Александр Васильев — все материалы автора

Александр Васильев

Главный археолог столицы: ждем сюрпризов около воды

Полевой сезон-2014 в Москве и окрестностях в полном разгаре. Главный археолог столицы Леонид Кондрашев рассказал, каких открытий ждут ученые.

Хочу записать песни своей молодости

[i]Елена Образцова – звезда немеркнущая. Деятельная артистка, она не собирается заканчивать свою вокальную карьеру, и о живости ее темперамента свидетельствовало хотя бы ее выступление на открытии «Славянского базара». Елена Васильевна играет и на драматической сцене, пускаясь порой в рискованные авантюры.Но одно из самых любимых детищ – Международный конкурс молодых вокалистов, ею созданный и названный ее именем. Прежние четыре проходили в Санкт-Петербурге. Нынешний впервые пройдет в Москве в сентябре на сцене Колонного зала Дома союзов.[/i][b]– Елена Васильевна, почему же Москва и чем пятый конкурс еще будет отличаться от питерского?[/b]– Дело в том, что основные спонсоры моего конкурса – москвичи. И Людмила Ивановна Швецова однажды задала мне вопрос: «А почему не провести конкурс в Москве? Это было бы справедливо!» И я решила попробовать. В столице программа будет чуть отличаться, но разница совсем невелика.[b]– В Москве ответственность больше?[/b]– Конечно, и я очень волнуюсь. Во-первых, столица уже повидала все и вся. Во-вторых, очень все дорого! Конкурс обойдется в два раза дороже санкт-петербургского. Спасибо Юрию Михайловичу и Людмиле Ивановне за материальную поддержку. Всяческое содействие оказывает заместитель генерального директора Московской международной бизнес-ассоциации Валерий Речанов.[b]– Конкурс вы понимаете как соревнование, дающее путевку в жизнь?[/b]– Прежде всего как большой экзамен на талант. Я не оговорилась: ведь талант – это не только голос, владение техникой, но еще и умение донести до слушателей несметные сокровища. Конкурс – это еще и экзамен на волю, на выдержку. Это невероятная проверка нервов. Да и вообще умение дойти до победы.[b]– Ну и общение с великими, наверное…[/b]– Да, на конкурсе молодые артисты знакомятся с самыми выдающимися певцами всего мира – членами приглашенного мною жюри. Очень важно получить от них оценку своего места в искусстве. Это может быть признание, а может быть и рекомендация работать и работать. А над чем – мы каждому конкурсанту пишем отдельно. Это большая школа! Конкурсанты и мэтры у нас общаются в течение всего конкурса.[b]– Вы, великая певица, много пели на Западе. Что там поразило вас больше всего?[/b]– Девять часов репетиций в Ла Скала ежедневно. И никто не роптал, все трудились в радость, в счастье. Удивила работа режиссера-постановщика – он присутствовал на всех репетициях, даже на корректурах оркестра. Не забуду, как во время подготовки к празднованию 200-летнего юбилея Ла Скала жена дирижера Клаудио Аббадо носила ему в термосе еду. Он вообще не выходил из театра![b]– Елена Васильевна, русская опера имеет свои особенности. Могут ли иностранцы достойно, прочувствованно петь русскую музыку? «Бориса Годунова» или «Хованщину»?[/b]– Им нелегко, конечно. Мусоргский – это душа русского народа, ее глубину нужно постичь, а потом и прожить на сцене. Хотя вот Гяуров был, пожалуй, лучшим Борисом Годуновым после Шаляпина. А Борис Христов спел всего Мусоргского – и оперы, и весь камерный репертуар. Вспомните выдающегося исполнителя русской музыки Николая Гедду. А как поет Ленского лауреат нашего конкурса тенор из Австралии Эндрю Гудвин![b]– Наверняка не все ваши многочисленные почитатели знают сегодня, что нового делает Образцова.[/b]– Работы очень много. Недавно я вернулась из Японии, где спела свой очередной дебют в опере Доницетти «Дочь полка» с итальянским театром Болоньи. Я исполнила партию Маркизы. Пела на французском языке. В опере много диалогов – большая работа, зато и радости много. Моим партнером был дивный тенор из Перу Хуан Диего Флорес. В Петербурге провела детский конкурс, где принимали участие юные музыканты от 8 до 17 лет, чудные, талантливые от Бога! Гран-при завоевала необычайно талантливая девочка из Москвы Юля Лежнева. Это настоящий россиниевский феномен, ей всего 15 – а поет совершенно, как прекрасная взрослая певица. В виде исключения я пригласила ее участвовать во взрослом международном конкурсе в Москве. Очень хочу представить ее публике и членам жюри, а также менеджерам, что приедут в столицу.На днях я спела концерт с Важа Чачавой из произведений Паоло Тости, выступила в Могилеве. Сейчас вот отправляюсь с Театром Романа Виктюка в Витебск и Минск с пьесой «Антонио фон Эльба», где играю драматическую роль оперной дивы. Впереди поездка в Японию,где в течение многих лет я преподаю в Токийской академии.[b]– А что нового делаете в записи?[/b]– Месяц назад записала пластинку Генделя, программу музыки XVI века – Каччини, Монтеверди. Хочу записать на CD программу «Песни моей молодости», которую пою уже два года. Но главная задача для меня сегодня – создание центра поддержки музыкальных талантов. В этом я нашла понимание у президента, за что я ему очень признательна. Готова книга о пении – о моем 43летнем опыте пребывания на лучших сценах мира, о работе с великими певцами, режиссерами, дирижерами. Хочется же поделиться опытом с молодыми коллегами. Вот я и даю советы, рассказываю, предостерегаю. Скоро выйдет продолжение книги Рены Шейко, под редакцией Алексея Парина. Как видите, работы и планов громадье!

Майя Плисецкая: Меня никогда не интересовали истерички

[i]Во все времена искусство рождало свои мифы. Каждая эпоха превозносила новые имена, низвергая в пучину безвестности вчерашних богов. Выдающийся русский философ Алексей Лосев утверждал, что сам миф есть лишь отражение реальности, всей нашей сущности. Одним словом, миф – это и есть часть нашего бытия. Если согласиться с этим, то явление блистательной Майи Плисецкой стало одним из самых зримых мифов в истории искусства ХХ века.[/i][b]– Майя Михайловна, в вашей автобиографической книге есть фраза, которая, можно сказать, пошла по миру, – «Плисецкий стиль». Когда для вас пришло его осознание?[/b]– Вы знаете, я всегда стремилась танцевать так, как мне нравилось и как я чувствовала. Потом смотрю: эта под меня сделала, другая... Маяковский говорил – не делайте под Маяковского, делайте под себя. Больше того, все эти откинутые позы, яркие, не оттягивающие музыку концовки, этого не было до меня. А сейчас они уже классика и даже забыли, с чего они начались. Все с чего-то и с кого-то начинается. Хотя я и не люблю, когда мне подражают. Мне не интересно видеть свою копию. Почему я всегда говорю – делайте свое, тогда получите высокие оценки. Мне всегда хотелось делать новое. Новые позиции, новые позы, роли... А мы всегда стояли по пятой позиции и дальше «Лебединого» не шли. Поэтому и «Лебединое» я каждый раз танцевала по-разному. И своего «Лебедя» также. Мне было скучно делать одинаково, и публике, думаю, это было бы скучно. Я делала другие прически, другие перья, другое настроение. Этим я придумывала себе несколько иной театр в том же спектакле.[b]– Как ваше настроение, эмоциональное состояние влияло на тот или иной спектакль?[/b]– Эмоции во мне всегда играли большую роль, чем рациональность. Я никогда не делала роли, когда я не чувствовала, что могу их сделать искренне. Например, «Копелия», «Тщетная предосторожность»…Чудные, изумительные роли. Но они мне не подходили. И не надо браться за то, что не подходит. Единственное, чего не случилось, но что мне очень хотелось, это комедийные роли. А получалось всегда со смертями. В смысле нового мы были чудовищно ограниченны. Варились в собственном соку. Тот же Якобсон увидел впервые за границей балет в Италии, когда он уже был стар. «Я увидел свет совершенно по-иному», – были его слова. Все же мы дожили до этого, поздновато, но дожили.[b]– Знаю, что в училище вас вначале рассматривали как чисто лирическую героиню.[/b]– Да, я танцевала «Элегию» Рахманинова, его «Мелодию». Я даже смотрела больше на Марию, чем на Зарему в «Бахчисарайском фонтане». И когда мне дали Зарему, я не была уверена, что это мое. Причем я в нее вошла уже после того, как ее сняли в кино. Я ее стала лучше танцевать, увидев себя со стороны, и очень многое потом переменила. Это большое облегчение для сегодняшних танцоров – они могут видеть себя. Знаете, когда человек себя не видит, он иначе о себе думает.[b]– Вы всегда говорили о непостижимой магии сцены Большого театра. Бывало ли, что она исчезала?[/b]– Ни разу. И никогда не разочаровывала. Я всегда ее обожествляла. В других театрах было не так комфортно, а я везде танцевала.[b]– Ваш борцовский дух, о котором так много написано, придал силы и вашим сценическим воплощениям образов героинь?[/b]– Просто у меня было собственное видение, свое прочтение этих образов. Как я их вижу. Как я понимала Толстого, Мериме, Чехова, так я и делала. А кто знает, верно это или нет?[b]– Вы неоднократно подчеркивали, что Родион Щедрин многим жертвовал, переключаясь на балеты для вас. Но разве это может быть жертвой для любимого человека?[/b]– Просто я думаю, что вместо этих партитур он мог бы написать много иной музыки. Например, оперы или симфонии. Хотя, может быть, он и написал то, что хотел. Потому что его всегда влекли старинные русские темы. Вот одна из последних работ – «Очарованный странник» по Лескову. Это опера для концертного исполнения на полтора часа. А как трудно пришлось с «Мертвыми душами»! Ведь Щедрин сам делал либретто оперы. Это безумно трудно, потому что у Гоголя все гениально, а все взять нельзя.[b]– Майя Михайловна, вы как-то влияли на процесс создания балетов для Плисецкой?[/b]– Ну, вы меня очень переоцениваете, если думаете, что я могу влиять на Родиона Константиновича. Это он может на меня влиять. В музыку вмешиваться нельзя. Тем более в его музыку.[b]– В балетах вам без слов удалось сыграть прозу Толстого и Чехова… Скажите, Майя Михайловна, внутренние монологи героев для вас были важнее, чем их прямая речь?[/b]– Безусловно. Внутренние монологи героев там колоссальны по своей концентрации. Потом, знаете, у Чехова такая тоска! И в музыке это есть. Не знаю, кто еще чувствует и понимает Чехова в музыке, как Щедрин. Тоска в музыке и в моей душе. Безысходность во всей жизни Анны Сергеевны в «Даме с собачкой», во всем ее поведении – это было главное. Или метущаяся «Чайка»... Все же она не кажется мне очень истеричной, как часто делают Нину Заречную. Так же как Анну Каренину. Меня никогда не интересовали истерички. Анна Каренина была загнана, но она не была истеричкой. А в кино я смотрю – они все истерички. Я не уверена, что так ее нужно читать.Грета Гарбо... она не из России, совсем не знала русскую жизнь. Она хорошо сыграла как актриса, но это не Анна Каренина, как мы представляем ее себе у Толстого. Скажу вам, что они уж очень нерусские, эти иностранные актрисы. Так же как мы, с их точки зрения, это не они. Американцы играют русских – смешно, мы играем американцев – тоже смешно. Толстого обедняли всегда тем, что говорили, что он непластичен, что его нельзя танцевать. Это неправда. Толстой писал, что на балах Анна всегда танцевала, как она держала шею… Поворот головы, руки – это и есть пластика. А пластике подвластно абсолютно все. Так же, как я считаю, вначале был жест, а затем уже слово.[b]– Скажите, то, что балет в СССР был одним из государственных символов, самому балету мешало или помогало?[/b]– Была двойственная ситуация. Балет был на полном содержании государства. На Западе помогали балету выжить богатеи. Баланчина, например, содержал Форд. Государство не давало ни копейки. Вообще американскому балету никто не помогал, кроме спонсоров. Нам государство давало все, но за это оно и обязывало. Надо было ставить спектакли, которые были нужны государству. Они мучили Якобсона, которому ничего не давали ставить, а он был гений. Бежару заказывали те же балеты, что запрещали Якобсону… Я до сих пор, например, не знаю, что такое социалистический реализм. Знаете, доходило до такого абсурда... Художник Лев Збарский нарисовал однажды черта. И его не приняли какие-то начальники, сказав: «Чтото ваш черт слишком модерновый». Лева нашелся и тут же сказал: «Хорошо, тогда дайте мне натуру...» Они настолько были затолмужены этим соцреализмом, что просто терялись, если им говорили правду. Когда мне Фурцева говорила про «Кармен»: «Закройте ляжки!..» Но ведь в «Лебедином»-то они открыты! Картина не должна была отличаться от фотографии – и это называлось соцреализмом?[b]– Сегодня очень многое в искусстве решают деньги…[/b]– Всегда решали деньги. Например, вот эти голые костюмы, обтяжка трико. Баланчин начал это первый, потом перенял молодой Бежар. Баланчин сказал – вы думаете, что это модерн, что я хотел, чтобы они были голые? Да у меня просто нет денег на костюмы! Все. И так родился модерн. И у Бежара не было денег на костюмы, когда он начинал. Надел трико и пошел. А все думают: ах, какой модерн… Просто видно балетное тело, не пропадают движения. А когда на тебе слишком много надето, пропадают прыжок, шаг, гибкость… Такой модерн, как у Уильяма Форсайта, он трудный. А раз трудный, значит, интересный. Я не люблю делать то, что легко. Поэтому преклоняюсь и снимаю шляпу перед артистами цирка.[b]– Ваша встреча с Бежаром была для вас первым опытом исполнения современной хореографии?[/b]– Да, когда я увидела «Болеро», я заболела, ночи не спала. Я никогда в жизни так не загоралась ни одной ролью, ни одним спектаклем. Я почувствовала, что это я. Кстати, он кому-то сказал: если бы я Майю Плисецкую встретил на двадцать лет раньше, то мой балет был бы другим. Все-таки я сделала больше, чем мои коллеги, по количеству разнообразных ролей. Но понимаю, что и «Болеро», и другие вещи пришли поздновато. Однако все же я это сделала. Представьте, если бы я «Болеро» станцевала в тридцать лет, а не в пятьдесят. Но тогда мы об этом даже не смели думать. Хорошо, что мы этого не видели, иначе была бы просто трагедия. А на Западе были Лифарь, Мясин... Мне Стравинский сказал, что самая лучшая «Весна священная» была сделана Мясиным. А мы не видели ни одного движения. В Москве против «Болеро» устроили настоящую войну… Единственный раз я его станцевала в 1978 году. И это было вопреки, а не с согласия. Для этого надо было дойти до правительства.[b]– Пленку с записью спектакля смыли?[/b]– Сразу. Они даже сделали знаете какую вещь? Параллельно снимали на кинохронику и что-то там сделали, что первые четыре такта есть, а вторых нет. И так весь балет. То есть взять оттуда ничего невозможно. Чудом сохранилось «Болеро», снятое Александром Тафелем в «Останкине».[b]– А «Айседора» Бежара?[/b]– Бежар очень умно сделал. В шестнадцать минут «Айседоры» вошло все, что она танцевала. Вся ее смятенная, мятущаяся жизнь.[b]– Правда, что таких балетных дирижеров, как Юрий Файер, больше не было?[/b]– Он балерину чувствовал. Говорил: «Как ты встала в препрасьон, я уже знаю, как ты будешь танцевать». С ним можно было не репетировать, ктото забывал, а он подсказывал: «…вот тут было так», – помнил все партии. Ему не нужны были и ноты, потому что он был слепой. Вот Файер какие-то вещи не разрешал. Сейчас идут на поводу у балерины, что в корне не верно. Музыку портят. Нужно танцевать, как в партитуре у автора. Когда меня спрашивали «как?», я отвечала: «вот так, уже ведь написано...», – а не то, что под ногу давать, как лошади в цирке.[b]– Майя Михайловна, о балерине говорят – удобная партнерша. А что значит удобный партнер?[/b]– Руки должны быть удобные. Если партнер меня криво держит или завалил... Я стою, а он меня с ноги сваливает. Какой партнер был Кондратов! Он ставил на ногу и отпускал. И балерина стояла. А сейчас поставят, отпустят, а она падает. Это тоже природа. Поддержке учат, но если ты сам не чувствуешь, как удобно стоять на ноге, то и не научишь. Если балерина сделала криво, ты обязан поставить ее ровно.[b]– Майя Михайловна, если бы ваша встреча с Агриппиной Яковлевной Вагановой продлилась дольше?..[/b]– Я бы танцевала значительно лучше. Правильнее. Эмоционально – нет. Эмоции, они при мне, этому никто не научит. От правильности можно делать и трюки. Кривой человек не сделает трюк. Упадет. Она давала такие движения, что если неправильно сделаешь, то упадешь. Обязан был правильно делать. Ваганова учила грамоте, и человек как будто начинал грамотно писать. Она не кричала «держи спину», как кто-то. Ваганова давала такие движения, что если не будешь спину держать, то упадешь… Человек вынужден был думать и делать правильно. Она так объясняла, что все потом получалось. Это дар гения, больше таких педагогов нет.[b]– Майя Михайловна, ваш четвертый арабеск – это бесконечно длящаяся линия ваших рук. Известный критик Вадим Гаевский подчеркивал, что суть искусства Плисецкой можно понять уже по одной этой позе...[/b]– Да?! Наверное, он так меня воспринял. Знаете, как ни странно, все балетные не знают анатомию и не знают правил балета. Ваганова знала. Вы спросите сейчас любую, она не скажет, как делать четвертый арабеск, просто не знает. Стоит и стоит, можно так, а можно и по-другому... То есть все равно – может быть, это первый арабеск, а может, четвертый. А разница должна быть, в каком бы ракурсе вы ни стояли. По-вагановски, чтобы правильно сделать четвертый арабеск, нужно было чуть-чуть перегнуть спину. Как нужно стоять у станка?.. Никто не знает.Каждый учит, как хочет или как он думает. Ваганова говорила: «Смотришь на себя в зеркало – ты должна видеть заднюю лопатку. Значит, ты стоишь правильно». Таким вещам никто не учит. Такая фантастическая точность и знание, они исчезли. Мне одна балерина всю жизнь говорила – у меня в «Жизели» отравляется весь спектакль, когда я знаю, что мне нужно делать один тур в аттитюд. Педагог не показал как, а это его обязанность. И балетные начинают учить друг друга. «Вот посмотри, как я делаю...» Для классического танца это очень плохо.[b]– Ваша автобиографическая книга вышла десять лет назад. За минувшее время у вас не возникало желания дополнить ее, быть может, переосмыслить какие-то вещи?[/b]– Нет, мою книжку нельзя трогать. Она очень цельная. Книга точно выражает время, о котором я писала. Любое вмешательство может только разрушить ее. И даже продолжать – просто нельзя. Книга в России выходит уже восьмым тиражом, переведена на четырнадцать языков, сейчас переводится на китайский. Возможно лишь какое-то обстоятельное послесловие, которое мне уже предложили сделать издатели. Я подумаю об этом.

