Главное
Гид по Москве
Приметы и советы

Автор

Алексей Кива
Оценим шансы
[i][b]Время течет быстро. Не успеем оглянуться, как во весь рост станет вопрос: кому быть президентом России? Не так уж и много реальных претендентов на этот пост.Юрий Лужков? Александр Лебедь? Невелики, с позиций сегодняшнего дня, шансы у Виктора Черномырдина, еще меньше — у Григория Явлинского. Конечно, и Геннадия Зюганова не следует сбрасывать со счета, уже хотя бы потому, что его консолидированный и достаточно мощный электорат гарантирует ему выход во второй тур.А это сильно влияет на всю стратегию предвыборной борьбы, заставляет лагерь правых заранее просчитывать, кто может выиграть у Зюганова, а кто ему наверняка проиграет, словом, побуждает партию власти задумываться о единой кандидатуре. Называются еще имена спикера Строева и генерала Николаева.[/b][/i][b]Попытка прогноза [/b]Борис Николаевич выбывает из игры.Он и сам об этом заявляет, ссылаясь то на возраст, то на Конституцию — в зависимости от настроения. Впрочем, мотив заявлений неважен. Принципиально то, что Ельцину пора уходить. Проблемы страны не решаются, и уже не кажется фантастической угроза объявления России мировым банкротом, а экономия на жизненном уровне людей, многие из которых и так с трудом сводят концы с концами и не понимают, ради чего они должны страдать, может обернуться социальным взрывом. И уже не только сидящие перед Белым домом шахтеры требуют отставки президента — с предложением к президенту уйти добровольно обращаются на уровне целых регионов. Во что все это выльется, мы еще не знаем.Юрий Лужков неустанно повторяет, что вполне удовлетворен своим нынешним положением и свою кандидатуру на президентских выборах в 2000 году выдвигать не будет. Что ж, он имеет право на такую позицию, а мы, со своей стороны, имеем право высказать мнение о потенциальных и наиболее перспективных кандидатах в президенты. Причем не только о тех, кто может быть избран, но и о тех, кто может руководить страной.И еще. Судя по всему, у нынешней власти, олицетворяемой Ельциным, вообще мизерны шансы на то, чтобы ее представитель победил на президентских выборах. Сейчас ситуация в экономике далека от стабильной: а в будущем, как считают многие аналитики, она может даже ухудшиться.Известный аналитик, эксперт Ассоциации российских банков Лев Макаревич прогнозирует ухудшение конъюнктуры на мировом рынке на сырье вплоть до 2005 года. И поскольку у нас практически нет иных источников получения валюты, то власть и дальше вынуждена будет «прибегать к неплатежам, заимствованиям на внутреннем и внешнем рынках…». В результате погашение долговых обязательств в 2000 году может составить 70 процентов расходной части бюджета. Причем ухудшение экономической и общей ситуации будет происходить на фоне вопиющих социальных контрастов, когда разрыв в доходах десяти процентов самых богатых и самых бедных граждан уже стал 26-кратным.Не все плохие прогнозы, к счастью, сбываются. Однако в случае развития событий по худшему сценарию вполне возможны всякие неожиданности, в том числе и появление «темной лошадки» — ловкого и опасного демагога, который решительно заявит, что знает, как вытащить страну из трясины, куда ее завели нынешние руководители, — можно только догадываться, как он их будет называть. С учетом этого тем более важно стране и народу знать, что в России есть лидеры, доказавшие на деле, что умеют и толково хозяйствовать, и защищать национальные интересы. Не потеряв чувства национального достоинства, они живут своим умом, критически относясь к советам и рекомендациям разного рода «друзей», экспертов и пр., не копируя слепо чужие пути развития, но и не противопоставляя Россию миру. Да и не ломая то, что уже было создано и что имеет перспективу.[b]Почему о нем говорят [/b]Мэр города, даже столичного, — это не президент и не премьер. Те в силу своих должностных обязанностей находятся все время на виду у публики, в центре внимания прессы.И если вдруг имя лидера регионального масштаба оказывается у всех на слуху, значит, он чем-то привлек к себе всеобщий интерес. Такое у нас случается нечасто. Последний раз такой чести удостоился Борис Ельцин, когда он стал первым секретарем МГК КПСС, то есть, по существу, московским градоначальником. Но популярность Ельцина имела специфический, если не сказать скандальный, характер. Она выросла в обстановке борьбы против номенклатурных привилегий, за интересы простых людей, и венцом ее стал вызов тогда еще всесильному Политбюро.В столице Борис Николаевич прославился прежде всего своими кадровыми перестановками.Юрий Лужков — политик совершенно иного типа. Взвешенный, выдержанный, отличающийся сильным характером. Лужковское «Ха-ха-ха!», потрясшее стены хасбулатовского Верховного Совета в ответ на нападки депутатов, продемонстрировало стране и миру, что этот человек не запаникует, не дрогнет в любой ситуации, он будет действовать сообразно своим представлениям. Мэр чужд эпатажу, эксцентрике. Да, он на виду у всех охотно играет в футбол, бросается в ледяную воду, но наверняка не стал бы дирижировать после застолья оркестром в чужой стране. И что немаловажно, прежде чем стать признанным политиком общероссийского масштаба, Лужков проявил себя как умелый и рачительный хозяйственник.С чего Лужков начал свою хозяйственную деятельность в новых условиях? Он дал свободу торговле как первому этапу на пути развития рыночных отношений.Но сколько было шума по этому поводу! Москва-де превращается в сплошной базар, в грязную свалку и т. д. Кстати, примерно так же реагировали и приезжавшие в Москву иностранцы. Теперь-то многие понимают, что Москва шаг за шагом строила рыночное хозяйство: торговые ряды, развалы уступали место палаткам, палатки — лавкам, лавки — вполне современным большим и малым магазинам. Торговля дала импульс развитию малого и среднего бизнеса, приносящего сейчас львиную долю поступлений в городской бюджет. (А отнюдь не банки, как утверждают политические противники мэра). Одновременно началось широкое жилищное строительство, которое в мировой практике рассматривается как один из локомотивов перевода страны из стагнации на рельсы развития.Не дождавшись от центральных властей начала осуществления новой промышленной политики, Лужков принялся поднимать пришедшую совсем в упадок автомобильную промышленность.Когда приходится встречаться с иностранцами, все они в один голос говорят: Москва необыкновенно похорошела, стала городом мирового класса. Между тем в прессе и кулуарах различных собраний сказано и говорится в адрес Лужкова немало нелестного. Анатолию Собчаку, в бытность его мэром второй столицы, напротив, по большей части пели дифирамбы. Но юрист Собчак, когда его впоследствии только заподозрили в злоупотреблении властью, по сути, сбежал из страны, а Лужков в ответ на чьи-то очередные обвинения подавал в суд и выигрывал процесс.Сегодня одни говорят: да, Лужков силен и как хозяйственник, и как администратор, да и как политик. Но на посту мэра, а не в качестве первого лица в стране. Он, мол, привык за всем следить сам, везде бывать, все видеть своими глазами, а президенту это ни к чему и даже мешает мыслить «глобально». Странно подобное слышать. Наполеон выигрывал сражения, если перед боем, как утверждают военные историки, самым тщательнейшим образом изучал каждую складку местности, где предстояли баталии, едва ли не ползая при этом по-пластунски.Другие, и среди них не только противники, но и сторонники Лужкова, признавая все его достоинства, подчеркивают следующее. Лужков — мэр Москвы, а Москве завидуют другие регионы. Поэтому он не получит широкую поддержку в регионах. В свою очередь, столичные «друзья мэра», особенно из числа тех, кто непосредственно причастен к навязыванию стране нынешнего курса реформ или кто при этом хорошо погрел руки, распространяют тезис о том, что Москва-де процветает за счет провинции.Но утверждение, что «Москва живет за счет регионов», очень напоминает бытовавшее в советские времена мнение, будто Россия живет за счет других республик. Сейчас мы видим, кто за чей счет жил. Нынешняя Москва, являющаяся крупнейшим донором и дающая в общероссийский бюджет до трети всех поступлений, напротив, помогает регионам. Причем не только средствами, распределяемыми централизованно.Она устанавливает со многими из них прямые деловые связи, способствующие оживлению экономической деятельности, поднятию производства, облегчению участи тех, по кому больше всего бьет затянувшийся кризис.Многое из того, что делает сегодня Москва, она делает в интересах России. Что такое храм Христа Спасителя? Это не просто восстановленный, точнее, заново построенный храм. Это символ подъема России, ее духовного возрождения. Или взять Поклонную гору. Это уважение собственной истории, память о героях, защитивших страну от нового страшного рабства. Москва дает надежду всей России на скорое выздоровление.[b]История сама выбирает лидеров [/b]Отвлечемся на минуту от российской действительности и зададимся вопросом: кем был Билл Клинтон до избрания президентом США? Региональным лидером, губернатором.А какого штата — боюсь, даже сами американцы этого уже не помнят. А кем был Жак Ширак? Мэром столицы, Парижа. Почему же у нас глупость должна торжествовать над здравым смыслом? То мы готовы проголосовать за того, кто, извините, каждой бабе пообещает дать мужика, а каждому мужику — бабу, то отдадим голоса человеку, который хорошо смотрится на танке.Не думаю, что мы настолько непутевые, чтобы и дальше поступать таким образом. России нужен лидер, способный трезво анализировать происходящие процессы и активно на них реагировать, умеющий подобрать работоспособную и слаженную команду, готовый прислушиваться к другим точкам зрения, находить баланс интересов с силами разной политической ориентации, наделенный чувством новизны и перспективы, пониманием национальных интересов. Все это у Лужкова есть.Сейчас, за два года до выборов, реально есть два наиболее вероятных и равновеликих по потенциалу и влиянию кандидата в президенты.Один доказал, что он зрелый и умелый руководитель национального масштаба, другой — что он настоящий генерал, способный наводить порядок. Понятно, речь идет о Лужкове и Лебеде. По данным опросов общественного мнения, сегодня рейтинг Лебедя чуть выше рейтинга Лужкова, однако во втором туре, по тем же опросам, Лужков может победить любого соперника. Дело только в том, что во второй тур может выйти лишь кто-то один из этой пары. Вторым будет на финише Зюганов. Но рейтинги сейчас и реальные возможности претендентов в канун выборов — вещи разные. В каком состоянии будет находиться страна в 2000 году, мы пока не знаем и знать не можем. Если ей понадобится сильный руководитель — президентом станет, скорее всего, Лужков. На него же, вероятнее всего, сделают ставку и олигархи. Если и не все, то многие. Он, конечно же, ничего не будет ломать-крушить, да и портить отношения с внешним миром, хотя, возможно, кому-то и укажет на место.[b]О ложке дегтя [/b]Почему некоторые аналитики поспешили сделать вывод о том, что провинция не поддержит москвича Лужкова? Видимо, прежде всего потому, что к советам Юрия Михайловича не прислушались сразу в двух регионах страны, где недавно избирали губернаторов. Но здесь дело не в настроениях провинции, а в очевидных просчетах Лужкова.Любой совет политика, специально приехавшего из Москвы, чтобы повлиять на ход выборов в провинции, воспринимается там как нажим и отторгается, а то и вызывает обратную реакцию.Будь у Юрия Михайловича более опытная аналитическая группа, он не допустил бы такой ошибки. Что касается Лебедя, то поддержка его скорее бы работала на цели, поставленные Лужковым. Жизнь такая хитрая штука, что она может перед ними обоими поставить задачу не конфликтовать, а объединяться.Обвиняют мэра и во многом таком, в чем обвинять надо федеральную власть, ибо в отдельно взятом городе нельзя построить рай. Москва, как магнит, притягивает к себе самых разных людей, часто далеко не лучших, из самых разных регионов, включая страны СНГ. Кстати говоря, как только мэр пытается действовать согласно обстоятельствам, то есть согласно здравому смыслу, как, например, по вопросам прописки, наведения порядка на тех же рынках, на него тут же набрасываются все, кому не лень. Именно потому, что в Москве лучше живется, чем во многих других местах, столица ощущает на себе дыхание практически каждой «горячей точки» России и стран СНГ, откуда на нее то и дело накатываются волны нищеты. Такова реальность. И провинция этого не может не понимать.Как и того, что Москва живет лучше не потому, что это ей «на роду написано», а прежде всего потому, что у ее руля стоит Лужков. И здесь просится параллель с перспективами всей России.
Общество
В капкане беспомощности
[i]Пожалуй, еще никогда за все годы существования постсоциалистической России отношения между президентом и верхушкой имущего класса, именуемого ныне олигархами, не выглядели столь напряженными, как в последнее время.Те самые люди, которые весной 1996 года сделали все возможное, чтобы обеспечить Ельцину победу на президентских выборах, сегодня ополчились против него. И не только они.Президента критикуют многие его бывшие сторонники, не связанные с олигархами, а также известные западные аналитики. При этом критикуют и олигархов.[/i] [b]Чума на оба ваших дома? [/b]Немалая часть критиков, особенно зарубежных, считает, что верхушка имущих и власть имущих друг друга стоят. Президент, полагают они, взяв под защиту губительную для России модель реформ, объективно виновен в развале экономики, всей инфраструктуры, в обнищании большинства россиян. Но и созданный в ходе шоковой терапии и обвальной приватизации спекулятивный по преимуществу финансовый капитал не способен обеспечить выход экономики из глубочайшего кризиса.«У правительства отсутствует авторитет, необходимый для проведения какой бы то ни было политики вообще, хорошей или плохой, если она требует малейших жертв со стороны правящей элиты. Поэтому при нынешней власти экономическое оживление в России невозможно».Это утверждают американские ученые в статье в «Лос-Анджелес таймс». Они же считают, что финансовые вливания Запада, консервируя кризис в России, лишь усугубляют ситуацию, а у истока кризиса стоит президент.Сходные мысли высказывают и российские авторы. «С одной стороны, конечно, так называемые олигархи, — пишет директор Института политических исследований Сергей Марков в «Известиях», — это паразитический капитал, который получает доходы не потому, что они производят конкурентоспособную продукцию, а потому, что эти олигархи, используя личные связи во властных структурах, снимают ренту, которая в других условиях должна доставаться либо производительному капиталу, либо государству для социальных программ и программ развития. То есть это не плодоносящее дерево, а паразит, присосавшийся к дереву.Но, с другой стороны, они больше всех заинтересованы в том, чтобы дерево не засохло. Олигархи вынуждены думать о будущем России уже потому, что в этой России они обладают огромной собственностью и властью. Олигархи — это партия стабильности, и их действия, направленные на сохранение статус-кво, своим побочным результатом имеют политическую стабильность. Ответственность олигархов за будущее России выражается в том, что они пытаются избежать катастрофического развития событий».А главный редактор «Независимой газеты» Виталий Третьяков утверждает: «… Вообще проблема России сейчас не в олигархах главным образом, ибо они лишь наиболее активные (после госчиновников и некоторых публичных политиков) игроки на политическом поле… Проблема России — в ее президенте, как в 1917 году — в царе, а в 1990—1991 годы — в КПСС и генсеке».[b]Между демократией и диктатурой [/b]Есть вопросы, на которые даст ответ сам ход истории. Однако на некоторые из них придется давать ответ нам самим и немедля. Это вопрос выбора между демократией и диктатурой. Ни в коем случае нельзя позволить президенту в угоду ЛИЧНОМУ комфорту (политическому, социальному, психологическому и пр.), комфорту СЕМЬИ, которая имеет тенденцию превращения в БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ, оставить в неизменном виде до следующих президентских выборов нынешнюю Конституцию. Не вообще, а в части, касающейся принципа разделения властей между президентом, правительством и парламентом. Ведущиеся сейчас в печати разговоры о возможности «олигархической» или «либеральной» диктатуры мне представляются надуманными.Любая попытка со стороны потенциальных носителей той или другой идеи ее претворения в жизнь неизбежно закончилась бы массовым выступлением народа и скорее всего установлением авторитарной власти и даже диктатуры. Только не «олигархической» или «либеральной», а антиолигархической и антизападной. Я не вижу таких сил в обществе, на которые мог бы опереться потенциальный диктатор из той среды. Разве только призвать на помощь войска НАТО. Куда реальнее опасность, повторюсь, оставить в наследство следующему президенту нынешнюю Конституцию, по которой сильный, энергичный лидер мог бы вполне легитимно установить жесткий режим личной власти. И чем он был бы сильнее и удачливее как реформатор, чем он больше выигрывал бы на фоне Ельцина, тем легче было бы ему этого добиться.К губительным последствиям наверняка привела бы и попытка под каким-то предлогом не проводить президентские выборы либо проводить их таким образом, чтобы те, кто довел страну до развала, остались на своих местах. Поэтому лучше будет для всех, включая СЕМЬЮ и БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ, если новые президентские выборы будут проведены уже после внесения в Конституцию соответствующих поправок.Такие изменения могли бы быть осуществлены путем созыва Конституционного собрания. При этом нельзя не согласиться с теми, кто считает, что ни в коем случае не следует стремиться к парламентской республике, как и к тому, чтобы президент избирался парламентом. Что требуется, так это критически позаимствовать кое-что из опыта успешного функционирования президентских республик в развитых странах, например во Франции или США, где президент не менее зависит от парламента, чем парламент от президента. У нас действительно получилась власть скорее царская, чем президентская. Но на деле и она оказалась крайне неэффективной.[b]Тупиковая модель [/b]Поговорим теперь о том, что же все-таки вызвало острые противоречия между Борисом Ельциным и олигархами, слияние интересов которых еще вчера казалось неоспоримым фактом. Выскажу ряд предположений на этот счет.Первое. Олигархи пришли к твердому убеждению, что никакие средства, никакие заграничные имиджмейкеры на сей раз не смогут обеспечить победу Борису Ельцину на очередных президентских выборах. (Но даже если бы это и случилось, то он просто не в состоянии был бы управлять страной.) Все это представляется настолько очевидным, что приходится только удивляться, что кто-то еще этого не понимает. Никогда ранее большинство россиян столь твердо не заявляло, что ни при каких обстоятельствах не будет голосовать за Ельцина. Даже по самому оптимистическому сценарию за время, оставшееся до выборов, может произойти лишь экономическое оживление, которое не способно переломить нарастание негативных тенденций едва ли не во всех сферах жизни страны. Есть еще и чисто психологический фактор: народ от Ельцина безумно устал.Счастье Бориса Николаевича в том, что он скорее всего не осознает, какие катастрофические последствия произошли в стране под его руководством. Данное им народу обещание «успешно завершить главное дело жизни моей и всех нас — возрождение новой демократической России» сегодня воспринимается многими как заведомый обман.При этом припоминают, какие красивые слова он говорил москвичам, став партсекретарем, насчет привилегий, справедливости и пр., и как эти слова сопрягаются с тем, как живет он сам и его окружение.Знакомые, встречая меня, нередко упрекают: «Вы долго поддерживали Ельцина. Признаете, что ошибались? Ведь трагично кончились для россиян, для народов бывшего СССР едва ли не все начинания, у истоков которых стоял Ельцин». Я обычно отвечаю: то, что произошло, по-видимому, и должно было произойти — при участии Ельцина или без него. Человек с его качествами обязательно появляется на этапе разрушения старых устоев. С Ельциным связана полученная нами свобода выбора. Пока будут сохраняться многопартийность, свободная пресса, свободные выборы, мы можем всегда поменять и президента, и экономический, а также политический, курс. Если и была ошибка, то это ошибка всей новой элиты, в особенности финансовой. И состояла она в том, что в 1996 году надо было «раскручивать» не Ельцина, когда у него было 4—6 процентов рейтинга, а Черномырдина или Лужкова.Это, вероятно, и заставляет олигархов добиваться от Ельцина четкого, недвусмысленного и безусловного отказа от участия в президентских выборах в 2000 году, каким бы ни было решение по этому вопросу Конституционного суда. Правы ли олигархи? Думаю, да. Ибо неопределенная позиция президента вынуждает некоторых потенциально сильных кандидатов в президенты действовать с оглядкой на Ельцина.