Гибельные книги

[b]Ученье, безусловно, свет. А книга — источник знаний. Неоспоримо и то, что читать — занятие полезное и благородное, а иметь личную библиотеку — престижно и дальновидно. Однако и в этом должно помнить о мере, потому что любовь легко превращается в страсть, а где нерассуждающая страсть, там и до преступления недалеко.[/b]Возможно, самый яркий пример тому — жизнь и смерть дона Винсенте, букиниста из Барселоны, героя весьма специфического исследования венгерского писателя Иштвана Рат-Вега «Комедия книги».Дон Винсенте объявился в Барселоне после того, как в многовековой схватке светской власти и власти церковной в Испании начала XIX века верх взяло государство, имеющее в своем распоряжении, между прочим, армию и полицию. Многие монастыри закрыли, а пребывавшим за их стенами монахам было предложено заняться общественно-полезным трудом, другими словами, идти на все четыре стороны. Дон Винсенте выбрал столицу Каталонии.В городе на ту пору ощущался явный недостаток книжных магазинов в целом и букинистических в частности. Поэтому эксмонах и открыл сначала книжную лавку, а после того, как ему удалось заработать достаточно денег для относительно безбедного существования, сузил ее профиль, занявшись торговлей раритетами и манускриптами. Именно это было ему по душе. Причем, надо заметить, завзятым книгочеем дон Винсенте не был. Кое-кто говорил даже, что он не прочитал ни одной строчки из фолиантов, которыми были заставлены полки его магазина.Некоторые недоброжелатели и вовсе утверждали, что он не обучен грамоте. Но это, конечно, было не так. Читать дон Винсенте умел. Но не любил. Любил же он в книгах их возраст. И только.Будь его воля, дон Винсенте только бы покупал и покупал, не выставляя на продажу ни единого тома. Однако торговля есть торговля, оборот, прибыль, в конце концов, и есть что-то надо, поэтому с некоторыми из имеющихся у него инкунабул и прочих раритетов дон Винсенте вынужден был расставаться. Делал он это скрепя сердце, подчас искусственно завышая цену книги в надежде, что покупатель отступится. Многие отступались. Но не все.Излишне говорить, что дон Винсенте был завсегдатаем аукционов, на которых продавались книги. На одном из таких торжищ как-то было выставлено первое издание указника, выпущенное типографией Пальмарта в 1482 году. Дон Винсенте тут же назначил цену и не раз повышал планку, соперничая с другим барселонским букинистом — сеньором Патсоту. Увы, «сражение» окончилось победой более состоятельного конкурента.Две недели спустя книжный магазин Патсоту сгорел дотла. В изуродованной квартире, находившейся на втором этаже, был обнаружен обуглившийся труп счастливого обладателя указника Пальмарта. Полицейские сочли, что причиной пожара стало неосторожное обращение с огнем: Патсоту много курил, причем не отказывал себе в этом удовольствии и лежа в постели.Не прошло и месяца, как на окраине Барселоны нашли священника, известного книголюба, заколотого кинжалом. Через три дня, опять же на окраине, было обнаружено бездыханное тело молодого немецкого ученого, работавшего в архивах Барселоны.Ученый тоже был заколот кинжалом. У следствия не было сомнений, что убивал один и тот же человек, но — кто и почему? Ответить на второй вопрос, полагали полицейские – значило найти ответ на более важный, первый. Странно, но в карманах убитых остались и деньги, и часы, так что речь шла явно не о банальном ограблении со смертельным исходом. Простившись с этой версией, следователи стали разбирать оставшиеся, в том числе самые, на первый взгляд, экзотические.Например, не дело ли это рук служителей священной инквизиции, ныне лишенных права посылать грешников на костер? Убитый священник, как удалось выяснить, не раз высказывал крамольные мысли, а немецкий ученый и вовсе был безбожником. Вот их и наказали...На самом высоком полицейском уровне приняли решение как следует потрясти тех людей, кого можно было заподозрить в том, что они являются тайными агентами «непримиримой» инквизиции. В числе прочих в этот «черный» список попал и бывший монах дон Винсенте. К букинисту нагрянули с обыском. И почти тут же смутные подозрения стали подтверждаться — на полке, на самом виду стояла книга Эмерика де Жирона «Руководство для воинов инквизиции». Комиссар полиции, надзиравший за обыском, потянул том на себя и случайно уронил на пол стоящую рядом книгу. Дон Винсенте бросился к нему с криком ужаса: — Как вы можете?! Она бесценна! Комиссар открыл книгу и оцепенел — это был указник Пальмарта, который принадлежал Патсоту и который, как предполагалось, сгорел во время пожара.— Ищите лучше, — распорядился комиссар.Результаты обыска ошеломляли: на полках обнаружились книги, принадлежавшие убитым, а прежде — дону Винсенте, у которого они их купили. Но главное — был найден кинжал, орудие убийства.Книготорговец запирался недолго. Уже на следующий день он стал давать показания. Да, это он поджег магазин сеньора Патсоту, предварительно задушив букиниста. Да, это он зарезал священника, тем вечером купившего у него одну очень редкую рукопись.Только когда священник ушел, он осознал, что натворил, с чем расстался, и бросился следом за покупателем. Настигнув, он ударил его кинжалом под лопатку.По той же причине и тем же способом он убил и немецкого ученого. И еще троих...— Троих? — изумился следователь.— У меня больные ноги. Я не могу быстро бегать. Поэтому, продав книги, я приглашал покупателей в заднюю комнату, чтобы пропустить стаканчик портвейна, и там убивал их. Книга возвращалась на полку, деньги я забирал себе, а труп упаковывал в мешок и сбрасывал с моста в реку. Я не знаю, почему вы их не нашли, наверное, отнесло течением.Судебное разбирательство было недолгим, но народа в зал набилось битком, все же не обычный преступник, не бандит какой-нибудь.— Подсудимый, объясните, что руководило вами? — вновь и вновь допытывался судья.Дон Винсенте устало кивал: — Люди смертны, господин судья, и Господь когда-нибудь все равно призовет их к себе. А хорошие книги бессмертны и здравомыслящим гражданам нужно заботиться об их сохранности. Этим я и занимался.— Вы убили сеньора Патсоту из-за указника, так как были уверены, что это уникальный экземпляр. Я правильно вас понял? — Именно так.— Вы ошиблись, Винсенте, есть еще один экземпляр, он хранится в Париже.Дотоле невозмутимый букинист заломил руки и зарыдал: — Какая ошибка! Как я продешевил!Это не было раскаянием, что доказал категорический отказ приговоренного исповедаться перед казнью.Так его и вздернули — без покаяния, без сожаления.