Я человек лояльный и очень люблю, когда мои взгляды на жизнь вдруг совпадают со взглядами высшей власти. Например, правительства в лице его лучших представителей.Недавно именно так и произошло. В последние годы я не раз писал, что через посредство говорящего ящика происходит массовая дебилизация населения. А недавно приблизительно то же самое на заседании правительства заявил министр обороны Сергей Иванов. Говорят, он даже предложил удалить с экрана убогую программу «Аншлаг». На что другой министр, демократичный Герман Греф, якобы возразил, что не министерское это дело запрещать телепрограммы, что кому-то может не нравиться футбол – но не отменять же из-за этого репортажи.Проще всего было бы сказать обоим министрам, что этот вопрос вообще не входит в сферу их деятельности. И пусть один занимается обороной, другой экономикой, а у СМИ свои специалисты и свои вожди. Но я готов министров защитить. К сожалению, дебилизация народа прямо касается их прямых обязанностей. Потому что дебилы органически не способны ни удвоить ВВП, ни победить хотя бы в маленькой войне. Дебилы способны только терпеть поражения во всех сферах и на всех фронтах.Правда, на одном фронте дебилы в уходящем году энергично наступали – я имею в виду телевизионный фронт. Если так пойдет и дальше, они одержат тут полную победу, и телевизор снова, как при коммунистах, станет фабрикой дебилов, или, как тогда говорили, «ящиком для дураков». Видимо, руководители каналов так хотели угодить власти, на всякий случай удаляя с гладкой поверхности экрана все неровности, что пересуетились: власти стало тошно.Тем не менее я против оздоровления ТВ административным путем. Слишком хорошо знаю, чем кончаются благие порывы начальства: в процессе борьбы с дебилизацией уберут с экрана Познера и Сорокину, а «Аншлаг» останется.Однако что же все-таки делать с телевидением? И почему оно так заметно деградирует? Самое забавное, что оно абсолютно никому не нравится, включая самих телевизионщиков, – и тем не менее работает так, как работает. Если это можно назвать работой.Влияние ящика на народ у нас не слишком исследовано. В Европе и США этим занимаются давно. И прежде всего, очень тревожатся за детей. Например, в Швеции выросло уже два или три глухонемых поколения. С ушами у этих славных ребят все в порядке, и слова знают, какие надо. Но общаться практически не способны – телевизор с детства приучал их только слушать. И с мышлением слабовато: привыкли, что за них думает ящик. А ящик во имя рейтинга излагает свои выводы из происходящего на планете в предельно доступной форме, на уровне «хорошо»–«плохо». Без оттенков.Впрочем, в странах развитой демократии у агрессивной дебилизации есть противовес: у разных каналов разные хозяева, разные политические пристрастия и соответственно разные точки зрения. Что бы там ни было, у западного телезрителя все же есть выбор. А выбирать – уже интеллектуальный процесс, худо-бедно развивающий мозги.У нас сегодня с телевыбором слабовато. Даже острейшие события последних лет или месяцев обсуждала одна и та же депутатская тусовка, на три четверти серая, как валенок, а четвертая четверть могла лишь слегка разбавить этот войлок. Что уж говорить о рутинных передачах, оживить которые способна лишь неожиданная мысль – но мысль лучше искать не в Государственной думе.Мне кажется, основная беда в том, что пока ни общество, ни власть не определились с основным вопросом: чем должно быть в нашей жизни телевидение, прежде всего центральное телевидение? В чем его роль? Информировать? Конечно. Забавлять? Допустим. И это все? Или что-то еще? Наверное, все-таки что-то еще.Наша общественная жизнь сложилась так, что в стране при сильной центральной власти практически нет оппозиции. Не только потому, что у пропрезидентского «Единства» в Думе решающее большинство, но, прежде всего, потому, что остальные прошедшие в парламент партии просто по качеству не годятся для генерации мало-мальски свежих идей. Справедливо говорят, что истина рождается в споре. Но с кем спорить правительству и «Единству»? В такой ситуации у истины слишком мало шансов появиться на свет.Впрочем, отсутствие реальной политической оппозиции может и не привести к идейному склерозу – но лишь в том случае, если интеллектуальной оппозицией действующей власти сможет стать часть СМИ, и прежде всего самое массовое из них – телевидение. Есть у телевидения такие возможности? Есть – если вспомнить, что, кроме правительства и парламента, в России существует очень плохо организованное, но очень ярко мыслящее общество. Сегодня, пожалуй, это главная обязанность ТВ перед страной: за неимением иных претендентов выполнить роль второй стороны в необходимом споре – интеллектуальной оппозиции.Но это я могу понимать. Это могут понимать еще пятьдесят или пятьдесят тысяч, или пятьдесят миллионов россиян. Но ведь не эти миллионы определяют репертуарную политику электронных СМИ. И не они назначают руководителей каналов. И не они дают им установки.Понятно, что оппозиционное телевидение нередко мешает власти выполнять свои обязанности. Но отсутствие оппозиции мешает еще больше. Может, имеет смысл во имя конечного результата привыкнуть к укусам домашнего экрана? Ведь в конечном счете дилемма достаточно проста: либо оппозиция, либо дебилизация.Прекрасно понимаю власть предержащих: критический анализ деятельности любят только дураки, и то лишь потому, что не способны отличить хулу от хвалы. Противно, когда тебя хают не по делу, втройне противно, когда при этом еще и привирают – а оппозиция, увы, и на это горазда. Но что делать – выбор-то скуден! И уж коли приходится его делать...Оппозиция, даже среднего уровня, даже не слишком приятная, все же дает России шанс на рывок вперед. Дебилизация никакого шанса не дает.