А это может самым негативным образом сказаться на подготовке к президентским выборам.Второе. Россия, по существу, проходит через хорошо уже известные в истории стадии развития. Уж коль она по воле наших «экономических гениев» а-ля Егор Тимурович, Анатолий Борисович и К° угодила в фазу первоначального накопления, «дикого капитализма», резких социальных контрастов, то дальнейшее ее развитие можно уже прослеживать по работам Маркса и Ленина. С одной стороны, капитал — сила интернациональная. А с другой — на определенном этапе его становления неизбежна острая борьба между национальным капиталом и иностранным, обычно действующим вкупе с местным компрадорским капиталом. Вот они, гримасы истории! Не успели мы изжить марксистскую методологию анализа общественного развития, как она сама стучится к нам в дверь.Созданный за годы реформ капитал далеко не весь спекулятивный.Производительный капитал занимает в нем довольно видное место. Интересы Бориса Березовского, Вагита Алекперова, Михаила Ходорковского и ряда других видных олигархов связаны в первую очередь с производством. И вот наступил момент, когда «генералы» нефтегазовой отрасли в открытую выступили против политики правительства Кириенко, обвинив его в том, что в угоду требованиям МВФ оно фактически стало душить те отрасли, которые дают стране львиную долю поступлений в валюте. Такая политика властей, по их мнению, приведет к тому, что буквально через считанные месяцы, образно говоря, курица, несущая золотые яйца, будет уморена голодом. И что тогда? Интересным для понимания ситуации представляется мне обмен аргументами по ТВ между представителем «ЛУКойла» Леонидом Федуном и заместителем главы администрации президента Александром Лившицем. Федун открыто обвинял МВФ в том, что тот действует в интересах американских нефтяных компаний, осваивающих богатства Каспия, а Лившиц, фактически признавая эти обвинения, лишь разводил руками: ну, что-де поделаешь, не разрывать же договор с МВФ, и призывал не выносить сор из избы. Скажем прямо, не с сильных позиций выступал помощник президента. Выходит, что и здесь олигархи правы.В свете этих коллизий становятся яснее и причины той острейшей закулисной борьбы, публичной полемики, войны компроматов, что сотрясали страну до самого недавнего времени. Фавориты Ельцина доступными им средствами всячески поносили олигархов, а те в свою очередь с помощью подвластных им СМИ разоблачали высших чиновников (правда, и тех отдельных олигархов, которым чиновники, по их мнению, покровительствовали). Налицо столкновение капитанов отечественного бизнеса, с одной стороны, и вольных или невольных проводников интересов международных финансовых организаций, за которыми так или иначе стоял президент.Разумеется, дело не в том, что президенту интересы чужих компаний ближе, чем собственных. Просто без опоры на западную помощь нынешний режим, так неразумно распорядившийся полученным в наследство от СССР гигантским производственным и научным потенциалом и влезший в колоссальные внутренние и внешние долги, существовать не может. Да и немалая часть заемных денег, кроме тех, что были разворованы, пошла не на развитие, а опять же на продление существования нынешнего режима.Объективно получается вот какая парадоксальная картина: не имеющий ни идеологии, ни стратегии развития, ни этики поведения стихийно сложившийся и стихийно развивающийся постсоциалистический режим, скажем откровенно, режим тупиковый, оказался в гораздо большей степени компрадорским, чем выросший из хаоса приватизации и разного рода спекуляций отечественный капитал.Ведь наши олигархи, тот же Борис Березовский, часто проявляют себя куда большими государственниками и патриотами, чем многие высшие госчиновники. И, очевидно, не будет ошибкой согласиться с теми, кто считает национальный капитал стабилизирующим фактором в обществе. Президент скоро уйдет, уйдут с ним и высшие госчиновники. Это неизбежно. А капитал никуда не уйдет, если, конечно, развитие в стране не пойдет по самому худшему сценарию. Но появления почвы для такого сценария олигархи как раз и не хотят допустить.Третье. По сравнению с 1996 годом политическая ситуация в России выглядит принципиально иной.Тогда все еще боялись возвращения в том или ином виде прежних порядков в случае победы на президентских выборах Геннадия Зюганова.Сегодня таких опасений уже нет. И коммунист наверняка уже не выиграет выборы, да и выиграй он их, все равно не смог бы дать обратный ход развитию: не тот расклад сил в стране и мире. Чего, подчеркиваю, сегодня больше всего боятся олигархи? Массовых выступлений, которые могли бы закончиться революционным взрывом или парализовать жизнь в стране и привести к власти правительство радикалов той или иной политической окраски. При таком развитии событий олигархи могли бы потерять все.Но кто создал эту ситуацию? Прежде всего президент, бросивший весь свой авторитет и мощь государства на защиту губительной модели реформ, которую подсунули слабо знавшему реалии собственной страны и только еще набирающему знания по части рыночной экономики Гайдару вовсе не знавшие Россию западные эксперты не самого высокого класса. Изначально ориентированная на внешнюю помощь и внешние инвестиции, эта модель не имеет собственных ресурсов развития, из-за чего у нас нищает народ, гибнут целые отрасли производства и сферы бытия.В результате власть потеряла доверие народа и очень слаба. Она совершенно беспомощна перед нарастающей волной социальных конфликтов, перед набирающими силу дезинтеграционными тенденциями, в частности на Северном Кавказе.Власть стала бояться собственного народа.Так могут ли олигархи вновь делать ставку на Бориса Ельцина? Вопрос риторический. Более того, они уже стали опасаться, как бы он, все хуже чувствующий свою страну и на глазах теряющий былую феноменальную политическую интуицию, но укрепляющий силовые структуры своими людьми, не сделал какого-то рокового шага, что вызвало бы неконтролируемые в стране процессы.[b]Так чья же возьмет верх? [/b]Да, президент наш оказался беден потенциалом созидания и предвидения хода вещей, но зато богато наделен бойцовскими качествами.Да, капитализм наш, как любит выражаться его «крестный отец» Егор Тимурович, вороватый и не склонный следовать совету Лившица — делиться с неимущими ради своего же блага. Да, становится жутковато, когда, скажем, знакомишься с данными третьей ежегодной общероссийской конференции «Оценка национального богатства страны» (прямые потери национального богатства России за 1991—1997 годы составили 1,75 триллиона долларов, что в четыре раза больше ущерба, понесенного СССР в ходе второй мировой войны; по сравнению с 1990 годом ВВП сократился на 83 процента, объем промышленного производства — на 78 процентов, среднемесячная заработная плата — на 78 процентов, пенсии — на 67 процентов и так далее. Может быть, эти цифры и не являются абсолютно точными, учитывая традиционную политическую заданность нашей статистики, но устрашающую тенденцию они отражают верно).И мы не знаем, что нам преподнесет осень. Стабилизационный кредит, похоже, не может компенсировать потери, которые несет страна в результате развала экономики, и те безумные финансовые расходы, которые наш очередной «финансовый гений» с позволения президента взвалил на страну и народ, придумав новую финансовую пирамиду в лице ГКО. Восемьдесят процентов годовых — да какой же бюджет выдержит такую нагрузку! Вот и рухнула вся эта пирамида.Если ситуация будет развиваться неблагоприятно (а нынешняя фактическая девальвация рубля указывает, что вероятнее всего так и будет), то следует пойти на досрочные парламентские и президентские выборы, а президенту подумать о своей добровольной отставке, дабы разрядить обстановку и не доводить дело до новой революции. По крайней мере так делают ответственные политики в других странах. Сейчас, слава богу, есть кому занять его место, и практически каждый из потенциальных претендентов в президенты будет наверняка сильнее нынешнего.Свою долю ответственности должна взять на себя и интеллектуальная элита. И тут уместно вспомнить слова Эжена Потье, переиначив их применительно к нынешней российской действительности: ни «царь Борис», ни первый среди равных олигархов Березовский не избавят нас от угрозы новой диктатуры, если мы сами не проявим должной ответственности и активности.
Общество
Смута по имени «Эпоха Ельцина»
[i][b]Избран, наконец, премьер.Избран беспрецедентным числом голосов.Да, Евгений Примаков, под началом которого я работал не один год и которого, считаю, неплохо знаю, на многое способен. И главное — он способен отличить, где страна Зазеркалья, а где реальная страна.Но его слишком поздно позвали. И позвали потому, что в президентском окружении сами себя перехитрили, вконец запутались, загнав и страну еще дальше в трясину кризиса, и себя в глубокую и опасную изоляцию.И тем не менее — спало тревожное ожидание худшего, а с ним и общественное напряжение. Можно уже и перевести дух, подведя некоторые итоги.[/b]Что же все-таки делает Россию белой вороной среди европейских стран постсоциализма? Там и политическая стабильность налицо.При том, что у них уже по второму кругу пошла смена сил у власти: вначале правили правые, потом их сменили левые, но, похоже, снова возвращаются правые. И никаких танков на улицах. Никаких истерических криков: «Спасайте! Возвращается коммунизм! Грядет фашизм!». По существу они уже развиваются по модели двухпартийной системы, которая является господствующей в развитых странах. У них тоже путь не усеян розами. Болячек хоть отбавляй. Но экономика растет. Нищеты, подобно нашей, нет. Нет и «дикого капитализма». И олигархов нет.Возможно, потому, что у новой власти хватило ума понять: нельзя сначала все поломать, а потом думать, что же на обломках строить.Может быть, поэтому и нет у них нашей нестабильности, кризиса власти, общественной и духовной смуты? [/i][b]1. Кто с кем борется? [/b]Свои кавалерийские атаки против общественных интересов президентская сторона нередко совершает под флагом борьбы со сторонниками возврата назад и под лозунгами рыночной экономики и демократии. Давайте, однако, посмотрим, по какой линии происходило размежевание в «великой битве», которую навязал парламенту и стране президент после первой (23 марта) и второй (23 августа) смены правительства. И в первом, и во втором случае левые и правые оказывались, так сказать, не по разные стороны баррикад, а в одном и том же лагере.На стороне президента были правые, возглавляемые Виктором Черномырдиным, то есть человеком, близким президенту и СЕМЬЕ, а также левые из ЛДПР Владимира Жириновского, которая по неведомым нам причинам, но отнюдь не в силу провозглашаемых ею целей, традиционно голосует за партию власти.А в лагере левой оппозиции были правые в лице «Яблока» и часть депутатов от союзника бывшей партии власти «Российские регионы». Объективно выходило, что, во-первых, смена правительства готовилась какой-то узкой группой лиц, кланом, возможно, только СЕМЬЕЙ или БОЛЬШОЙ СЕМЬЕЙ.Во-вторых, эта смена была не столько в интересах правящего класса, не говоря уже об обществе в целом, сколько в узкогрупповых и даже личных интересах. Хотя, несомненно, неудовлетворенность тем, как идут дела в стране, особенно в социально-экономической сфере, была при этом фоном. Иначе эту чехарду не объяснить.[b]2. Феодальная демократия, или Кто нами правит [/b]Нам всем следует уяснить, что то, что нередко у нас совершает президентская сторона, не имеет никакого отношения к демократии, сколько бы раз при этом ни ссылались на Конституцию.Мы-то знаем, в каких условиях она принималась, правда, не ведаем, кто самолично вносил в ее проект в самый последний момент изменения. Правительство может отправить в отставку и президент Франции Жак Ширак. Но, во-первых, мотивы этого всем заранее известны, такие намерения сопровождаются широкими дискуссиями в обществе. Во-вторых, президент не может это сделать, хорошо не просчитав все заранее, ибо сам же будет наказан. Это как раз и случилось с Шираком. Вместо укрепления позиций своей партии и ее союзников в парламенте, чтобы быстрее провести задуманные реформы, он получил победу социалистов на выборах, которые и сформировали правительство и уже реализуют собственную программу.Да, у нас тоже может произойти победа оппозиции на выборах, вопреки расчетам президентской стороны. Как, кстати, уже и происходило. Только это мало что значит, ибо, согласно Конституции, правительство все равно формирует президент так, как ему захочется.Или возьмем другой пример еще из одной президентской республики — США. Может ли Билл Клинтон распустить правительство? Так ведь он сам, будучи президентом, в то же время является и главой исполнительной власти.Его администрация и есть правительство, состоящее из небольшого числа министров. Допустим, президент США начал бы серию шагов, которые были бы не только непонятны обществу, но и дестабилизировали обстановку, наносили бы ущерб экономике, скажем шире — нации. (Вынесем за скобки, что у них это невозможно.) А при этом ходили бы еще и слухи, что президент нездоров, недееспособен. Конгресс тут же обязал бы лечащих врачей дать полную картину состояния здоровья президента, да еще и поместить эти данные в Интернет, как он только что распорядился в отношении амурных дел Клинтона с Моникой Левински.Возможно ли у нас, чтобы Федеральное собрание обязало президента в интересах страны или справедливости сделать то-то и то-то? Или возможно ли, чтобы против президента, как в случае с Ричардом Никсоном, начали процедуру импичмента только за то, что люди из его команды пытались установить прослушивающие устройства в штаб-квартире своих политических противников? Вопросы риторические. А ведь за нашим президентом есть еще решения, непродуманность которых оборачивалась кровью, большой бедой для людей. Борису Николаевичу, похоже, нравилось, когда его Борис Немцов называл царем.Иначе он это быстро бы пресек. Да и не каждый царь мог, не давая никаких объяснений, разогнать правительство. Еще Сталин мог. А после него уже ни один генсек самолично сделать этого не мог, не поставив вопрос на Политбюро, а, скорее, даже не созвав пленум правящей партии.Общество беспокоит, кто у нас принимает решения с президентской стороны. Если судить по тому, что президент говорит без текста, то не всегда, но очень часто обстановкой в стране он не владеет, логика развития событий, в том числе как следствие его собственных решений, ему непонятна. Ибо не стал бы он перед страной и миром утверждать, что финансового кризиса у нас не будет, цены значительно не вырастут и т. д. Александр Коржаков, лучше других знающий состояние здоровья Бориса Ельцина, говорил парламентской комиссии по импичменту: «Я знаю, что сейчас президенту сообщают о ситуации ровно столько, сколько способен воспринять его больной мозг. И сейчас он вряд ли представляет последствия своих указов и распоряжений». Как сообщает пресса, близким президенту людям с огромным трудом удалось убедить его не предлагать в третий раз Думе кандидатуру Виктора Черномырдина, которая наверняка его забаллотирует. Они понимали, что такой шаг может спровоцировать неконтролируемое развитие событий, когда пострадать может не только страна, но и СЕМЬЯ.Среди политологов сложилось устойчивое мнение, что решения президента принимаются в узком кругу близких друг другу лиц, на которых сильное влияние оказывают некоторые олигархи, но особенно Борис Березовский. Все они, по существу, являются членами БОЛЬШОЙ СЕМЬИ. Такой тип правления считается корпоративно-клановым. Он абсолютно невозможен в демократических странах, но не так уж редок в условиях авторитарных феодальных и полуфеодальных режимов и монархий. Когда, например, царь, король и т. д. оказывались слабыми, в их окружении часто появлялись свои Распутины, «серые кардиналы», подчас не только в штанах, но и юбках.[b]3. Как нами правят [/b]Нас уже так отучили от нормального поведения власти, что мы безмерно радуемся, что на сей раз Борис Николаевич поступил рационально. Он предложил на пост премьера не просто компромиссную фигуру, но человека талантливого, крупного организатора и реформатора в полном смысле этого слова, способного принимать адекватные решения. Причем решения, которые могут создать более благоприятный политический и социально-психологический климат не только для общества, но и для СЕМЬИ. Но рациональные решения власти, в частности президента, должны быть правилом. При этом президент должен руководить делами страны ежедневно и ежечасно. При этом есть ли премьер, нет ли премьера, преемственность власти, ее нормальное функционирование ни на минуту не должны прекращаться, если в стране есть дееспособный президент, у которого есть огромный аппарат в лице администрации.Чтобы конкретизировать вопрос, я попытаюсь вкратце показать, чем на деле занимаются президенты в президентских республиках. Ведь то, что наш президент так часто «работает над документами», причем не в рабочем кабинете в Кремле, а на одной из своих загородных дач, стало уже предметом едкой иронии в среде журналистов различных стран.Президент Клинтон, например, правит страной с помощью одной администрации, без премьера, да правит так, что нам остается только позавидовать. Ни одно сколько-нибудь значащее для страны событие не проходит мимо него.Он тут же дает ему оценку, а если надо, то и оперативно вырабатывает со своей командой концептуальные к нему подходы. Он в гуще всех событий и в центре общественного внимания. Поэтому и рейтинг его, несмотря на сексуальный скандал, держится на уровне 70—60 процентов. И, не в пример Борису Николаевичу, деятельность Клинтона, как и других лидеров в цивилизованных странах, прозрачна. Пока он остается на посту, он обязан работать в полную силу. Обязан сообщать стране, где он находится в каждый данный момент.У нас же в период правительственного кризиса только и слышно было, что страна, как и корабль, не может быть без капитана. Но начисто забыли при этом, что и по Конституции, и согласно мировой практике капитан на мостике — это президент. А забыли потому, что наш президент фактически не управляет страной, как это делается во всем мире в президентских республиках. Его управление сводится в основном к разгонам правительств, перетасовкам министров, по большей части малосодержательным заявлениям и выступлениям, встречам с «друзьями» и, конечно же, выработке сценариев удержания власти в духе авторитарной политической культуры.Как-то уже привыкли, что президента по большей части нет на рабочем месте. А, как говорится, на нет и суда нет.[b](Продолжение следует) [/b]
Общество
Смута по имени «Эпоха Ельцина»
