколько народу пришло на концерт «Металлики»? В любой стране пришло столько же. Кто-то из наших звезд может похвастаться тем, что соберет полный стадион где-нибудь в Рио-де-Жанейро? Вот это уровень.

— Так можно сказать и о всей советской эстраде.

— Да, к советской эстраде в юности и я относился иронически. Да, у них не было заграничных туров. Но сегодня я понимаю, что во многом был неправ. Мой скептицизм был от незнания. Были артисты с уникальными голосами, таких сегодня нет.

— Может, и наши артисты, которые сформировались как раз в последнее десятилетие СССР, тоже как–то обижены на советскую власть за то, что не давала им слушать иностранную музыку?

— Кому кто не давал? Назовите фамилии! Макаревичу кто-то не давал слушать The Beatles? Он так сейчас говорит. При этом в СССР он носил импортные шмотки, которые было не купить в открытой продаже, играл на вполне приличном музыкальном оборудовании, тоже, кстати, импортном. И зарабатывал в СССР он тоже очень хорошо. Это так его зажимали и не давали? Боря Гребенщиков тоже не бедствовал, не сидел в ГУЛАГе. Кто им что не давал? Не пускали на концерты в Кремль? Так не только их не пускали. Потому что Кремлевский дворец — это уровень, и нельзя просто выпустить на сцену гитариста, поющего гнусавым голосом. Но вот прошло совсем немного лет, и туда стали пускать всех! Так что не надо кричать, что советская власть кого-то там прижимала и что-то не давала. Ельцина они тоже сердцем выбирали на бесплатных вроде как концертах.

— Михаил Сергеевич, но тогда же были худсоветы.

— И это давало свои плоды — кого не пускали к микрофону, кого худсоветы притормозили, кто слышал эту музыку? Уверяю вас, что это совсем не Карузо. Даже близко. При этом что значит притормозили? Просто не дали выступать на сцене. Но на кухнях — играйте, пожалуйста.

— Чего вы так накинулись на бедных артистов?

— Они совсем не бедные, кстати. И совсем не бессребреники. Когда оскорбляешь всех, кто живет в России, то странно не ожидать ответной реакции. Вы пытаетесь одурачить зрителя, так зрители недовольны в ответ и отвечают вам непринятием. Это нормальная реакция. Вот Галкин уже заговорил на латышском. Но ему еще нужно работать над произношением. И он скоро будет говорить на том же языке, что и люди, которые на нем пишут приказы о сносе памятников эпохи СССР. Тех, что посвящены Победе в войне. И тогда новые хозяева его, наверное, похвалят. Знаете, это как если бы он выступал перед фашистскими офицерами, а они бы одобрительно кивали головами и говорили, что он смешной и они дадут ему мороженого. Будет стараться — еще дадут. Шутов вообще любят. Тем более что в Израиле становится все теснее от приехавших, и на всех поляны не хватит. Уже не хватает, поэтому принялись окучивать Прибалтику. Но не тут-то было! Придется еще доказать свою полную лояльность режиму.

— Как сейчас живут в Латвии русские?

— В моих жилах течет кровь разных народов. Я считаю себя носителем русской культуры, при этом Латвия, Рига — моя родина. Я болел за хоккейный клуб рижское «Динамо» и радовался их победам над российскими командами. Как всегда радуются в спорте, это, разумеется, не какая-то там мстительная радость, нет, просто спорт. Но сейчас в Риге остается все меньше моих друзей. Кого-то, к сожалению, уже нет в живых, а кто-то уехал, потому что лучше было уехать.

— Подальше от такой свободы?

— От той свободы, как ее понимают сегодня в прибалтийских странах бывшего Советского Союза. В Латвии сегодня очень эффективно борются с советским наследием — уже развалили и уничтожили всю промышленность, которая досталась от проклятого СССР. И даже любимые с детства не одним поколением советских людей шпроты стали уже не те.

— Что не так со шпротами?

— Нормы Евросоюза привели ктому, что качество продукции изменилось. У купленных в Риге шпрот вкус странный, не такой.

— Сегодня Рига та или уже нет?

— Я давно переехал из Латвии, как раз потому, что Рига уже не та, которая была в моей юности, когда я, как и многие мои сверстники, пытался заработать деньги. Моя работа была связана с Москвой, где я проводил рабочую неделю, а на выходные летел в Ригу. Честно признаюсь, что Москва меня пугала. Это была совсем не та среда, к которой я привык с детства. И я с нетерпением ждал конца недели, когда наконец смогу сесть на самолет и вернуться. Нынешняя Рига — не мое... При этом я даже не мог представить, что когда-то скажу эти слова, что родной город стал не моим. Но сегодня уезжают многие.

— Михаил Сергеевич, вы поддержали идею худсоветов, почему? Ведь цензура!

— А почему бы не цензурировать тех, кто вас постоянно обманывает, оскорбляет, желает вам всяческих бед. Худсоветы в каком-то виде, конечно, нужны, но тут скрывается подводный камень — коррупция. Непременно появится кто-то, кто предложит членам худсовета пачку долларов и попросит пропустить какого-нибудь мальчика или девочку.

Это всегда работает. Многие ведь оказались на эстраде именно так. Их сделал продюсер. Например, Бузова — это продюсерский проект. Да, очень хороший, но что Бузова мне может показать как зрителю или что-то мне рассказать? Я видел ее книги в аэропортах. Они продаются по цене, внимание, семь тысяч рублей! Но что там такого будет, чего я не знаю, что нового или хотя бы интересного?

