История одной смерти: что случилось в роддоме Калининграда и почему снова судят врачей

20 декабря Московский областной суд продлил меру пресечения для и. о. главрача роддома № 4 в Калининграде Елены Белой и реаниматолога-анестезиолога Регионального перинатального центра Элины Сушкевич до 3 апреля 2022 года. Врачей обвиняют в убийстве новорожденного. В декабре 2020 года они уже были оправданы судом присяжных, но в мае текущего года дело вновь вернули на рассмотрение в суд. «Вечерняя Москва» поговорила с адвокатами стороны обвинения и защиты и собрала основную информацию о калининградском «деле врачей».

Дело калининградских врачей

Около полуночи 5 ноября 2018 года в калининградский роддом № 4 привозят 27-летнюю гражданку Узбекистана Замиру Ахмедову. На 23-й неделе беременности у нее начались преждевременные роды. В 04:30 6 ноября девушка рожает мальчика, вес которого составляет около 700 граммов. Детей, рожденных до 28 недель, называют «экстремально недоношенными». Это означает, что риск их смерти в первые часы или дни после рождения крайне высок.

Как и во всех подобных случаях, ребенка помещают в палату интенсивной терапии (ПИТ). Также в роддом вызывают реаниматолога-неонатолога из Регионального перинатального центра, куда ребенка транспортируют. Около 8 утра в роддом приезжает врач центра Элина Сушкевич, осматривает новорожденного и назначает тактику лечения.

Примерно через час после приезда Сушкевич и. о. главврача роддома Елена Белая приводит мать ребенка в ПИТ. Там же она сообщает роженице, что малыш находится в критическом состоянии и для поддержания его жизни используется специальный аппарат. А на следующий день Ахмедовой сообщат, что ее ребенок умер.

Через несколько дней у нее состоялся разговор со следователем, в котором она попросила проверить обстоятельства смерти ее ребенка. Эта просьба станет отправной точкой для уголовного дела, которое СМИ с легкой руки Леонида Рошаля окрестят «делом калининградских врачей».

Фото: Виталий Невар/ТАСС

«Приказ» убить новорожденного

В июне 2019 года Следственный комитет возбудил уголовное дело в отношении Елены Белой и Элины Сушкевич. Исполняющую обязанности главврача обвинили в организации убийства, а реаниматолога — в самом убийстве.

По версии следствия, Белая претендовала на пост главврача и опасалась, что плохая статистика смертности новорожденных может негативно сказаться на ее потенциальном назначении. В СК считают, что именно по этой причине глава роддома «приняла решение об убийстве новорожденного». Для этого она попросила Сушкевич ввести ребенку смертельную дозу сульфата магния. Последняя якобы «приказ» выполнила и этим фактически убила младенца.

Однако присяжные решили иначе. Они признали главврача калининградского роддома Елену Белую и неонатолога-реаниматолога Элину Сушкевич невиновными в гибели новорожденного. Присяжные согласились с защитой и посчитали недоказанным тот факт, что младенцу ввели смертельную дозу препарата.

После этого врачи возобновили свою работу.

«Отпустите Сушкевич, я готов сесть вместо нее!»

В мае этого года оправдательный приговор был отменен. По одной из версий, подобное решение апелляционной инстанции было мотивировано давлением на присяжных со стороны общественности и СМИ. Эту версию косвенно подтверждает заявление СК, которое было опубликовано после оправдания врачей. По мнению ведомства, в ходе всего процесса пресса представляла сам факт расследования «неким негативным прецедентом».

Так или иначе, но дело врачей рассмотрит новая коллегия присяжных. Причем процесс будет проходить уже не в Калининграде, а в Подмосковье. Это решение было принято судом на основании ходатайства прокуратуры. В надзорном ведомстве отметили, что перенос процесса в другой регион позволит избежать массовых мероприятий в поддержку врачей, а также исключить возможность нахождения на скамье присяжных людей, которые «непосредственно столкнулись» с их работой.

В начале октября подмосковный суд отправил Белую и Сушкевич в СИЗО до 4 января 2022 года. Таким образом, в настоящее время врачи не могут осуществлять свою работу.

Президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль отметил, что подобное решение «наносит огромный ущерб жителям Калининградской области», так как в регионе наблюдается дефицит неонатологов.

— Это дело выходит за рамки приличия. Очевидно, что поставлена задача засудить. И мы будем защищать врача дальше. А сегодня, как я уже предлагал в деле врача Мисюриной, я снова предлагаю: отпустите врача из-под стражи, я готов сидеть за нее, — заявил Рошаль.

В связи с письмом Рошаля председатель СК Александр Бастрыкин потребовал от своих подчиненных обосновать заключение под стражу врача Сушкевич.

Интересная деталь в обвинении

В контексте нового рассмотрения дела калининградских врачей интересно вновь взглянуть на обвинение. Как было описано выше, следствие полагает, что Белая приказала Сушкевич убить ребенка, чтобы не портить статистику. Смерть ребенка, по мнению СК, наступила вследствие введения смертельной дозы сульфата магния.

Основная часть обвинения построена на показаниях сотрудников роддома.