[i]Сейчас земля полна слухов, что Борис Абрамович Березовский, сделав ставку на Виктора Черномырдина (а в перспективе — на Лебедя), на сей раз проиграл. (Хотя выиграй БАБ, не проиграла ли бы при этом, причем весьма крупно, СЕМЬЯ, не говоря уже о России?) Но, как говорится, еще не вечер, политическая живучесть БАБа общеизвестна, как и общеизвестны его огромные возможности воздействовать на правящую элиту, включая СЕМЬЮ.[/i][b]5. Отставка президента: «за» и «против»[/b]Какие аргументы работают в пользу отставки Бориса Ельцина? Во-первых, президент не только недееспособен — Ленин ведь тоже был последние годы недееспособным, но оставался для многих идолом, — но и потерял свой авторитет в глазах россиян. О нем в народе открыто говорят как о человеке, который изменил интересам простых людей в пользу богачей, в пользу «друга Билла» и остальных «друзей».Если бы ситуация в стране была нормальной, то все это можно было бы пережить. В Италии, например, правительство может меняться несколько раз в году, первые лица оказываются замешанными в коррупции и даже связях с мафией, а жизнь идет своим чередом. Ибо экономика функционирует исправно, министерства работают и без министров (ибо существует институт так называемых постоянных заместителей министров), а о президенте, имеющем в основном представительские функции, вспоминают разве только тогда, когда кто-то из важных зарубежных гостей прибывает в страну да когда надо узаконить смену правительства.У нас же ситуация близка к катастрофической. Уже совершенно очевидно, что, какую модель реформ теперь ни реализуй, наши самые бедные в ближайшее время не станут богаче, коль скоро потерпела крах экономика. При этом никуда не уйти от вопроса: а кто в этом виновен? Любой другой ответ будет откровенной ложью, если не сказать: президент прежде всего. Но президент остается тот же. Может ли быть к нему доверие со стороны народа? Нет, конечно же. Может ли он обратиться к гражданам с призывом затянуть потуже пояса? Или, скажем, последовать примеру Рузвельта и призвать россиян не держать деньги под матрацами, а вкладывать их в развитие экономики ради общего блага? Тоже нет. Ему ответят: вы позволили экономику разграбить, страну разворовать, создать класс богатых за наш счет, лишить нас сбережений, а нас призываете терпеть тяготы и невзгоды непонятно ради чего. Да и сколько раз вы нас обманывали? И в самом деле, у нынешнего президента, его команды нет ничего такого, с чем можно было бы выйти к народу. Ни позитивного социального идеала, ни притягательных идей, кроме набивших оскомину слов о демократии, рыночных отношениях. Да это и не тот случай, когда можно читать по бумажке. Говорить же ему сейчас без заранее подготовленного текста, как это очевидно, весьма рискованно.Плохо и то, что вплоть до завершения новых президентских выборов никакой иностранный капитал к нам всерьез не пойдет. Все будут ждать исхода этих выборов, с которыми зарубежные инвесторы, да и правительства тоже будут связывать условия для политической стабильности в России. Каким бы умелым и удачливым премьером ни был Евгений Примаков, по Конституции президент и только он является ключевой фигурой в государстве. С этой точки зрения время, пока у власти будет находиться недееспособный президент, можно считать в известной мере потерянным для страны.Самая острая фаза кризиса везде и всюду преодолевается по какой-то чрезвычайной программе. Мобилизационной по своей сути. Но при этом требуется и мобилизационная идеология, которой у нас нет. И только потом, когда обстановка более или менее стабилизируется, запускается «прорывная модель». В настоящее время идет много болтовни о том, что приход во власть Примакова, Маслюкова, Геращенко может сказаться на темпах реформ, может выхолостить из них либерализм.Сейчас не об очередном шоке типа «аргентинской модели» следует говорить. Надо думать о том, как спасать людей от голода, холода, болезней. Как стабилизировать ситуацию, чтобы она окончательно не вышла из-под контроля и дело не кончилось новой революцией.Для того чтобы преодолеть самую острую фазу кризиса, нужна, помимо прочего, авторитетная власть, которой бы доверял народ. Если президент постепенно будет передавать бразды правления новому премьеру, а он оправдает наши ожидания, — это одно дело. Тогда общественное внимание постепенно переключится на Примакова. От него в первую очередь будут ожидать если не судьбоносных решений, то судьбоносных действий. Частое появление на публике потерявшего доверие народа президента способно вызвать лишь раздражение и будет только во вред делу.В таком случае наилучшим выходом из положения были бы не импичмент и не отставка Бориса Ельцина, а лишь его добровольный уход из большой политики по-английски. Его можно было бы считать и «бархатной отставкой».А если Ельцин и этому правительству будет мешать, скажем, ревновать Примакова к власти, как ревновал Черномырдина, поддаваться давлению корыстолюбцев, интриганов из своего окружения, тогда в один прекрасный день мы узнаем, что у нас опять нет правительства. И это уже другое дело. В этом случае требование отставки президента примет совершенно другую степень актуальности, если, конечно, ситуация не потребует принципиально иного подхода к решению проблемы власти. Поэтому трехстороннее соглашение о перераспределении властных функций между президентом, правительством и парламентом, об определенных гарантиях для не зависимой от чьих-то прихотей деятельности нового правительства, по-моему, необходимо.Только оно должно быть соответствующим образом оформлено, чтобы не стать простым клочком бумаги.Я согласен с Примаковым, который считает, что ради стабилизации положения в обществе сейчас надо снять вопрос об импичменте и отставке президента. Да и что на деле значила бы сейчас для страны отставка президента? Новые президентские выборы через несколько месяцев. Выборы в условиях углубляющегося кризиса с неизбежным при этом обострением политической борьбы. Это очень опасная затея. Мы полагаем, что после краха Черномырдина как политика осталось два реальных претендента на президентское кресло — Лужков и Лебедь. А вдруг мы ошибаемся? Вдруг в острокризисный момент появится какая-то «темная лошадка»? Это раз. А два — это то, что Запад, как я уже сказал, на период до исхода выборов занял бы выжидательную позицию, прекратив любую нам помощь. А если угодный им кандидат имел бы мизерные шансы на успех, то мог бы еще и ужесточить свое к нам отношение.[b]6. Богу- богово, а кесарю – кесарево[/b]Поскольку мы народ крайностей, то следует заранее продумывать, что может быть, если мы будем руководствоваться только эмоциями. Да, сейчас мы видим, что необъятная и фактически бесконтрольная власть президента, которой (по известным нам причинам) ловко воспользовались не самые достойные и честные люди, позволила создать уродливый режим с «диким капитализмом» на базисном уровне и олигархией на надстроечном. А все это привело к повторению Великой смуты. Но только не следует думать, что если правительство будет подчинено полностью парламенту, то это будет хорошо. Даже, допустим, если бы в ходе новых выборов изменился состав парламента в пользу безусловных сторонников рыночной экономики. Об этом, в частности, говорит крайне негативный опыт деятельности парламентской системы во Франции до введения де Голлем президентского режима.Справедливость требует, чтобы мы, говоря о Борисе Ельцине, говоря о нем в порыве недовольства существующим порядком вещей по большей части негативно, все же не забывали, что мы ему кое-чем и обязаны. Трудно сказать, как пошло бы дальнейшее развитие событий, но ГКЧП наверняка вернул бы нас надолго во времена, о которых я с ужасом вспоминаю, когда смотрю клипы из жизни Северной Кореи. Многое кажется диким, страшным, но ведь у нас подобное тоже происходило.Потом, президент Ельцин — это президент не просто переходного периода, а периода крупнейших в ХХ веке потрясений, которые выпали на долю России. Если мы признаем, что коммунистический строй принес стране неисчислимые бедствия и в конечном итоге завел ее в тупик и что кто-то должен был возглавить борьбу за его ликвидацию как общественной системы, то в этом случае мы должны признать и то, что Борис Ельцин — фигура историческая. Но не каждому крупному революционеру удается стать хорошим строителем новой жизни после слома старого строя. Но если он, став президентом, не оправдал ожиданий, так это вовсе не значит, что все другие президенты будут такими.И еще. Выражение «свита делает короля» к Борису Николаевичу относится, как к ни одному другому лидеру. Ну скажите, что собой представлял в последние годы Рональд Рейган? Я пытаюсь подобрать уместный для исторических личностей эпитет, дабы не повторять чужих резких слов «невежда», «маразматик» и пр., да не могу. Одним словом, он был в каких-то отношениях слабым и беспомощным, но в то же время вошел в историю как сильный президент. Почему? Да потому, что на него работала сильная команда, которую, следовательно, он умел подобрать и не мешал ей работать.А еще, наверное, потому, что Рейган не смешивал государственные дела с семейными отношениями, да и повода у него не было думать, что станется с ним и его семьей после его ухода с поста.Да и напрасно в СМИ будируется вопрос о том, какая участь ждет Ельцина после его ухода с поста. Убежден, ничего страшного не произойдет. В защиту Бориса Николаевича, его семьи горой встанет весь цивилизованный мир, и круглым идиотом будет тот, кто посмеет с этим не считаться.
Общество
Сумерки властей
[i]У россиян поистине может голова пойти кругом. Не успели прийти в себя после начала трудно мыслимой еще вчера открытой агрессии головорезов Басаева и Хаттаба против народов Дагестана, следовательно, против России, как загремели взрывы жилых домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске. В это же самое время вспыхнул и все разгорается международный скандал вокруг отмывания в огромных масштабах «грязных денег» из России в западных банках, в частности в «Бэнк оф Нью-Йорк». Предполагается причастность к этому и государственных чиновников. Более того, практически вся западная пресса публикует материалы, в которых утверждается о коррупции некоторых членов семьи президента Ельцина.Но что удивительно, Кремль при этом молчит. Дело дошло до того, что уже президент США Клинтон в телефонном разговоре спрашивает президента Ельцина: правда это или нет.Но то, как этот разговор был подан в прессе высокопоставленным чиновником Белого дома, не изменило мнения американцев насчет коррупции в высших эшелонах российской власти. Более того, в США появились утверждения, что руководители правоохранительных органов России, подчиненные тем, кого подозревают в коррупции, не намерены сотрудничать с соответствующими западными службами, а лишь хотят узнать, какие улики собраны на Западе на высокопоставленных коррупционеров. И, как говорится, чем дальше, тем больше.Вместо очередного транша Международный валютный фонд показал России фигу.Россияне вообще не избалованы покоем и миром. То и дело происходят того или иного рода катаклизмы, не говоря уже о частых сменах правительства, постоянных кадровых перетрясках. Осень 98-го после августовского финансового краха, не появись в Белом доме Евгений Примаков, могла стать горячей. Прежде всего для президента и его окружения. Но такого напластования драматических и откровенно трагических событий, неожиданных разоблачений (возможно, псевдоразоблачений), противоречивых действий, сообщений и заключений, какое имеет место в последние недели и дни, новая Россия, пожалуй, еще не знала. Сегодня не только взрываются дома, но и гремят пушки. Что произойдет дальше, мало кто решается предсказывать. Но в обществе нарастает боязнь того, как бы страна, втягиваясь в войну на Северном Кавказе, не втянулась и в чрезвычайное положение если не де-юре, то де-факто.[/i][b]Что выгодно Кремлю, то не выгодно России? [/b]Кому и чему верить? Не только далеким от политики гражданам, но и профессиональным политологам, аналитикам нередко бывает трудно отделить правду от вымысла, домысла, слуха. И в этом виновен прежде всего сам Кремль. На место открытой, прозрачной государственной политики, постоянного диалога с народом он поставил келейно-семейные междусобойчики и подковерные игры. Ну что ж, как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Общим местом уже стало то, что власти доверять нельзя, ибо для нее собственные интересы выше интересов народа и государства, и ради их сохранения и самосохранения она, дескать, готова пойти на все. И уже просто парадоксально то, что Кремль ведет себя так, словно сознательно стремится это подтвердить.Взять создание нового избирательного блока «Единство». Сколько было сказано лицемерных слов на этот счет! Говорилось, в частности, о том, что его создатели, озабоченные идеей чистых и честных выборов, действуют в интересах более полного представительства регионов в центральных органах власти и по собственной инициативе. А что оказалось на деле? По всеобщему мнению, идею создания нового блока, направленного прежде всего против движения «Отечество — Вся Россия» и ненавистных Кремлю его руководителей, в первую очередь Юрия Лужкова, подал Борис Березовский. Ее реализацию одобрил президент Ельцин, фактически поручивший Сергею Шойгу возглавить новый блок. «Обработкой» же губернаторов занимались первый вице-премьер Николай Аксененко и глава президентской администрации Александр Волошин.Или взять тезис Кремля о недопустимости грязных технологий в ходе предвыборной кампании. А то, чем занимается «человек Березовского» Сергей Доренко на телеканале, считающемся общественным, — разве это не грязные технологии?! И разве не два подхода демонстрирует министр Михаил Лесин примерно к однопорядковым событиям? За показ сюжета, который был сочтен оскорбительным для правых сил, Петербургский телеканал в результате прямых действий Лесина чуть было не лишился лицензии, а грубые оскорбления мэра Лужкова на канале ОРТ были сочтены министром не «своими», а относящимися к компетенции суда.К сожалению, сам Кремль толкает людей на поиски собственных ответов, пусть часто и спорных, сомнительных, на злободневные вопросы нашей жизни. В частности, сейчас многие аналитики заняты поиском ответа на вопрос, против кого направлены «направляемые взрывы» в Москве.При этом перефразируем известную фразу насчет совпадения интересов Америки с интересами компании «Дженерел Моторз». Увы, что выгодно Кремлю, «семье», то чаще всего не выгодно России.Если не знаете, кто это сделал, задайтесь вопросом, кому это выгодно.Это изречение не только древнее, но и мудрое. В самом деле, с одной стороны, вроде бы уже доказанным фактом является «чеченский след» во всех террористических актах, совершенных в последнее время. А с другой — выгодно ли это исламским радикалам как движению? Что, в частности, могла дать Басаеву и Хаттабу дестабилизация обстановки в Москве и какие при этом могли быть приняты решения в их пользу? Позитивного ответа не просматривается. Все как раз наоборот. Они уже проиграли, обнажив свою террористическую сущность перед всем миром и потеряв большую часть своих союзников в Москве, которые им когда-то активно помогали и даже называли Басаева «Робин Гудом с гранатометом». Невинные жертвы, связанные с агрессией исламских экстремистов в Дагестане, а также гибель ни в чем не повинных людей, включая детей, женщин и стариков, в результате взрывов жилых домов, сделали еще более отталкивающим отвратительное лицо чеченского экстремизма. Это не говоря уже о тяжелых физических потерях. Ведь федеральная авиация планомерно уничтожает базы террористов и их инфраструктуру.Никак не выиграли бы чеченские экстремисты и в случае введения чрезвычайного положения в одной только Москве, а не то что в стране.Не может быть в природе выгодного решения в их пользу, ибо Россия ни при каких условиях не капитулирует перед требованиями исламских экстремистов уйти с Кавказа. И это при всем том, что лидеров чеченского экстремизма никак нельзя обвинить в неумении просчитывать свои шаги и ставить на первый план свои интересы.Тут получаются сплошные нестыковки. Если хотите, загадки.И в то же время бесспорный факт налицо: Басаев и Хаттаб решились на прямую агрессию против Дагестана, следовательно, России. Что их заставило пойти на такой рискованный шаг, наверняка зная, что при этом они не найдут поддержки ни на Западе, ни среди российской интеллигенции, как это было во время военных действий федералов в Чечне в 1994—1996 годах, и понесут серьезные потери? Получив правильный ответ на этот вопрос, можно найти правильные ответы и на многие другие беспокоящие общество вопросы. В том числе те, которые связаны с взрывами в Москве.Главное ведь состоит не в том, кто их исполнял, а в том кто конкретно заказывал.А ответов нет. И российские власти делают вид, что и вопросов-то нет.[b]А если не заниматься гаданиями? [/b]Если не заниматься гаданиями, а трезво посмотреть на вещи, то вырисовывается следующая картина. В последние месяцы сильнейшее воздействие на общественную жизнь оказывают такие события. Это ставшие достоянием гласности сведения о коррупции и казнокрадстве в высших эшелонах власти, с которыми так или иначе связаны многочисленные кадровые перетряски и угрозы политической стабильности. И это агрессивные действия исламских экстремистов.Давайте, однако, отвлечемся от того, кто тут виноват и какую цель преследовали и преследуют те или иные силы и конкретные лица. Главное в конечном итоге не в этом, а в том, как все это сказалось на нашем обществе. Начнем с последнего.Первое. Перед лицом действий террористов российское общество сплотилось. Сплотилась и наша политическая элита. Тенденция к консолидации и общества, и политической элиты, пожалуй, наблюдается впервые за многие последние годы. Только сплотились они, увы, не вокруг президентской власти, а перед лицом опасности. В критические минуты народ расстается с теми, кого считает вольными или невольными предателями его интересов, и сплачивается вокруг лидеров, которым верит и которые уже доказали, что умеют служить родине. Например, англичане в период гитлеровской агрессии сплотились вокруг Черчилля, а не Чемберлена и Галифакса, которые поставили страну на грань национальной катастрофы и которых с позором отправили в отставку.К слову сказать, Владимир Путин, отвечая на вопрос по поводу слухов о возможной отставке президента Ельцина, сказал, что в нынешний момент его уход был бы равносилен уходу со своего поста Сталина после нападения Германии на СССР. Владимир Владимирович, Бога побойтесь, да и не обижайте тех немногих оставшихся в живых, кто дошел до Берлина с именем Сталина на устах. В 41-м страна столкнулась с агрессией со стороны самого сильного тогда в военном отношении государства мира, бросившего на нас вооруженную до зубов многомиллионную, не знавшую до этого поражений армию, а сейчас мы с трудом справляемся с несколькими тысячами чеченских экстремистов. И это во многом «заслуга» как раз нашего Главнокомандующего, вокруг которого вы призываете сплачиваться. Таких чудес в природе не бывает. Не вздумайте еще сравнивать нашего дорогого Бориса Николаевича с Александром Невским или Кутузовым.Второе. Произошло отрезвление нашей творческой интеллигенции.Она с ужасом увидела, что во многих случаях она в 1994—1996 годах поддерживала, прославляла на весь мир отпетых бандитов, которым нужна не национальная независимость, а независимость от каких бы то ни было норм цивилизованного поведения.Ничем другим они не хотят заниматься, кроме как убивать за деньги, грабить, воровать, захватывать ради последующего выкупа заложников, превращая их в рабов, мошенничать, заниматься рэкетом и т. д. Ведь и до начала военных действий федералов в Чечне дудаевский режим уже напоминал пиратское государство, а, например, Басаев уже отличился жестокостью в Абхазии.Я никогда не считал, что военное решение чеченской проблемы было единственно возможным и тем более — по тому на редкость бездарному сценарию, который без элементарного знания реалий Чечни, Кавказа вообще был по-головотяпски разработан бездарным ельцинским окружением. Но коль война началась, то дискредитировать собственную армию, желать ей поражения, откровенно издеваться над ней, поощрять дезертирство, призывать солдат сдаваться в плен и пр. и пр., что делали многие наши рыцари пера и устного слова, значило не только затягивать и усугублять конфликт, многократно увеличивая число жертв с обеих сторон. Это также значило создавать сложнейшие и трудно решаемые проблемы как в армии, так и в отношениях с Чечней, на многие годы вперед.Третье. Наконец, мы услышали от премьера Путина то, о чем многие из нас думали последние годы. Террористов надо не ублажать, что делалось все последние годы, и не пытаться откупиться от них — их надо уничтожать. Вопрос только в том, почему это не делалось раньше. Мы действительно превратились во второсортных граждан в своей собственной стране. Жаль только, что Путин не называет главного виновника этой трагедии. Но все его знают: это президент Борис Ельцин. Ведь, как вспоминают сейчас генералы Куликов и Пуликовский, непосредственные участники чеченской компании в 1994— 1996 годах, каждый раз, когда федеральные войска ставили чеченских боевиков перед неминуемым полным разгромом, из Москвы поступал приказ о приостановлении боевых операций. Какие-то могучие силы могут и Путину дать по рукам.Четвертое. В этой драматической ситуации в высшей степени деловито и эффективно действовали московские власти и лично мэр Лужков. Его противникам не удалось, как говорится, бросить тень на плетень — в произошедших терактах, по сути продолжении бездарной политики Кремля, обвинить московские власти. И просто жалко было смотреть на тех в СМИ, кто, работая на Березовского и Кремль, выдавливал из себя обвинения в адрес мэра. Кроме, конечно, Сергея Доренко. С него, как говорится, что с гуся вода.[b]И вселенский скандал о коррупции имеет свои позитивные стороны [/b]Конечно, международный скандал, связанный с коррупцией в высших эшелонах власти, включая «святое семейство», а также с перекачкой на Запад многомиллиардных средств, в том числе «грязных денег», не делает России чести. Но и этот скандал, далеко еще не законченный, проходит не без пользы для общества, будущего страны. Во-первых, Запад недвусмысленно дал понять президенту Ельцину, что он уже не связывает с ним свои интересы и ждет прихода к власти в России новых людей, не замаранных коррупцией. В то же время он предупредил президента и «семью» против антиконституционных действий. Поддержки с его стороны уже не будет.Во-вторых, США как лидер западного мира скорее всего и раскрутили этот скандал. Дискредитируя перед всем миром правящую верхушку, они фактически сделали для нее невозможными без полного поражения любые антиконституционные действия с целью удержания власти. В-третьих, деньги, огромные деньги, измеряемые сотнями миллиардов долларов, которые были незаконно вывезены из России на Запад, возможно, хотя бы частично вернутся в Россию.Установится в стране нормальная власть, и Генеральная прокуратура во взаимодействии с правоохранительными органами западных стран и Интерполом, который, к слову сказать, фактически обвинил нынешнюю власть в противодействии органам правосудия, будет выявлять незаконно вывезенные деньги, накладывать на них аресты, а заодно вылавливать ныне неприкасаемое жулье и ворье. Справедливость рано или поздно восторжествует.
