Главное
Путешествуем ВМесте
Карта событий
Смотреть карту
Сторис
Если попали в ДТП, что делать? Полицейский с Петровки

Если попали в ДТП, что делать? Полицейский с Петровки

Теракт в Крокус Сити

Теракт в Крокус Сити

Какие профессии считались престижными в СССР?

Какие профессии считались престижными в СССР?

Выборы

Выборы

Ювелирные украшения из СССР

Ювелирные украшения из СССР

Идеальный мужчина

Идеальный мужчина

Полицейский с Петровки

Полицейский с Петровки

Фестиваль молодежи

Фестиваль молодежи

Русский след в Гарри Поттере

Русский след в Гарри Поттере

«Время отыскать потерянное» : режиссер Игорь Черницкий — о патриотическом кино и его месте в нашей жизни

Сюжет: 

Эксклюзивы ВМ
Общество
«Время отыскать потерянное» : режиссер Игорь Черницкий — о патриотическом кино и его месте в нашей жизни
Фото: Александр Руф (из личного архива И.Черницкого)

7 сентября, в день рождения Александра Куприна, в Центральном доме кино в 19:00 прошел показ кинокартины режиссера Игоря Черницкого «Юнкера». За этот фильм его создатели, руководители кинокомпании «Черомафильм» Николай Романов и Игорь Черницкий были отмечены медалями Минобороны РФ, получили благодарность президента России, призы многих фестивалей. Почему Куприн актуален сегодня, а также о текущем моменте мы и говорили с Игорем Черницким.

— Игорь Михайлович, действие «Юнкеров» разворачивается почти век назад. Почему Куприн, зачем он сейчас нам?

— Да как не вспоминать его — особенно в наше время? Фильм был снят на основе его романа «Юнкера», туда вошли еще некоторые его рассказы и эпизоды биографии. Он безмерно любил Россию, вернулся в нее, умирая — не мог без родной земли. Куприн по образованию, напомню, был еще и воином. Фильм наш не нов, но мы решили показать его в этот день на большом экране, с хорошим звуком. Посмотреть его придут кадеты, военные, ветераны, я волнуюсь — такой этот показ вызвал отклик. И не ради съемочной группы люди придут, ради Куприна!

— Я слышала, что у фильма непростая история…

— И непростая, и долгая. Задумал я этот фильм еще в 1992 году. Вообще я с детства хотел стать актером, но после школы решил поступить в Пермское высшее ракетное училище. Но меня туда не могли взять из-за близорукости, и все пошло намеченным ранее путем. Но моя актерская судьба сложилась так, что я много играл военных, а как режиссер дебютировал картиной «Ивин А.» по рассказу Анатолия Кима «Остановка в августе». Это история солдата, который не смог выстрелить в убегавшего заключенного, отзвук заповеди «не убий». А затем я снимал картину «В той области небес…» — об испытателях боевой машины десанта, по рассказу Бориса Васильева. И была картина о военном враче… В общем, к военной тематике меня будто направляла судьба. А Куприн — это вершина этой темы. Роман «Юнкера», написанный им в эмиграции и наполненный тоской о родине, меня потряс. Он сам называл его своим «завещанием русской молодежи».

Пятнадцать лет ушло на пробивание проекта, в 2007 году он был показан как 12-серийный телефильм на «ТВ Центре», а в 2009-м я сделал из него два полнометражных фильма — «Юнкера» и «Подпоручикъ Ромашов». Сегодня тема служения Родине и верности важна как никогда. Высокая миссия русского офицера — защищать Родину — у Куприна воспета как ни у кого.

— Есть ли что важнее...

— Вспомните историю майора Сергея Солнечникова. Он в мирное время, не на войне, накрыл своим телом неудачно отскочившую гранату, спасая жизни подчиненных, и умер на операционном столе — герой, оставшийся верным традиции русского офицера — быть защитником всегда. Эта традиция закладывалась и воспитанием, и великой литературой, и Куприн — один их тех писателей, на книгах которого мальчишки учились становиться мужчинами, офицерами. Что касается непростой истории… Да, были неприятные эпизоды. Поддержавшая проект Алевтина Петровна Николаева-Чинарова в бытность ее работы в Госкино предложила снимать его вместе с Украиной, написала официальное письмо, которое я привез в Киев и передал его и сценарий Анне Павловне Чмиль, которая работала в Госкино там. В логичности идеи сомнений не было: Куприн начинал как писатель на Украине, там печатались его первые рассказы, в Киеве, на Подоле, где он жил, висела памятная доска… Но когда я пришел на прием — обалдел, услышав от этой в недавнем прошлом советской чиновницы, что тут, мол, «забогато червоно-белых прапорив».

