Сто снимков эпохи Нагибина: «Вечерняя Москва» издала фотоальбом

Фотоальбом «100 неизвестных фотографии из архива Юрия Нагибина», изданный «Вечерней Москвой», наконец-то вышел в свет. В непростой, но хорошей истории поставлена точка.

Для нашей редакции между началом «нагибинской» истории и выходом этого альбома лежит отрезок жизни длиной в восемь лет. С точки зрения истории общечеловеческой это ничто. Для жизни газеты и каждого отдельно взятого человека — немало. И для редакции «Вечерки» эти восемь лет стали необычными, особенными потому, что у нас появилась... «внеклассная работа» — так называли это в школе. Как назвать это нечто, внедренное в и без того насыщенную жизнь, сказать трудно. Не хобби, нет... И не увлечение. А назовем-ка мы это дополнительным смыслом! Да, у нас появился «дополнительный смысл».

Со вдовой писателя Юрия Нагибина Аллой мы познакомились, когда она после долгих лет лечения за границей вернулась на родину и уединенно жила в Красной Пахре, в том же садовом кооперативе, в котором они жили с Юрием Марковичем, но в другом доме, крошке, построенном по ее проекту из бывшего гаража. После смерти Нагибина прошло уже немало лет, лихие 1990-е заставили многих забыть его имя, но Алла, измученная болезнями и нелюдимая, мечтала, чтобы книги ее мужа хоть как-то издавались.

Фигура Нагибина никогда не воспринималась в литературном мире однозначно. Сам он, признанный итальянцами «лучшим писателем Европы», полагал, что на родине он недооценен, во всяком случае так, как ему хотелось: премии на его голову как из рога изобилия не сыпались, а вот инфаркт после выхода кинофильма «Председатель» он получил. При этом Нагибина активно печатали и переиздавали, да и за границей он бывал, что было позволено не всякому.

Фото: Из домашних архивов Аллы Нагибиной

Отношение к нему именно как личности исторической было во многом сформировано после выхода скандального «Дневника» писателя, в котором он не отличился деликатностью в отношении многих знакомых и коллег. «Дневник» ему не простили.

О душевной раздвоенности Юрия Нагибина, связанной как с работой и признанием, так и с личными причинами (писатель долгое время не знал, что его отец — дворянин-белогвардеец, и воспринимал себя как еврея, сына адвоката Марка Левенталя) — мы говорили с Аллой Нагибиной много раз, постепенно открывая его для себя с разных сторон. И нас, конечно, поразило, что его литературное наследство, в том числе связанное с Москвой, а он был уникальным знатоком города, — уже практически забыто. Нам удалось сделать довольно много для того, чтобы имя писателя вернулось в новые времена. Наши постоянные читатели знают, что уже несколько лет в Армянском переулке столицы, на доме, где жил писатель, висит мемориальная доска, автором которой стал самый известный скульптор современности — Александр Рукавишников. Доску легко заметить и ночью: лицо Нагибина проступает из тьмы, освещенное настольной лампой — такова была задумка мастера... И других хороших событий было за эти годы немало.

Например, решением гендиректора издательства «Терра» Сергея Кондратова вышли в свет многотомное собрание сочинений Юрия Нагибина и его нашумевший «Дневник». И печатал рассказы Юрия Марковича в журналах, издаваемых Российским детским фондом, покойный его председатель, писатель Альберт Лиханов. И оживилась пресса: о писателе начали вспоминать, пусть и по-разному — кто-то поражался его энциклопедичности, а кто-то смаковал подробности его действительно бурной личной жизни, о нем начали снимать документальные фильмы, а наша редакция выпустила альбом «Родом с Чистых прудов», который был высоко оценен и издателями, и читателями.

Как же непросто собирались материалы для того альбома... Особенно туго дело обстояло с фотографиями. Каждый из добытых снимков мы воспринимали как настоящую победу! И альбом был издан, и продолжалась дружба с Аллой, но однажды она позвонила в редакцию взволнованная и несколько растерянная. Ее помощница Таисия Трефилова случайно заметила под застрехой крыши в маленьком садовом доме на участке несколько странных, размокших от времени свертков. Это оказались альбомы с фотографиями... Теми, за которыми мы так охотились!

И тогда родилась идея — отобрать лучшие фото и сделать из них альбом, с одной стороны — как бы возмещая нехватку фото в первом альбоме, с другой... Дело было не только в Нагибине. В россыпи этих черно-белых фотографий виделось нечто большее: это были не просто фотографии из архива писателя, а калейдоскоп мгновений, отражавших жизнь поколения — молодых ребят, ушедших на фронт (Нагибин сам воевал и был комиссован после контузии), погибших или вернувшихся «всем смертям назло», после чего жадно живших, веривших в светлое будущее, умевших радоваться, страстно любить, неистово работать...