Общество
Куда идешь, Россия?
[b]1. Не верю в заговор [/b]Пожалуй, никогда еще за годы существования постсоциалистической России не было так тревожно на душе, как ныне. Даже в годы двоевластия, завершившегося известными трагическими событиями в октябре 1993го. И такое состояние испытываю не я один. Приятель политолог, привыкший писать много и по самым острым проблемам, говорит: «Уже давно ничего не пишу. Настроение такое, что не хочется браться за перо». Притом что никогда ранее ни он, ни я не разделяли истерические вопли насчет социального взрыва если не осенью, то весной, которым год от года пугали общество определенного сорта журналисты и политологи. Более того, считали, что ельцинский режим, несмотря на все его социальные уродства и противоречия, имеет достаточный запас прочности, чтобы устоять в случае каких-то неожиданностей. И в первую очередь потому, что довольно большая часть россиян так или иначе выиграла от реформ.Сегодня ситуация иная. Она хуже, чем была за все годы с начала горбачевской перестройки. И не только в финансово-экономической области, но и в социально-политической и духовно-нравственной. Правление страной радикал-либералов прозападной ориентации имеет настолько беспрецедентно тяжелые последствия для страны, что, объективно говоря, надо бы начинать все сначала. Можно согласиться с теми, кто считает, что для страны и народа несравнимо лучше было бы, если бы были вычеркнуты из жизни и горбачевская перестройка, и гайдаро-чубайсовские реформы, и мы начали движение к рыночной экономике и развитой представительной демократии с тем потенциалом, который унаследовали от реального социализма, и не путем проб и ошибок, а вполне осознанно — через госкапитализм. Ну, допустим, не совсем так, как Китай, но примерно так, как страна развивалась несколько лет после перехода к нэпу, пока сторонники Бухарина не потерпели поражение.Тогда мы, вместо того, чтобы создавать спекулятивный финансовый капитал, криминальный капитал, их обслугу в виде так называемого среднего класса, промотавшего огромные средства ради «сладкой жизни»; вместо того, чтобы субсидировать развитие промышленности и сельского хозяйства других стран (ввозя в страну не менее половины продуктов сельского хозяйства и более половины промышленных товаров); вместо того, чтобы влезать в финансовую кабалу, фактически уже теряя свой суверенитет, в то же время позволив вывезти из страны как минимум 200 миллиардов долларов, лет за 10 сумели бы модернизировать свою экономику и иметь устойчивую базу для роста благосостояния, развития научно-технической, социальной и прочих инфраструктур. Мы же шли вперед с завязанными глазами, едва не свалившись в пропасть.И вот страна разграблена. Производство еле дышит. В долгу, как в шелку. Демократия и рыночная экономика стали для большинства людей обманом. Президент давно уже ничем не управляет, не понимает, что происходит вокруг, потерял доверие людей.Скороспелые наши богачи думают только, как бы сохранить то, что «нахапали». Недовольство народа уже перерастает в ненависть к тем, кто довел страну до ручки. Одним словом, сидим, как на бочке с порохом, осталось только поджечь фитиль.Все серьезные аналитики, не связанные с обслуживанием финансовых магнатов и иных корыстных интересов, в один голос говорят о тяжелейшем финансово-экономическом и социальном положении страны и безрадостных перспективах по крайней мере на ближайшее будущее. Даже эмигрировавшие в Израиль знакомые в своих письмах и телефонных звонках выражают ужас по поводу чудовищно разрушительных последствий гайдаро-чубайсовских реформ.Писатель и журналист Джульетто Кьеза из итальянской либеральной газеты «Стампа», проживший в России немало лет, характеризует итог ельцинских реформ как катастрофу. Отвечая тем на Западе, кто говорит, что сами же русские проголосовали за Ельцина, так пусть, дескать, и пожинают плоды своего выбора, он уточняет: да, на волне антикоммунизма русские поддержали президента Ельцина и его окружение, но потом эта власть, опирающаяся на СМИ олигархов, стала всеми правдами и неправдами навязывать себя обществу вопреки его желанию, но поняли русские, что сами себя загнали в западню, «к сожалению, поздно: они уже утратили ту толику демократии, которую им дали гласность и перестройка».Что значит «поздно»? А очевидно то, что нынешний режим, который Кьеза, безусловно, считает регрессивным, по его мнению, будет стремиться к самосохранению, хотя он и надеется на то, что правительству Примакова постепенно удастся выправить положение.Но он же и предупреждает: «…Если за четыре или пять месяцев расчеты Примакова не оправдаются, начнется смутная фаза непредсказуемого сегодня развития». Кьеза считает, что в нынешних бедах России, конечно же, виноват не народ, виноваты наши радикал-либералы, виноват Запад. Поэтому «не следует слушать… тех, кто кричит (и в России и вне ее) о конце реформ: такие крикуны в последние годы не замечали катастрофы, назревавшей прямо на глазах. Так что доверять им нельзя. Доверять им — все равно что привязать к ногам жернов и броситься в море».К слову, о доверии. Я полагаю, что когда-нибудь мы все-таки узнаем многие «почему». Почему Геннадий Бурбулис порекомендовал Ельцину именно Гайдара в качестве главного реформатора. Почему тот согласился с сомнительным выбором своего «госсекретаря». Ведь Ельцин не мог не знать, что у Гайдара, подающего надежды молодого экономиста, еще недавно работавшего в «Правде» и «Коммунисте», но неожиданно трансформировавшегося в ярого сторонника неолиберализма, нет ни жизненного опыта, ни знания реальной экономики. Только потому, что тот стал привержен одной из американских экономических школ и готов был реализовать рожденную в США модель шоковой терапии? Притом что против нее решительно возражали не только российские, но и крупнейшие американские экономисты, включая нобелевских лауреатов — таких, как Василий Леонтьев, Лоуренс Клейн, Дуглас Норт, Кеннет Эрроу, Джеймс Тобин.Почему американец Джефри Сакс, отнюдь не первой величины экономист, ставший влиятельнейшим советником Гайдара, как выясняется, был наделен правом вместе со своими помощниками готовить для российского президента указы. Не тогда ли и зародилась практика диктовать России, как ей проводить реформы? Почему американцы с таким упорством навязывали, поддерживали и поддерживают начатую Гайдаром разрушительную модель. Даже после ее полного краха, усугубившего и без того ужасающе плохие условия жизни миллионов россиян, жизни на грани голода и даже за этой гранью. Европа уже начинает понимать непригодность либеральной модели реформ на переходном этапе, но США по-прежнему упорствуют. Дело порой доходит до конфуза.«Младореформаторы» из тех, кто довел до обвала нашу финансовую систему, фактически поставив страну перед лицом дефолта, приглашаются в США как подлинные носители идеи реформ, якобы способные нарисовать правдивую картину нынешней ситуации в России, а заодно и дать американцам совет по поводу дальнейшей к ней политики США, в том числе по вопросу оказания ей помощи. Но из того, о чем вскользь после встречи в Америке говорил Немцов, совершенно очевидно, какие советы они давали.Недавно на одном из научных диспутов выступавшие затронули проблему двух параллельных процессов, свидетелями которых мы являлись. Во-первых, реформы в СССР и России привели к последствиям, которые всегда были стратегической (но долго казавшейся невыполнимой) задачей Запада и США в особенности, а именно: распаду СССР, исчезновению с политической карты мира второй сверхдержавы, ликвидации мировой системы социализма, резкому ослаблению России, частично потерявшей свой суверенитет. Во-вторых, к переходу собственности в России и средств массовой информации, в первую очередь электронных, к узкой прослойке прозападных сил, и все, что ни делает эта прослойка, фактически Западом поддерживается. Случайно ли это или же эти процессы каким-то образом координировались? Я высказал мысль, что не очень верю в теорию «заговора» и что к указанным выше последствиям привела логика борьбы с коммунистическим режимом и тоталитарным (авторитарным) государством, когда и диссиденты, и многие горбачевские радикально настроенные реформаторы, и тем более ельцинские радикал-либералы искали поддержки у Запада. Как, впрочем, Горбачев и Ельцин. Что же касается спецслужб, то просто глупо было бы отрицать, что они действительно очень умело использовали в своих целях крайне выгодные условия для решения поставленных перед ними задач. В той обстановке мало кого интересовало, что политик, общественный деятель или ученый на деле мог быть работником спецслужб или что деньги на те или иные мероприятия в рамках борьбы с коммунистическим режимом, за демократию поступали из того же источника. Но это, естественно, вытекало из самой логики противоборства двух мировых систем по принципу «кто кого». Наши спецслужбы действовали аналогичным образом. Однако едва ли не большинство моих коллег высказало мнение, что указанные процессы вряд ли протекали стихийно.[b]Продолжение следует в номерах за 11, 12, 13 и 15 января[/b]
Общество
Куда идешь, Россия?
[b]2. Напрашиваются аналогии [/b]Обстановка в России и в самом деле какими-то своими чертами напоминает предреволюционную. Чем именно? Прежде всего тем, что народ оказался бессильным воздействовать на общую ситуацию, которая в последние годы становилась все хуже и хуже, пока не завершилась финансовым крахом 17 августа. Не работают каналы обратной связи с властью. Наглухо перекрыты котлы социального недовольства. Даже нагретые докрасна, они не дают выхода пару. Средства массовой информации, и прежде всего электронные, монополизированы олигархами или радикал-либералами, за которыми стоят интересы ничтожного меньшинства россиян да определенных кругов Запада. Больной президент, обладающий по Конституции необъятными полномочиями, не только давно уже не контролирует ситуацию — он не осознает серьезности положения, и кто оказывает на него влияние, а возможно, и действует от его имени, остается только гадать. Во всяком случае его действия в последние годы абсолютно не корреспондировали с настроениями огромного большинства россиян, что и отразилось на почти тотальном к нему недоверии. Это — вопервых.Второе. Правящий класс оказался неспособным адекватно реагировать на возникающие вызовы. Недостает элементарной политической культуры, предполагающей готовность идти на уступки ради своевременного сглаживания острых углов в политической и социальной жизни. Такой несправедливости, какая у нас сегодня царит во многих сферах бытия, даже во сне не могло присниться тем, кто в 80-е и начале 90-х боролся за демократические перемены.Многие разумные требования оппозиции, которая фактически является партией большинства в парламенте, с завидным постоянством игнорировались и игнорируются президентской стороной.Например, сколько раз оппозиция ставит вопрос о перераспределении властных полномочий между тремя ветвями власти, а воз, как говорится, и ныне там. Но ведь от нерешенности этого вопроса как раз больше всего может пострадать нынешняя партия власти, которой не выиграть ни парламентские, ни президентские выборы. А они ведь могут быть досрочными, и уже не будет времени на конституционные изменения. Президенту давно надо было готовить себе преемника, добиваясь введения поста вице-президента, и под благовидным предлогом тут же уйти в отставку, как только стало резко падать к нему доверие в обществе. Надо было давно менять экономический курс.Такое в странах Запада невозможно не только сейчас, оно было невозможным и многие десятилетия назад. Потерявший доверие лидер тут же оставляет пост или его заставляют уйти. Провалившийся политический или экономический курс немедленно корректируется. При том, что все это предается огласке, народ, как говорится, знает своих «героев».Западные страны избежали революции не в последнюю очередь потому, что там уже были механизмы снятия напряженности в отношениях между властью и народом. Активно действовали профсоюзы. Пресса, даже если служила не столько обществу, сколько совокупным интересам правящего класса, тем не менее не служила интересам отдельных магнатов. У нас же год от года, месяц от месяца накапливается недовольство существующим порядком вещей, переходящее в злобу и отчаяние, а власть, олицетворяемая президентом, как бы не замечает происходящего. Рано или поздно перегретый котел без предохранительных клапанов должен взорваться.Революция в старой России произошла по мотивам борьбы за справедливость и прежде всего за социальную справедливость. Народной революцией, несомненно, была Февральская революция. Октябрьский переворот (как назвали события 7 ноября 1917 года сами большевики) произошел только потому, что Февральская революция не решила важнейшие проблемы, которые волновали народ. Пойди вожди революции на решение земельной проблемы, решись они выйти из мировой войны, которую страна уже была не в силах вести, в то время как ее исход был предрешен мощным наращиванием американского участия, большевики не то что тут же потеряли бы социальную опору в лице многомиллионной армии переодетых в военную форму крестьян, — о них мир вообще бы мало что знал.Третье. Как ни странно, ситуация в предреволюционный период и ныне сходна еще и явными признаками разложения правящей верхушки.Этот феномен применительно к нынешней ситуации в то же время очень трудно понять — ведь как мало лет прошло со времени прихода к власти новых сил. Тем более что в стране вроде бы существуют свободные выборы, свободная пресса, прокуратура, суды и пр. Вот именно «вроде». Если бы нормально функционировали те и другие, а точнее, третьи, четвертые и десятые, то в стране вообще, может быть, не было ни нынешнего криминала, ни нынешней коррупции, ни нынешнего злоупотребления властью, а скорее всего, и «дикого капитализма» с олигархией и ее многочисленной прислугой. Если, например, в США прокурор Кеннет Стар мог поставить президента страны в положение простого гражданина и заставить его отвечать за свои поступки в строгом соответствии с буквой закона, то наш Генеральный прокурор должен сначала переговорить с президентом по поводу того, как ему быть, если в каких-то темных делишках замешаны высокопоставленные или очень влиятельные лица. И уже случалось, что, успев заявить об успехах следствия по какому-то крупному делу, наш Генпрокурор после такого разговора вдруг замолкал.Центром скандалов все больше становится ДВОР. В широком смысле этого слова. Александр Коржаков, который, как считают, хорошо знает семью президента, дает все новые и новые на нее компрометирующие материалы. Она обвиняется в корысти, жадности, предосудительных связях. В стране заговорили о появлении нового Распутина. Впрочем, в странах Запада тоже. Для сторонников президента, не только нынешних, но и бывших, это воспринимается как плевок в лицо. Семья, однако, молчит. Остающиеся немногочисленные сторонники президента, не потерявшие совести, оказываются в замешательстве: правда это или ложь? Как поступает в подобных случаях мэр Москвы Юрий Лужков? Он подает в суд и выигрывает практически каждое дело. Отсюда люди делают вывод: если Ельцин или члены его семьи не подают на Коржакова в суд за клевету, значит, чего-то боятся.Однако в скандалах оказалась замешанной и немалая часть окружения президента. Началось с коробки из-под ксерокса, набитой долларами, продолжилось «делом писателей», а кончилось — да кончилось ли? — антироссийскими, если не сказать русофобскими, заявлениями бывшего вице-премьера Альфреда Коха, друга Анатолия Чубайса, человека его команды, которому давали высокую оценку и президент, и экс-премьер Черномырдин. Некоторые аналитики, однако, утверждают, что ставшие достоянием общественности скандалы и темные делишки — это лишь верхушка айсберга. Дескать, один 1996 год, год президентских выборов, если его поставить в центр общественного внимания, мог бы стать своего рода «ящиком Пандоры» для президента и его окружения.Четвертое. Понимание нынешней ситуации в России невозможно без учета фактора Запада. Кто-то из историков сравнивал отношение Запада к России тогда, в предреволюционный период, и сейчас. Почему-то он, Запад, всегда требует от России невозможного и часто действует вопреки своим долговременным интересам. Тогда, в 1917-м, он давил на нее, требуя продолжения войны, и совершенно был глух к предостережениям западных же аналитиков, говоривших, что Россия выдохлась и каждый новый день ее участия в войне приближает кровавую революцию на манер якобинской диктатуры.Сейчас он, Запад, тоже не хочет видеть тяжелейших последствий для страны и народа деяний опекаемых им радикал-реформаторов. Ну какая разница с точки зрения мировой истории, годом раньше или годом позже Россия завершит переходный этап? Так нет же, закрывая глаза на разорение страны, на бедствия миллионов людей, Запад то и дело прибегает к политике диктата по отношению к России, откровенно ориентируется на наших радикалов, не считаясь с менталитетом и психологией русского народа, своими руками взрыхляя почву для роста левого и великодержавного радикализма. Но ведь и фашизм в Германии в конечном итоге был порожден политикой западных стран-победительниц. Он пошел в гору только потому, что затянувшиеся экономические бедствия наложились на ущемленное национальное достоинство немцев.Пятое. Сама собой напрашивается аналогия между Февральской революцией 1917-го, с одной стороны, и антикоммунистической, демократической революцией, выросшей в недрах горбачевской перестройки, но достигшей своего пика в августе 1991-го, — с другой. Тогда Февральская революция, как уже говорилось, не приступив к решению тех проблем, которые волновали народ, расчистила путь новой, Октябрьской революции. Но и революция наших дней обманула ожидания людей. Ее плодами воспользовались прежде всего криминалитет и спекулятивный финансовый капитал, а также их обслуга во многих сферах жизни.Интересы же сил, которые подготовили успех борьбы против коммунизма, за демократические перемены, которые активно в ней участвовали, по большей части были отброшены в сторону «нуворишами» и быстро перекрасившейся номенклатурой.Мало кто из них имел прямое отношение к демократическому процессу. Одни занимались околокриминальным и криминальным бизнесом, другие сидели в уютных кабинетах, пользуясь привилегиями советской номенклатуры. А уж что касается массовой опоры новой власти, тех избирателей, которые трижды оказывали доверие Ельцину, то, извините, на них просто наплевали. Из лексикона радикал-либералов, обслуги верхушки нуворишей вообще выпало слово «народ». Порой даже как-то становится не по себе, когда выразители интересов верхушки «нового класса», толкуя, например, о предпосылках успехов того или иного потенциального кандидата в президенты, говорят о решающей роли денег, СМИ, поддержки Запада, новых избирательных технологий — да чего угодно, только не настроений большинства россиян. И невольно возникает вопрос: а заинтересованы ли они в свободных выборах? Может быть, в верхах вообще рассчитывают впредь игнорировать волеизъявление народа? Борис Ельцин состоялся как политик общенационального масштаба только потому, что провозгласил лозунги, отвечавшие чаяниям людей.Это борьба с номенклатурными привилегиями, за социальную справедливость. Он обещал россиянам демократические свободы, сказочные льготы российским производителям, быстрое повышение народного благосостояния вскоре после начала реформ и т. д. Я полагаю, Борис Николаевич вряд ли сможет вспомнить, что он обещал ради завоевания доверия людей. А на самом деле произошло то, что произошло: такого бедствия и такого унижения собственного достоинства миллионы и миллионы людей давно не знали.Сделав шаг вперед в области политической демократии, страна попятилась далеко назад на многих других направлениях, и прежде всего в социальной сфере.Те, кто попал в те несколько процентов, которые выиграли от гайдаро-чубайсовских реформ, порой с видом невинного младенца удивляются: «О какой несправедливости и о каком унижении достоинства россиян вы говорите? Мы только сейчас почувствовали себя свободными людьми, можем работать и жить, где хотим, зарабатывать, сколько можем, покупать то, о чем раньше и не мечтали, путешествовать, отдыхать, где душе угодно». Придется кое о чем им все-таки напомнить.[b]Продолжение в номерах за 12, 13, 15 января[/b]
Общество
Куда идешь, Россия?