ПРЕЗИДЕНТ СТРОИТ НОВУЮ ВЕРТИКАЛЬ

[i]Сенсационными заявлениями главы государства закончилось вчера расширенное заседание правительства РФ. Владимир Путин объявил о необходимости кардинального «изменения ряда институтов государственной власти» из-за угрозы терактов.Для начала президент напомнил о том, что во многих странах мира давно созданы единые системы безопасности.[/i]«Нам в России необходима такая же организация работы нашей системы безопасности, которая была бы способна не только пресекать теракты и преодолевать их последствия, но и работать на их предотвращение. Речь идет обо всем периметре задач – от внешнеполитических до сугубо хозяйственных, не является исключением и работа правоохранительной сферы», – подчеркнул Путин. По его словам, силовые структуры уже получили все необходимые указания о «повышении интенсивности контртеррористических операций и по более эффективному использованию возможностей международного сотрудничества по линии спецслужб».При этом президент заявил, что борьба с терроризмом должна стать общенациональным делом: «В дни последних трагических событий мы увидели решимость людей противостоять терроризму, люди показали высокий уровень гражданской и личной ответственности».Что касается причин террора, то, по мнению главы государства, его истоки кроются в безработице, недостаточно эффективной социально-экономической политике, недостатке образования. «Все это – богатая почва для роста экстремизма», – сказал Путин, заметив, что прежде всего речь идет о ситуации на Северном Кавказе: – Это важнейший стратегический регион России, но он одновременно и регион, где укрепляются позиции террористов.Здесь международный терроризм действует особенно активно, используя в своих интересах недоработки в социально-экономическом положении данного региона.По данным президента, безработица в Чечне и Дагестане носит массовый характер, уровень жизни в регионах Южного Федерального округа в 1,5 раза ниже, чем в среднем по стране, а в Ингушетии – в 4 раза. Вдобавок здесь крайне много неграмотных людей.Что, естественно, создает «богатую питательную почву для экстремизма».Дабы исправить ситуацию, принято решение создать Особую федеральную комиссию по Северному Кавказу, которую возглавит Дмитрий Козак, до сих пор занимавший пост руководителя аппарата правительства РФ. Он же станет и полномочным представителем президента РФ в Южном Федеральном округе. Его предшественник Владимир Яковлев станет главой воссоздаваемого министерства по национальной политике.Кардинальные перемены ждут, судя по всему, и политическую систему страны. Во-первых, Путин отметил, что впредь губернаторы должны избираться законодательными собраниями по представлению главы государства.Также из слов президента стало ясно, что существенному пересмотру подвергнется и членство в Госдуме. По всей видимости, речь будет идти о пропорциональной системе выборов в этот законодательный орган. Причем приоритет предоставят общенациональным партиям.Все эти изменения будут отражены в соответствующих поправках в Конституции, работа над которыми уже началась.[b]ПЕРЕСТРОЙКА ПО-ПУТИНСКИ [/b][b]Плюсы и минусы административно-политической реформы президента россии: версия «ВМ» [/b]I[i]. Отмена принципа избираемости губернаторов путем всеобщего голосования жителей регионов, замена его выборами законодательными собраниями по представлению президента [/i]ВОЗМОЖНЫЕ ПЛЮСЫ 1. Ставится барьер приходу к власти в регионах безответственных популистов, ставленников криминального капитала, покупке должностей коррумпированным чиновничеством.2. Возрастает роль законодательных региональных органов, усиливается контроль за исполнительной властью.3. У президента появляется возможность «подбора и расстановки» компетентных руководителей регионов, а при необходимости и их замены, что призвано повысить ответственность губернаторов в выполнении ими своих должностных обязанностей.4. Экономия средств на проведение предвыборных кампаний.ВОЗМОЖНЫЕ МИНУСЫ 1. Ставится барьер приходу к власти в регионах популярных, но независимых от Кремля лидеров, представителей оппозиционных партий, что, бесспорно, укрепляет вертикаль власти, но сужает демократию.2. Снижается самостоятельность и независимость глав регионов, которые уже не смогут апеллировать к «воле избирателей» («Меня избрал народ»).3. Руководители регионов становятся фактически подотчетными не избирателям, а непосредственно президенту, что потребует от них беспрекословного подчинения и личной преданности.4. Лишение избирателей права голоса при выборе главы региона.[i]II. Переход к пропорциональной системе выборов в парламент (к выборам в Думу только по партийным спискам, без кандидатов-одномандатников)[/i]ВОЗМОЖНЫЕ ПЛЮСЫ 1. Выборы в Госдуму по партийным спискам могут стать препятствием приходу в парламент случайных людей, представителей криминала, «денежных мешков», купивших голоса избирателей.2. Возрастает роль политических партий в жизни общества и как следствие – значение партийного строительства, появляются перспективы политического плюрализма.3. Возрастает значение политических программ партий, стремящихся в Думу, и как следствие – потенциального повышения политической культуры общества.ВОЗМОЖНЫЕ МИНУСЫ 1. Выборы в Госдуму по партийным спискам закрывают дорогу в парламент независимым кандидатам, реальным выдвиженцам избирателей, выборы в парламент полностью обезличиваются.2. Реальный шанс попасть в Думу получают лишь представители пропрезидентских политических партий либо крупных оппозиционных партий, что сужает парламентское демократическое поле.3. Прерывается непосредственная связь «депутат–избиратель», контроль избирателей за «своими депутатами», которые уже перестают представлять интересы «своих» регионов.[i]III. Создание общественной палаты для проявления гражданских инициатив, экспертизы государственных решений и законопроектов [/i]Определить плюсы и минусы этого предложения не представляется возможным ввиду его полной неясности в настоящее время.[b]ЧТО ОБ ЭТОМ ДУМАЕТ ЛУЖКОВ [/b]Мэр Москвы Юрий Лужков поддерживает инициативу Владимира Путина об избрании глав регионов местными парламентами по представлению президента РФ. Об этом вчера он сообщил журналистам по итогам расширенного заседания правительства РФ.«Это серьезная корректировка принципов формирования органов власти регионов, но она оправданна», – считает Лужков. По его словам, «руководителем исполнительной власти в регионах должен быть человек, который хорошо решает экономические задачи, хозяйственные и в меньшей степени является политиком».«Мы видим довольно много примеров, когда во главе исполнительной власти (регионов) появляется человек, ни сном ни духом не знающий, что делать, но интересный, юмористичный, необычный, экстравагантный, а нужны люди, которые могут лучше служить своим гражданам», – сказал московский мэр. При этом Лужков привел в пример систему префектур, созданную в Москве. «В Москве, – сказал он, – десять префектов, их назначает мэр, и от этого городу плохо не стало».

ЕКАТЕРИНА МЕЧЕТИНА: И СЕБЕ, И ПУБЛИКЕ КАЖДЫЙ РАЗ ВСЕ НАДО ДОКАЗЫВАТЬ ЗАНОВО

Еще полтора года назад об этой пианистке хорошо знали лишь в узком кругу профессионалов. А сегодня она играет с лучшими оркестрами России и Европы. Ей уже посчастливилось работать с Владимиром Спиваковым, Томасом Зандерлингом, Мстиславом Ростроповичем… Родион Щедрин, впервые услышав Екатерину, доверил ей мировую премьеру своего Шестого фортепьянного концерта. Год назад он прозвучал в Амстердаме, а не так давно Мечетина с блеском исполнила его в России, на сцене Московского Международного Дома музыки.[b]– Екатерина, в твоей жизни за очень короткое время произошло столько значительных событий! Можно сказать, что сегодня ты переживаешь свой звездный час? [/b]– Да, правда… Просто полоса какихто счастливых случайностей. И я очень боюсь спугнуть это ощущение. Особенно знаменательной для меня стала встреча с Владимиром Спиваковым. Он впервые услышал мою игру, когда его оркестр нужно было подстраховать при исполнении Второго концерта Рахманинова. Потом началось настоящее сотрудничество. Для меня это большая радость и ответственность – находиться рядом с таким музыкантом и человеком.[b]– Музыка Щедрина предъявляет к исполнителю какие-то особенные требования?[/b] – Вначале кажется, что она дышит простотой и внутренним спокойствием. Но с каждой новой репетицией, с каждым исполнением все больше понимаешь, как много в ней скрытых эмоций и контрастов. Щедрина только на чистой технике не сыграешь! [b]– Мне даже показалось, что у тебя с оркестром Спивакова получился идеальный диалог – артистов и музыкантов в одном лице. А в Амстердаме после мировой премьеры зрительный зал приветствовал тебя стоя … [/b]– Да, и сам Родион Константинович наговорил мне много комплиментов.[b]– Скажи, какой для тебя самый приятный момент в концерте?[/b] – Как ни странно, это когда я выхожу из-за инструмента. Музыка заканчивается – и по первым аплодисментам я могу определить, удалось мне сегодня воздействовать на публику или нет. Хотя бывает и так, что я собой недовольна, а зрители меня принимают тепло. Во время концерта нужен самоконтроль, но себя же критиковать нельзя. Поэтому минут за 15 перед началом я уже стараюсь поточнее настроиться. Бывает, с публикой не удается найти контакт. Но, как правило, все-таки все зависит от тебя. Когда ты полностью отдаешься игре – тогда и получается взаимный энергообмен.[b]– А можешь рассказать о своем первом в жизни сольном концерте?[/b] - О! Мне было десять лет, и концерт проходил в зале музыкальной школы. Мы со своим педагогом решили проверить силы. Смогу ли я, накопив определенный репертуар, выдержать полностью два отделения. Я очень серьезно готовилась, хотя физически это было нелегко. Добавьте к этому, что в зале была только «своя» публика – родители, педагоги, ученики… Но ощущение осталось незабываемое. Я выходила играть тот свой первый концерт с чувством, будто мне орден дали… Через два года я уже играла по 15 сольных концертов.[b]– Твои боги среди пианистов?..[/b]– Рахманинов – как и во всех других его ипостасях. Конечно, Горовиц. Вообще прошлые эпохи нравятся больше. Сейчас все как-то стандартизируется. Может быть, сегодня при избытке музыкантов труднее найти свою индивидуальность. Общая профессиональная планка растет, но конкурсов среди пианистов так много, что свое предназначение они просто не выполняют. Сегодня можно провести конкурс с участием пяти пианистов, а можно с участием ста тридцати… Понятно, что цена первой награды в этих случаях будет разной. Нет объективности. Понастоящему солидных конкурсов осталось пять-шесть.[b]– Публика в России и за рубежом разная? Где ты чувствуешь себя комфортнее?[/b] – Везде есть своя специфика. В России я чувствую предельную ответственность. Самая требовательная публика – в Большом зале Московской консерватории. Это совсем не значит, что в других странах можно снижать планку. Итальянцы темпераментны, французы утонченны. А вот, например, японцев не поймешь. Им может очень понравиться игра, но аплодировать при этом они будут очень деликатно. Американцы же, восторгаясь, свистят. Самая образованная публика – это немцы, они никогда не захлопают между частями произведения.[b]– Работая над новым произведением, ты слушаешь много чужих записей?[/b] – Я, конечно, слушаю других исполнителей, но важно не перебить свое ощущение музыки, чтобы невольно не копировать игру… Лучше в себе покопаться. Вообще я поняла, как важно записывать все свои выступления. Ведь Рихтер записывал все свои программы. Как иначе проанализировать собственную игру?.. Скажем, из двадцати концертов бывает два, на которые можно ровняться.[b]– У тебя уже есть ощущение, что тебе подвластно все?[/b] – Перед каждым новым концертом оно снова исчезает начисто! А после удачного выступления может появиться ненадолго – но уже через пару дней ты понимаешь, что и себе, и публике надо все доказывать заново.

