Жесткие уроки: кризис российской политики по отношению к ближнему зарубежью

Насколько все это серьезно — разбиралась «Вечерка». Очередная «неудача» случилась в Молдове, где на президентских выборах победила «прозападный» кандидат Майя Санду. Сколь дисциплинированно Игорь Додон ни приезжал чуть ли не на каждый парад на Красной площади в Москве, это ему не помогло.

Сегодня число сторонников европейской ориентации (вступления в ЕС, если такая возможность предоставится) и вступления в ЕАЭС (там у республики сейчас статус наблюдателя) примерно равно — 39 и 40 процентов соответственно. Однако несколько лет назад популярность ЕАЭС была в два раза выше, чем у европейской ориентации.

Хотя товарооборот Молдовы со странами ЕАЭС в целом за последние три года несколько вырос, с Россией он упал. И если в 2010 году наша страна была основным рынком сбыта молдавской продукции (90 процентов), то теперь на первом месте — Румыния и другие страны ЕС. Мы так успешно боролись с молдавским вином, что «победили». С 2014 года товарооборот Молдавии с РФ сократился вдвое.

Доля ЕС в общем объеме молдавского экспорта составляет в этом году почти 65 процентов. Почувствовав, что Москва использует торговлю в качестве средства «легкого шантажа», молдавский бизнес переориентировался на Румынию и другие европейские страны. Также ЕС активно развивает в республике всевозможные образовательные и культурные программы. Есть программы поддержки малого и среднего бизнеса. Недавно Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) предоставил кредит на 17,5 млн евро молдавскому банку Moldova Agroindbank как раз для кредитования малых и средних предприятий. ЕБРР — один из крупнейших институциональных инвесторов Молдовы. Он инвестировал около 1,4 миллиарда евро в более чем 130 проектов в стране, от чисто коммерческих до экологических. У Москвы никаких таких программ в отношении Молдовы просто нет.

С августа не прекращаются протесты в Белоруссии, эта республика неожиданно тоже стала проблемной. По сути, наши отношения последних лет сводились к обсуждению цен на энергоносители и льготных кредитов Лукашенко. Тем временем в стране активно развернули деятельность европейские и американские НКО, работающее напрямую с гражданским обществом. Во многом, правда, это стало возможным благодаря попустительству того же Лукашенко, который хотел проводить «многовекторную политику» в целях давления на Москву, чтобы получить разные торговые и финансовые преференции.

Фото: Youtube / Якутия Yakutia.com

В Белоруссии нет, по сути, независимой социологии, чтобы оценить рост или падение пророссийской или проевропейской ориентации. Однако красноречив такой показатель, как число белорусских студентов, обучающихся в России и Европе. Это будущая элита страны, образовательный бэкграунд может стать определяющим в ее поведении.

Так, в прошлом году общее число граждан Беларуси, обучающихся в российских вузах, составило примерно 10,6 тысячи человек, из них около 3,5 — за счет бюджетных квот. Вроде бы немало. Только вот пять лет назад число обучающихся у нас белорусов было около 13 тысяч. За те же пять лет число молодых людей союзного с нами государства, отправившихся обучаться в соседнюю Польшу, выросло аж в два раза и достигло в этом году 10 тысяч. Польша скоро нас обгонит по этому показателю и будет формировать должным образом умы будущей элиты страны.

Примерно такая же картина в Азербайджане. Недавно в ходе 41-дневной карабахской войны все увидели степень сближения Турции и Азербайджана. Анкара уже давно сделала ставку на отрыв Баку от Москвы, наращивая сотрудничество и интеграцию по всем направлениям. У России с Азербайджаном тоже хорошие связи. Взаимный товарооборот в прошлом году вырос на 18 процентов, достигнув 3,2 млрд долларов.

Однако у Турции отношения с Азербайджаном еще лучше. За тот же 2019 год их взаимный товарооборот вырос примерно на треть, достигнув 4,5 млрд долларов.