[i]Львиная доля национальных богатств при власти Ельцина очень скоро оказалась в руках небольшой группы людей, часто связанных с реформаторами. В их же руках оказались и СМИ. Они же начали оказывать сильное влияние на власть, в частности на власть президентскую.Как-то неожиданно для бывших сторонников Ельцина в числе его советников, советников главы его администрации, друзей семьи оказались самые богатые люди страны, так сказать, в собственном качестве либо их люди. По стране поползли слухи о том, что именно эти советники, эти близкие семье люди на деле и правят Россией, влияя на принятие важнейших решений президента, определяя кадровую политику государств и т. д. Неожиданностью стала и олигархия.Венцом, конечно же, явилась потрясающая несправедливость, которой, увы, не было в годы советской власти. Тогда верхние 10 процентов самых преуспевающих граждан все же составляли, как правило, не проныры, ловкачи, спекулянты, жулики, бандиты и их обслуга, как сейчас. Помимо номенклатуры, туда входили крупные ученые, талантливые изобретатели, организаторы производства, военачальники, яркие представители творческой интеллигенции, да и наиболее отличившиеся люди из числа рабочих и крестьян. Думая обо всем этом, я вдруг поймал себя на мысли, что при нынешнем режиме я, выходец из крестьянской семьи, вряд ли стал бы доктором наук, политологом.То, что именно так у нас дело пошло, не было случайностью. Радикал-либералы, возглавив реформы, начали форсированно создавать класс богатых — «новый класс». По-другому, кроме как за счет перераспределения в пользу немногих национального продукта, сделать этого было нельзя. И в дореволюционной России, и в странах Запада богатство, как правило, вырастало их предпринимательской деятельности нескольких поколений. Государство вместо «ночного сторожа», как разглагольствовал наш главный «шокотерапевт», превратилось в служанку «нового класса» во главе с финансовыми магнатами. Но и радикал-либералы не остались в внакладе. Собрав ничтожно малое число голосов и не пройдя по спискам в парламент, они, тем не менее, заняли и по сей день занимают сильные позиции в структурах власти, в СМИ. Да и в материальном плане не бедствуют. Кто возглавляет банк, кто — фонд, кто — получает баснословные гонорары за худосочные статейки и ненаписанные книги, кто — западные гранты и т. д. и т. п.Народ все это видит и, стиснув зубы, молчит. Молчит, как говорится, по большому счету. Но, не дай бог, он заговорит, и тоже по большому счету, до того, как Примакову и его команде удастся развязать самые опасные узлы общественных противоречий, сгладить, если не устранить, самую вопиющую несправедливость, которая тут и там нагло заявляет о себе в нашей жизни.И последнее. Народ везде и всюду реагирует похожим образом на то, что кажется ему хорошим, с одной стороны, и плохим — с другой. Но с точки зрения истории, то, что кажется злом и действительно в какой-то момент таковым является, в перспективе способно перерасти в добро. И наоборот, под личиной добра нередко кроется страшное зло. Историк же, политолог, аналитик обязан мыслить историческими категориями. Уж каким уродливым большинству русской интеллигенции казался дореволюционный капитализм. Казалось, любой новый строй будет лучше капитализма. На деле же он имел огромный потенциал для своего развития. В то время как построенный по марксистско-ленинской схеме на костях миллионов людей социализм, так поначалу завороживший многих в стране и в мире своими достижениями, оказался тупиковым строем.Поэтому когда мы недавно в нашем институте обсуждали проблему олигархии в России и развивающихся странах, я нарочито заострил вопрос. Дескать, возможно, мы просто обречены пройти через «дикий капитализм», через олигархию, криминалитет, коррупцию, через вопиющую социальную несправедливость, когда богатство одних, немногих, достигнуто за счет других, огромного большинства народа, через правление фальшивых демократов с вороватыми наклонностями, которые приватизировали государство и правят нами, не имея массовой поддержки, обречены пройти к более или менее цивилизованным формам жизни. У каждой страны свой путь к нормальному обществу.В конечном итоге, заключил я, как говорил мудрый Дэн Сяопин, не важно, какого цвета кошка, лишь бы мышей ловила.Но на этой фразе меня, как говорится, и поймали коллеги. Наша кошка, на метафору метафорой ответили коллеги, не мышей ловит, а сжирает все лучшее, что хозяева приготовили для себя. А потом попросили меня привести пример процветающей страны, которая бы так начинала, как начали мы. Увы, его нельзя было найти ни в Азии, ни в Европе. Везде и всюду во главу угла ставилась задача предельной мобилизации всех ресурсов страны на развитие и модернизацию производства, научно-технической и иной инфраструктуры, предельно экономное использование всего наличного потенциала. В нашем же случае произошло разграбление созданных предыдущими поколениями ресурсов, проедание немалых средств, которые должны были бы пойти на развитие, по принципу «после нас хоть потоп», конвертация огромных средств в твердую валюту и вывоз ее из страны. Вместо собственников-производителей создан класс богатых людей с выраженными паразитическими наклонностями, вместо накопления капитала — накопление богатства.[/i][b]3. Стенка на стенку [/b]Я вспоминаю, как многие из нас были расстроены, когда вместо ожидавшегося полного триумфа «Выбора России» на парламентских выборах 1993 года победили левые в лице ЛДПР и КПРФ, хотя и не с большим преимуществом.Многим демократически мыслящим людям тогда думалось, что на пути реформ стояли прежний Верховный Совет, коммунисты, другие левые. Без их противодействия реформы, дескать, пошли бы куда быстрее и продуктивнее.Пройдут годы, и станет ясно, насколько мы заблуждались, принимая следствия за причины. Если бы в стране не было мощной левой оппозиции, то наши радикалдемократы окончательно бы разрушили страну. Примерно было бы то же самое, если бы у власти все эти годы находились левые, не имея сильного противовеса со стороны правых.Это я к вопросу об оппозиции, которая является своего рода гарантом существования демократии. Без правых, разумеется, правых созидательных, а не разрушительных, как наши радикаллибералы, у нас не только не состоится рыночная экономика и представительная демократия.Не будет и левых, как не было их в СССР и других странах социализма. Было нечто, что называлось «блоком коммунистов и беспартийных». Зрелая демократия состоит в том числе и в том, что у граждан есть выбор политических сил у власти. Они могут сменить условных левых (левоцентристов, центристов, радикалов, демократов и пр.) на условных правых (консерваторов, либералов, республиканцев и т. д.) и наоборот.Но что мы видим сегодня? Правые сами рубят сук, на котором сидят. О нашем президенте многие говорят, что он неадекватен и недееспособен. А о наших правых а-ля Гайдар — Чубайс я бы сказал: гиперактивные, наглые, но не вполне адекватные. Как известно, слова «нахальный» и «наглый» — любимые эпитеты Чубайса применительно к самим себе. Во-первых, правые, используя антисемитские высказывания генерала Макашова, безусловно гнусные и недопустимые, а затем и трагическую гибель Галины Старовойтовой, решили заработать на этом политический капитал. Но перестарались. Если раньше в нашем обществе мало задумывались, кто какой национальности, то теперь, как говорит депутат Владимир Лысенко, к этой проблеме, судя по его встречам с избирателями, возник обостренный интерес. Что же касается разгула криминала, то за это надо «гайдаровцам» в первую очередь предъявить счет самим себе, ибо это прямое следствие их политики.Потребовав запрета компартии, радикал-либералы решили пойти на обострение ситуации, расколоть общество на красных и белых, не понимая, что сегодня не та ситуация, которая была в 1996 году, когда знаменитое «Голосуй — или проиграешь!» сыграло важнейшую роль в расширении базы антикоммунистического электората. Сегодня оголтелый антикоммунизм вождей радикал-либералов, которые на каждом шагу извращают суть вещей, а нередко и просто лгут, в то время как лидеры КПРФ по большей части говорят правду о нынешней ситуации в стране и причинах ее возникновения, будет работать против них же самих, если не против всего лагеря правых.Объективно ведя дело к дестабилизации обстановки, радикально настроенные вожди правых явно переоценивают свои силы в случае возникновения ситуации «стенка на стенку». Они потерпят сокрушительное поражение, ибо у них нет опоры в обществе. Их не любят, а то и ненавидят, считая виновниками свалившихся на Россию бед.Во-вторых, весьма сомнительной представляется идея создания единого правоцентристского блока с ведущей ролью в нем Гайдара, Чубайса, Немцова. Борис Немцов, меньше других виновный в наших нынешних бедах, своим поведением последнего времени, однако, тоже успел себя порядком дискредитировать.Россияне вдруг увидели, что он того же поля ягода, что Гайдар и Чубайс. И кто бы ни возглавил этот блок — Чубайс или Немцов, его успехи на выборах сомнительны. Как и сомнительно то, чтобы к этому блоку, да еще создаваемому под крылышком президентской администрации, могли присоединиться силы, имеющие влияние в обществе. И «Яблоко», и «Наш дом — Россия» поспешили от него отмежеваться.Как и отдельные политики, которые поначалу дали согласие в нем участвовать. А уж то, что политические силы с участием «младореформаторов» и представителей президентской администрации могли бы выдвинуть проходного кандидата в президенты — это вообще утопия.Непонимание логики развития общественного процесса, пренебрежение реакцией россиян на те или иные стороны нашей действительности, неумение или нежелание защищать национальные интересы России, наконец, неадекватная самооценка и неадекватное восприятие своего места в обществе — поистине стали родовой отметиной радикал-либералов, для которых скорее решающее значение имеет не мнение о них соотечественников, а западное общественное мнение.В-третьих, удивляет своей крайней безответственностью стремление некоторых деятелей президентской администрации противопоставить президентскую сторону, устойчиво проявляющую свою полнейшую несостоятельность, правительству Примакова, единственно на кого общество еще возлагает какие-то надежды. Это равносильно созданию обстановки двоевластия, которое у нас уже было и известно, чем кончилось.Скорее всего это сигнал Западу, в первую очередь правым силам в США. Дескать, президент вынужден был пойти на создание «розового» правительства с участием коммунистов, однако он всей душой на стороне либералов-западников, прежнего курса либеральных реформ и еще, как говорится, не вечер. Как глубокомысленно выразился Олег Сысуев, будучи в Страсбурге, «курс — правительства, строй — президента».Только, говоря о двоевластии, подчеркиваю опять же, не следует забывать принципиальную разницу между соотношением сил в стране в 1993 году и сейчас. Вообще трудно поддается пониманию то, что заместитель главы президентской администрации Немцов (пусть даже на общественных началах, что вообще малопонятно) постоянно критикует правительство (которое, возможно, является последним гражданским правительством, пытающимся удержать страну от полной дестабилизации и наступления хаоса, из которого выход может быть только в жесточайшей диктатуре).В-четвертых, и все же было бы наивно полагать, что «младореформаторы» в лице Гайдара и Чубайса и президентская администрация в лице Сысуева и Немцова и есть главные режиссеры того спектакля, который сейчас разыгрывается на российской политической сцене. Скорее они сами не более чем актеры, призванные играть, хорошо ли, плохо ли, по написанному для них сценарию, который, увы, тоже далек от совершенства. Что, в общем-то, вписывается в стиль поведения сил, обреченных на поражение, но не готовых к этому, скорее готовых дать решительный бой своим политическим противникам. Опасность для многих правых, в чьем, образно говоря, послужном списке есть немало темных пятен, и в самом деле велика в случае прихода к власти левых, левоцентристов и даже центристов — носителей идей российской державности и патриотизма.[b](Продолжение следует в номерах от 13 и 15 января) [/b]
Общество
Куда идешь, Россия?
[i]Такое впечатление, что действия правых координируются и в конечном итоге направлены не столько против коммунистов (хотя и против них тоже), поскольку они вряд ли придут к власти, и даже не столько против Примакова, сколько против Лужкова.Впрочем, им оба мешают. Оба — государственно мыслящие люди.Они сильные администраторы и политики. Успех одного усиливает позиции другого. И им нечего делить. Хотя СМИ олигархов пытаются внушить обратное. А именно: доказать, что единственный человек, способный одолеть на президентских выборах Лужкова, — это Примаков. Чтобы тем самым посеять между ними семена подозрительности и отчуждения. Хотя для олигархов что Лужков, что Примаков — это те фигуры, про которых на Украине говорят: чума на ваши обе хаты. А бьют по коммунистам только потому, что те, поставленные перед лицом выбора между двумя наиболее проходными кандидатами в президенты — красноярским губернатором и московским мэром, — скорее всего, поддержат Лужкова. А у коммунистов, как известно, огромные возможности в деле организации и мобилизации электората.К слову сказать, по последним опросам ВЦИОМ, выйди Лужков во второй тур — и он вне конкуренции. И хотя лидер КПРФ терпит поражение от всех потенциальных претендентов в президенты, разрыв между ним и Явлинским, а также Лебедем не такой уж и большой.При этом нас не должно вводить в заблуждение, что в рядах правых то и дело идет внутренняя борьба, как, например, между некоторыми «младореформаторами» и олигархами, а также имеют место межклановые и иные противоречия. В минуты общей опасности они уже доказали способность сплачиваться, что так ярко проявилось в ходе президентских выборов в 1996 году. Тогда, как мы помним, один видный олигарх потребовал от президента передать бразды правления предвыборной кампанией, казалось бы, своему заклятому врагу Чубайсу, другой видный олигарх «бросил в информационный прорыв» лучшие свои силы, а потом олигархи, все вместе взятые, предъявили победителю свой счет.Но все же решающую роль в сплочении правого лагеря и победе Ельцина на выборах сыграл наш «главный олигарх» Борис Абрамович Березовский. Да он и сам об этом неоднократно говорил. Тут только и остается сказать: большому кораблю — большое плавание. Некоторые мои коллеги утверждают, что и сейчас главным режиссером правых он же и является. При том, что он свой и для других олигархов, и для администрации, и для СЕМЬИ, да и для Запада. Хотя вполне возможна и причастность к этому Владимира Гусинского. Если не самого непосредственно, то его людей. Он тоже близок тем и другим да к тому же олигарх с большой буквы.[/i][b]4. Чего не надо делать правым [/b]Когда возникает острый общественный кризис, в основе которого лежат накапливавшиеся годами сложнейшие разноплановые проблемы, быстрых решений не бывает. Однако бывают решения, действия, заявления, которые помогают снять предельную общественную напряженность, не допустить развития ситуации по худшему сценарию. Мне кажется, что Евгений Примаков это хорошо понимает, хотя он стеснен не только в действиях, но и заявлениях. ДВОР пристально следит за ним и его правительством, и чуть что, тут же от имени президента, будь он хоть на капельнице, появляются заявления вроде того, что он все видит, все знает, остается гарантом строя (системы «дикого капитализма» и олигархии?), ему непосредственно подчиняются силовые министры и т. д.Что, на мой взгляд, надо делать правым, при власти которых возникла нынешняя чрезвычайно тяжелая и взрывоопасная ситуация? Во-первых, не закрывать глаза на то, что они натворили в стране за годы реформ, как и на ту очевидную истину, что радикал-демократов не просто не поддерживает, а ненавидит огромное большинство россиян и никогда за них не проголосует. Если они это осознают, тогда поймут, что смешно строить иллюзии насчет их электоральных возможностей, даже если все они, «взявшись за руки», объединятся и станут, как призывает Чубайс, то наглыми, то нахальными, какими там еще. А если осознав это, еще и сделают правильный вывод: Юрий Лужков в качестве президента был бы лучшим гарантом для «нового класса», возможно, за вычетом одного-двух олигархов да полудюжины или чуть больше именитых жуликов в личине реформаторов.Никто не знает, включая и его самого, на что способен генерал Лебедь. То, что его предпочитают Лужкову два влиятельнейших олигарха, может сыграть злую шутку с ними самими. Лужков, как бы к нему ни относиться, уж точно не станет крушить-ломать созданные в последние годы формы жизни и не грозит нам диктатурой. И лишь политическая близорукость, оторванность от интересов народа, узкогрупповой эгоизм да личные амбиции мешают это понять ориентированной на Запад верхушке «нового класса». Делать же ставку на Явлинского, к чему призывает россиян, но в первую очередь Запад, Игорь Малашенко, значит, не знать ни нынешней ситуации в России, ни самой России, ни возможностей самого Григория Алексеевича.Во-вторых, правым не надо заниматься провокациями. Например, требовать запрета компартии или бездоказательно обвинять коммунистов, националистов и пр.в организации убийства Галины Старовойтовой, да еще говорить о необходимости «чистки» ФСБ. Такие провокации подобны бумерангу. Они, с одной стороны, множат число противников правых. А с другой стороны, усиливают конфронтацию в обществе, еще больше раскачивают государственную лодку. Но любой крупный катаклизм наверняка станет сокрушительным поражением для правых.Верхушка правых в конце концов должна понять, что своим богатством, тем, что ее представители занимают такие сильные позиции во власти, в СМИ, во многих сферах жизнедеятельности, она обязана не каким-то своим особым заслугам, таланту или профессионализму, а почти исключительно нынешнему президенту, вручившему дело реформирования страны тем, кто и создал особые условия для людей из своего круга.В-третьих, правым не следует пытаться усилить свои позиции в системе власти, в сфере госсобственности и т. д. Подталкивая президента или его окружение на то, чтобы получить добро на те или иные кадровые перемещения в обход премьера, они могут спровоцировать Думу на ответные действия, которые породят такой конфликт, из которого президенту уже не выбраться. Не говоря уже о том, что это может плохо кончиться для страны. Будем откровенны, ныне «явление народу» президента у одних вызывает сочувствие, другим вселяет тревогу за будущее страны, если не за собственное будущее, очень многих раздражает, но вряд ли кого-то успокаивает, обнадеживает.В-четвертых, из разговоров с видными правыми становится ясно, что Борис Ельцин — это их последняя надежда. Они хотели бы, чтобы он оставался на посту президента даже при полной потере ориентации, имея в виду опереться на его администрацию, а в случае каких-то чрезвычайных обстоятельств — то и воспользоваться данными этому институту Конституцией правами. При нынешнем президенте, в каком бы ни был он состоянии, они чувствовали бы себя куда увереннее и в ходе парламентских и президентских выборов.Между тем среди правых существуют разные оценки своего будущего. Одни внутренне уже смирились, что им не выиграть ни парламентские, ни президентские выборы. Другие питают надежду, что победа левых, а точнее, левоцентристов, окажется пирровой победой, ибо стоящие перед страной проблемы настолько сложны, что левые быстро сломают себе шею и их вскоре сменят правые, как это и происходит в европейских странах постсоциализма. Третьи вообще настроены против выборов, но в то же время хотели бы каким-то образом удержать власть. Четвертые видят для себя шансы уже в ближайшей перспективе. Они полагают, что скорый провал правительства Примакова расчистит путь для возврата к власти радикал-либералов.Если оставить в стороне вариант провала правительства Примакова — ибо этот вариант, по моему убеждению, уже из сценария катастрофического развития событий, — то на деле тут больше желаемого, чем возможного. Левые действительно могут надорваться под грузом тех проблем, которые им нагромоздили правые. Но если это и произойдет, то их сменят совсем другие правые. Вовсе не либералы-западники. Скорее, «крутые» патриоты-державники. Образ радикал-либералов как аморальных, вороватых «разрушителей страны», пресмыкающихся перед Западом, надолго останется в памяти народа.[b]5. Что правым надо делать [/b]Во-первых, постараться понять, что русский народ опять поднимется на революцию, если будет сохраняться нынешний порядок вещей, который он считает абсолютно несправедливым. Никогда он не смирится с тем, что кучка случайных, ничем особо не отличившихся людей (если только цинизмом вперемешку с аморализмом — как Кох), оказавшихся по воле случая у власти, распорядилась общенародным достоянием так, как она распорядилась. Не думаю, что при новом президенте будет массовый пересмотр приватизации, но кое-что будет поставлено на свое место. Уход с поста нынешнего президента наверняка не переживут олигархия, все системообразующие основы «дикого капитализма» и сами правила игры Дикого Запада. Как только будет поставлен конец срастанию власти с капиталом, в первую очередь с финансовым спекулятивным капиталом, выросшим в результате перераспределения национального продукта благодаря именно связям с властью, а потом захватившим СМИ и начавшим скупать по дешевке перспективные производства; как только будут возвращены государству или выкуплены по рыночной цене совсем уж за гроши приобретенные гигантские производства; как только будет ликвидирована питательная среда для воспроизводства организованной преступности и теневой экономики, — олигархия и «дикий капитализм», эти уродливые явления пещерного капитализма, вымрут, как мамонты с наступлением ледникового периода.Во-вторых, правым радикалам, назвавшим себя либеральными демократами, чтобы действительно стать носителями, а затем и рассадниками либерально-демократических ценностей — что необходимо для здорового развития страны, — предстоит проделать огромную работу. И дело не только в том, что репутация у них уж больно подмочена, хотя и в этом, конечно, тоже. Они не то что слишком далеки от народа, как о декабристах говорил Ленин. Еще дальше от народа их интересы. Да они и не знают и не понимают народа.Впрочем, и знать не хотят. Они открыто противопоставили свое примитизированное западничество народности, государственности, патриотизму, русским обычаям и традициям, как бы специально провоцируя появление антизападных и националистических настроений.В-третьих, крупных политических и социальных потрясений можно было бы избежать, если бы начать уже сейчас, до президентских и даже парламентских выборов, поэтапную трансформацию режима «дикого капитализма». Но для этого надо не только отделить бизнес от политики, оздоровить президентское окружение, но и нанести сокрушительный удар по организованной преступности, с которой, скажем откровенно, государство при радикал-либералах не справлялось и которая крепнет год от года, завоевывая все новые позиции. Но для этого, в свою очередь, надо понять одну непреложную истину. Такого мощнейшего криминального сообщества, какое появилось за годы гайдаро-чубайсовских реформ, мир не знал. Поэтому Запад не понимает ни масштабов проблемы, ни того, как ее можно успешно решать. Здесь нужны экстраординарные меры, которые далекий от понимания нашей действительности Совет Европы наверняка не одобрит и которым наши ориентирующиеся на Запад либерал-демократы будут решительно противодействовать.По-моему, тут вариантов немного. Или власть проявляет решимость и политическую волю, разъясняя Европе суть проблемы, преодолевая сопротивление, говоря словами политолога Александра Ципко, «внутренней эмиграции», разоблачая купленных криминалом журналистов, или мы эту проблему будем решать в условиях жесточайшей диктатуры, а то и жить под властью уголовного мира.[b]Окончание следует в номере от 15 января.[/b]
Общество
Куда идешь, Россия?