Евро-2000: чемпионат драм и случайностей

[b]Отборочный цикл к одиннадцатому чемпионату Европы (2000 г.) для сборной России и для миллионов российских болельщиков был подобен лихо закрученному триллеру. Только в голливудских боевиках все обычно заканчивается хеппи-эндом, в котором хорошие парни всегда побеждают плохих. До счастливого финала голливудского образца нашей команде не хватило всего двух минут…[/b][b]В двух минутах от чуда, или Про то, как один Филимонов сделал несчастной всю страну[/b]Эти события еще свежи в памяти болельщиков даже с небольшим стажем: ведь минуло лишь пять лет. Начиналось для российской команды хуже некуда: три поражения – от Украины на выезде – 2:3, затем от Франции в Москве – тоже 2:3 и от Исландии – 0:1. Гол в свои ворота Юрия Ковтуна в Рейкьявике стал апофеозом бездарного выступления команды Анатолия Бышовца. Все эти неудачи пришлись на осень 1998-го, которой предшествовал августовский дефолт. Черный период для России.Бышовца, понятно, сняли. В этой безнадежной ситуации сборную возглавил Олег Романцев. И команда преобразилась. Шесть побед подряд! В том числе историческая в плане национального самосознания – над сборной Франции на Стад де Франс 5 июня 1999 года! Два гола Панова, победный мяч Карпина – и 3:2. Предстоящая победа в «Лужниках» над сборной Украины выводила нашу команду на чистое первое место в группе, позволяя избежать стыковых матчей.9 октября 1999 года сборная России провела в переполненных «Лужниках» лучший матч за свою историю. Хохлов, Карпин, Титов и Смертин полностью переиграли украинскую команду в середине поля. Дроздов намертво выключил из игры супербомбардира желто-синих Андрея Шевченко. Вот только мяч все никак не шел в ворота Шовковского. Но на 75-й минуте Валерий Карпин со штрафного забивает долгожданный и заслуженный гол. Пятнадцать минут отделяли нашу команду от поездки на Евро. А на 88-й минуте произошла национальная трагедия. Рядом с боковой бровкой на нашей половине в совершенно безобидной ситуации Смертин сбил Мизина. Шевченко не стал навешивать в штрафную, что в этой ситуации выглядело вполне логично, а пробил по воротам. Наш вратарь Александр Филимонов еще до удара стал смещаться вперед, ожидая навеса. А когда понял, что мяч летит ему за шиворот, попятился назад и вместо того, чтобы отбить кулаком, попытался поймать мяч и занес его в ворота. Россию охватил коллапс. По телевидению за игрой следили около ста тысяч россиян. Комментатор Виктор Гусев на несколько секунд онемел, не в силах переварить случившееся.Как писали газеты, один Филимонов в одно мгновение поверг в траур всю огромную страну. Такое не под силу ни одному политику. Хороший вратарь Александр Филимонов так и не смог пережить этот удар судьбы. После этого гола его карьера резко пошла под откос.[b]Чудеса, да и только[/b]Попробуем кратко и сухо перечислить и все другие драмы Евро-2000.Поражение Англии от румын. Пенальти на 89-й минуте. Фантастическое спасение Испании в игре с Югославией: один гол на 92й минуте, другой – на 95-й. Четвертьфинал Франция–Испания.Испанцам повезло в групповом турнире, получили они подарок и в первом раунде плей-офф: пенальти на последней минуте при счете 1:2. Но Рауль бьет мимо.Полуфинал Франция–Португалия. А теперь пенальти за три минуты до конца овертайма бьют французы. Зидан забивает. Второй полуфинал Голландия–Италия. Многие уже видят голландцев получающими главный приз.Быть может, так и вышло бы, если бы Франк де Бур с Клюйвертом не промахнулись с одиннадцатиметровых еще в основное время. Выиграть в послематчевых пенальти у хозяев чемпионата не было шансов. Ну и финал, наконец. Добавь Андерс Фриск в финале не четыре минуты, а три, было бы все нормально и чемпионом Европы стала бы Италия. А забей де Бур или Клюйверт пенальти, возможно, и Голландия...Именно на этом Евро случился такой всплеск драматичных матчей и невероятных концовок. Почему? Вряд ли кому под силу найти этому феномену объяснение.[b]И все-таки Франция[/b]Финал Франция–Италия стал апогеем невероятных спасений. Интересно, что еще две недели назад на итальянцев никто не ставил. Невразумительная игра команды Дино Дзоффа накануне Евро оптимизма болельщикам не добавляла. Тем более что на чемпионат Италия поехала без Вьери и Буффона.Первый тайм прошел с некоторым преимуществом французов. Активен был Анри, в одном из моментов попавший в штангу. Итальянцы вновь сделали ставку на прагматичный оборонительный футбол. В начале второго тайма французы стали нагнетать напряженность у ворот Тольдо. И тут Дино Дзофф выпустил на поле Дель Пьеро.И сразу итальянцы организовали три опасные атаки подряд. В одной из них Дельвеккьо на 56й минуте ударом с лета завершил стремительную комбинацию. Кстати, это был первый удар в створ ворот Бартеза.Французы еще пару раз очень опасно угрожали воротам сборной Италии – выручил Тольдо. Но в целом итальянцы четко выполняли свой план.Чем меньше времени оставалось до финального свистка, тем обреченней выглядели французы, тем больше они нервничали. Роже Лемерр выпустил Вильторда. Возможно, эта замена уже походила на жест отчаяния. Однако форвард сотворил чудо: на 4-й добавленной минуте пробил из-под Несты. Небольшой рикошет – и мяч в сетке. Теперь уже «железные» итальянцы оказались сломленными. Ведь какие-то секунды отделяли их от чемпионского титула. А запасные итальянской команды нетерпеливо переминались у кромки, готовясь выскочить на поле, чтобы праздновать триумф.Воодушевленные французы начали добавочное время очень активно. В одном из эпизодов Трезеге активно пошел на Тольдо и заехал ему ногой в лицо. Неприятный для итальянцев момент. Ведь замены были исчерпаны. Тольдо оказали помощь, и он продолжил игру с разбитым носом. А вскоре наступила развязка. Пирес выложил мяч под удар Трезеге. Мощнейший выстрел последнего в девятку поставил золотую точку. Впервые в истории действующие чемпионы мира стали еще и чемпионами Европы.

Евро-96: внезапная смерть на Уэмбли

Футбол - простая игра, но выигрывают всегда немцы

[b]Антирекорд сборной СССР[/b]Жеребьевка отборочного турнира ЧЕ-1980 оказалась для советской команды весьма удачной: сборные Венгрии, Греции и Финляндии в то время не являлись самыми сильными на континенте.Борьба в нашей, шестой, группе шла упорная. Но накал борьбы был обусловлен не высоким уровнем соперников – скорее наоборот. Думается, ни одна из команд 6-й группы не заслуживала путевки в финальную часть.Советская сборная считалась фаворитом. Однако главные сюрпризы уже на старте преподнесли финны, обыгравшие дома и Грецию (3:0), и Венгрию (2:1).Сборная СССР в Москве победила греков (2:0). Затем команда, руководимая Никитой Симоняном, отправилась в Будапешт, где совершенно бездарно, без единого шанса, проиграла венграм – 0:2. Греки на своем поле разгромили финнов – 8:1. А затем не оставили камня на камне и от венгерской команды – 4:1.Такой результат по тем временам рассматривался как сенсационный. Венгры в футбольном мире пока еще котировались выше в основном из-за былых заслуг. Это было началом глубокого кризиса венгерского футбола, из которого он не может выбраться и по сей день. Греческая команда в этом отборочном цикле смотрелась поприличнее венгерской, что и подтвердил ответный матч. В Будапеште венгры не смогли взять реванш – 0:0.Это очко и стало золотым для греков. Ведь после того как венгры свели вничью матч в Тбилиси со сборной СССР – 2:2, сыны Эллады стали главным фаворитом группы.Нашим обязательно надо было выигрывать в Хельсинки – только победа оставляла советской команде шансы на путевку в финал. Но получилась ничья – 1:1. Еще при счете 1:0 в пользу финнов арбитр не засчитал чистый гол Давида Кипиани, который, обыграв половину команды соперников, вышел один на один с вратарем и поразил ворота.Судья решил, что в самом начале этого рейда Кипиани, отбирая мяч, грубо нарушил правила. Но почему-то сразу не свистнул, а отменил гол, состоявшийся через несколько секунд. Однако и после этой ничьей у советской сборной еще оставались шансы.Решающим стал матч Греция–СССР. Наших устраивала и ничья. Но увы… Греки забили мяч на 25-й минуте (Николудис) и удержали преимущество до конца. Благодаря этому они закончили турнир с 7 очками и заняли первое место в группе.Апофеозом позора советской сборной стала домашняя ничья с финнами (2:2) при семиградусном морозе на промерзшем поле Лужников в присутствии всего тысячи болельщиков. Так наша команда установила собственный антирекорд: в слабейшей группе заняла последнее место![b]Триумф немецкой машины[/b]В чемпионате же было сразу несколько сенсаций. Во-первых, невыход сборной Италии в финальную стадию чемпионата.Итальянцы забили в групповом турнире всего один гол в ворота сборной Англии. Встречи Италия–Испания и Италия–Бельгия завершились нулевыми ничьими. А сенсацией номер два стала победа в групповом турнире сборной Бельгии, которая сумела в своей группе обойти итальянцев, англичан и испанцев. Выражаясь новомодным языком, бельгийцы вышли из «группы смерти». В другой группе команда ФРГ не оставила шансов сборным Чехословакии, Голландии и Греции, подтвердив знаменитое высказывание английского футболиста Гарри Линекера о том, что «футбол – простая игра, в которую играют две команды по 11 человек в каждой, но выигрывают всегда немцы». Любопытным выдался матч ФРГ–Голландия, состоявшийся 14 июня 1980 года. Голландцы переживали смену поколений. Подавляющее число игроков из великой плеяды «летучих голландцев», принесших славу футболу Страны тюльпанов, уже ушли на покой. Однако сборная этой страны была еще очень сильна. Тем более кое-кто из великих еще остался – Реп, Ренсенбринк, Рене ван дер Керкхоф.Немцы вели в счете 3:0. Хеттрик к 67-й минуте оформил Клаус Аллофс. После этого тренер сборной ФРГ Юпп Дерваль (тренер-дебютант чемпионатов Европы восемь лет работал помощником великого Хельмута Шена и стал его преемником) сделал две замены. Одна из них стала знаменательной: на 74-й минуте на поле появился малоизвестный молодой полузащитник Лотар Маттеус. Это был его дебют в финальных соревнованиях крупных международных турниров. Думается, дебют ему запомнился надолго.Спустя несколько минут после выхода Маттеус сфолил в штрафной. Справедливо назначенный пенальти реализовал Джонни Реп, а в конце матча Рене ван дер Керкхоф провел еще один гол в ворота сборной ФРГ. Голландцы бросились всей командой в атаку, немцы отбивались из последних сил.Кто знает, как все закончилось бы, продлись матч еще несколько минут. Но голландцам так и не удалось дожать своих извечных соперников.Голландцы и чехи обыграли греков, которые на фоне остальных семи участников финальной стадии смотрелись явно слабее – 1:0 и 3:1 соответственно. Между собой они сыграли вничью – 1:1. Кстати, напомним, что сборная ЧССР носила звание чемпиона Европы. Это была очень сильная команда, что, в общем-то, чехи и доказали в Италии. Немцам сборная Чехословакии уступила в упорной борьбе – 0:1. Таким образом, право бороться за бронзовые медали чехам принесла лучшая разница забитых и пропущенных мячей по сравнению с голландцами. Последняя встреча в этой группе между сборными ФРГ и Греции ничего не решала. Немцы позволили грекам сделать почетную ничью – 0:0.В матче за 3-е место Чехословакия и Италия сыграли вничью основное и дополнительное время – 1:1. Бронзового призера пришлось выявлять в серии пенальти. Долго футболисты обеих команд били без промаха. Но затем итальянец Фулвио Колловати не сумел переиграть голкипера Нетоличку и вошел в скорбный список пенальтистов-неудачников. Со счетом 9:8 выиграла чехословацкая команда и по праву завоевала титул третьей команды Европы.Финал ФРГ–Голландия, если исходить из стенограммы матча, протекал в упорной борьбе. Достаточно сказать, что немецкий форвард-гигант Хорст Хрубеш забил победный мяч лишь на 88-й минуте. Он буквально продавил оборону соперника в воздухе после подачи углового. Тот же Хрубеш и открыл счет в матче, после чего Рене ван дер Эйкен с пенальти выравнял положение.Однако на самом деле немцы не имели в финальном матче серьезных проблем по игре и создали немало моментов у ворот Жана-Мари Пфаффа. Проблема была лишь в том, что решающий мяч они провели за две минуты до финального свистка.На этом чемпионате в составе немецкой сборной заблистали такие звезды, как КарлХайнц Румменигге, получивший в конце сезона «Золотой мяч», отменный тактик Бернд Шустер, который, несмотря на молодость (ему было лишь 20 лет), вошел в список лучших игроков чемпионата, крайний защитник Ханс-Петер Бригель, не знавший, казалось, что такое усталость, и ставший олицетворением идеального флангового игрока тех лет, мощнейший форвард Хорст Хрубеш и неувядающий ветеран Пауль Брайтнер.Если резюмировать коротко: сборная ФРГ удачно пережила смену поколений, и теперь Юпп Дерваль с помощью новых звезд опять создал потрясающую немецкую футбольную машину, сметающую все на своем пути.[b]Достижения фанатов[/b]И еще хочется отметить, что, пожалуй, именно с чемпионата Европы-80 начались бесчинства английских фанов на международном уровне. Они отличились перед матчем Англия–Бельгия, а также во время этой игры, разгромив в Турине магазины и кафе, ранив нескольких полицейских. Многие английские хулиганы были арестованы. На трибунах англичане затеяли драку после того, как бельгийцы забили гол в ворота их сборной. Итальянским полицейским пришлось применять слезоточивый газ – дубинки уже не помогали. Ветер понес пары газа с трибун на поле.Матч пришлось остановить. Некоторым футболистам и арбитру стало плохо, им пришлось оказывать медицинскую помощь. УЕФА оштрафовала Английскую футбольную ассоциацию на 13 тысяч швейцарских франков. Британская королева Елизавета в те дни находилась на отдыхе в Венеции и наблюдала за ходом матча по телевизору. На следующий день королева публично в резкой форме осудила действия английских фанатов и принесла извинения организаторам, итальянским болельщикам и гостям чемпионата. Примеру Елизаветы последовали тренер сборной Англии Рон Гринвуд и несколько футболистов. Однако фанатский драчливый джинн уже был выпущен из бутылки.