В любимой «Волге» перед возвращением с рыбалки, 1960-е годы / Фото: Из домашних архивов Аллы Нагибиной

Это было уникальное поколение, перед силой которого хочется преклонить голову... Неизбалованные судьбой и жадно выпивающие до дна каждый посланный ею день, они умели довольствоваться простенькой рыбалкой и обычным, человеческим общением, чудесными разговорами на кухнях, походами в лес за грибами, и чтобы насладиться бегом на лыжах, им хватало подмосковных просторов, никто и не думал лететь в Куршевель...

Так и родился на свет наш альбом, куда вошли сто фотографий нагибинской эпохи. Как дань памяти ему лично и его поколению — целиком: тем людям, что родились вскоре после революции и прожили со страной ее непростой советский век, оборванный перестройкой... Увы, даже помощь близких Алле Григорьевне Нагибиной людей не избыла всех проблем: часть фото в альбоме нам точно атрибутировать не удалось. Он остался альбомом-загадкой, поэтому мы просим и вас, дорогие читатели: увидите неточность в подписи — напишите нам, будем очень благодарны.

На презентацию альбома в медиацентр нашей редакции пришли много наших друзей и коллег. Выступая перед собравшимися, главный редактор «Вечерней Москвы» Александр Куприянов, подчеркнув, что альбом не вышел бы без участия нашей дирекции и лично гендиректора «Вечерней Москвы» Георгия Рудницкого, рассказал нашу «нагибинскую» историю, но и высказал весьма практическое соображение:

— Если бы редакция каждого СМИ взяла на себя труд по восстановлению памяти хотя бы одного из забытых писателей, белых пятен в памяти стало бы меньше...

А писатель Юрий Поляков предложил решить проблему несколько иначе:

— У нас в стране много безымянных библиотек. Надо называть их именами полузабытых писателей, и это автоматически повлечет за собой работу по восстановлению их имен, ведь там будут организовываться какие-то экспозиции, выставки в честь того, чье имя библиотеке присвоено!

Все выступавшие говорили о Нагибине как минимум с почтением. Так, заместитель главного редактора «Литературной газеты» Леонид Колпаков рассказал о своем впечатлении от нагибинского текста:

— Мы разыскали статью Нагибина в старой газете, и я сам перепечатывал ее оттуда. Текст был потрясающим в смысле языка и стилистики, я получил огромное удовольствие от процесса... Благодаря Леониду Васильевичу, кстати, редакционный музей пополнился уникальным снимком: портретной фотографией Юрия Нагибина, обнаруженным коллегами в архивах «Литературки».

На рыбалке в Псковской области, 1963–1964 годы / Фото: Из домашних архивов Аллы Нагибиной

Проникновенно выступили на вечере первый заместитель главного редактора «Российской газеты» и известный исследователь творческого наследия Иосифа Бродского Юрий Лепский и президент «Гильдии книжников», руководитель торгов ого дома «Библио-Глобус» Борис Есенькин. Каждый по-своему, они подчеркивали важность сохранения в обществе поколенческой и культурной памяти. Кроме того, в вечере участвовали главный редактор еженедельника «Литературная Россия» Владимир Еременко, главный редактор газеты «Аргументы и Факты» Михаил Чкаников, сценаристы Наталья Шумак и Татьяна Чернецкая, известный журналист Андрей Балебанов и многие другие.

Послушали собравшиеся и воспоминания о Юрии Нагибине известной писательницы Виктории Токаревой. Она никогда не забывала поблагодарить Юрия Марковича за напутствие, данное ей:

— Юрий Маркович был златоуст! Если в лексиконе человека миллион слов, то у него их было три миллиона. И он поражал этим. Именно он позволил мне поверить в себя, сказав: «Пишут многие, а писатель — Токарева».

Отрывок из «Рассказа синего лягушонка» прочел на вечере актер, худрук Школы-студии «Детикино» Михаил Сафронов, а певец и композитор Александр Швец исполнил трогательный поколенческий романс на слова Екатерины Рощиной.

Обсуждали свое «детище» и редакторы альбома.

— Почти каждому из нас знакомо это чувство: ты мог что-то спросить, узнать у близкого, но почему-то не сделал этого вовремя. А потом человек уходит, и спросить уже не у кого. Так произошло и с этой книгой, — сказала редактор альбома Екатерина Рощина. — Жаль, мы не успели показать альбом Алле Григорьевне, надеюсь, что она видит сейчас и нас, и альбом, и радуется.

Ну а я как редактор могу лишь добавить немного к сказанному. Да, все быстротечно. Мы с трудом атрибутировали снимки, сделанные какие-нибудь 80 лет назад! Вот почему так важно сохранять внутрисемейную память, беречь родовые знания как истинное богатство... Только так есть шанс сохранить и память общую. Разглядывая эти снимки, я как никогда остро ощущала скорость течения времени и его необратимость.

Берегите его, ваше время.