[b]6. Правый переворот? Нет [/b]Если разобраться, то ни левым, ни правым не нужна новая революция или, говоря по-другому, какой-то крупный социальный катаклизм. Революция в устоявшемся понимании, то есть на манер Октября и последовавшей за этим гражданской войны, ныне маловероятна, даже невозможна. Ибо кто с кем будет воевать? Ничтожный по численности правящий класс со всей Россией? Однако массовые выступления, способные вывести из строя всю систему жизнеобеспечения, парализовать страну, привести к полной смене власти, а возможно, и к перераспределению собственности, не только возможны, но и вероятны, если правящий класс, самые богатые слои общества будут продолжать вести себя так, как они ведут.Но вполне возможно и нечто похуже, когда полуголодная и десятки раз униженная армия выйдет из казарм и тем более когда, не дай бог, начнутся бунты в тех или иных гарнизонах, способные сыграть роль детонатора. Уж на что сверхлояльный президенту и сверхвыдержанный министр обороны Игорь Сергеев, и тот поведал общественности о тяжелейшем положении в российской армии. Государство задолжало вооруженным силам около 70 миллиардов рублей, что самым негативным образом сказалось на самочувствии военнослужащих, дисциплине, не говоря уже о боевой подготовке. Растет недовольство среди офицеров и прапорщиков, высок среди них уровень самоубийств, военнослужащие самовольно оставляют части и пр. Это признаки развала армии. Диким кажется сам факт, что с июля прошлого года надолго были прекращены поставки продовольствия в армию и на флот по причине задолженности.Вот они, плоды хозяйствования либерал-демократов.Дело, разумеется, не в том, чтобы перечислять все возможные причины катастрофического развития событий. Да всех их и не предвидеть. Дело в том, чтобы власть имущие и имущие, а также их обслуга в СМИ наконец поняли: сложившийся в условиях «дикого капитализма» порядок вещей долго продолжаться не может, ситуация чревата взрывом. Чтобы этого не произошло, они должны пойти на уступки, так сказать, отдав часть, чтобы сохранить целое. Или, как выражается известный наш экономист Александр Лившиц, «надо делиться». К тому же самому из Америки призывает и писатель Эдуард Тополь. Дореволюционный правящий класс, отличавшийся скорее жадностью, чем дальновидностью, не захотел «делиться» и потерял все. Куда более гибко действующий правящий класс в странах Запада, наоборот, в критических ситуациях, как правило, шел на то, чтобы уступить часть ради сохранения целого.Примаков, как я уже говорил, чувствует остроту ситуации и, похоже, знает, что надо делать, чтобы вывести страну из опасной зоны. Но его правительству досталась пустая казна и огромные долги. К тому же ему чинят препятствия как раз те, кто объективно больше всего заинтересован в том, чтобы не довести дело до революционного взрыва.Неадекватное поведение власти — это верный знак того, что худшее может быть у нас еще впереди. Не знаю уж в силу какой закономерности, но обреченные историей силы ведут себя нелогично, часто действуют против своих же собственных интересов.Что, по опыту других стран, способствует разрядке обстановки в критических ситуациях, когда огромная масса людей испытывает лишения и когда власть, то ли бездарным, то ли своекорыстным правлением доведя страну до ручки, теряет поддержку народа? Оговорюсь, что в нашем случае в бедственном положении оказалось около половины населения, включая людей с ружьем, что вообще не поддается разумному объяснению с учетом того, что в стране довольно много людей купается в роскоши.Кто-то берет на себя вину за случившееся. Так вот, уходит в отставку ведущий лидер. Происходит смена кабинета. Основательно корректируется, если не меняется, политический (экономический) курс. Объявляются досрочные выборы. Осуществляются срочные меры по улучшению положения наиболее бедствующих слоев населения, в том числе за счет перераспределения национального продукта.Предпринимаются некоторые другие шаги. Иначе говоря, делается все возможное, чтобы, так сказать, выпустить пар из перегретого котла, с одной стороны, и изменить ситуацию к лучшему — с другой.А у нас кто-нибудь взял на себя вину за то, что великая страна, наследница второй в мире сверхдержавы, стала банкротом, унижена перед всем миром, фактически превращена в попрошайку, доведена до той черты, когда уже вот-вот может начаться катастрофическое развитие? Может быть, это сделал президент? Нет. Подбираемые им на ключевые посты младореформаторы? Тоже нет. Все три премьера до Примакова, но особенно Виктор Черномырдин, при котором сформировалась пирамида ГКО и дошла до своего логического краха разрушительная модель реформ? Нет. Никто из них не признал, что брать взаймы под 40, 60, 120 и выше процентов, в то время как можно было взять под 10 процентов, безответственно и вообще трудно объяснить экономическим расчетом.Тогда из чего исходили? Объяснил ли кто обществу, зачем Россия берет на себя гигантские долги (90 млрд.) всего СССР в обмен на зарубежную собственность. Или, может быть, доходы от этой собственности существенно пополняют госбюджет? И опять же вопрос: какими интересами руководствовались те, кто принимал такое решение? Зато известно, что в 1999 году страна должна будет уплатить по процентам гигантскую в ее нынешнем положении сумму в 17 миллиардов долларов. Реструктурирование этой неподъемной для страны суммы, а это вполне вероятно, будет лишь означать, что за чьи-то преступные решения нищетой суждено расплачиваться целым поколениям россиян.Или, может быть, обанкротившиеся руководители один за другим подали в отставку? Ничуть не бывало! Просто пересаживаются из кресла в кресло.Правда, еще вопрос, насколько политически целесообразной была бы, скажем, отставка Ельцина ныне, в самый пик кризиса. Но это уже другим решать, принимать или не принимать отставку президента, приведшего страну к катастрофическому состоянию.В других странах правящий класс, избавляясь от слабых, исчерпавших себя или дискредитировавших руководителей либо отказываясь от когда-то доставшихся не совсем справедливым путем привилегий, благ в пользу большинства, думает не только о дне текущем, но и о будущем.Своем, своих семей, людей своего круга, класса, партии, да, несомненно, и страны тоже. Ведь в ней жить его детям и внукам. Наш правящий класс, похоже, живет одним днем, не заглядывая в будущее. Нынешние власти России должны были бы призадуматься о том, что уж слишком много накапливается несправедливости, злоупотреблений, такого, с чем никогда не согласится народ, и что может аукнуться и непременно аукнется в будущем. Ведь, говоря фигурально, чем сильнее сжимается пружина, тем с большей силой она распрямляется.На Руси почему-то всегда забывали, что каждое действие рождает противодействие. Злоупотребления властью, политика фаворитизма, наплевательское отношение к общественному мнению одного царя или правителя оборачивались тем, что после его ухода порядки тут же менялись, а все его приближенные чаще всего изгонялись и даже преследовались.В последнее время многие политики и аналитики вдруг заговорили о возможности правого переворота в России. Мне даже знакомые стали звонить насчет реальности такого поворота событий. Хотя об этом писал, причем довольно уже давно, главный редактор «Независимой газеты» Виталий Третьяков. Но он рассматривал правый переворот в ряду других, а главное, тогда это не очень казалось правдоподобным.Поначалу идея правого переворота показалась мне просто абсурдной.Какие силы у правых? Поддержка народа? Нет. Поддержка армии? Тоже нет. Быть может, у них появились готовые вызвать ответную реакцию россиян новые идеи, яркие, популярные в народе лидеры? Тем более нет.Тогда откуда же могла возникнуть такая идея? Но какое-то время спустя ситуация для меня стала более или менее ясна.Во-первых, в России не очень-то доверяют власти, а нередко и боятся.Власть же у нас олицетворяется президентом, известным своей непредсказуемостью. Да, сейчас он болен, зачастую не вполне владеет ситуацией. Однако по нынешней Конституции у него широчайшие полномочия.Да и только ли в нем дело? Кто в каждый данный момент может повлиять на него — Татьяна Дьяченко, генерал Бордюжа, Борис Березовский, Владимир Гусинский, кто там еще? — одному богу известно.Во-вторых, те в России, кому доставалась власть, традиционно стремились ее во что бы то ни стало удержать, пока их не вынесут ногами вперед. По-видимому, эта практика глубоко вошла в сознание и подсознание наших сограждан. Да, ныне в стране существуют демократические институты, проводятся свободные выборы, да, по правде говоря, не очень уж и свободные, ибо оппонирующие кандидаты находятся в неравных условиях. Но ведь есть правые силы, которым, не то что пролетариям эпохи Маркса, есть что терять. Да и цепи у многих из них золотые. У тех, кто по протекции отхватил задарма слишком уж большой кусок общественного пирога или кто преступал закон под защитой сильных мира сего, может появиться искушение либо вообще не проводить выборы, либо проводить их таким образом, чтобы власть осталась по-прежнему у «нового класса».Что можно предпринять в этом направлении, я не буду рассматривать, ибо тут вариантов много. Ну, например, можно попытаться в очередной раз поменять правительство, обвинив команду Примакова в неспособности решать насущные проблемы россиян. Понятно, что это вызвало бы негативную реакцию в Думе и в обществе в целом, могло бы дестабилизировать и без того неустойчивую ситуацию. В ответ можно было бы попытаться ввести чрезвычайное положение. Его также можно было бы попытаться ввести ради подавления придуманного «левого путча». И так далее, и тому подобное.Чтобы не растекаться мыслью по древу, беру на себя смелость утверждать: правого переворота не будет, а если бы он не дай Бог произошел, то дело закончилось бы разгромом правых и левой диктатурой. Но любые трезвые анализы ситуации построены на возможных или вероятных шагах все же не авантюристов, а здравомыслящих людей.[b]От редакции «ВМ»: [/b][i]Точка зрения известного политолога А. В. Кивы многим может показаться спорной. Но редакция посчитала необходимым ознакомить с ней читателей «Вечерки».[/i]
Общество
«Чужой» кабинет
[i][b]Правительство Примакова после разгромленной его предшественниками финансово-экономической системы фактически действует в экстремальной ситуации. При этом совершенно очевидно, что олигархи и радикал-либералы развернули бешеную кампанию против заместителей Примакова. Цель очевидна: заменить их своими людьми, оттеснить премьера от руководства экономическим блоком.[/b][/i] [i]Те, кто вырос на финансовых спекуляциях, на фальшивых залоговых аукционах, ложных банкротствах, на прокрутке государственных средств и всевозможных льготах и дотациях, в штыки будут встречать идею премьера и его замов поставить в центр экономической политики государства развитие национального производства. Тем более повернуть банковскую систему страны лицом к производству. И то, что, скорее, центристское, чем левоцентристское правительство Примакова в СМИ олигархов и радикал-либералов постоянно называется коммунистическим, как нельзя лучше говорит о намерениях «нового класса» добиться его перетряски. Что из этого может выйти, не берусь гадать. Все что угодно, вплоть до очередного правительственного кризиса и окончательной дестабилизации обстановки в стране.Идея неожиданного приема Ельциным в ЦКБ Григория Явлинского, на которого делают ставку олигархи, радикал-либералы и западные круги как на основного кандидата правых сил на президентских выборах, родилась именно в этих кругах.[/i]И то, что Юрий Лужков комплиментарно отозвался о Явлинском как крупном экономисте, который, дескать, был бы весьма кстати в нынешнем правительстве, если бы только он сам согласился, тоже могло быть негативно воспринято в окружении Примакова.Вопрос в том, зачем понадобилось Юрию Михайловичу принимать участие в «раскрутке» Григория Алексеевича. И дело не только в том, что с «главным яблочником» уж точно каши не сваришь, а если сваришь, то есть не будешь. Либерал Явлинский представляет правые силы, за которыми стоят виднейшие олигархи, в то время как Лужков, по идее, является выразителем социал-демократической альтернативы.Соответственно, электорат у них разный, хотя и не всегда четко разграниченный. Но если союз с Лужковым объективно расширяет электоральную базу Явлинского, то мэру он несет, по большому счету, только минусы.Евгений Примаков политически слишком опытен, чтобы не понимать, какую ношу он взвалил на себя, согласившись занять пост премьера в стране, не только разваленной радикал-либералами, но и живущей в некоей виртуальной реальности. И тем не менее как человек с чрезвычайно развитым чувством ответственности он на это согласился.Хотя вполне мог обойтись не только без этого поста, но и поста министра иностранных дел. Ему как авторитетному и весьма влиятельному академику обеспечено почетное место в системе Российской академии наук. Примаков не мог не понимать, что, сев в премьерское кресло, он оказывается в очень странном, если не сказать абсурдном, положении.Страна лежит в руинах без войны, но никто не понес ответственности за это. Никто и не признал своей вины в этом. Более того, те, кто разрушил экономику страны, остаются на вершине власти, имеют сильные позиции в бизнесе, пользуются широкой поддержкой Запада и пр. В этих условиях новый премьер неизбежно берет на себя грехи своих предшественников, которые, если так можно сказать, автоматически превращаются из обвиняемых в обвинителей. Так оно и происходит на деле.Но только как можно в этих условиях выводить страну из глубочайшего кризиса? Все упирается прежде всего в президента. Потеряв способность понимать происходящее и самостоятельно принимать осмысленные решения, он по-прежнему пользуется необъятными конституционными правами и в любой момент может вызвать правительственный кризис, как он это не раз делал за последнее время.Многих поразила бессмысленность заявления Ельцина в присутствии Примакова о том, что тот, дескать, обещал ему быть только при нем премьером, поэтому он не верит слухам, что Примаков хочет стать президентом. В Киеве бузина, а в огороде дядька. Что остается умному премьеру? Лишь, улыбаясь, соглашаться.Но не в политике только дело. В стране за последние годы появился класс богатых, но не возникло класса товаропроизводителей рыночного типа. Фактически нет национального производительного капитала, который можно было бы побудить развивать национальное производство в условиях развала госсектора.Вместо него возник спекулятивный финансовый капитал компрадорского типа. Капитал на редкость хищнический, беспримерно алчный и безответственный. К тому же при нем возникла паразитическая прослойка, потратившая не один миллиард долларов на престижное потребление. А деньги-то наворованы у народа. Наворованы и те несколько сот миллиардов долларов, которые были вывезены из страны. Спекулятивный капитал везде и всюду не помогает государству и обществу, а, наоборот, норовит процветать за их счет. Как быть в этих условиях новому правительству? Развал экономики, с одной стороны, и разложение правящей элиты — с другой, слишком далеко зашли. Финансовые спекуляции на рынке ГКО, в которых, как заявил генеральный прокурор на заседании Совета Федерации, замешаны даже вице-премьеры из «младореформаторов» и которые ускорили крах российской экономики и истощение валютных резервов страны, лишь подтверждают далеко зашедший процесс загнивания ельцинского режима.Как в таких условиях может работать правительство? Тем не менее правительство Примакова за полгода сделало то, что не сумело сделать ни одно из предыдущих правительств. Вспомним, что предрекали России многие аналитики после августовского финансового обвала? Гиперинфляцию.Крах потребительского рынка. «Вымерзание» районов Крайнего Севера. Паралич банковской системы и остановку всей экономической деятельности. Ничего подобного не произошло, началось даже некоторое экономическое оживление. И что очень важно, впервые за все годы существования новой России Примакову удалось наладить нормальное сотрудничество между ветвями власти. Благодаря этому парламент принял ряд важных законов, ранее не получавших одобрения законодателей. Поразительно быстро был принят и бюджет на 1999 год.Поэтому обвинения правительства Примакова в том, что оно не имеет четкой экономической программы и топчется на месте, надуманны.Выдержке Примакова можно удивляться. Правительству приходится не столько работать, сколько защищаться. И от кого защищаться? От тех, кто развалил и разграбил страну. Ведь правит страной, по существу, не президент, а олигархия. Иначе у нас уже не было бы нынешней коррупции. Как не было бы и баталий вокруг таких, в общем-то, случайных фигур, как Борис Березовский. Именно она, олигархия, диктует президенту свою волю. И, понятно, не столько непосредственно, сколько через своих людей в его окружении, через СЕМЬЮ. И когда в новой России фактически появилось национальное правительство во главе с Примаковым, олигархия дала этому «чужому» для нее правительству открытый бой с целью его свержения.И несмотря на всю очевидность антинациональной сущности интересов, которые отстаивает олигархия, я бы не стал утверждать, что она в этой схватке проиграла, а правительство Примакова выиграло. Не так-то легко разорвать связь с олигархией президенту и его окружению. К тому же олигархия располагает немалыми деньгами, владеет СМИ, имеет хорошо подготовленную для защиты своих интересов интеллектуальную обслугу, своих людей во многих государственных и общественных структурах. Чего хочет от Примакова верхушка «нового класса» во главе с олигархией? Того же, что и хотела от Бориса Ельцина.Обслуживания ее интересов в обмен на лояльное к нему отношение.Скорее всего, Примаков такого прессинга со всех сторон долго не выдержит. Он либо сам уйдет, либо его «уйдут». От него, причем вполне сознательно, будут требовать невозможного. Если ситуация в стране будет ухудшаться, что вполне вероятно, учитывая состояние экономики и финансовой системы, всю вину за это СМИ олигархов свалят на правительство Примакова.Чтобы провести во власть доверенных людей олигархов, скомпрометировавших себя радикал-либералов, нужны большие деньги. При премьере Черномырдине с этим проблем не было. Как утверждают наши и иностранные аналитики, на избирательные кампании шли также заемные деньги, в том числе деньги, предоставляемые МВФ. Ожидать, что так же будет вести себя и правительство Примакова, вряд ли стоит. Следовательно, «новому классу» нужно «свое правительство», особенно в период парламентских и президентских выборов.Но сделаю одну оговорку. Когда я говорю о силе олигархии или возможном проигрыше в борьбе с нею правительства Примакова, то имею в виду очень короткий период времени. Однако в долговременном и даже среднесрочном плане перспективы у нее на победу нет никакой.