В этом году начало действовать межправительственное соглашение с Турцией о преференциальной торговле. Оно подразумевает введение нулевой ставки таможенной пошлины на взаимные поставки товаров между Турцией и Азербайджаном. В прошлом году инвестиции Азербайджана в Турцию превысили 18 млрд долларов, а вложения Турции в Азербайджан — 12 млрд. Для сравнения: российские вложения в азербайджанскую экономику (в основном в энергетику) превысили 4,4 млрд долларов, а азербайджанские в России — 1,2 млрд. Если посмотреть на такой показатель, как число студентов из Азербайджана, обучающихся за границей, то за последние пять лет число азербайджанцев, которые учатся в турецких университетах, почти утроилось, достигнув почти 16 тысяч человек (примерно 10 процентов от всех студентов Азербайджана). За тот же период число граждан Азербайджана, получающих образование в российских вузах, сократилось на треть, составляя около 10 тысяч.

Фото: primeminister.am / Аппарат Премьер-министра Республики Армения

На этом фоне утешает разве что то, что число студентов из Армении в последние годы растет, сейчас это 2674 гражданина республики. Однако в этом году было выделено всего 210 бюджетных мест для армянских студентов. При том что в республике активно работают западные НКО, которые денег не жалеют. Это миллионы долларов. Только ЕС, например, накануне «мягкой революции» 2018 года, приведшей к власти Никола Пашиняна, потратил за три предшествующие года более 140 млн евро на развитие гражданского общества.

ЕС финансировал грантами армянские науку, искусство, медицину, образование, развитие регионов и много чего еще. Аналогичные программы действуют и на уровне НКО, в том числе американских, включая организации, созданные Джорджем Соросом. На этом фоне российская «мягкая сила» в Армении практически не видна. А единичные программы не получают должного освещения и отклика в армянском обществе.

Главная причина, по которой мы теряем как минимум влияние на гражданское общество соседних стран и политические элиты, это, конечно, скудность наших ресурсов. Нам не хватает денег не только на инвестиции (у нас и на внутренние инвестиции их недостаточно), на поддержку местного бизнеса, на отдельные проекты, которые можно было бы «хорошо продать» населению, но и на то, что называется «мягкой силой» в целом. Российские вложения по этой части на постсоветском пространстве не идут ни в какое сравнение с теми усилиями, которые предпринимают европейские страны, США и Китай. Последний уже, например, догоняет Россию по числу привлекаемых студентов из стран Средней Азии, в том числе Казахстана, несмотря на явное пока еще языковое преимущество нашей страны.

Нашим чиновникам, работающим на направлении гуманитарного и прочего сотрудничества, подчас просто не хватает не только ресурсов, но и «мозгов».

Настолько все бывает забюрократизировано. Есть основания надеяться, что приход к руководству Россотрудничества Евгения Примакова внесет в его работу свежую струю. До этого от этого ведомства за версту веяло казенщиной и запредельной бюрократией.

Экспертный уровень тех, кто работает на постсоветском пространстве, подчас оставляет желать лучшего. Потому как одно дело — орать пропагандистские лозунги на телевизионных ток-шоу, а другое дело — понимать всю сложную специфику той или иной страны и выстраивать грамотно там политику.

Финансирование со стороны России разных программ по развитию гражданского общества — вообще нищенское по сравнению с западными грантами. По подсчетам Российского совета по международным делам в 2018 году общий объем финансирования НКО со стороны Фонда президентских грантов составил почти 8 млрд руб., но из этой суммы на общественную дипломатию пришлось не более 2 процентов. Тогда как для многих НКО это чуть ли не единственная реальная возможность получить финансирование. У России нет, к примеру, государственной программы грантовой поддержки академических обменов и привлечения иностранных студентов, преподавателей и исследователей.

У нас очень мало серьезных специалистов по истории стран ближнего зарубежья. В том числе по столь «проблемной» стране, как Украина. Что многое объясняет в истории сделанных на этом направлении ошибок.

Часто наши политики действуют в соответствии к какими-то совершенно дремучими стереотипами и совершенно не понимают, что происходит у соседей, сводя все к «боданию с Западом». Подгоняя тот образ мира, который сложился в соответствии с реалиями еще ХХ века, под новую реальность. Присутствует, судя по всему, и переоценка ностальгии в новых государствах по временам СССР.

У новых поколений между тем ее нет вовсе. Наша «мягкая сила» предпочитает опираться как раз в основном на советское наследие. Общие фильмы, общие анекдоты и т.д. А как же с образом общего будущего? Пока таковой образ не просматривается.

Читайте также: Владимир Путин заявил о неспокойной обстановке в странах ОДКБ