Мы встретились с Алексеем Бородиным в роскошном Атриуме Большого в промежутке между репетициями. Пьющие неподалеку кофе артисты с интересом смотрят в сторону художественного руководителя РАМТа, от которого нынче ждут едва ли не чуда...

- Видимо, гендиректор Большого театра Владимир Урин сделал предложение, от которого вы не смогли отказаться?

- Действительно, я не смог отказаться, да и вряд ли нашелся бы режиссер, который бы сказал в такой ситуации «нет». Замечу, что многие свои драматические спектакли я воспринимаю и как музыкальные, и полагаю, что в соединении драматического искусства и оперного есть определенный смысл...

- Цыганка Кармен весьма любима в России. Как объяснить эту любовь?

- В этой женщине понятие внутренней свободы и в отношении к жизни, и в отношении к любви — на первом месте. Почему она попадает к контрабандистам? Она конфликтует со всем тем, что насилует личность, создает преграды истинным чувствам… Каждый из нас или соглашается с действительностью, или же сопротивляется, отстаивая свою индивидуальность, не так ли? Для Кармен самое страшное — быть порабощенной, пусть даже любимым мужчиной. И она борется за свою свободу, вступая в конфликт со всем миром. Думаю, что это очень близко и понятно для русских женщин.

- В чем главная особенность вашей постановки?

- Как раз в этом: у нас Кармен — революционерка, она заставляет мужчин быть мужчинами, а женщин бороться за свои права. Она ничего не делает просто так.

- Какое место в вашей постановке занимает хореография?

- Мы пригласили из Испании специалистов по фламенко, и я попросил приблизить все танцы к уличным.

- Исторически опера — элитарное искусство. Вы же, кажется, наоборот, сделали «Кармен» для всех.

- На мой взгляд, это самая демократичная опера в мире! «Кармен» — история живая, наполненная страстью, любовью, переживаниями, разочарованиями, и поэтому она близка каждому.

- Удалось ли вам в свое время посмотреть балет «Кармен» с Майей Плисецкой?

- Да! Я был тогда на премьере и могу сказать, что это чудо. Только сейчас подумал: «Какое же невероятное совпадение — я ставлю в Большом театре «Кармен», и я был свидетелем самого первого исполнения Плисецкой партии Кармен на этой же Исторической сцене... Помню возмущенные мнения: «Как так можно танцевать в Большом, что за вольность?», но сам я был в восторге.

- Кому роль цыганки Кармен отдали вы?

- Юлии Мазуровой. Ей всего 25 лет, и она уже солистка Большого театра. Две другие Кармен — Агунда Кулаева и Светлана Шилова опытнее, но тоже такие красавицы! Еще мы пригласили выпускницу Ереванской консерватории Вардуи Абрамян.

- Вы можете вспомнить ваше самое сильное впечатление от оперного спектакля?

- Наверное, это Галина Вишневская, поющая письмо Татьяны Лариной в опере «Евгений Онегин». Кажется, мне тогда было 16 или 17 лет, но забыть Вишневскую в роли Татьяны невозможно.

- Существует мнение, что Большой театр уже не тот, и никто не может сравниться с Галиной Вишневской, Еленой Образцовой, Тамарой Синявской...

- Я не могу судить объективно, поскольку первый раз работаю в Большом театре, но мне видится, что хуже тут не стало. Здесь работают очень талантливые люди — артисты, художники, хореографы, режиссеры, отдающие все свои силы, мастерство, талант этому театру. Большой — целое государство, точнее государство в государстве и, по моим наблюдениям, очень слаженное, творческое, прекрасно функционирующее. Здесь нет никаких трений, нестыковок, отстаивания своих интересов.

- Артисты вашего театра — РАМТа — не ревнуют вас к Большому?

- Они настолько меня понимают, болеют и поддерживают меня в желании попробовать свои силы в новом жанре, что даже удивительно... К тому же РАМТ в шаговой доступности от Большого театра, и каждую свободную минуту я хожу в свой родной дом за поддержкой. Хотя атмосфера Большого театра тоже очень увлекательная. Здесь я тоже приобрел людей, которые мне очень близки по духу. Именно из-за этого у оперы «Кармен» уже есть и своя жизнь, и аура, что, конечно, не может не радовать.