Общество
А завтра — кто?
[i]Тот, кто считает, что после безрезультатного итога процедуры импичмента и утверждения в должности главы правительства Сергея Степашина политический кризис в России завершился, глубоко заблуждается.Проблемы, ставшие причиной резкого обострения политической ситуации в стране, не только не решены, но и усугублены. Загнанные внутрь, они подобны ушедшей в землю неразорвавшейся бомбе, детонатором для которой может послужить даже незначительный взрыв. Это глубочайший кризис власти, в первую очередь власти президентской, доказавшей свою несостоятельность. Как следствие, теневая власть стала диктовать линию поведения Кремлю вплоть до кадровой политики. Это запрограммированная Конституцией вражда между исполнительной и законодательной ветвями власти, а также неизбежно возникающие противоречия между центром и регионами.[/i]Сейчас многие сожалеют об уходе с поста премьера Евгения Примакова. Некоторые при этом считают, что судьба поступила с ним на редкость несправедливо.Дескать, человек, сформировавший первое в послесоциалистической истории России правительство, которое действительно работало на национальные интересы и за короткий срок в чрезвычайно тяжелых условиях сумело добиться первых успехов, стал жертвой интриг, нападок со всех сторон, как правило, по ложным мотивам. Стал жертвой дурного характера ревнивого к власти нашего президента, а точнее, его окружения. А заангажированные журналисты и политологи, выражающие интересы олигархов и Кремля, даже утверждают, что Примаков стал не нужен ни левым, ни правым, ни Думе, которая, дескать, не успев осушить слезы по «розовому премьеру», тут же бросилась в объятия «пожарника Степашина».Как выглядит сегодня эта «ненужность» в свете результатов социологических опросов, когда рейтинг отставленного Примакова даже вырос? То, что Примаков не был подарком для правых, в общем-то, ясно.Для одних он оказался противником, для других — конкурентом.Для левых он стал прежде всего конкурентом, если исходить из возможности его участия в президентских выборах. Но Евгению Примакову не следовало бы вообще занимать пост премьера. По крайней мере, не оговорив специально и публично условия, на которых он только и мог на это пойти. Такие условия должны быть гарантированы если не конституционным законом, то каким-то соглашением, одобренным всеми ветвями власти. Но только не заверениями президента, у которого действительно, как говорится, семь пятниц на неделе.В период затянувшейся болезни президента, когда тот по большей части находился либо в ЦКБ, либо под строгим наблюдением врачей на своих подмосковных дачах, Евгению Максимовичу вольно или невольно приходилось брать по крайней мере частично его функции. Не думаю, что такой опытный политик, как Примаков, не видел в этом для себя опасности, но он, по существу, был поставлен в условия, напоминающие известную притчу: «казнить нельзя помиловать». Делать что-то самостоятельно опасно, ибо «придворная камарилья» тут же обвинит его в покушении на президентские прерогативы. Не проявлять самостоятельности, как это делал ЧВС, отправляя все важные решения на согласование в администрацию президента в условиях послеавгустовского кризиса, когда поистине промедление смерти подобно, было еще более опасно, да и не в натуре Примакова.После августовского финансового обвала некоторые олигархи оказались под угрозой стать экс-олигархами, и им позарез нужна была помощь из государственного бюджета. В сущности, благодаря перераспределению национального богатства, начиная еще с первой команды реформаторов, и появились на свет божий наши сверхбогачи. А тут на тебе, им перекрывают кислород. Есть отчего прийти в ярость.Уже одно это сделало Примакова и его правительство злейшим врагом наших неприкасаемых. Но дальше — больше. С неприкасаемыми перестали уже и церемониться. Начались обыски в их вотчинах, появились сведения о каких-то счетах в швейцарских банках...Все это и предопределило снятие Е. М. Примакова с должности главы правительства.Думаю, что Е. М. Примаков не ушел из политики. Заслуживает внимание сделанное на днях в Швейцарии его заявление о возможном участии и в парламентских, и в президентских выборах. Откровенно говоря, рассматривая этот вопрос чисто гипотетически, я не вижу даже хотя бы двух избирательных блоков, которые был бы готов возглавить Примаков. Единственно возможный вариант, «стоящий мессы», — это если бы на выборы в Думу вместе пошли Лужков и Примаков. Вот действительно очень сильный ход. К «Отечеству» в этом случае примкнули бы многие сторонники Примакова, в том числе те, которые до этого поддерживали левые партии, и оно реально могло бы выйти в лидеры по числу собранных голосов и стать базой для создания стабильной конструктивной работы нового состава Думы.В то же время не хочу упрощать.Такой вариант возможен опять же чисто гипотетически, при пересмотре некоторых аспектов и платформы, и союзнических отношений, а возможно, и состава «Отечества».Да и не обойтись без окончательного решения вопроса о том, какое место займут оба лидера в ходе президентских выборов. Если они могут оказаться там соперниками, то мой нынешний разговор можно считать неуместным. Если союзниками — это другое дело. Веря в успех Лужкова на любых выборах, я все же не могу отвлечься от того, что против Юрия Михайловича будут работать (и уже работают) очень мощные силы и ему в любом случае не помешал бы союз с Примаковым. Но если бы он состоялся, то непременно имел бы стратегический характер и позитивные долговременные последствия.Теперь о нынешнем председателе российского правительства.Что пока мы знаем о Степашине? Не так уж и много. Кроме того, что он все эти последние годы был рядом с Ельциным. Если судить о нем по той работе, которую он выполнял и которая нам известна, или по его выступлениям, которые мы не раз слышали, то нельзя сказать ничего определенного ни «за», ни «против».Судить о возможностях Степашина на посту премьера да и просто о его деловых качествах, масштабе личности и т. д. пока трудно. Какие задачи он призван решить? Только тактические или стратегические? Или «семья» еще окончательно не определилась, еще сама не знает, насколько удачным окажется их новый выдвиженец. Ни для кого не секрет, что поистине головной болью группировки Березовского стала проблема преемника Ельцина или, говоря по-другому, решение задачи сохранения преемственности.На этом фронте пока было больше неудач, чем удач. Но в этом и немалая вина самой «семьи». Надо было бы продвигать в президенты Черномырдина, когда тот был на гребне успеха и когда его еще можно было «раскрутить». Но в тот момент Ельцин еще сам рассчитывал стать президентом на третий срок.Насколько известно, среди влиятельнейших олигархов нет единства мнений по поводу приемлемого для них кандидата в президенты. Владимир Гусинский, например, продолжает утверждать, что у Явлинского есть шансы в борьбе за Кремль. С этим решительно не согласен Березовский, считая «главного яблочника» абсолютно «непроходным». И все! Борис Немцов, грубо говоря, «спекся» раньше времени. Александр Лебедь, как и предполагал БАБ, затерялся в глубине сибирских просторов. Правда, говорят, что семья Ельциных при определенных условиях готова смириться с кандидатурой Лужкова. По принципу меньшего зла. Но этот вариант неприемлем для БАБа. Да и борьба с Лужковым уже ведется чуть ли не в открытую.Следовательно, можно ожидать, что окружение президента сделало ставку на Степашина. Во-первых, его считают своим, ему доверяют, что, как мы знаем, является определяющим в подходе Ельцина к решению кадровых вопросов. Тем более доверие важно в условиях, когда Ельцин часто и подолгу болеет.Во-вторых, новый премьер не только, так сказать, представитель титульной нации, но и выглядит типично русским человеком. В-третьих, он генерал, а общество наше давно уже жаждет порядка. В-четвертых, он ничем не запятнан, слывет патриотом, государственником.А еще он довольно молод, энергичен, немногословен. Чего ж больше? Причем если действительно на Степашина или на какого-то другого человека со стороны делать ставку как на вероятного кандидата в президенты от «партии власти», то на него работать надо уже сейчас. Нет, это даже следовало бы делать еще раньше. Потерянное время для «раскрутки» можно компенсировать разве что очевидными успехами в экономике при новом премьере. А это маловероятно.Но даже если с точки зрения политики дальнего прицела в отношении Степашина и сохраняются сомнения, то есть чрезвычайно актуальные для «семьи» вопросы, которые необходимо решать немедленно. Это поднятая Скуратовым тема о швейцарских счетах людей из высшего эшелона власти. Это проблема самого Скуратова, который должен уйти со своего поста — чем раньше, тем лучше. (Попутно замечу, это как раз те проблемы, которые в интересах «семьи» должен был решить Примаков, но не решил или не захотел решить, чем и заслужил отставку.) Это скорейшее решение всех вопросов, связанных с предоставлением кредита МВФ. Вот тут и с Думой нужно уметь разговаривать, и Сергей Вадимович уже доказал, что способен это делать.Кстати, о Думе. Многие считали, что Ельцин и от нее может избавиться. А вот это, я уверен, ошибочное мнение. МВФ не даст России ни цента, если не будут приняты соответствующие законы, внесены соответствующие изменения в существующие законы. Причем не «дядей Ваней» или кем-то другим, а парламентом, как это водится во всех нормальных странах. Живущие на Западе наши люди в один голос говорят, что там очень плохо думают о нашей президентской власти.Ее терпят за неимением другой, но уже ничего путного от нее не ждут.Точнее, ждут смены власти. А без кредита МВФ Степашин долго в своем кресле не усидит.Второе. Как любил подчеркивать классик, жизнь хитрее самых хитроумных схем. Степашин в самом ближайшем будущем может, говоря фигурально, оказаться между молотом и наковальней. «Семья» будет ждать от него одного, а Дума — другого. Совместить то и другое практически невозможно. Если, скажем, с коррупцией начнут бороться выборочно, например в Урюпинске или даже Красноярске, но не в Москве, то Дума, которая вскоре обретет иммунитет против роспуска, встанет на дыбы. Идти по стопам Скуратова — значит получить удар с другой стороны. Как в этих условиях будет вести себя Степашин, сказать трудно. Скорее всего, будет лавировать, но всякому лавированию, как известно, есть предел. Тогда шансы Степашина на успех будут призрачными как премьера и нулевыми как претендента в президенты.Третье. С другой стороны, почему заранее думать, что Степашин согласится с уготованной ему ролью обслуживания чьих-то интересов и не поведет собственную игру? Такое ведь нередко случается и случалось на наших глазах. Например, в отношениях Ельцин — Хасбулатов, Ельцин — Руцкой. Тогда уже «семья» окажется в трудном положении. Снова менять премьера? Перед самыми президентскими выборами? А почему бы и нет! Но тогда уж точно президентом станет совсем не «свой человек».Четвертое. А велики ли на деле шансы на завоевание президентского кресла у Степашина? Как выдвиженца президента, представителя «партии власти», они, по-моему, нулевые. А как у премьера, который окажется удачливым, поведет свою собственную игру и решительно отмежуется от «семьи», они могут быть неплохими. Но, во-первых, реально ли это? А во-вторых, для того, чтобы он смог победить Лужкова или Примакова или в какой-то их связке, этим двум надо совершить много глупостей. Но что-то я не замечал, чтобы такое хобби было у кого-то из них.Пятое. В нашей политике в последние годы так много стало неожиданного, если не сказать фатального, что в любой момент может произойти нечто такое, о чем мы и не думали, и не гадали. Поэтому, давая любой прогноз, выстраивая любые сценарии, надо делать скидку не только на непредсказуемость поведения наших отдельных людей, но и самой российской истории.
Общество
Кремль вступил в год псевдорешений?