Судьбу решила монетка

[b]Без Стрельцова и Воронина[/b]Чемпионат 1968 года стал самым неудачным для сборной СССР. Четвертое, последнее, место в финальном этапе на ЧЕ68 в Италии никто, даже болельщики, не мог назвать большим успехом. Что уж говорить о реакции властей! Правда, импульсивного и далекого от спорта Хрущева у власти уже не было. Времена в плане политики настали более спокойные. Поэтому на сей раз сверхсуровых мер к тренеру сборной Михаилу Иосифовичу Якушину не применили. Просто тихо освободили от должности.И еще одна особенность этого чемпионата континента. Он мог стать последней возможностью для великих – Валерия Воронина, Эдуарда Стрельцова, Игоря Численко – выиграть что-то серьезное, достойное этих мастеров высочайшего класса. Ведь двумя годами ранее, на чемпионате мира в Англии, сборная СССР тоже ограничилась четвертым местом – самым высоким в своей истории на мировых первенствах! Молодым болельщикам это покажется странным, но с середины 50-х почти до начала 70-х сборная СССР не опускалась ниже призового места на чемпионатах Европы и как минимум доходила до четвертьфинала на чемпионатах мира! О невыходе из отборочной группы не могло быть и речи. Но вернусь к нашей теме. Почему я упомянул именно Стрельцова и Воронина? Просто для двух этих великих игроков европейский форум стал последним крупным турниром в карьере. Остальные еще сыграли через два года на чемпионате мира в Мексике.Особенно обидно за Стрельцова, только что вернувшегося в футбол после тюремного заключения. Он помог нашей команде в играх предварительного этапа, а на финал в Италию не поехал. Впрочем, как и Воронин.Сборная СССР пробилась в финальную четверку ЕВРО-68, обыграв в четвертьфинале в драматичном двухраундовом поединке команду Венгрии. В первом матче венгры на «Непштадионе» выиграли уверенно – 2:0. Но зато в «Лужниках» наша команда взяла убедительный реванш – 3:0 (Шоймоши – автогол, Хурцилава, Бышовец)! Однако на финальный турнир в Италию наша сборная отправилась без ряда ведущих игроков.По не совсем понятным причинам из команды были убраны Стрельцов и киевлянин Йожеф Сабо. За нарушение спортивного режима был изгнан Воронин. А вскоре он попал в страшную автокатастрофу, после чего его карьера фактически закончилась. К тому же накануне финала ЧЕ-68 в отборочной игре олимпийского турнира против сборной Чехословакии получили травмы Виктор Аничкин, Муртаз Хурцилава, Игорь Численко – все игроки основы. По вышеназванным причинам 5 июня 1968 года на поле стадиона в Неаполе против хозяев сборная СССР вышла не в сильнейшем составе.[b]Выбирай «фигуру»![/b]Сейчас нелепо слышать сетования тренеров и футболистов на то, что приходится определять победителей турниров в серии пенальти либо по правилам «золотого гола». Но все же это куда более справедливо, чем простое подбрасывание монетки. Но именно так был определен в 1967 году финалист первенства Европы! Но обо всем по порядку.Итальянцы уже в начале игры потеряли из-за травмы Риверу. А замены ввели только спустя два года в Мексике. Наши атаковали большую часть матча. Особенно терзал оборону хозяев финтами Анатолий Бышовец. К исходу добавочного времени счет так и не был открыт. 120 минут борьбы, и – 0:0. Теперь все должен был решить жребий.В подтрибунное помещение для жеребьевки прошли капитаны команд – Шестернев и Факетти, судьи, а также каким-то образом проникший туда тренер советской сборной Михаил Якушин. В детстве он поигрывал в «орлянку». Если б в жребии участвовали тренеры, быть нашим в финале.Тем более что первый жребий был удачен для нас – Альберт Шестернев выиграл право выбирать орла или решку. Из трех приготовленных для жребия монеток разных стран выбрали французскую. Якушин заметил, что французская монета неровная. Одна из ее поверхностей более выпуклая. На ней была изображена фигура какого-то французского деятеля. Опыт ему подсказывал, что именно эту сторону надо выбирать.«Выбирай фигуру», – крикнул Якушин Шестерневу. Но на капитана сборной СССР, в чем он впоследствии признался, напал своего рода столбняк: «Вроде бы слышу, что Михеич кричит, а сделать ничего не могу». Судья подождал ответа несколько секунд, видя, что русский капитан молчит, обратился к Факетти. Тот выбрал «фигуру», она и выпала: итальянцы – в полуфинале.«Выбери Шестернев «фигуру» – и серебряные медали у нас в кармане, а там, глядишь, и на золотые замахнуться можно: с югославами в то время мы всегда удачно играли», – досадовал Якушин. В матче за 3-е место наши проиграли англичанам – 0:2.[b]Судья играл за Италию[/b]В финальном матче с итальянцами сборная Югославии могла бы одержать победу, если бы не швейцарский арбитр Готфрид Динст.В первом тайме он не дал пенальти, когда защитник сборной Италии Джорджо Феррини снес ворвавшегося в штрафную площадь Добривое Тривича. А на 78-й минуте он не засчитал чистый гол, который Джаич провел в ворота итальянцев после сольного прохода. К тому времени югославы уже вели 1:0 (гол забил все тот же Джаич). А спустя несколько минут судья помог хозяевам сравнять счет. Югославы сфолили недалеко от своей штрафной. «Стенка» югославов еще не была выстроена, но Анжело Доменгини, не дождавшись свистка, вколотил мяч в ворота. Арбитр не стал повторять удар, а указал на центр – 1:1. Дополнительное время также не выявило победителя, и согласно регламенту была назначена переигровка. Испанец Ортис де Мендебил, назначенный главным судьей второго матча, тоже ошибся. Первый мяч в ворота югославов на 12-й минуте Рива забил из очевидного положения вне игры. Однако на сопротивление у югославов уже не осталось сил – ни физических, ни моральных. Их тренер Митич решил состав на повторный матч не менять. Явно уставшие югославы выглядели инертными, ограничивались бесхитростными навесами в штрафную, где прекрасные защитники и великий вратарь Дино Дзофф без проблем пресекали опасность.А вот наставник итальянцев Валькареджи ввел в основу сразу пятерых свежих игроков, среди которых были и такие звезды, как Сандро Маццола и Луиджи Рива. Оба заметно усилили игру итальянцев в атаке. Второй гол итальянцы провели на 33-й минуте. Доменгини отдал пас на линию штрафной Пьетро Анастази. Тот с разворота мощно пробил в левый угол. Во втором тайме голов забито не было. Стало ясно, что итальянцы победу не упустят.После финального свистка «Олимпийский стадион» в Риме загорелся тысячами факелов. Это был первый в послевоенной истории крупный успех двукратных чемпионов мира.

