С ней мечтал познакомиться весь Союз: Валентина Каликина отпраздновала 100-летний юбилей

Столетний юбилей отметила москвичка Валентина Каликина. Главным своим богатством она считает родных — трех сыновей, семерых внуков и десятерых правнуков. А познакомиться с ней мечтал весь Союз!

Дверь открывает младший сын Валентины Васильевны, Сергей Федоров. Сейчас их квартира в Свиблове заставлена вазами с цветами.

— Вчера из управы приходили поздравлять, потом внуки, — рассказывает Сергей. — Было трогательно!

Вручаю букет и от редакции.

— Какой аромат! — Валентина Васильевна улыбается. — А вы видели, мне писал Путин? Да, Сережа, не забудь показать орден, который ты получил!

Сергей отмахивается смущенно: не о чем говорить, мама преувеличивает, это так, небольшое отличие за воспитательную работу с молодежью.

А я улыбаюсь: вот она, мама! Главное — чтобы ребенка похвалили, даже если он уже седобород.

Пока греется чайник, отправляюсь на экскурсию по квартире. Книги повсюду, но главное — фотографии. У старых фото всегда своя магия: смотришь, смотришь, а потом проваливаешься с головой в прошлое... Сергей Анатольевич — настоящий знаток и хранитель семейной истории, тесно переплетенной с непростой историей страны.

Семейство матери Валентины Васильевны, Любови Николаевны Прохоровой, на ее родине, в деревне Шокше (ныне это микрорайон города Галича в Костромской области) было известно талантами-самоучками. Художник на художнике, что называется. Кстати, артель Прохоровых была первой из тех, кто более века назад начал изготавливать натяжные потолки, затейливо расписанные цветами-птицами, библейскими сюжетами. В Петербурге была у братьев-артельщиков и невероятно продвинутая по тем временам фотомастерская с говорящим названием «Прогресс», фотомоделью в которой «работала» хорошенькая дочка Любочка. Трех сыновей и пять дочерей родила последняя ветвь Прохоровых, Люба — самая красивая и артистичная — окончила женскую прогимназию, главой которой была вдовствующая императрица Мария Федоровна. Экзамены на аттестат домашней учительницы барышни держали в Зимнем дворце.

Перебираю фотографии и диву даюсь: и правда, ну просто актриса эпохи немого кино! Пережила девушка и драму, отлично подходящую кинематографу того времени по сюжету: полюбила своего родственника Константина. Благословения на венчание от Священного синода влюбленные не получили, и глубоко верующая Люба вынуждена была поставить на своей любви крест, лишив и себя, и обезумевшего от страсти Костю всех надежд. Позже Люба вышла замуж за Василия Каликина. Его семья имела крепкую, по сути кулацкую кость. Но и тут приспела разлука: в 1914 году началась Германская война, позже переросшая в войну Гражданскую. Василий ушел из института в армию как вольноопределяющийся, а Люба осталась в семье его родителей. Свекор Каликин невестку не привечал, считая ее городской белоручкой, как батрачку отправлял на работы в поле. Безответная Люба все терпела, надрывалась молча, но здоровье ее пошатнулось, до конца своих дней страдала она сердцем, хотя плохого никогда о родственниках не говорила. Только когда Валя спросила ее о прошлом, ответила: «Простила всех, вот только забыть не могу...»

Судя по всему, Василий Каликин, вернувшись домой с войны, пусть и запоздало, но решил жену поберечь, обособившись от родительской семьи. Он устроился на работу в трамвайное депо. Так в 1925 году пятилетняя Валюша году стала москвичкой. Жили они у трех вокзалов, на Ольховской, 2а.

— У мамы было три ярких таланта, — вспоминает Валентина Васильевна, — она прекрасно пела, танцевала и рисовала. Но поскольку природным задаткам «ходу» дано не было, она всю жизнь посвятила мужу и детям.

— А дед мой уникальным был инженером, — рассказывает Сергей Федоров. — Я сам технарь, чертил в институте, но когда смотрю на его чертежи — диву даюсь, какое же у них качество! Дед изобретал всякие штуки. Например, еще до телефонизации предложил в трамвае воспользоваться верхним полым поручнем для объявлений остановок из кабины вагоновожатого, и даже самые «дальние» пассажиры все слышали. Фотография Василия Васильевича Каликина долгие годы находилась на Доске почета Управления московского трамвая.

А Валечка унаследовала от мамы кротость и терпение, от отца — стойкость и смет ку, и от обоих — их общую красоту.