Я растерялся: во времена Куприна в покоях императора не могли висеть «жовто-блакитные прапоры». Потом она, поморщившись, заявила, что в сценарии мы... издеваемся над Украиной. А не понравилось, что один из юнкеров, изъяснявшийся на суржике, говорил, что у него дома за провинность секут не мокрыми полотенцами, а розгами. Но в чем была издевка? Никто не понял. Это было моим первым столкновением с перекрасившимися идеологами украинской культуры. Я понял: российская классика уже не может интересовать их, переобувшихся в прыжке. Хотя что удивляться, если Леонид Кравчук, секретарь по идеологии и партийный босс, на поверку оказался националистом: в воспоминаниях он пишет о том, как в детстве носил еду в лес бандеровцам. И вот Куприн — Куприн! — вдруг стал чуть ли не врагом Украины. Поразительно, конечно, что именно классики, великие личности, художники, которыми надо гордиться — Куприн, Булгаков, Гоголь, — сегодня вычеркиваются на Украине из списков «правильной» литературы и памяти.

— Я ошибаюсь, или вы работали на Украине?

— Не просто работал. Учился, жил. Я и сегодня к России отношу и Белоруссию, и Украину, где прошло мое детство, где воевал отец, где семья мамы спасала его, вышедшего из окружения, где началась их с мамой великая любовь. Я — гомо советикус. Родом из советской страны.

— А можно о родителях чуть подробнее рассказать?

— Папа из Перми, после школы пошел по театральному пути, в 1940 году был призван в армию. Война для него началась 22 июня 1941 года в Каменецк-Подольском на Украине, он был радистом. А тяжело ранило его в день рождения, 12 июля 1941 года, когда он отстукивал ключом на своей рации какую-то очень важную информацию — ему осколком снаряда отбило пятку. Истекая кровью, он информацию передал, и когда его подобрали и определили в эвакогоспиталь, командир сунул в его гимнастерку наградной лист. Вскоре эвакогоспиталь тяжелых раненых оставил в Ружине, в местной больнице, где их выхаживал врач Панас Матвеевич Коломиец — я сделал его одним из героев повести «Жила-была любовь под соломенной крышей».

Госпиталь попытался вырваться из окружения, но был раздавлен танками. А в Ружин вошли немцы. Сначала забрали из больницы все лекарства, так что ногу отцу, у которого началась газовая гангрена, отпилили наживую, без анестезии. А потом раненых начали вывозить на машине; думали, в концлагерь, а оказалось, что оборудованный под душегубку грузовик довозил их до вырытой в лесу ямы уже мертвыми... Но Панас Матвеевич вывел из больницы тех, кто мог хоть как-то ходить. Среди них был и отец. Он чудом добрался до хаты, где жила с родителями моя будущая мама, тогда 15-летняя девочка. Она ходила к раненым в госпиталь и уже была в отца влюблена. Семья мамы спасла его, пряча его в погребе.

— Всех бы расстреляли, если бы узнали...

— Да. И все это происходило на Украине. Можете представить, как остро я воспринимаю все происходящее. Причем бабушка моя, Юзефа, была полькой, дед, Герасим Акимович Корольчук, — украинцем, папа — русским. Такие крови во мне. И учился я в Киеве, и в русском Академическом театре имени Леси Украинки семь лет проработал, там сейчас русский запретили… А дед?! Он перед революцией уехал в Америку, там вступил в компартию и вернулся революцию поддерживать. В Ружине он с другими репатриантами создал коммуну — такую, что и голодомор перенесли. Когда ее переиначили в колхоз, многие уехали, а дед остался, не мог без родины.

Ему дали поднимать отсталый колхозик, но потом исключили из партии, вспомнив, что он вступил в нее в США. Без «воронка» обошлось — началась война. Он помогал партизанам, мама связной в отряде была, их мазанка стала местом хранения оружия и встреч партизан: немцы считали, что дед советской властью обижен и потому безопасен. Когда пришли наши, деда, несмотря на связи с партизанами, сунули в штрафбат. Он выжил. И представьте: бегаю я, маленький, дед на кухне ест, слушает радио. Потом пальцем в него тычет и говорит: «Вот це така сволОта!..» Это он услышал по советскому радио националиста! Затаившегося бандеровца. Он их чуял за версту.

— Вы к тому, что все это еще в СССР началось?...

— Да, после того как Никита Хрущев выпустил бандеровцев по амнистии. И вот сегодня, когда говорят о противостоянии, скажу так. Я думаю, что украинский солдат — это тот солдат, кто Донбасс защищает. Который знает, за что воюет. А те, другие, это не украинские, а американские солдаты, как ни больно мне это говорить.