Мы были первыми

[b]Совсем скоро в Португалии стартует финальная часть чемпионата Европы по футболу. И пока ее участники проводят последние контрольные матчи, готовясь к Евро-2004, корреспондент «Вечерки» предлагает читателям вспомнить историю появления на свет этого турнира.[/b][b]СССР начинает и выигрывает[/b]Генеральный секретарь Французской федерации футбола Анри Делоне еще 5 февраля 1927 года выдвинул идею о проведении континентального первенства на уровне сборных. Но эта замечательная идея была реализована только 31 год спустя, когда 28 сентября 1958 года в Лужниках в первом матче первого Кубка Европы (в 1965 году УЕФА переименовал турнир в чемпионат Европы) встретились сборные СССР и Венгрии. До этого Делоне успел приложить руку к созданию Европейского союза футбольных ассоциаций (УЕФА). Он же был первым генеральным секретарем УЕФА. А вот до самого первого матча своего детища – Кубка Европы – легендарный француз не дожил без малого трех лет. Но серебряную амфору, изготовленную в 1958 году, вручаемую в качестве переходящего приза чемпионам Европы, назвали в его честь – Кубком Анри Делоне.Понятно, если б не было Делоне, кто-то другой все равно придумал и реализовал бы эту идею. Ну как старушке Европе без своего континентального чемпионата? Но сделал это именно Делоне, потому его имя и увековечено в красивом Кубке.Итак, в борьбу за Кубок Анри Делоне вступили сборные семнадцати стран. По различным причинам отказались играть команды таких футбольных держав, как Англии, ФРГ, Италии.Дуэль сборных СССР и Венгрии была самой интригующей на стадии 1/8 финала, И именно с нее началась история турнира. Московский матч этих команд 28 сентября 1958 года был в ней самым первым. Переполненные «Лужники» – 1000572 зрителя – увидели прекрасный матч.Наша команда, благодаря точным ударам Анатолия Ильина, Славы Метревели и Валентина Иванова уже в первом тайме повела 3:0. Еще один чистый гол Никиты Симоняна австрийский судья Гриль почему-то не засчитал. На второй тайм вышла уже совсем другая сборная Венгрии: вторая половина прошла при заметном преимуществе гостей. Но только на 84-й минуте Гереч забил-таки гол престижа – 3:1.Ответная игра состоялась в Будапеште почти через год – 27 сентября 1959-го. 78 тысяч болельщиков собрались под проливным дождем в ожидании реванша, но его не получилось. Не помогло венграм и возвращение в состав «великих» – вратаря Грошича и полузащитника Божика. Сборная СССР тоже вернула в состав Яшина и Нетто (в Москве их не было). Гол Юрия Войнова принес сборной СССР повторную победу – 1:0.[b]Большому футболу – большая политика[/b]Команда Франции, занявшая на чемпионате мира в Швеции третье место, имела на тот момент наивысший рейтинг. Французы наколотили в Швеции 23 гола в ворота соперников. В первом Кубке Европы трехцветные также продолжили крушить соперников. Они восемь раз поразили ворота греков (7:1, 1:1) и затем девять – ворота австрийцев в четвертьфинале (5:2, 4:2).Однако именно на этой стадии турнира в спорт вмешалась политика. Еще до конца 1959 года Федерации футбола СССР и Испании договорились о том, что четвертьфинальные встречи Кубка Европы между сборными этих стран состоятся 29 мая 1960 года в Москве и 9 июня в Мадриде. За десять дней до первого матча испанцы официальным письмом сообщили, что их делегация в составе 32 человек прибывает в Москву 26 мая. Тренер испанской сборной Эленио Эррера, прилетевший в Москву раньше, осмотрел номера отеля «Метрополь», где должны были жить испанцы, побывал на ресторанной кухне и даже провел беседу с поварами. А вечером посмотрел разгром (7:1), учиненный советской командой в товарищеском матче полякам.Тем временем информационные агентства распространили сообщения, в которых утверждалось, что правительство Испании приняло решение запретить своей команде, победившей в 1/8 финала Польшу (4:2 и 3:0), встречаться с советской сборной. Федерация футбола Испании хранила молчание до 25 мая, а затем через УЕФА сообщила, что сборная Испании на игру в Москву не приедет.Футболисты вместе с Эррерой до последнего момента надеялись на чудо. Они были в аэропорту в тот момент, когда добившийся аудиенции у Франко президент испанской Федерации футбола Альфонсо Де Ла Фуэнте встречался с каудильо. Из президентского дворца позвонили в аэропорт и подтвердили: «Франко запретил сборной лететь в Москву».Разумеется, Федерация футбола СССР выступила с соответствующим заявлением, в котором, в частности, говорилось: «Федерация футбола СССР глубоко возмущена грубым вмешательством франкистских властей, сорвавших встречу испанских и советских футболистов. Фашист Франко и его приспешники давно известны своей враждебностью к дружеским контактам, они не в первый раз срывают встречи, организуемые международными спортивными федерациями. Акт произвола и насилия, совершенный в отношении испанских футболистов, желавших провести игры с командой СССР, свидетельствует о том, что фашистский диктатор Испании попирает принципы международного олимпийского движения и международных спортивных федераций. Повинуясь воле своих хозяев – империалистов США, он пытается внести в спорт элементы «холодной войны». Заклеймил позором Франко и его «заокеанских» хозяев и Никита Хрущев, выступавший перед ударниками коммунистического труда.В конце мая 1960 года во Франкфурте-на-Майне состоялось внеочередное заседание Организационной комиссии Кубка Европы, которая приняла решение исключить из розыгрыша сборную Испании, «как не явившуюся на поле в назначенный календарем срок для встречи со сборной СССР».Сложно, разумеется, сказать, чем завершился бы советско-испанский четвертьфинал. Испанцы слыли фаворитами Кубка Европы.Пять лет подряд мадридский «Реал» побеждал тогда в кубке европейских чемпионов, в этой команде играли такие звезды, как Альфредо ди Стефано и Франсиско Хенто. В «Барселоне» выступали великие – Луис Суарес и Энрике Хенсан.[b]Завоеванные кубки охраняли по очереди[/b]Финальный этап проводился во Франции. Сборная СССР отправилась туда в таком составе: вратари Лев Яшин («Динамо», Москва) и Владимир Маслаченко («Локомотив», Москва), защитники Владимир Кесарев («Динамо», Москва), Гиви Чохели («Динамо», Тбилиси), Анатолий Масленкин («Спартак», Москва), Анатолий Крутиков («Спартак», Москва), полузащитники Юрий Войнов («Динамо», Киев), Игорь Нетто «Спартак», Москва), Виктор Царев («Динамо», Москва), нападающие Слава Метревели («Торпедо», Москва), Валентин Иванов («Торпедо», Москва), Виктор Понедельник (СКА, Ростов-на-Дону), Валентин Бубукин («Локомотив», Москва), Михаил Месхи («Динамо», Тбилиси), Юрий Ковалев («Динамо», Киев), Герман Апухтин (ЦСКА) и Заур Калоев («Динамо», Тбилиси). Главным тренером команды был Гавриил Дмитриевич Качалин, который в 1956 году привел советскую олимпийскую команду к золоту Мельбурна. Ему помогал Николай Алексеевич Гуляев. Первый тайм полуфинального матча СССР – Чехословакия прошел в абсолютно равной борьбе. Но чехам забить не удалось, а вот наши усилиями Валентина Иванова сумели открыть счет.Во втором тайме чехословацкие футболисты подсели. Иванов и Понедельник забили по мячу. Правда, в ворота Льва Яшина был назначен пенальти, но чехословацкий футболист пробил мимо ворот.Во втором полуфинале встречались Франция и Югославия. Великолепная французская команда постоянно вела в счете – 2:1, 3:1, 4:2 (на 62-й минуте). Однако затем югославские футболисты сделали почти невозможное. Вначале они сравняли счет, а на исходе встречи забили победный гол – 5:4.К решающим матчам Кубка Европы местные болельщики почему-то отнеслись с поразительным равнодушием. На матч за 3-е место, в котором хозяева проиграли сборной Чехословакии, пришло 10 тысяч зрителей, а финал СССР – Югославия на «Парк де Пренс» собрал всего 18 тысяч.Финал был назначен на 10 июля 1960 года и прошел под аккомпанемент сильного дождя. Он начал мощными атаками югославской команды. Но лишь однажды на 41й минуте Милан Галич сумел пробить Льва Яшина. После перерыва уже сборная СССР захватила инициативу. На 49-й минуте после удара Бубукина голкипер Видинич парировал мяч перед собой, позволив Метревели сравнять счет.Основное время так и закончилось вничью, а 112-я минута оказалась счастливой для сборной СССР. Месхи навесил мяч с левого фланга, и Виктор Понедельник головой переправил его в сетку! Сразу после финального свистка Игорь Нетто поднял над головой Кубок, выполненный французским ювелиром Шобийоном. Кроме этого, была изготовлена маленькая копия Кубка. Она оставалась на вечное хранение у команды-победительницы.После победы над югославами наши игроки были приглашены на торжественный прием в одном из залов Эйфелевой башни. В самолете, возвращавшем нашу команду в Москву, все футболисты по очереди охраняли призы – большой и маленький, – которые были установлены на столике в первом салоне. Когда настала очередь решать, кому выносить большой Кубок, все единодушно отдали предпочтение Льву Яшину. А копию выносил Анатолий Масленкин. 13 июля 1960 года сборную СССР торжественно чествовали в Лужниках. Кубок Европы экспонировался сначала на ВДНХ, затем в Музее спорта в Лужниках. В январе 1964-го его в соответствии с регламентом переправили в Швейцарию в штаб-квартиру УЕФА.[b]Эхо победы на страницах газет[/b]«Яшин показал себя таким, каким его знают, – отмечала после финала французская спортивная газета «Экип». – Четкая уверенная игра, железная хватка, умелый выбор места, своевременный выход из ворот. Три защитника – Чохели, Масленкин, Крутиков – обращали на себя внимание скорее своей решительностью в отборе мяча, нежели своей техникой. Капитан команды Нетто часто играл роль четвертого защитника. Он был «ангелом-хранителем» при Костиче. Зато в роли дополнительного нападающего выступал Войнов, часто включавшийся в атаку. Из остальных игроков наибольшее впечатление произвели оба края – Метревели и Месхи. Сильнее всех, пожалуй, в тройке нападения играл Бубукин. Он работоспособен, как никто. Иванов почти не создавал острых ситуаций, и все его атаки начинались в глубине. Понедельник получал очень мало передач от своих партнеров».По мнению чехословацкой газеты «Руде право», «победа советской команды была вполне заслуженной, ибо ее игроки сумели лучше приспособиться к тяжелым условиям и применили верную тактику против быстрых югославских крайних. Это было самое правильное тактическое построение всей борьбы, которое в конце концов решило судьбу матча».«Не желая ни в коей степени снизить значение советской победы, – отмечало агентство «Франс пресс», – следует все же сказать, что с таким же успехом победителями могли оказаться и югославы.В первой половине матча они приводили зрителей в восхищение разнообразием и тонкостью своих комбинаций. Во втором тайме, в особенности после забитого Метревели гола, русские почувствовали себя увереннее, и в игре наступило равновесие».Победа так и останется единственной в истории советского, а затем и российского футбола за почти полувековую историю чемпионатов континента.

Фанаты

ЕЛЕНА КАМБУРОВА: Я ТАКОЙ ПОСТОЯННЫЙ АНДЕГРАУНД

[i][b]Голос народной артистки России Елены Камбуровой невозможно спутать ни с каким другим. Огромный репертуар соткан из лучших имен русской и зарубежной поэзии – это то, что французы называют емким словом «шансон» – жанр поэтической песни. Не так давно Камбурова обрела то, к чему стремилась всю жизнь – свой театр музыки и поэзии. В небольшом здании на Пироговке она собирает cегодня друзей и единомышленников. В театре уже сыграны две премьеры– спектакли «Грезы» по песням Шуберта и Шумана и «Капли датского короля» по песням Булата Окуджавы.[/i]– Елена Антоновна, вы человек счастливый, или драматизм судьбы перевешивает?[/b]– В моей жизни бывают счастливые моменты. Но выходы на сцену – очень серьезная часть моей жизни, если не сказать большего. И на сцене у меня бывает много сложных и драматических моментов.[b]– Я побывал на двух спектаклях вашего театра. Вам удается выдерживать ту же эмоциональную атмосферу, к которой я привык на ваших концертах. Как вы находите единомышленников?[/b]– Это действительно очень непросто. Сегодня на дворе время, которое не способствует появлению родственных душ. Они остались либо в моем поколении, либо в поколении чуть моложе меня. Сегодня многих молодых людей, пытающихся петь, даже трудно представить себе в роли исполнителей, скажем, песен Окуджавы. Они просто безнадежно заражены попсовой интонацией, которую уже ничем не вытравишь. Это такой штамп, который безостановочно тиражируется нашим радио и телевидением. Никогда еще так сильно порнографическое начало, элементарная пошлость и подмена героев не имели такого сильного влияние на общество и на искусство в частности.[b]– Ваш театр – это вызов нашему времени?[/b]– Это оплот сопротивления, он должен быть заповедником. Мы ощущаем себя здесь дежурными по поэзии. Я себя сама давно уже назначила таким дежурным. Для некоторых моих молодых артистов это было первое знакомство с песнями Окуджавы. И я очень рада, что они смогли почувствовать материал, войти в него. А Ульяна Ангелевская и Юрий Цендровский пели песни Булата и раньше. Спектакль уже готов, но я постоянно что-то дополняю, вношу изменения. Но никто из них не считается со временем, если речь идет о дополнительных репетициях.[b]– В самом начале вашего пути вас обвиняли в какой-то уж слишком своей интонации, которая выбивалась из общего ряда…Что помогло вам сохранить ее, выстоять? Ведь фактически вы одна противостояли мощной непробиваемой стене.[/b]– Мои зрители! С самого начала это была студенческая аудитория, мои ровесники. Им не надо было объяснять, почему я пою эти песни. Насколько же изменились времена! Если мне сегодня предложат выступить перед студенческой аудиторией, я скорее всего откажусь. У меня был удивительный случай в Белгородском университете. Там все оборудовано по последнему слову техники: все шикарно, коридоры чистейшие, мрамор, зимний сад, красота неописуемая – будто ты где-то во Франции, в Париже. Но ректор меня сразу предупредил: «Один из двух концертов будет для вас тяжелым!». И действительно, концерт для педагогов, для публики из города прошел нормально. А вот второй…. Я не оратор и не мастер говорить речи, но я тогда перед вторым отделением все-таки высказала этим мальчикам и девочкам все, что думаю и о нашем времени, и о стихах, и о песне. Зал преобразился – и это было чудо. Дело даже не во мне и не в моих песнях.Но ведь вы подумайте: во все времена, во все века само понятие «университет» воспринималось как нечто высокое, передовое, как сообщество самых мыслящих, самых понимающих… И вдруг ты видишь, что это «самое-самое» сегодня на уровне ПТУ! Ничего не имею против этой ступени образования, но многие так и остаются на ней, не подозревая, как может преобразить всю их жизнь слово прочитанное, спетое – слово живое! И это при том, что в моем репертуаре архисложных вещей нет. Вот в чем вся и трагедия. Я понимаю, если бы я пела какие-то огромные циклы на стихи Мандельштама, Петрарки... А так… Это же очень демократичный язык, где все ясно и понятно. Как бы мне хотелось, чтобы, подобно этому залу, можно было преобразить все, начиная с детского сада![b]– Вы постоянно не совпадали со временем. Только-только оно наступало для вас, и – то «оттепель» закончилась, то постперестроечной свободой воспользовались другие…[/b]– Я получаюсь такой постоянный андеграунд. Больно не за себя лично, но вот уж действительно за державу обидно. Мои песни можно было бы потрясающе снимать, а время уходит и уходит... На моем примере можно было проследить целый телевизионный пласт жизни песни. Придет время, когда спохватятся – но снимать будет уже некого. Естественно, нас сменят другие поколения, но в моем лице все будет утеряно. Я очень много езжу сегодня и слышу тысячи вопросов: почему вас нет сегодня на ТВ? И я не знаю, что ответить…[b]– Бывает, что вы переживаете: такие любимые стихи, а музыка на них не написана?[/b]– Есть стихи, о которых думаешь, что, может, и не нужна им музыка вовсе. Все-таки я должна ориентироваться на общую аудиторию, которая многие строки моих песен слышит впервые – ведь я стараюсь выбирать стихи, которые не на слуху. Нужно думать обо всех зрителях, а не только о самых просвещенных. Иначе мне пришлось бы выступать только в салонах. В этом смысле для меня очень ценно мнение Жака Бреля, который делил поэзию на песенную и просто стихи. (Не на эстрадную, это я опускаю.) Есть поэзия, но именно песенная. И есть счастливые соединения, когда берутся стихи, о которых поэт и не думал, что они когда-нибудь станут песней.[b]– Сегодня вы очень много записываетесь. Вы перестали бояться студии?[/b]– Честно сказать, я до сих пор боюсь студии, до сих пор не могу найти место, где мне было бы по-настоящему комфортно работать. Так, как бывает на моих лучших концертах – когда хороший, качественный звук, приятная общая атмосфера. Когда я чувствую за спиной крылья. Так еще ни разу не было в Москве, но один раз было в Германии. То есть я понимаю, что так все-таки может быть…[b]– Путешествуя, часто находите новые песни?[/b]– Нет, это редчайшие исключения. Но приходится отслушивать огромное количество материала. И это хорошо, что сейчас многие пишут. Бывает, на гастролях приносят песню в твердой уверенности, что это именно для меня. «Мы вас, только вас видим исполнительницей!» На что я отвечаю: «Значит, вы меня еще недостаточно хорошо знаете»…[b]– А если на минуту забыть об этом, то просто вы, Елена Камбурова, часто находите утешение в собственных песнях?[/b]– Все они – это мое утешение. Особенно я это поняла во время какого-то очень длительного, темного периода в моей жизни. Я цеплялась за них, как тонущий за соломинку. Это была фантастика! Выход с песнями к зрителю буквально спасал меня. Спасает до сих пор и, я надеюсь, будет спасать еще не раз. Я отношусь к ним, как к живым существам. В них так много нужного мне самой, того, что уже вошло в меня, в мою кровь и в мою жизнь, что без них мое существование просто немыслимо. И еще: меня не перестают восхищать мои зрители. Они есть везде, куда бы я ни приезжала. Потрясают родители, которые не мимикрируют под сегодняшнее время, не заигрывают с ним, а делают все возможное, чтобы отвести своих детей и внуков от его влияния. Я разрешаю приходить к нам с детьми 4–5 лет. Вот недавно в Киеве на первом ряду я видела бабушку с внучкой на руках. Поэтому нижайший поклон всем моим зрителям. Да ведь и многие мои друзья – буквально выходцы из моего зрительного зала.[b]– Вы говорите, что страшно не само одиночество, а как человек ощущает себя в нем…[/b]– Многие одинокие люди похожи на загнанных зверей, которые трусят оглянуться назад. А если бы они оглянулись – увидели бы очень интересную картину, картину совершенно другой своей жизни. Ведь все нам дается неспроста, но мало кому открывается смысл одиночества. Все склонны видеть в нем только отрицательную сторону своей жизни. И я прекрасно понимаю, что женщине особенно трудно отъединиться от стадного понимания своей роли в жизни. Не каждая готова к тому, что рядом нет кого-то сильнее, человека, способного носить ее на руках… А вот я знаю женщин, у которых большой жизненный опыт, и мужья были, и дети есть, и все это ушло, и сегодня они счастливы в своем одиночестве. Им даже трудно представить себе, что кто-то войдет в их мир, где они царствуют одни. Хотя это тоже большая редкость.[b]– А вы готовы ответить на вопрос: что же это за таинственный инструмент такой, человеческий голос?[/b]– Я всегда считала голос отдельным живым существом, и человеческое тело – лишь сосудом для него. А недавно мне показалось, что голос – нечто сродни деревьям, цветам, природе. Голос – это то, что Господь преподнес людям в качестве подарка. Люди в ответе за свои голоса, хотя они и не вполне им принадлежат. Нам не принадлежит, в том числе, и наш голос. Когда я слушаю Шаляпина, я думаю: разве это не был величайший дар Бога всем нам?