Это насаждение дурновкусия. Худсоветы как раз боролись с таким дурновкусием. Неплохо, если бы они сейчас стали бы так делать, но... Как я уже сказал, деньги могут перевесить все. И так было и в СССР.

— И в творческой сфере?

— Да. В журналистике — вполне. В юности я сотрудничал в рижской газете «Советская молодежь», и бывало так, что просили поставить в печать материалы каких-то нужных людей. Бездарные, переписанные профессионалами, но такое было требование свыше. Блат решал, конечно, многое.

— Уровень журналистики поднялся?

— Не думаю. Авторы «Советской молодежи» — вот это был золотой фонд. Их репортажи, заметки были известны далеко за пределами Латвии, да и атмосфера в редакции была очень дружественна к молодым сотрудникам. Их поддерживали, вытягивали на определенный профессиональный уровень. Была очень творческая атмосфера. Я запомнил это на всю жизнь.

— Какое будущее у журналистики сегодня?

— У нас сегодня те, кто уехал за границу и там занимает антироссийскую позицию, уверены, что будущее — это именно они. Что только они знают и говорят правду.

А все, кто с ними не согласен, — это орки, зомби, которых не жалко. Что характерно, Украина сегодня действует по той же логике в отношении людей, живущих на территории ЛНР и ДНР. Они для них все зомби, орки, которых не жалко. По которым можно стрелять. Надеюсь, что для такой журналистики в России будущего нет. Тех, кто сегодня льет воду на мельницу фашистов, просто не пустят в Россию, не должны пустить. Но ведь и кроме них много талантливых журналистов, которые сегодня работают в Донбассе и поддерживают Россию там, где идут бои. Что характерно, ни один из тех, кто уехал за рубеж в поисках свободы, не оказался на Украине. Тем более с оружием в руках не пошел воевать против России.

Поддерживать Киев в клубах Берлина или барах Лондона, конечно, намного проще. А главное — безопаснее и сытнее. Кто бы сомневался. Это трусы. Циничные трусы, которые добиваются не прекращения спецоперации, асохранения личного комфорта. Интересно было бы провести эксперимент — вот если бы не было санкций, если бы не отменили концерты, многие бы стали пацифистами, как сегодня? Думаю, что результаты такого эксперимента нас бы очень сильно удивили.

— С другой стороны, артисты, блогеры ведь и правда не бойцы и воюют на фронте информационном.

— А много ли бойцов среди мужчин, задержанных на улицах украинских городов и отправленных на передовую? Много ли воинов среди вчерашних водителей, айтишников, продавцов, офисных работников? Их отправляют в бой, не научив даже обращаться с оружием. И они гибнут. Но чаще предпочитают сдаться в плен. Значит, вот этих простых мужиков можно отправлять в бой, а блогеров нельзя?

Почему же так происходит? Возможно, потому, что наши так называемые несогласные, которые постулируют борьбу за некие демократические права, сами не готовы поступать в соответствии с провозглашаемыми принципами? Ведь они же за равенство! Так почему рядовых граждан Украины можно выпихнуть на передовую без военной подготовки, а их нельзя? Может, потому, что они считают себя равнее остальных? Равнее своих зрителей? Это такие демократические принципы, за которые они борются? Ну-ну...

— Что их ждет?

— Судьба всех эмигрантов, которые считали, что стали жертвами политических репрессий, людей, оказавшихся в вакууме. Кто-то устроится за границей, кто-то сопьется, кто-то окажется за чертой бедности, кто-то сгинет в безвестности. Все это мы уже видели на примерах эмигрантов разных эпох. Люди, которые умеют только осваивать бюджеты, но не умеют ничего создавать, очень сильно рискуют. Вот и сейчас они как-то пытаются приспособиться к новым обстоятельствам. Пишут русофобские посты, проклинают народ и русскую культуру. Даже учат другие языки, чтобы максимально продемонстрировать Западу, что они не такие, они другие. Но площадки Риги — это гораздо более тесный мир, чем Россия. Места всем не хватит, поэтому скоро начнется грызня за место под солнцем и среди людей с «хорошими лицами».

ДОСЬЕ

Михаил Шахназаров родился 28 августа 1967 года в Риге. В юности занимался хоккеем в местном клубе «Динамо», однако из‑за травмы вынужден был уйти из спорта. В последствии руководил филиалом латвийского банка в Москве, страховой компанией. Оставив предпринимательство, стал журналистом. Перебравшись из Латвии в Москву, работал ведущим в «Русской службе новостей» и на телеканале «Царьград», обозревателем в изданиях «Известия», Life и Russia Today. Специализировался на спортивных, музыкальных и политических материалах. В настоящее время Михаил Шахназаров — один из популярных блогеров с аудиторией в несколько сотен тысяч пользователей. Член Союза писателей России, автор YouTube (организация, нарушающая российское законодательство), канала «Шах и Мат» и «Телеграм»-канала «Ыыху Москвы Z».

КНИГИ

• Слева молот, справа серп (ностальгический роман, 2013).
• «Контрабас» и виски с трюфелями (сборник, 2018).
• Бунтари на передержке (публицистика, 2019). Рассказы Михаила Шахназарова были изданы в разных сборниках современной прозы.