«Время отыскать потерянное» : режиссер Игорь Черницкий — о патриотическом кино и его месте в нашей жизни Фото: Александр Руф (из личного архива И.Черницкого)

— По повести «Жила-была любовь под соломенной крышей» вы лет десять назад написали сценарий, верно? Тема — рост национализма. Нет ничего актуальнее. Почему же он не востребован?

— Это вопрос к звездам… В смысле, к небесным светилам. Горько, что я его никак не могу пробить. Очень хотел сыграть в этом фильме Алексей Васильевич Петренко: как раз на него я писал роль Панаса Коломийца. Не успел. Сейчас говорим об этой роли с моим другом Владимиром Гостюхиным. Не знаю, как ответить на вопрос... Знаете, когда я получил благодарность президента за «Юнкеров», думал, это как знак — ну, начну снимать! Но, видно, у нас не все думают так, как президент.

У того же Минкульта другие представления о прекрасном. Хотя сейчас пришел туда в отдел художественного кино профессионал, адекватный и дельный человек, тьфу-тьфу... Но пока — да, сценарий на эту тему лежит. Сейчас многие уехали — «несогласные», но начальники их бывшие, в том числе занимающие руководящие должности, сидят как сидели. А это те самые люди, которые аплодировали фильмам, поносившим Россию, которые давали им премии, хвалили картины, рассказывающие, что в России — одна нелюбовь… ко всему.

— Вы хотите сказать, что нас накачивали нелюбовью к собственной стране?

— А разве не становились тут лидерами только такие картины, про нелюбовь, профинансированные, к слову, государством? Не проталкивались они ныне убежавшими продюсерами, не получали «Золотых орлов»? Вспомните, как после перестройки начались разговоры — у-у, какая страшная у нас страна, ужасная, давайте-ка ее развалим! Смотрите, как живут на Западе! И у нас начали отнимать память, литературу, правду, честь, Куприна, наше прекрасное кино… На своем фестивале господин Роднянский во всеуслышание заявил, что «советское кино — это смесь дерьма и металла», а вот его «Кинотавр» — это витрина отечественного кино, и ничего: все свои посты сохранил и финансовой гос поддержки не лишился. Нормально?

— А как вы относитесь к убежавшим, к слову?

— По «Сказке о Мальчише-Кибальчише»: им пряники свои надо было сохранить. Но еще хуже, что есть те, кто спешно перекрасился и затаился, начал называть себя патриотом… Я люблю Россию. И Украину люблю. И все болит, оттого что это государство делает своим флагом жовто-блакитный стяг, который и не стяг вовсе, а повязка с рукава полицаев. А символом своим избирает трезуб — знак «Нахтигаля». Помню, как еще году эдак в 1987-м отец в Киеве вернулся с площади Октябрьской Революции, ныне известной как Майдан, сел, бледный, и говорит: «Я был в стане врагов…» А там бесновались люди с этими флагами и трезубцами. Вон когда заполыхало. И что удивляться, что именами шухевичей и бандер называют улицы — у людей целенаправленно отринули их прошлое. Думаю, мы пережили эпоху точно продуманного тотального предательства, и развал страны готовили неглупые люди.

На Хиросиму и Нагасаки сбросили атомную бомбу. Ее нам готовили, уверен. Но сбросили на нас бомбу в моральном плане. Отлично помню, как в Киев начали наезжать эмиссары да миссионеры из Канады и прочего дальнего зарубежья. Какое же «добро» они несли, как хитро проповедовали! А у мамы моей, в это время преподавательницы русского языка и литературы, сократили часы, и она ушла из школы. Ученики приходили, умоляли ее вернуться, но как она могла это сделать, если у нее отняли уроки, а из кабинета и библиотеки потащили прочь Достоевского, Толстого — как ненужную более «иностранную литературу»?

— Эти факты известны, но все же многие не верят…

— И к неверию нас приучили. Мы меньше знаем, чем наши руководители, но пытаемся судить их действия. Большое видится на расстоянии. Мы находимся сейчас на великом перевале истории. Не знаем, что будет дальше, но понимаем, что жизнь поменяется. Но согласитесь — странно, зная, что сосед точит на тебя нож, сидеть и ждать, пока зарежут тебя или когда начнут убивать твоих детей. А ведь это началось. Много лет происходящее на Донбассе будто бы никого не касалось. А потом одна наша бывшая подруга, известная украинская журналистка, написала в соцсети: «Наконец начали убивать». Да, быстро убрала потом эту запись, но она была! Вернусь к Куприну: он учит любить Родину так, как нужно ее любить. Даже когда это непросто.