ЖИДРУНАС ИЛГАУСКАС. ОЧЕНЬ ВЫСОКИЙ И ОЧЕНЬ БОГАТЫЙ

[i]Центровые в баскетболе в дефиците, это штучный товар. Если парень вымахал за два десять, практически гарантировано – с баскетболом он не разминется.Правда, это далеко не означает, что он станет центровым. Для этого, кроме роста, еще и талант нужен.[/i]Литовцу Жидрунасу Илгаускасу повезло особенно: и ростом вышел – 221 см, и талантом природа его одарила щедро. Однако так могло сложиться, что был бы он сегодня не одним из лучших центровых мира, а безвестным, но, правда, очень высоким инвалидом.В конце 2000 года журнал «Евробизнес» опубликовал список ста самых богатых спортсменов Старого Света.Из атлетов бывшего Союза в десятку самых преуспевающих звезд вошли и два литовских баскетболиста – Арвидас Сабонис и Жидрунас Илгаускас. Доходы первого на тот момент составляли 12,8 миллионов евро в год, а доходы второго – 12,3 миллионов евро.[b]Как Гарастас обиделся на Илгаускаса[/b]В 1976 году в Каунасе родился мальчик по имени Жидрунас и по фамилии Илгаускас. Мальчик рос и спустя двадцать лет вымахал до 218 сантиметров. (Сейчас его рост согласно справочникам НБА – 221 см.) К своему двадцатилетию студент Илгаускас не только ростом вышел, но и здорово умел играть в баскетбол.В то время он уже несколько лет играл в чемпионате Литвы за каунасский клуб «Атлетас». В середине 90-х эта команда на равных соперничала со своими более именитыми земляками из «Жальгириса». А заполненный до отказа легендарный каунасский «Спортгалле» делил свои симпатии между клубами поровну. Честь «Атлетаса» защищали тогда еще практически никому за пределами Литвы неизвестные Штомбергас, Прашкявичюс, Пачесас, Илгаускас. Все они ныне добились многого. А тренировал команду признанный мэтр – Владас Гарастас.В апреле-мае 1996-го «Жальгирис» и «Атлетас» вели жаркую борьбу за титул чемпиона Литвы в суперфинале плей-офф. Пикантность ситуации состояла в том, что «Жальгирис» четырежды проиграл своим непримиримым соперникам в регулярном чемпионате. И в суперфинале «Атлетас» повел со счетом 2:0.Казалось, игроки «Жальгириса» сломаны психологически: шесть поражений подряд от своего главного конкурента в сезоне! «Атлетас» от чемпионского звания отделяла лишь одна победа. И тут бело-зеленые сумели счет сравнять – 2:2! Как вы думаете, почему? В составе студентов («Атлетас» представляет Каунасский институт физкультуры) в третьем и четвертом матчах суперфинала не играл их единственный центровой Илгаускас.Накануне решающих поединков он пожаловался на сильные боли в стопе. Врачи команды не смогли обнаружить в стопе центрового ничего подозрительного. Воспитанный еще в старых советских традициях тренер Гарастас не мог понять, что значит – «нога болит», когда надо «родину спасать!» Он кричал на Илгаускаса, пытался заставить его выйти на площадку, а потом в прессе обвинил в трусости и симуляции. «Кто такой этот пацан, еще ничего не выигравший, а уже вообразивший себя Сабонисом?!» – возмущался Гарастас. Эти слова перепечатали все газеты, а сам Илгаускас легендарного тренера так и не простил, хотя прошло уже почти девять лет.На решающий, пятый, матч Илгаускас, превозмогая боль, все же вышел. Помог, чем мог. Правда, отыграл мало – вновь помешала сильная боль в стопе. «Жальгирис» решающий поединок выиграл и в третий раз подряд стал чемпионом Литвы. Лучшие игроки «Атлетаса» после этого чемпионата разошлись по другим командам, кто-то уехал за границу. А сам «Атлетас» постепенно превратился в заурядного аутсайдера.«Симулянт», едва не ставший инвалидом Тогда же, в 1996-м, Илгаускас был задрафтован аутсайдером НБА командой «Кливленд Кавальерс». В «Кливленде» не очень-то поверили Гарастасу и заподозрили, что у их потенциального новичка действительно не все в порядке с ногой. Его срочно привезли в Америку, показали лучшим врачам. Понятно, что все расходы понес «Кливленд». Денег у Илгаускаса не хватило бы и на билет.Ведь в «Атлетасе» он играл за символическую зарплату.Доктора после тщательного обследования установили диагноз: трещина косточки стопы. Травма неприятная даже для рядового человека, а для парня ростом 221 сантиметр и весом 118 килограммов просто опасная.Про НБА с ее сумасшедшим темпом, огромными нагрузками и восемью десятками матчей за сезон при такой травме вообще надо забыть. Кто знает, поддайся Илгаускас на призывы Гарастаса и сыграй во всех матчах суперфинала, возможно, с баскетболом ему пришлось бы распроститься.В Кливленде Илгаускасу сделали удачную операцию.Дело быстро шло на поправку. Так быстро, что перед началом сезона «Кливленд» рискнул подписать с литовцем многомиллионный контракт сроком на три года.Все с нетерпением ждали дебюта «Мистера Z», как его окрестили в Америке, в сильнейшей лиге мира. Но дебюта не последовало: на одной из тренировок незадолго до начала сезона Илгаускас получил новую травму – похожую на предыдущую, но на другой ноге. Вновь карьера под угрозой? Да! Неужели «Кливленд» ошибся, купив хронически больного парня, выбросил на ветер пару десятков миллионов долларов?! К счастью, американские врачи поставили его на ноги, к началу следующего чемпионата Илгаускас выздоровел.[b]Три пропущенных года[/b]Однако впереди Илгаускаса ждали новые испытания.В начале следующего сезона он сломал ногу. Поэтому за три следующих года провел за свою команду всего 29(!) матчей. Фактически три года карьеры прошли впустую.Были и бытовые неурядицы. Однажды Жидрунаса остановила полиция за управление автомобилем в нетрезвом состоянии. Он был приговорен к 30-дневному тюремному заключению условно, оштрафован на 1000 долларов и на год лишен водительских прав с маленькой оговоркой: ему разрешили ездить на работу, на тренировки и в продуктовый магазин. Вину Илгаускас отрицать не стал: «Я совершил ошибку, но она больше не повторится», – заявил он на суде.Но все опять окончилось хорошо. В сезоне 2002–2003 восстановившийся после тяжелой травмы Илгаускас не участвовал всего в одном матче. В феврале 2003 года Илгаускас, первым из игроков бывшего СССР, принял участие в матче «Всех звезд» НБА. «Кливленд» же заключил с центровым новое долгосрочное соглашение на сумму 76 миллионов долларов! [b]Илгаускас и сборная [/b]Интересно, что Илгаускас так и не сыграл за сборную Литвы ни на одном большом турнире. А ведь будь он в Сиднее в 2000-м, возможно, литовцы одолели бы «ДримТим» в полуфинале, ведь не хватило совсем немного. И вместо бронзы вполне реально могли бы завоевать олимпийское золото.Конечно, главная причина отсутствия Илгаускаса в сборной – тяжелые травмы. Из-за этого он пропустил две Олимпиады, пару чемпионатов Европы и мира. Но в последнее время, кажется, стало преобладать простое нежелание играть. Может, дело в психологии? Человек фактически никогда за сборную не играл – несчастные 13 игр в далекой юности даже и считать как-то неловко – и ему тяжело решиться на это новое для него дело. Факты? Пожалуйста. Прошлой весной он заявил, что мечтает помочь сборной на чемпионате Европы в Швеции. Но в конце июля 2003-го Илгаускас свое решение изменил.Президент Литвы Роландас Паксас и премьер Альгирдас Бразаускас просили баскетболиста изменить свое решение и поехать в Гетеборг и Стокгольм. Премьер написал Жидрунасу письмо, а президент пытался воздействовать через родителей. Не помогло. Он ответил, что в сентябре во время чемпионата Европы ему надо проходить курс реабилитации в одном из медицинских центров США. Как известно, помощь отказника-мультимиллионера сборной не понадобилась – литовцы и так без проблем стали сильнейшей командой Европы.Такой вот он – этот простой каунасский парень. Простой, но только очень высокий и очень богатый.

РОДИОН ЩЕДРИН: НЕ НАДО ОДЕВАТЬ ГЕРМАННА В МУНДИР СОВЕТСКОГО МИЛИЦИОНЕРА

[i][b]Блистательная супружеская пара – Родион Щедрин и Майя Плисецкая – прилетела в Москву, как это часто случается в последние годы, буквально на считанные дни. Наша короткая встреча прошла в их квартире на Тверской, где каждый сантиметр пространства дышит балетом и музыкой. Композитор недавно признался, что за последние 12 лет работы на Западе он написал невероятно много – более 40 сочинений. Но лишь немногие из них изредка звучат сегодня в России.[/b][/i][b]– Родион Константинович, вашу «Лолиту» все же поставил Пермский театр, а Москва все только разговоры вела…[/b]– «Лолиту» показали в Москве, на сцене «Новой оперы», и, если судить по зрительскому вниманию, по особой тишине в зале, по продолжительности аплодисментов, то я бы поставил пермякам жирный плюс. Зал был полон – и это несмотря на то, что рекламы не было практически никакой! Москва, кстати, всегда отличается тем, что информация здесь просачивается совершенно иными путями, чем во всем остальном мире.[b]– У вас лично нет ощущения, что в провинции сегодня более серьезно, более трепетно подходят и к драме, и к опере? В Москве часто попадаешь на такую халтуру...[/b]– Не хочу кидать камень ни в Москву, ни в Петербург, но столичные города сегодня просто пресыщены количеством гастролеров. А провинция нет. Там каждый спектакль – событие. Где бы я ни был – в Перми ли, в Самаре или где-то еще, – везде я вижу невероятный трепет при подготовке премьер. И еще чувствуется огромное желание обязательно вытащить зрителя в театр. А в Москве мы с Майей Михайловной недавно посетили пять драматических спектаклей. С двух ушли после первого действия. Понимаете, это был такой хороший уровень задорного капустника... Не хочу сказать, что в столице совсем нет хороших спектаклей, но, если брать театральную ситуацию в целом, их крайне мало.[b]– Когда вы работаете на Западе, насколько вы как автор музыки вправе влиять на режиссерскую концепцию спектакля?[/b]– Конечно, композитор имеет право голоса. И было бы странно, если бы это было не так. Пока мне в этом отношении везет, и серьезных конфликтов с режиссерами при постановке моих сочинений я не помню. А качество режиссуры – это общая беда и в наших театрах, и на Западе. Мне, например, однажды пришлось видеть оперную постановку «Пиковой дамы», в которой Германн был одет в форму советского милиционера с портфелем в руках. Что там было – доносы, рапортички? И царица Екатерина в финале акта распахивала свой царский парчовый туалет и оставалась на авансцене в чем мать родила. А играла ее та же актриса, что и графиню.[b]– Вы уже больше десяти лет живете в Германии. Работа композитора на заказ диктует вам какие-либо строгие рамки – не временные, а в художественном замысле?[/b]– Нет. Как правило, я абсолютно волен, другое дело, что я могу прислушиваться к пожеланиям и учитывать их при работе, но не более того. Например, мне могут сказать: мы были бы рады, если бы вы обратились к русскому сюжету. А в остальном – как раз только регламент во времени. Недавний заказ Нью-Йоркской филармонии – «Очарованный странник» по Лескову – мне нужно было уложить в час пятнадцать – час тридцать. Так вот, на прогоне директор филармонии стоял в зале с секундомером в руках. А недавно в Японии мне сделали чрезвычайно интересный заказ – сочинение для тысячи виолончелей. Мне уже показали зал, сцену и – самое любопытное! – весь список музыкантов по именам и фамилиям. По этому поводу уже родилась шутка, что устроителям придется заказывать не одну, а две тысячи авиабилетов для музыкантов, так как каждая виолончель требует для себя отдельного места. Знаете, Слава Ростропович всегда говорит представителям авиакомпаний: «Моя виолончель любит сидеть у окна».[b]– Вы неоднократно подчеркивали, что авангард как новое направление в музыке ХХ века очень быстро исчерпал себя. Что, по-вашему, выдержало испытание временем?[/b]– В том-то все и дело, что авангард его не выдержал. Мало того – он отвратил от себя огромное количество слушателей, которые просто любят музыку, мир звуков. Сегодня авангард, конечно, существует, но как бы в резервации. В Мюнхене есть специальный абонемент «Musiсa Viva», который меня очень интересует как профессионала. На него рассылаются специальные приглашения, а на концерты идет только специальная аудитория, то есть каждый раз это одна и та же публика. В филармонических же программах этой музыки нет совсем.[b]– В истории музыки останется только название?[/b]– Факт его существования. Авангард способствовал многим технологическим сдвигам, которые произошли в музыке. Много нового найдено в звукозаписи, в звукоизвлечении, в контрастах и оркестровке, но к сути искусства – тронуть человека – авангард не подошел.[b]– Недавно мне довелось прочитать книгу диалогов с Игорем Маркевичем. Запомнилось то, какую важную роль для него в момент сочинения музыки мог играть любой потусторонний звук, даже шум запруженного шоссе за окном. Не только отрицательную: бывало, рождались и удачи. А как у вас?[/b]– Если мы не глухи (Бетховен был исключением), то весь мир окружающих звуков так или иначе вхож в нас. И с отрицательными реакциями, и с положительными. Это абсолютно точно подмечено.[b]– Родион Константинович, многие ваши сочинения навеяны прозой. Что для вас служит толчком, в какой момент вы чувствуете: ага, этот текст может быть воплощен в музыке?[/b]– Я начну с патриотического заявления. Уверен, что нет в мире ни одной литературы столь богатой, как русская. И для музыкантов она еще остается огромным нетронутым материком. У того же Лескова, по моему ощущению, есть фантастическое количество сюжетов абсолютно музыкальных. И у Чехова тоже… Кстати, идею «Дамы с собачкой» нам нечаянно подсказал один из шведских журналистов после премьеры «Чайки» в Гетеборге, спросив у меня, почему никто из композиторов до сих пор не обратился к этому чеховскому сюжету. У нас в семье действительно сложились очень тесные взаимоотношения с литературой. Я постоянно говорю Майе: «Не читай столько, ты испортишь зрение!» Но она читает и читает, причем, как правило, классику.Вот сейчас летели в самолете, она перечитывала – наверное, уже в сотый раз Куприна: «Олесю», «Поединок», «Гранатовый браслет». Удивительная энциклопедия жизни, чувств, общения между людьми, их быта. Это чисто по-человечески не может не трогать художника. «Мертвые души» – это же просто Библия для каждого человека, для которого родной язык русский. Я до сих пор с наслаждением, как в первый раз, могу перечитывать любую страницу Гоголя.[b]– Но судьба вашей оперы на сюжет «Мертвых душ» была не простой. Сегодня даже смешно говорить о тех цензурных глупостях.[/b]– Она была не совсем благополучной, но все же счастливой. Во всяком случае, ее не постигла участь балета «Анна Каренина». Сегодня в это трудно поверить, но на прогоне «Анны Карениной» были заперты все двери в зрительный зал, на страже стояли церберы, а балерина Марина Кондратьева, которая танцевала Анну во втором составе, даже не имела возможности увидеть репетицию из зала! Когда я недавно рассказал об этом иностранным журналистам, они, по-моему, подумали, что у меня мания преследования.[b]– Щемящая, почти физически изматывающая музыка «Дамы с собачкой» – не просто тоска по счастью, которое было так близко и возможно, но скорее какой-то несбыточный сон.[/b]– Думаю, что величайший Чехов ошибся в мечте о будущем человечества. К сожалению, мы не становимся лучше. Человечество все лживее и безжалостнее к ближнему. Ошибся не только Чехов, но и другие мыслители. У него же многие вещи просто пропитаны печалью. Странный, нелогичный диалог героев в пьесах, а внутри бушуют такие страсти, такие Везувии! Очень, очень много у него скрытых пластов. В «Даме с собачкой» много скрытой печали, и Гуров, и Анна Сергеевна понимают, что они не могут быть счастливы. Ощущение себя в железной клетке, постоянное стремление вырваться, воспарить. А Майя невероятно тонко чувствует музыку, каждый инструмент в оркестре. Ведь там практически одни струнные, всего несколько духовых инструментов.[b]– Когда произведение закончено, уходит от вас – вы способны в целом предсказать его судьбу?[/b]– Вдруг начинают работать какие-то абсолютно непредсказуемые вещи. Их просто нельзя объяснить. Я часто ошибаюсь, но потом невероятно радуюсь нежданному успеху. Разве мог я когда-нибудь предположить, что «Кармен-сюита» будет звучать в мире каждый день? Критика приняла ее сугубо отрицательно, не говоря уже о том, что в Союзе композиторов реакция была просто похоронная. Я помню, как балет отстаивал Дмитрий Дмитриевич Шостакович. А когда «Карменсюиту» впервые сыграли в Англии, критика единодушно высказалась отрицательно. И вот недавно мне прочитали по телефону рецензию из «Файненшл таймс» по поводу недавней постановки «Кармен-сюиты» в «Ковент-Гарден». Так вот, там буквально сказано, что единственным достоинством этого спектакля стала замечательная партитура Щедрина. А вспомните Чайковского, который писал брату о своей неудачной, статичной опере, имея в виду «Евгения Онегина». А Кюи как его изничтожал – просто ни одного доброго слова! А сегодня в редком театре не идет «Онегин». С «Кармен» Бизе та же история…[b]– А если вы, наоборот, не сомневаетесь в успехе?[/b]– Здесь тоже случаются странные вещи. У меня есть концерт для трубы, который я написал по заказу Питтсбургского оркестра. Он издан, напечатаны клавир и партитура, сделана великолепная запись в Финляндии. Его исполняют, но все же редко. Я-то считал, что он вполне может стать шлягером, учитывая тот факт, что в мире в принципе немного написано музыки специально для трубы. Остается тешить себя мыслью, что когда-нибудь, лет через 30–40 концерт будет более востребован. Я посмотрю с того света, улыбнусь и скажу: «А-а, заиграли!..»