В 15 лет восьмиклассницу Валю наградили за отличную учебу. Да как! Валентина Васильевна вспоминает: — Одно время новогодние елки в нашей стране были запрещены, потом их разрешили. Сначала в Колонном зале Дома союзов 30 декабря 1935 года открыли детский фестиваль. А 1 января 1936 года я, как хорошо успевающая ученица 14-й школы Бауманского района столицы, была туда приглашена на костюмированный бал старшеклассников.

Над нарядом дочери колдовали родители. По сути из ничего, мастерством мамы и выдумкой папы, сотворили они для Вали чудесный костюм Ромашки.

— Папа сделал каркас для юбки, мама все обшила, а туфельки обмотали крашеными зелеными бинтами.

Получился цветочек на ножках-стебельках. Правда, скромная Валя в поле зрения жюри конкурса не попала: оно сидело на балконе, а Ромашка кружилась под ним. Первое место досталось девочке в костюме хлебороба (очень в духе времени). Когда же бал фактически завершился, организаторы Валю заметили и огорчились, что она не стала призером; но главное — вокруг нее защелкали фотоаппараты и заработали кинокамеры.

4 января 1936 года газета «Правда» разместила фото барышни-ромашки, январский номер журнала «Смена» поместил Валю на обложку, фрагмент бала с девочкой-ромашкой вошел в новогодний выпуск киножурнала «Пионерия»... Что тут началось! Письма повалили со всего Советского Союза! Перебираю ворох этих посланий, сохраненный Сергеем Анатольевичем, и не могу сдержать улыбки — таким восхищением они наполнены, так трогательно наивны и, в общем, целомудренны! Из Сибири и средней полосы, из городов и деревень, из армии и с флота — их писали отовсюду, предлагая Вале знакомство и дружбу. Эти письма, кстати, дают представление о людях того времени едва ли не большее, чем официальная история. Все же удивительными были советские люди, ни на кого не похожими. И в параллельность существовавших в это время арестов и лагерей даже не верится...

Рассматриваю фото. Улыбка, от которой таешь, глаза горящие, щечки с ямочками. Валя была воплощением советского представления и о красоте, и о дружелюбии, и о какой-то дивно светлой надежде на то, что все будет хорошо. Думаю, именно поэтому, уже выпускницей-десятиклассницей, оказалась она и на плакате-коллаже в журнале «Смена» возле самого Иосифа Виссарионовича!

Писем было много, но судьбу Валя встретила в дачном местечке Бутове, тогда еще таком далеком от Москвы.

— Папа всегда снимал на лето дачу, искал варианты подешевле. Помню, как я увидела Анатолия первый раз: штаны закатаны до колен, на голове шляпа, мешавшая юноше играть в волейбол...

25 мая 1940 года подтянутый выпускник Военно-транспортной академии Анатолий Софронович Федоров и Валентина Каликина поженились, не подозревая даже, какие испытания предстоят им впереди. За плечами у Анатолия уже было участие в строительстве железной дороги во время событий под Халхин-Голом, впереди, с 22 июня 1941 года, — Юго-Западный, потом Западный, а потом 3-й Белорусский фронты. А Валя с началом войны отправится в эвакуацию, где в августе 1941 родит Евгения, их первенца. Через месяц получит известие о пропаже мужа на фронте, переживет отчаяние, а затем — великую радость от его возвращения… Там же будет работать на выдаче хлебных карточек и единственная из всех, кто имел к этому отношение, не «сядет»...

Валентина и Анатолий с сыновьями Василием (слева), Евгением и Сергеем. Гомель, 1961 год / Фото из личного архива Валентины Каликиной

— Я подсчитал: отец, выходя из окружения под Харьковом, прошел около 1200 километров, — рассказывает Сергей Федоров. — Штрафбатов еще не было, так что его снова отправили на передовую...

Валя мужа дождалась, чтобы растить с ним трех сыновей, стать его верной спутницей и любить всю жизнь.

— Я и не сосчитаю, во скольких военных городках мы жили, — вспоминает Валентина Васильевна. — Если где задерживались на несколько лет, это было счастьем. А так — переезды, переезды! Анатолий Софронович ушел в 1993-м. Конечно, он был бы счастлив узнать, что его Валечка отметила столетие. Хотя, может быть, он знает это?

Живите как можно дольше, Валентина Васильевна! Для родных, внуков-правнуков. С юбилеем вас!

Читайте также: Поэт Владимир Бояринов: Именно случай привел меня с улицы в издательство