Например, в обвинительном заключении приводятся показания заведующей отделением новорожденных Татьяны Косаревой и заведующей родильным отделением Татьяны Соколовой, которые отмечают, что Белая выражала недовольство появлением недоношенного ребенка и отчитывала коллег за попытки спасти ребенка без шансов на выживание и «порчу статистики». Однако эти показания никак не подтверждают факт смертельной инъекции.

Результаты вскрытия показали, что в крови новорожденного был магний. Сторона защиты в свою очередь утверждает, что Замира Ахмедова принимала магний во время беременности.

Есть еще один момент, на который стоит обратить внимание: по какой причине Ахмедова начала считать, что ее ребенка убили? Ответ на этот вопрос, вероятно, кроется в показаниях ее сестры Зиеды Рузиматовой.

Зиеда рассказывает, что она видела живого ребенка и разговаривала с Белой. В тот момент, по ее словам, к ребенку были подключены «какие-то аппараты к пуповине». Из разговора с врачами (Белой и Соколовой) у нее сложилось устойчивое впечатление, что жизнь ребенка зависит от работы этого аппарата.

В показаниях Зиеды не указано, что врачи заявляли ей о намерении отключать этот аппарат. Однако в какой-то момент разговора с ними она сама, стоя на коленях, просит этого не делать.

— Умоляю, только не отключайте аппарат! Если будут нужны лекарства или аппарат, то я их куплю, — так женщина пересказала этот эпизод следователю.

Сразу после разговора с врачами Зиеда пошла в палату к сестре и уверила ее, что врачи аппарат отключать не будут. Вероятно, отсюда у Ахмедовой появилась убежденность, что жизнь ребенка напрямую связана с работой некоего аппарата.

Комментируя данный эпизод, адвокат Ахмедовой Лариса Гусева рассказала «ВМ», что и ее подопечная, и Зиеда действительно боялись, что ребенка отключат от аппарата. Они умоляли врачей, чтобы те спасли малыша. Однако уже на суде Зиеда поняла, что ей показывали мертвого ребенка.

— Изначально Зиеда так и думала: ребенок умер из-за того, что его отключили от аппарата. Только в суде она поняла, что ей показывали уже мертвого ребенка. Следователям она говорила: «Мне показали ребенка, но аппарат (к которому он был подключен — прим. «ВМ») не издавал звуков. Мне сказали, что так и должно быть». И Зиеда приняла это за чистую монету, — рассказала адвокат.

В свою очередь адвокат Сушкевич Камиль Бабасов заявил «ВМ», что подобная убежденность стала возможна из-за того, что врачи сразу не объяснили Ахмедовой, что ее ребенок в тяжелом состоянии.

— Когда у Ахмедовой родился ребенок, ей сказали, что все нормально. Никто из врачей к ней не подошел и не сказал: «Ваш ребенок в тяжелом состоянии». Диалога не было, — сказал адвокат, добавив, что ситуацию осложнял и тот факт, что Ахмедова плохо знает русский язык.

Замира Ахмедова / Фото: Виталий Невар / ТАСС

Арестовать нельзя помиловать

По мнению адвоката матери погибшего ребенка Ларисы Гусевой, повторное рассмотрение дела — абсолютно нормальное явление. Проигравшая сторона имеет право подать апелляцию и попробовать вновь доказать свою правоту. В этом и проявляется состязательность судебного процесса.

Гусева полагает, что на решение суда о повторном рассмотрении дела повлияли два фактора: нездоровое освещение местной прессой и косвенное давление на присяжных.

— Калининградские СМИ муссировали процесс, но при этом не отличались объективностью. Вокруг дела был негативный настрой. Это повлияло на решение присяжных, — рассказала собеседница «ВМ».

Также она подчеркнула, что решение об аресте врачей позволит пресечь негативную волну обсуждения и «поливания грязью» Ахмедовой и ее семьи. Кроме того, по мнению Гусевой, находясь на свободе, обвиняемые могли оказывать давление на свидетелей, большинство из которых фактически работают под их руководством.

При этом никакой уникальной профессиональной востребованности Сушкевич как врача, который необходим в Калининграде «здесь и сейчас», адвокат не видит.

— Из Сушкевич почему-то сделали светоча науки. Но у нее стаж работы — семь лет. Она молодой специалист. Что такое для врача семь лет работы? — рассуждает Гусева.

В свою очередь адвокат Сушкевич Камиль Бабасов связывает повторное рассмотрение дела с «корпоративным интересом Следственного комитета».

По его словам, давления на присяжных не было, а СМИ освещали это дело так же, как и все прочие резонансные процессы. При этом арест врачей в условиях их нехватки в Калининградской области нельзя назвать рациональным решением.

— С декабря прошлого года и до октября нынешнего (период между оправдательным приговором и повторным заключением в СИЗО — прим. «ВМ») Сушкевич вернулась к работе в перинатальном центре. За это время она спасла жизни более 200 детей. В этот же период в реанимации медучреждения умерли 11 детей, но ни разу врачей не привлекали даже к дисциплинарной ответственности, — рассказал Бабасов.

Также он добавил, что виделся со своей подзащитной 29 октября в изоляторе в Печатниках. Адвокат подчеркнул, что Сушкевич «настроена бороться за свою свободу и доказывать свою невиновность».