ЕЛЕНА ОБРАЗЦОВА: МЫ БЫЛИ КАК КРЕПОСТНЫЕ

[i][b]Затем ее ждала головокружительная, фантастическая карьера. С момента моей просьбы о встрече и до моего появления в старинном особняке на Патриарших прудах, где она живет, прошло ровно три месяца. График примадонны по-прежнему расписан по минутам.[/i]– Елена Васильевна, с каким чувством встретили юбилей?[/b]– Ни с каким. Просто сделала очень много концертов и очень много спектаклей. Чтобы сказать себе самой, что я еще жива и нужна людям. Устроила самой себе экзамен.[b]– Правда ли, что в Большом театре никогда не ставились спектакли специально для вас?[/b]– Абсолютная правда. Я даже, по-моему, не спела ни одного спектакля на открытие сезона.[b]– Обидно?[/b]– Да нет. Что же обижаться, если все театры мира стояли в очереди, чтобы поставить на меня спектакли. И на Западе писались потрясающие рецензии, которые никогда не публиковались здесь. Знаете, вообще это известная история – для того чтобы быть великой в своем отечестве, надо умереть. Мне кажется, сегодня я живу очень разумно. Это Господь открыл мне разум, особенно после того, как я потеряла Альгиса, мужа моего. Научилась подходить ко всему философски и не испытывать потрясений от того, что делают люди.[b]– Сегодня молодой певице пробиться легче, чем в ваши времена?[/b]– Думаю, гораздо легче. Мы же были как крепостные и могли выезжать за границу только три месяца в году. Сейчас все свободны, все могут выбирать себе страны, театры, партии. Единственное – не надо гнаться сразу за большими деньгами в ущерб здоровью, голосу. Сразу дать большую нагрузку для голоса равносильно смерти. Поэтому «звездочек» сегодня много – загораются и тухнут.[b]– Итак, у молодых певцов сегодня масса возможностей. А как у них с желанием серьезно учиться?[/b]– Вы знаете, я чем потрясена? Многие сегодня даже не ходят в концертные залы и театры. Ведь мы каждый вечер были в театре! Там не пели ни Каллас, ни Тебальди, но в том же Большом было много талантливейших певцов. Мы ходили, внимательно слушали – как надо, как не надо петь… Сегодня, попадая в метро (это редко, но случается), я смотрю, что люди читают: либо детективы, либо комиксы листают, картинки эти ужасающие... Я думала, их только идиоты на Западе читают, оказывается, и у нас уже тоже. А деятельность телевидения, я считаю, – это настоящее преступление. Это школа бандитизма: сиди и учись, как это делается...[b]– Почему мы так легко восприняли то, что было нам чуждо по сути?[/b]– А что мы легче всего запоминаем? Дурацкие анекдоты, песни ужасные... Я-то уверена: все это делается специально для разложения русского народа. Странно, что наше правительство не задумывается об этом и не делает никаких запретов.[b]– Я помню, вы как-то сказали: «Я объездила вдоль и поперек весь мир и выше русской культуры ничего не видела».[/b]– И лучше нашего образования.[b]– Что же сегодня происходит с русской культурой?[/b]– Все сводится на нет. Никто не читает литературу, не ходит в музеи, не смотрит потрясающие фильмы. Боже, какие были актеры, режиссеры! А сейчас или порнография, или убийства, или кто-то у кого-то палкой в голове ковыряет. Когда я дома одна, мне страшно включать телевизор, я потом заснуть долго не могу. Раньше по телевидению звучали Чайковский, Рахманинов – все это впитывалось на генном уровне, а сейчас вся эта генетика выветрена, разрушена...[b]– Два года назад вышли мемуары Георгия Свиридова. Он предупреждал об этом еще 30 лет назад.[/b]– В последние годы, когда он уже был близок к смерти, мы встречались, и он всегда говорил: «О, Елена Васильевна, здравствуйте! Какие новости? Но только хорошие...» Мы очень дружили, и я часами просиживала у него дома, за фортепиано.[b]– Я воспринимаю ваше исполнение музыки Свиридова как настоящую живопись. Он всегда был доволен вами?[/b]– Нет-нет! Мы очень много занимались, целыми днями, даже месяцами, у него на даче в Новодарьине. Поскольку мы жили по соседству, то вместе гуляли по лесу, разговаривали, потом опять садились к роялю. Он на меня кричал, я кричала на него, мы ужасно ругались. Я говорила ему: «Ты не знаешь, что ты написал!» А он в ответ: «Ты не знаешь, что ты поешь! Мне нужна вот такая интонация, а это все фальшиво, неправильно!..» Он очень хотел, чтобы я пела так, как он написал, а я воспринимала его музыку уже не как его, а как нечто самостоятельное. Я помню наш совместный концерт в Ленинграде. Пою, но взяла не ту интонацию. Он мне из-за рояля: «Не так!» Я чуть с ума не сошла, так это было неожиданно. Слава богу, никто ничего не понял, и мы с блеском завершили концерт. Конечно, потом Свиридов очень извинялся. Понимаете, он физически страдал, что кто-то поет его музыку не так, как слышит ее он. Как композитор он, безусловно, был проводником космической энергии.[b]– Сегодня вы как-то переосмысляете его музыку?[/b]– Хороший вопрос. Помимо того, что Свиридов был гениальным композитором, он был еще и потрясающим пианистом. Рояль у него звучал как оркестр, иногда как орган, и никто никогда не мог сыграть вещь Свиридова, как он сам. Как он это делал? Его магнетизм просто заражал меня. За спиной я ощущала целый оркестр. И сегодня, когда я преподаю в Японии, где очень любят Свиридова и много поют его, я пытаюсь донести какие-то его секреты. Хотя, увы, гения повторить нельзя.[b]– Сегодняшняя духовная катастрофа – это уже безысходно?[/b]– Трагедия начинается со школы, даже с младенчества, когда ребенок подходит к телевизору – и слушает поп-музыку, которая колотушкой бьет его по голове. Я смотрю, как мой внук учится. Он, правда, учится в Испании, но это неважно, мы же говорим о мировой культуре. Так вот, у них в школе даже нет такого предмета – «литература».[b]– Что, вообще нет?[/b]– Представьте себе. Языки, математику учат, а литературу – нет. Они не знают даже своего Сервантеса, а про музыку я и не говорю. С телевидения у нас классика исчезла совсем. Один канал «Культура» ничего не решит. Вы посмотрите эти бесконечные ужасные концерты людей, которые заняли все позиции на всех каналах. Лица, песни, шутки, которые все давно знают наизусть. А все эти темы ужасных ток-шоу? Я не понимаю: у Путина помощники ничего не понимают в этом деле, что ли? Так ведь он и сам смотрит телевизор, и дети его смотрят…[b]– Елена Васильевна, а вы догадывались, сколько на вас зарабатывал Госконцерт?[/b]– Как я могла не догадываться, когда я сама чемоданами возила свои гонорары в Госконцерт на Неглинную улицу! ([i]Возмущенно[/i]) И сейчас, сорок лет проработав с великими людьми, я хочу отдать все свои знания людям, детям – но, оказывается, это никому не нужно. Давно хочу открыть свой центр поддержки музыкальных талантов. Давно уже договорилась со всеми выдающимися певцами мира, чтобы они приезжали и преподавали в нем, договорилась с Ленинградским университетом, где молодых певцов будут обучать языкам. И когда я прошу какой-нибудь клочок земли или особняк, где я могла бы открыть свой центр, – ни до кого не могу достучаться. Мой конкурс проходит уже в третий раз, я бесплатно пускаю в зал по двести человек, чтобы нормальные люди могли слушать музыку, потому что у стариков нет сегодня денег на билеты в театры... И каждый раз я вынуждена ходить с протянутой рукой и просить деньги на конкурс. И только однажды Людмила Ивановна Шевцова, спасибо ей, дала мне какие-то деньги.[b]– Образцова ходит и просит деньги?[/b]– Да. Но не для себя, конечно, я для себя вообще никогда ничего не просила у государства, а только отдавала ему.[b]– Судя по вашим интервью, Образцова довольна своим конкурсом...[/b]– Очень. Самое главное – я нахожу потрясающие голоса. Их потом берут в лучшие театры. Сегодня мои бывшие конкурсанты поют и в Мариинском, и в Большом, и в «Ковент-Гарден». Конкурс очень сложный. И у нас нет никаких междусобойчиков – в жюри сидят выдающиеся певцы. Мы оцениваем конкурсантов не по тому, чей это ученик – Джоан Сазерленд или Зары Долухановой, – а только по его профессиональным данным.[b]– Вы втайне переживаете за молодых коллег?[/b]– Да, конечно! Я в этот момент вспоминаю себя. Не каждый певец способен пойти на такую нервотрепку. Даже если он самый способный. Хотя на самом деле если ты не получил премию – это совсем не значит, что ты хуже лауреата.[b]– Вернемся к Большому театру. Меня удивляет, что из уст профессионалов последние 10 лет приходится слышать две абсолютно противоположные точки зрения. Одна – что в Большом наконец-то появились голоса, которые вот-вот составят славу русской оперы. Другая – что былой уровень утрачен безвозвратно. А что вы скажете?[/b]– Изредка бывая в Большом театре, могу сказать, что постановки неудачные. Если бы выходило хоть 2–3 хороших певца, но этого, как правило, не бывает, а один в поле не воин. Если один талантливый певец работает в неталантливом ансамбле – он один оперы не сделает. Сейчас почему такая трагедия случилась в музыке? Глубина! Все стали такими поверхностно-скользящими, может быть, это певцы профессиональные по технике, даже по голосу, но глубины в них нет. Надо знать литературу, эпоху, о которой поешь, живопись, историю костюма... Почему композитор выбрал именно этот сюжет? чем он жил в этот момент?... Когда я, предположим, выхожу петь Марфу, я же знаю всю историю, знаю, кто такой Досифей. И поэтому я выхожу как представительница эпохи, а не просто певица, выучившая ноты. Понимаете? Сейчас эпоху-то не поют, а поют ноты! Причем в лучшем случае, да и то плохо.[b]– Тем не менее сегодня русский певец всегда желанный гость на Западе?[/b]– Да, все театры мира полны русскими певцами. И многие из них составляют там славу русского искусства. Такие, как Владимир Чернов, Ольга Бородина, потрясающая Мария Гулегина, Галя Горчакова была совсем недавно очень востребованной певицей…[b]– Сейчас для молодых на первом месте вопрос гонораров или репертуарный голод?[/b]– Конечно, второе. Вы посмотрите на наш репертуар – ведь нечего же петь! На Западе в каждом театре ежегодно ставится 6–7 спектаклей. Певцы, переезжая из страны в страну, занимаются творчеством. Я не знаю, что думает наше государство. Когда мы говорим о России, мы же не политиков вспоминаем! А Шаляпина, Достоевского, Мусоргского... Вы посмотрите, о чем политики говорят на всех этих думских заседаниях. Это же с ума можно сойти! Просто жалко страну. Если бы вы знали, какая жажда к музыке в провинциальных городах. Боже, какие светлые, чистые лица! Как они истосковались по настоящему искусству... Для меня это просто трагедия.[b]– Однажды вы признались, что всякий раз влюблялись в своих партнеров по спектаклю. Но вот музыка кончалась – и что?..[/b]– ([i]Пауза[/i]) ...Вот это самая большая трагедия в нашем творчестве. Заканчивается спектакль – и все уходит в небытие... И только мы эту красоту отдаем в другие сферы. Там, в космосе, идет накопление красоты, а здесь, на земле, мы остаемся только в памяти людей, которые способны ее воспринять. Я расскажу вам нечто такое, что никому еще не рассказывала. Недавно мне позвонил из Нью-Йорка Дима Хворостовский. Звонит и плачет в трубку. Я перепугалась:«Ты чего, Дима, что случилось?» Его ответ стал для меня одним из самых больших подарков за всю мою жизнь: «Елена Васильевна, я купил здесь диски с вашими премьерами из многих театров, даже любительские записи… Мы никогда, никогда уже не будем петь так, как пели вы в ваше время...»[b]– Хороший певец и хороший артист на сцене – это по-прежнему скорее исключение?[/b]– Да, правда, это редко бывает. Когда я сорок лет назад вошла в театр – я уже никогда просто так не сидела за кулисами и не вела праздных разговоров. Я все время смотрела, как играют, как поют. В России я все время смотрела на Кривченю, на Борисенко, на Огнивцева... Это были такие глыбища, это были и актеры, и певцы. Потом я поехала на Запад – и смотрела на Дель Монако, Доминго… Я и сейчас учусь постоянно, никогда не ухожу за сцену.[b]– После ухода Свиридова кто из современных композиторов вам наиболее близок?[/b]– Вы знаете, я так пережила его кончину, что больше не обращалась к современной музыке. Я и без того многое наметила спеть.[b]– И много осталось таких?[/b]– О! ([i]Восторженно[/i]) Это не островки, это целый океан! Я просматриваю очень много нот. Когда я живу в Японии, покупаю диски, выбираю, прикидываю.. Потом иду в библиотеку и заказываю ноты. У меня сегодня лежит много намеченных концертных программ. Моя дочь надо мной смеется: «Ты что, еще сто лет собралась петь?»[b]– А что вы готовите прямо сейчас?[/b]– «Джоконду» для «Карнегихолла», для концертного исполнения. Потом в театре «Лицео» будет «Борис Годунов» в первой редакции Мусоргского, когда еще не была написана Сцена у фонтана. Я буду петь Шинкарку, с удовольствием не столько спою, сколько сыграю эту роль, потому что она должна быть очень смешная, эта хозяйка корчмы. Сейчас я еду в Мадрид петь «Пиковую даму» с Доминго. У нас с ним вообще какой-то год «Пиковой дамы» получился: я с ним спела и в Лос-Анджелесе, и в Вашингтоне, должна была петь в Барселоне, но он заболел, и на «Пиковой» мы теперь увидимся в Мадриде. А только что я спела с ним «Летучую мышь» в Вашингтоне. Страшно было – пришлось петь на английском, а это для меня нелегко…[b]– Ваша жизнь, Елена Васильевна, с ее темпами и масштабами, не кажется вам фантастикой?[/b]– Конечно, настоящая фантастика! При этом иногда мне кажется, что я ничего не умею, ничего не успела… Когда ко мне приходит Маквала Касрашвили и мы вместе слушаем диски, она мне говорит: «Леночэк, мы еще не знаем, кто ты такая...»