— А что такое для вас патриотический фильм?

— Фильм о любви. Талантливо снятый. Так, как у нас умели снимать. В том числе и те великие режиссеры, которых не считали великими, ибо они не уехали из России. Это фильм о любви к земле, человеку, друг к другу. Увы, мы перестали снимать фильмы о простых людях, отравили зрителя американщиной: он кушал то, что давали, не всегда качественное. «Доживем до понедельника» — это патриотическое кино? Киваете… А «Москва слезам не верит»? «Иваново детство»? «Андрей Рублев»? «Белое солнце пустыни»? Они разные. О разном. Но любой талантливый фильм, который приумножает славу нашей культуры, искусства, Родины, — есть патриотическое кино. Бездарность, подделка, наполненная лозунгами, где все не через боль и не от сердца, — это то, чем у нас часто подменяли и подменяют все настоящее.

В СССР государство было главным продюсером. Помню, на V съезде кинематографистов, где не избрали Сергея Бондарчука, Сергей Соловьев призывал: «Отпустите прокат, отпустите прокат!» И его отпустили. Государство ушло в сторону, а деньги надо было возвращать, и кинотеатры начали заполняться копиями давно отработанных на Западе фильмов, за показ которых директорам кинотеатров и клубов еще и приплачивали. Нечего удивляться, что сегодня зритель не желает плакать над «Балладой о солдате»: у него нынче другие мозги и другие проблемы, он озабочен покупкой нового смартфона... Наша задача сегодня — снимать кино о России, наших талантливых людях, а не о так называемой элите. Кино должно не столько зарабатывать деньги, сколько возвращать человека, влюбленного в эту землю.

— Это возможно?

— Пару лет назад в «Артеке» показывали «Юнкеров», но я не пошел — чтобы не расстраиваться. А оказалось, зря: ребята отлично фильм приняли. В этом году в Евпатории его смотрели ребята от 8 до 16 лет , и я поражен был их реакцией. Есть настоящее в этом поколении. Оно живое.

— Кто должен оценивать кино? Не худсоветы же?

— Ох, худсоветы… Как запретительные организации они не нужны точно. Беда в том, что у нас худсоветами стали деньги: у кого они есть, тот и прав. Но вседозволенность неизбежно порождает безвкусицу и непрофессионализм. Если мы не придумаем ничего другого, имеет смысл, мне кажется, вернуться к опыту нашей прежней киноиндустрии — он не так плох. Но проблему нужно решать через образование продюсеров. Исчезла у нас и профессия киноредактора, великая профессия! Высокообразованные специалисты по кино, продюсеры и киноредакторы, могли бы изменить ситуацию.

А еще я бы вернул на широкие экраны многими забытые фильмы Ростоцкого, Бондарчука, Матвеева, Мотыля — наших классиков. Никто не отвергает опыта прекрасных западных и американских режиссеров, надо изучать его, учиться у них, но подделываться под них — не надо. И к ситуации в целом: мы так многое прошли и испытали, что видим уже свои потери. Все происходящее — это повод для того, чтобы осознать, что именно мы потеряли на пройденной дороге, вернуться и посмотреть внимательно — не лежит ли что-то по обочинам.

ДОСЬЕ

Игорь Михайлович Черницкий — советский и российский актер театра, кино и дубляжа, кинорежиссер, сценарист, продюсер. Член Союза кинематографистов, Союза театральных деятелей, Гильдии кинорежиссеров и Гильдии киноактеров РФ. Родился в Перми. В 1975 году окончил актерский факультет Университета имени И. К. Карпенко-Карого, в 1999 году — Высшие курсы Литературного института имени М. Горького. В 1975– 1983 годах был актером Киевского государственного академического театра русской драмы имени Л. Украинки, с 1988 по 2004 год — режиссер Киностудии им. Довженко, в 2002–2003 годах работал на киностудии «Арк-фильм».С 2005 года — генпродюсер и художественный руководитель киностудии «Черомафильм». Снялся как актер в 30 кинокартинах.

ФИЛЬМОГРАФИЯ

Режиссерские работы Игоря Черницкого:

  • Ивин А. (1990)
  • В той области небес… (1992)
  • Прощальное эхо (2004)
  • Юнкера (телеверсия, 12 серий, 2007)
  • Подпоручикъ Ромашов (2012)
Эксклюзивы
Вопрос дня
Кем ты хочешь стать в медиаиндустрии?
Спецпроекты
images count Мосинжпроект- 65 Мосинжпроект- 65
vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.