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО: МЫ СТОИМ ПЕРЕД ИСКУШЕНИЕМ ВЫБОРА

[i][b]Как, вероятно, известно многим любителям поэзии, в 1995 году Евгений Евтушенко подписал с администрацией Политехнического музея беспрецедентный контракт, по которому он в течение 25 лет, в день своего рождения – 18 июля ежегодно выступает со своей поэтической программой на сцене одного из старейших музеев России. Когда-то в далекие 60-e, именно из стен Политехнического голос Евтушенко услышала страна, а потом и весь мир.[/b][/i][b]– Евгений Александрович, к Политехническому у вас должны быть особые чувства…[/b]– Я так люблю Политехнический, потому что его зал, его магия неотделимы от истории русской поэзии всего ХХ века.[b]– Будучи «шестидесятником», вы уже давно говорите о себе как о стороннике теории конвергенции Андрея Сахарова. Но, по-моему, до сих пор в России мало кто разобрался с ее не то что сутью, но и значением самого слова. Растолкуйте.[/b]– Андрей Дмитриевич Сахаров был блестящим ученым, но не был хорошим популяризатором собственных идей. Само слово «конвергенция» ничего не говорит русскому человеку, а толкователей его вовремя не нашлось.Сама эта идея до чрезвычайности проста. Она основывается на человеческом разуме, на том, что нужно взять все лучшее из предыдущей истории человечества. Мы уже сейчас имеем достойные примеры такого подхода к жизни в северных странах. Например, в Норвегии, где существует бесплатное образование, медицина, где развита социальная защита людей. Там все нормально с межнациональными отношениями.Когда я присутствовал там на встрече с норвежскими писателями, то я увидел очень много смуглых людей. Это были уже норвежцы, чьи предки были выходцами из Африки, они натурализовались – родились в Норвегии, прекрасно знают норвежский язык, пишут на нем стихи и прозу. То же происходит сегодня с турками в Германии, индусами... А у нас эта ассимиляция сдерживалась, мы всегда хвастались своим интернационализмом, а именно сейчас у нас избивают африканских студентов, устраиваются погромы. Существует чудовищно оскорбительное выражение – «лицо кавказской национальности». По сути, сегодня мы должны решать старую проблему – или Россия изолируется от мира, что уже невозможно, или она будет ощущать себя частью человечества. Последнее абсолютно не означает изменить своим национальным традициям. Есть прекрасный пример – это Пушкин, который сам собою решил все проблемы...[b]– Евгений Александрович, в России сегодня настоящий Ренессанс в книгоиздательстве, а серьезная читательская прослойка становится все уже и уже. Не парадокс ли?[/b]– Еще во времена застоя ко мне приезжал один английский издатель. Он походил по нашим книжным магазинам и сказал мне: «Да, я все понял, вас ждет великое разочарование, у вас сегодня книга по-настоящему является одним из немногих доступных предметов роскоши, у вас просто не на что перевести глаза...» Он объяснил мне, что его книжный магазин в Англии дверь в дверь соседствует с магазином кожгалантерейных изделий, где можно купить видов сто разных перчаток, кожаных ,замшевых...И стоит покупателю перевести взгляд чуть-чуть в сторону, и им овладевает искушение. Искушение выбора. Он сказал, что как только у нас в России появятся такие магазины, то тиражи упадут мгновенно и издатели будут только вспоминать о сегодняшнем рае. Что и случилось. Книга не может выдержать конкуренции с таким огромным количеством соблазнов у людей.[b]– А как сегодня Америка, где вы читаете лекции, воспринимает Россию?[/b]– В Америке много Америк, как и в России много Россий. Сейчас, скажем, Опра Уимфри в своем самом популярном книжном шоу в Америке объявила книгой года «Анну Каренину». Это означает, что «Анну Каренину» сразу же выпустили тиражом в 800 тысяч экземпляров! Сама Опра в первый раз прочла роман, и ее потрясла эта книга, она рассказывала, как она плакала. Конечно, сейчас во всем мире имеет огромное значение телевидение. И если говорить по совести, то в Америке, как, впрочем, и у нас, мало программ, посвященных книгам и литературе, в отличие от Франции. Там есть такой «Бульон де культур», передача, которую смотрят с записными книжками, а если ты туда попадаешь, то это гарантирует тебе рост тиражей. Я вспоминаю, как в эту программу попал мой роман «Ягодные места» и был издан потом тиражом около ста тысяч, случилось это еще в советское время. Кстати, я был недавно в Омске, и меня один инженер спросил: «Евгений Александрович, а вам нравится «Цитадель», мне кажется, очень близкая вам книга?» Я говорю: «Да, это хорошая книга...» Но, честно говоря, думал, что он говорит о книжке Кронина, это известный роман, который был у нас переведен с английского давным-давно. И вдруг он добавляет: «Знаете, я всегда любил Сент-Экзюпери, но когда я прочел его предсмертный роман «Цитадель», то я был просто потрясен.Я уже в который раз перечитываю эту книгу, как Библию, повторяю ее медленно, как молитву. А как написано божественно!» Я тут же замолчал. И вот я приехал в Москву, взял собрание сочинений Сент-Экзюпери, изданное в 90-м году, нашел там «Цитадель» и просто был ошеломлен. Это феноменальная книга. Это другой, незнакомый нам Экзюпери, и мой инженер из Омска был абсолютно прав. К нам что-то возвращается, приходит другой читатель...[b]– Недавно Мстислав Ростропович сказал, что никогда не изменявшая ему интуиция подсказывает: все в России будет хорошо и жизнь наладится. А что подсказывает интуиция вам, Евгений Александрович?[/b]– Люди могут очень много выдержать, но им нужно чувствовать смысл жизни. Его переведение только в материальную сферу убийственно действует на психологию. Кстати, я убежден – наша футбольная команда играла так бездарно, потому что нашими футболистами не двигало ничего, кроме материальных интересов.Это было очень сильно заметно. И в то же время я обратил внимание, что большинство игроков, играющих в западных клубах, хотя бы знают слова своего гимна. А когда я спросил наших футболистов, почему они не поют гимн, то получил ответ: «Евгений Александрович, так ведь запомнить невозможно...» Это же просто набор слов и ноль содержания. По крайней мере, в предыдущем гимне все было ясно, здесь же совсем ничего не понятно – меню какое-то – и все.А у жизни должно быть содержание. Сегодня нам прежде всего нужно культивировать людей, перед которыми обществу должно быть стыдно. Их почти не осталось. Государство должно уметь ценить людей, которые имеют смелость говорить ему не совсем приятные вещи. Должны быть люди, к голосу которых прислушиваются, как к голосу совести.[b]– Такие люди должны быть рядом с президентом?[/b]– Конечно. И не только рядом с президентом. Должно быть соревнование идей, а не партий. Я вообще считаю, что партии везде, во всем мире превращаются в анахронизм. На внутрипартийную борьбу и борьбу между партиями уходит очень много времени, денег. Просто у многих людей нет никаких идей, поэтому им удобно прятаться за спину своих партий. Нам нужно открытое соревнование идей, индивидуальностей...[b]– Евгений Александрович, при вашей жадности к жизни всегда кажется, что вам не хватает времени для самого себя. Так ли?[/b]– Это правда. Нужно писать, работать, и в то же время я обожаю встречаться с людьми, видеть их лица, Особенно много мне дают поездки с выступлениями по России. Сегодня собираю антологию русской поэзии за десять веков. Это выльется в громадных три тома, приобретая которые, человек будет иметь у себя всю российскую поэзию в ее лучших образцах. Работа чрезвычайно кропотливая, и сегодня я считаю ее главным делом в своей жизни.

Эксклюзивы

«Кончились патроны»: политолог Светов оценил вероятность мирных переговоров между РФ и Украиной

Тепло и дождь: как изменится погода в Москве в ближайшие выходные

Неустойчивая весна: когда отключат отопление в Москве

«Не повторяет абсурд»: Стас Михайлов оценил ситуацию в российском обществе

А посыпку оставим ленивым: как оригинально украсить куличи

«Кончились патроны»: политолог Светов оценил вероятность мирных переговоров между РФ и Украиной

Тепло и дождь: как изменится погода в Москве в ближайшие выходные

Неустойчивая весна: когда отключат отопление в Москве

«Не повторяет абсурд»: Стас Михайлов оценил ситуацию в российском обществе

А посыпку оставим ленивым: как оригинально украсить куличи

Вечерка ТВ

Надо обсудить. Десткий психолог Татьяна Васильева о том, к чему приводит страх перед наказанием

Аль Пачино 84 года

Преображенский клуб. Будущее России: гармоничная личность, духовность, нравственность, социальная активность

Приметы и советы

Народный календарь. Зачем грызть рябину на Пудов день, 28 апреля

Народный календарь. Почему нельзя льстить и обманывать 27 апреля

Народный календарь. Почему стоит собирать медуницу на Фомаиду Египетскую, 26 апреля

Народный календарь. Почему нужно сходить в баню на Василия Парильщика, 25 апреля

Народный календарь. Почему опасно ругаться с семьей 24 апреля

Народный календарь. Зачем грызть рябину на Пудов день, 28 апреля

Народный календарь. Почему нельзя льстить и обманывать 27 апреля

Народный календарь. Почему стоит собирать медуницу на Фомаиду Египетскую, 26 апреля

Народный календарь. Почему нужно сходить в баню на Василия Парильщика, 25 апреля

Народный календарь. Почему опасно ругаться с семьей 24 апреля

Проще, чем кажется

Как сэкономить на пасхальном куличе

Как выбрать качественную красную икру

Как облегчить симптомы аллергии

Как пережить сезон аллергий

Как выбрать качественный шашлык и сэкономить

Как сэкономить на пасхальном куличе

Как выбрать качественную красную икру

Как облегчить симптомы аллергии

Как пережить сезон аллергий

Как выбрать качественный шашлык и сэкономить

Автор

Установите vm.ru

Установите vm.ru