[i]Один астролог утверждает, что 1999 год — это год псевдорешений, и он может стать для власти повторением 1991 года. Уж не знаю, станет ли он в полном смысле повторением того рокового года, когда был затеян провальный путч с далеко идущими последствиями, но совершенно очевидно следующее. Во-первых, Кремль действительно часто принимает сомнительные решения по крупным вопросам нашего настоящего и будущего.И во-вторых, нынешний год и в самом деле многими своими чертами напоминает год 1991-й. Правящий клан теряет чувство исторического времени. Теряет реальное представление о стране, народе, себе любимом.[/i]Публичная головомойка, устроенная специально перед телекамерами президентом Борисом Ельциным министру юстиции Павлу Крашенинникову из-за того, что главный блюститель законности не представил ему доклада о результатах проверки деятельности КПРФ на предмет ее соответствия Конституции, гулким эхом отдалась в обществе. И не в последнюю очередь потому, что в близких президенту кругах уже давно раздаются голоса о необходимости запрета компартии. Более того, время от времени появляются слухи о том, что якобы запрет вот-вот станет реальностью и что причиной его может послужить вынос тела Ленина из Мавзолея, точнее, акция протеста, которая практически неизбежна в этом случае со стороны тех, кто продолжает считать Ленина национальной святыней. Иначе говоря, Кремлю приписывается намерение устроить провокацию, с тем, чтобы, воспользовавшись ею, как минимум запретить деятельность левых партий.Левых легко прочитываемая угроза президента в свой адрес встревожила, была воспринята как возможная прелюдия каких-то далеко идущих шагов Кремля. Умеренных правых и центристов это насторожило: дескать, сегодня президент выбирает для удара левых, а чей черед наступит завтра? Крайне правые приняли позу умолчания. Немногие, как Владимир Жириновский, который в последнее время изо всех сил старается выслужиться перед Кремлем и даже называет Ельцина царем, бурно аплодировали президенту. Однако многие политики и аналитики высказались в том смысле, что слова нашего президента не обязательно подтверждаются делами. В то же время неприятностей от него можно ожидать как тогда, когда он кого-то распекает, кому-то угрожает, так и тогда, когда он кого-то хвалит, публично обнимает и т. д.Невооруженным глазом видно, что Кремль сменил тактику. От выжидательно-пассивной перешел к агрессивно-наступательной.Президент как бы вернулся к образу действий, который часто и небезуспешно применялся им еще в отношениях Кремля с Верховным Советом РСФСР. Жесткий тон, скрытые, а нередко и открытые угрозы, сменяемые кажущимися колебаниями и даже полным параличом, потом неожиданные ходы, упреждающие удары.Это действовало, более того, в глазах народа популярность президента в такие периоды даже возрастала.Но вернуться-то к тактике предыдущего этапа исторического развития можно в той же мере, что и повернуть стрелку часов на несколько суток назад. Теоретически можно, только кому от этого будет польза? Ибо не вернуть ни здоровья Ельцину, ни прежнего политического чутья да и просто реалистичного представления об окружающем мире и о самом себе. Тем более не вернуть прежнего к себе отношения россиян. Не вернуть их веры в демократов, в проводимые ими реформы. К сожалению, не вернуть и прежней веры в демократию да и в политику Запада по отношению к России.Что стоит за разговорами о возможном повторении ситуации 91-го года? Допустим, действительно у генерального прокурора Юрия Скуратова есть данные о коррупции (казнокрадстве) среди правящей элиты.Допустим, есть хотя бы доля правды в том, о чем говорят работающие в Москве западные журналисты, ссылаясь при этом на сведения, якобы полученные от людей, близко знающих швейцарского прокурора Карлу дель Понте. А именно: на счетах в швейцарских банках числятся 40 миллиардов долларов, за которыми фамилии 200 российских настоящих и бывших высших чинов, высокопоставленных и влиятельных особ. Если, подчеркиваю, это правда или хотя бы доля правды, то приведенная цифра просто пугает. Ибо речь идет о персонах, у которых в руках огромные возможности влиять на политику страны, не только покупать юристов, журналистов и пр., но и расставлять своих людей на ключевых постах в важнейших сферах нашей жизни. И как они могут вести себя, если им после ухода с поста Бориса Ельцина угрожает судебное преследование? Ответ однозначен: так, чтобы этого не произошло. То есть или чтобы президент оставался тот же, или чтобы его сменщик был им послушен. А сходство ситуации в 1991 году и сейчас просто бросается в глаза. И об этом стоит поговорить подробнее.Старая партийно-государственная номенклатура чувствовала приближение конца своего правления, но не готова была законным путем уступать власть другим политическим силам. Боялась потерять привилегии.Страшилась за свое будущее.Михаил Горбачев, инициатор демократических перемен, под давлением своих коллег то и дело сбивался на ошибочные решения и заявления. То введет в Москву войска по ложному поводу, но для устрашения демократических сил. То даст согласие на проведение акций подавления силовым путем национальных движений в республиках, входивших в состав СССР. То снова вернется к уже навязшей в зубах старой песне о незыблемости основ социализма, СССР, марксизма-ленинизма. Первый и последний президент СССР на глазах терял свой авторитет, расчищая путь к «захвату Кремля» Борисом Ельциным.А что происходит сейчас? Примерно те же мотивы движут правящим классом в широком смысле этого слова, ибо правит не только тот, кто сидит в номенклатурном кресле, но и тот, кто имеет реальную возможность оказывать влияние на политические и иные процессы в стране.Это желание сохранить власть. Как оказалось, и после ухода коммунистов от руководства страной власть в России больше, чем власть.Правящий класс как в 91-м, так и в 99-м, отличают удивительная политическая близорукость и потеря исторической перспективы. Сегодня властям кажется, что возникшие в годы правления Ельцина «дикий капитализм» и олигархия, островок богатства и море нищеты, кругом царящая несправедливость, при формальном наличии демократических институтов и обилии товаров в магазинах и есть прогресс.Они, видимо, полагают, что отстранение коммунистов от власти и разграбление государственной собственности сами по себе создают условия для движения вперед. А я, например, могу назвать десятки стран, в которых никогда не было коммунистов у власти, всегда доминировала частная собственность, но которые десятилетиями гнили на корню.Кстати, у них тоже было обилие потребительских товаров, только доступны они были ничтожному меньшинству. Формально была и демократия, но опять же большинство народа не знало, какова она на вкус.Что действительно было бы для России прогрессом в ее нынешней ситуации? Только не сохранение тех сил у власти, которые построили олигархическо-криминальный режим. Режим, в котором прохиндей, жулик, вор, бандит ездит на «Мерседесе», строит замок в ближайшем пригороде, отдыхает на лучших курортах мира, организует заказные убийства, держит в страхе обывателя, а талантливый ученый, инженеризобретатель, вытаскивающий с того света людей врач с трудом сводят концы с концами. Нужна смена парадигмы развития. Правых радикал-либералов у власти должны сменить силы, близкие идеям социал-демократизма. Таким путем пошла Восточная Европа. Через социал-демократический этап развития прошли практически все демократические страны. Это историческая потребность. Это, если хотите, условие нашего дальнейшего прогресса.А наше вмешательство в югославские дела лишь ухудшит ситуацию.Что для России сейчас важнее: решать проблемы собственной страны и, в частности, укреплять свои позиции на Северном Кавказе или символическое присутствие на Балканах? Истратив хотя бы половину и даже треть из тех 70 миллионов долларов, в которые нам обойдется это присутствие в течение лишь одного года, мы могли бы кардинальным образом улучшить социальную обстановку в Дагестане, если не в Чечне. Кроме ненужных расходов и лишних унижений, Россия ничего не получит в результате своего присутствия во враждебной среде в Косове, которое фактически уже потеряно для Югославии. С позиций реализма трудно себе представить, как теперь могут уживаться друг с другом в одной стране сербы и косовские албанцы.Иррационально вело себя и левое большинство в Думе. Рассчитывать на то, что одним декларированием объединения России, Белоруссии и Югославии, можно остановить бомбардировки Югославии, могли только простаки в политике. Как и рассчитывать на то, что такой союз мог бы быть долговечным, если бы даже он и состоялся. И то, что левая оппозиция оказалась настолько иррациональной, — сигнал, что в новом составе парламента она, вероятнее всего, не будет большинством.Коммунисты во многом уже потеряли шансы для того, чтобы, трансформировавшись в посткоммунистов, как то произошло в восточно-европейских странах, составить правым радикалам социалдемократическую альтернативу. Но, как говорится, кто не успел, тот опоздал. Эту нишу, скорее всего, заполнят «Отечество» и его союзники.В последнее время на политическом горизонте появились сразу две сильные фигуры, способные и выиграть президентские выборы, и эффективно править страной, фигуры, с которыми президент и его близкие могли бы найти общий язык. Это только по социальному заказу за большие гонорары можно называть красным Евгения Примакова и ставить знак равенства между Юрием Лужковым и Геннадием Зюгановым.На деле и недавний премьер, и столичный мэр скорее даже центристы, чем левоцентристы, в своих действиях умеренные, взвешенные, не стали бы ставить под сомнение ни частную собственность, ни представительную демократию, ни необходимость конструктивных отношений со странами Запада. Но в то же время это политики, которые способны серьезно скорректировать проводимый в стране курс, дабы не повторился 17-й год. То есть политики оптимальные для нынешнего исторического этапа в жизни страны.И что же? Их тоже захотела скушать «семья». Скушает или нет, это еще большой вопрос, а вот настроить против себя настроила, и теперь вряд ли возможно полюбовное с ними соглашение. Так на кого же «семья» хочет сделать ставку? На Григория Явлинского? Вряд ли. На президента он не вытянет, да если бы и вытянул, то преданным «семье» президентом не стал бы? С чего вдруг? На Сергея Степашина? Но как только Степашин начнет действовать таким образом, чтобы набирать политические очки, его тут же поставят на место, а будет упорствовать, отправят в отставку, как поступили с Примаковым.Если «семья» действительно боится будущего без Ельцина-президента, а в сегодняшней России нет такого кандидата на его место, чтобы был «избираемым» и в то же время лояльным «семье», то остается только диктатура? Каким другим путем можно решить эту головоломную проблему? И решаема ли она вообще? Не потому ли в обществе поверили в реальность планов президентской стороны попытаться ввести в стране чрезвычайное положение, если Дума 12 мая проголосует за отстранение от должности Ельцина.Если бы это произошло, то ситуация почти один к одному напоминала бы ситуацию августа 91-го, скорее всего, и по своим последствиям. И хотя секретарь Совета безопасности и директор ФСБ Владимир Путин в беседе по ТВ назвал это сообщение печати бредом, многих такое объяснение не убедило.Прислушаемся, что говорят известные политологи Игорь Клямкин и Лилия Шевцова об ограниченном рамками Конституции единовластии нашего президента и о том, к чему это неизбежно ведет: «Не будучи защищенным ни принадлежностью к царскому роду с его наследственными правами, ни позднесоветской номенклатурной традицией, гарантирующей спокойную и безбедную жизнь отстраненным от дел высшим функционерам, оно [b](единовластие. — А. К.)[/b] неизбежно заболевает болезнями бесконтрольного временщичества — и его соблазнами, и его страхами. Обрастая «семейными корпорациями» или чем-то в этом роде, оно вынуждено думать прежде всего о том, чтобы сохранить себя и после отпущенного Конституцией срока, передав все свои полномочия в надежные руки кого-либо из членов корпорации. Так большая политика становится делом вполне житейским».В данном случае указанные политологи имеют в виду «своего» премьер-министра, «имеющего наилучшие стартовые позиции в борьбе за выборный трон». А если такого человека не находится? То есть такой всегда найдется, да только не найдется столько избирателей, чтобы проголосовать за него, даже если будут пущены в ход все новейшие избирательные технологии и истрачена на избирательную кампанию вся наличность, включая заемные средства. Значит, проблема «сохранения себя» легитимно не решаема. А если решаема, но только не легитимно или квазилегитимно? Многие аналитики допускают, что в таком случае может быть искусственно создана где-то «горячая точка» как предлог для введения чрезвычайного положения, чтобы либо вообще оттянуть на неопределенное время проведение выборов, либо запретить КПРФ в самый канун выборов. А возможно, и ради того, чтобы под каким-то предлогом все же распустить Думу, объявив выборы раньше срока хотя бы на месяц. В этом случае в выборах не участвует «Отечество».Кремль на деле страшат вовсе не коммунисты, которые с появлением «Отечества», с очевидным расширением электората «Яблока», а также с центробежными тенденциями внутри Национально-патриотического союза России скорее существенно уменьшат, чем увеличат свое присутствие в Думе. «Семью» пугает прежде всего возможность появления в Думе мощной оппозиции некоммунистических сил, на которых нельзя сваливать собственные грехи.Против кого и в чью пользу были бы направлены такие гипотетические акции, как роспуск Думы, запрет левых партий, упразднение практики голосования по партийным спискам? Только ли против коммунистов и вообще левых? А может быть, в первую очередь против «Отечества» и лично Юрия Лужкова? Серьезные аналитики в один голос утверждают, что Кремль резко усилил «антилужковскую работу» по многим направлениям. И в первую очередь стремясь не допустить союза «Отечества» с другими влиятельными силами страны или расстроить его, если он уже состоялся.В связи с этим особому давлению, как утверждают, подвергаются лидеры «Всей России».В случае разгона Думы и досрочных выборов потери понесли бы не левые и не национал-патриоты, а скорее, центристы и левоцентристы. Ощутимый урон, видимо, был бы причинен «Отечеству». Как потому, что ему пришлось бы призывать своих сторонников голосовать за какой-то другой близкий по позициям избирательный блок, так и потому, что оно представляет собой умеренную и конструктивную оппозицию нынешнему курсу Кремля. А в обстановке резко обострившегося противоборства преимущества получают, как правило, наиболее радикальные партии.Но и при этом наивно было бы думать, что таким образом «Отечество» удалось бы выключить из избирательного процесса. Вполне даже возможно, что оно получило бы много новых сторонников в лице тех, кто нынешнюю кремлевскую власть считает «чужой» и сочувствует тем, кто с нею борется.Только лютый враг мог бы посоветовать Борису Николаевичу выходить за рамки конституционного поля. Да мне кажется, он мог бы решиться на это лишь в самом крайнем случае.Ну, во-первых, если бы возникла серьезная угроза для него лично либо для членов его семьи в собственном смысле слова. Что это за угроза, можно лишь только гадать, чем мне меньше всего хочется заниматься.Попутно, однако, замечу, что снять эту проблему можно было бы, обеспечив в законодательном порядке гарантии неприкосновенности личности первого экс-президента России и его семьи. Во-вторых, Ельцину нужна хотя бы видимость легитимности его действий, как было, скажем, в сентябре-октябре 93-го, когда конфликт между исполнительной и законодательной властями был фактически заложен самой многократно подправляемой Конституцией РСФСР.Не думаю, что в нынешней России найдется много желающих выполнять такие приказы президента, за которые потом придется отвечать перед судом. А это неизбежно происходит раньше или позже, о чем говорят примеры Греции, Южной Кореи, да той же Германии.В-третьих, идя на рискованные действия, которые неизбежно получат широкий международный резонанс, Ельцин должен рассчитывать если и не на прямую поддержку, то хотя бы на понимание необходимости этих действий со стороны Запада. Но для Запада личные мотивы не могут быть оправданием нарушения законности в ее универсальном понимании. Ныне на дворе конец ХХ века, когда особо обострена реакция мирового сообщества на нарушения прав человека, международных правовых норм и т. д. Судьба Пиночета показывает, что мировое общественное мнение, с которым не могут не считаться власти в демократических странах, ныне настроено резко отрицательно по отношению к путчистам, правителям авторитарного толка вообще, какими бы мотивами они ни руководствовались.Вот что хотелось бы сказать напоследок. Если действительно считать нынешний год годом псевдорешений и сравнивать его с 91-м, то сравнивать надо поведение не только правящего класса, но и оппозиции, а если хотите, то и общества в целом. В жизни редко бывает, что только власть ошибается и все остальные находятся на высоте.Ложные решения часто вытекают из ложного сознания как индивидуального, так и группового и массового. Возьмем пример того же импичмента. Сторонниками его были ведь не только коммунисты. Но, по здравому размышлению, в России, не знающей демократических традиций, вопрос надо было ставить совсем по-другому: не о досрочном уходе президента от власти, а о том, что он должен уйти с поста в строго отведенный Конституцией срок.В самом деле, Клинтону или Шираку даже в голову не может прийти мысль, что президентом можно побыть и сверх отведенного Конституцией срока. И любой американец или француз скажет: нет, это невозможно. А мы себя как бы сами приучаем к мысли, что у нас и это возможно. В политологии есть такое понятие, как самосбывающееся пророчество. Если часто повторять и самую дикую идею, то найдутся желающие претворить ее в жизнь.
Общество
Конец эпохи Ельцина. Что впереди?
[b]После того как страсти в связи с досрочной отставкой президента Бориса Ельцина несколько улеглись, можно спокойно поразмышлять о сложившейся ситуации. Тем более что как сторонники, так и противники Ельцина сгоряча чего только не наговорили! То, что досрочный уход Бориса Ельцина с поста президента на деле не был неожиданностью, ибо он органично вписывается в сценарий, разработанный «семьей» еще к лету 1999 года, едва ли уже не стало общим местом рассуждений независимых политологов.Те же, кто утверждал, что Ельцин до последнего будет держаться за власть и даже умрет в кресле президента (А. Ципко), многого не учитывали.[/b][i]Ни состояния здоровья «царя Бориса», которое временами делало его совершенно беспомощным и сильно беспокоило «семью», боявшуюся, что новая ситуация может застать ее врасплох. Ни «генеральной линии» «семьи» в обстановке, возникшей после принявшего международный характер скандала в связи со швейцарскими счетами, когда главным для нее стало не продлить настоящее, в любом случае кратковременное, а обеспечить себе безопасное будущее. Не учитывали и реальной силы и влияния «семьи» на президента, которая в конечном итоге и продиктовала ему решение об отставке, внешне выглядевшее для него достойным.Не учитывали и того, что Запад, грубо говоря, уже списал Ельцина как руководителя России, с которым можно вести серьезные дела.В последнее время западные лидеры его откровенно сторонились, а СМИ открыто называли воровским созданный Ельциным режим.[/i]Однако по-своему правы были и те, кто считал, что Борис Ельцин до последнего будет держаться за власть. Например, Гавриил Попов, неплохо лично знавший Бориса Ельцина, даже не исключал, что ради этого тот может даже выйти за пределы конституционного поля.Тогда что же заставило Ельцина ускорить принятие, несомненно, тяжелого для него решения о досрочной отставке и при этом чувствовать себя, как мы видим, в наилучшем настроении? Только ли достигнутая заранее с назначенным им преемником договоренность о гарантиях личной безопасности ему и его близким, а также успокоившее «семью» обещание не пересматривать итоги приватизации? Не думаю. Хотя это, безусловно, успокоило окружение Ельцина.Ответ на заданный вопрос, на мой взгляд, дает то, что он принял решение об отставке еще во время пребывания в Китае. Это, кстати, подтверждают и члены семьи Ельциных. Можно предположить, что он там не раз слышал о родоначальнике китайских реформ Дэн Сяопине, который продолжал оказывать решающее влияние на ход реформ и развитие страны в целом, уже не занимая никакого государственного, партийного и иного поста и будучи уже больным и слабым. Ельцин, очевидно, представил себя в роли Сяопина. И об этом говорит целый ряд фактов.Во-первых, находясь в Вифлееме, Ельцин высказался в том духе, что он продолжает контролировать ситуацию в стране посредством человека, которого он сам выбрал своим преемником. Вовторых, уйдя в отставку, Ельцин официально будет именоваться не бывшим, а первым президентом РФ. В-третьих, он будет иметь свой кабинет в Кремле со своим штатом. В-четвертых, для Ельцина создается специальный фонд наподобие «Горбачев-Фонда», штат которого, скорее всего, в миниатюре воспроизведет почти все президентские структуры. Там наверняка будет место, кроме, понятно, личной охраны, и помощникам, и советникам, и спичрайтерам, и пресс-секретарю, и даже управделами. И не в московские мэры надо было рваться Пал Палычу (Бородину), а настраиваться на переход на должность управдома в новый фонд.И можно не сомневаться, что в отличие от фонда Горбачева фонд Ельцина никто не будет ущемлять.Первому президенту России, не то что первому президенту СССР, не придется ездить по миру с лекциями ради сбора денег и поддержания своего статуса. Строго говоря, для дела подобные фонды — нуль, но для наших бывших первых лидеров — это действительно максимально щадящий уход из большой политики.Сейчас много говорится и пишется о том, как ловко стратеги Кремля и «семьи» перехитрили своих политических противников во имя сохранения пресловутой преемственности. Но хитрость в политике хороша, пока она не ведет к обману народа или пока не пытаются обмануть саму историю. Жаль, что мы только что свернули с того пути, по которому уже целый ряд лет идут бывшие страны социализма,где уже функционирует двухпартийная система. Большевикам в 17-м тоже казалось, что они перехитрили всех, но за эту хитрость пришлось расплачиваться нескольким поколениям россиян. Да мы за нее до сих пор платим.Уход в отставку правившего страной около 10 лет «президента-царя», который силой своих необъятных конституционных полномочий оставлял на ключевых постах государства давно дискредитировавших себя радикал-либералов и тем самым искусственно сдерживал естественный процесс политической эволюции, объективно требует смены правящей элиты. Так происходит практически во всех странах бывшего реального социализма, в которых правых у руля государства сменяют левые и наоборот.Ротация правящих партий не только позволяет откорректировать проводившийся до этого курс, но и, как правило, дает мощный импульс общественному развитию.У нас же происходит нечто уникальное. Протест народа против проводившейся все последние годы политики, против нищенских условий жизни и коррумпированной власти по каким-то пока до конца не проясненным причинам в ходе недавних парламентских выборов не нашел своей реализации в той степени, как это ожидалось и как это обычно происходит в других странах.Когда в Европе на смену правым партиям приходят социал-демократы (особенно это наглядно проявлялось в период до формирования социального государства и социально-рыночных отношений и нынешней фазы борьбы за права человека), то это сопровождается углублением демократизации общественных отношений, проведением более выраженной социально ориентированной политики. Мы тоже этот этап так или иначе должны пройти. А вовремя не пройдем — не избежать нам новых социальных потрясений.Допустим, в интересах консолидации общества в условиях, когда страна переживает очень тяжелый период в своей истории, некоммунистическая, в частности, левоцентристская оппозиция в лице «Отечества» и близких ему сил, которая, по логике общественного развития, должна была бы после последних парламентских выборов стать партией власти, вступит в коалицию с прокремлевскими силами. С одной стороны, это, несомненно, снизит накал межпартийной борьбы, содействуя политической стабильности, позволит парламенту быстрее принимать нужные стране законы и т. д. Но, с другой стороны, не задержит ли это формирование двухпартийной политической системы как важнейшей основы нормального функционирования современной демократии? Ныне в широких политических кругах распространено мнение, что поскольку Путин победит любого претендента в президенты, то поэтому такому уважаемому политику, как Примаков, нет резона вступать в заранее проигрышную борьбу за президентское кресло. Боюсь, что это ошибочная позиция. Даже если согласиться с тем, что у Путина сегодня действительно наибольшие шансы на успех, как и с тем, что волею обстоятельств Примаков оказался в чрезвычайно сложной ситуации. Но так видится с позиций сегодняшнего дня, а что будет завтра, то есть в самый канун выборов, мы знать не можем. Всякое происходит в жизни как страны, так и человека. Поэтому кто-то из авторитетных политиков демократической ориентации должен непременно выступать альтернативным кандидатом. Иначе может случиться, что у Зюганова, который наверняка выйдет во второй тур, не окажется серьезного конкурента.Пока Конституция остается такой, какой ее «сделали под Ельцина», и это объективно дает возможность новому президенту действовать авторитарно, равно как и процветанию авторитаризма в отдельных российских регионах.Опасность сползания России к авторитаризму заложена, однако, не только в Конституции. Народ разуверился в демократии, под флагом которой проводились грабительские реформы, вся ельцинская политика, поставившая Россию на грань национальной катастрофы.[b]P. S.[/b] [i]После отставки Бориса Ельцина Россия наконец могла бы выйти из той тягостной ситуации, когда во время президентских выборов народу приходилось делать выбор между плохим и очень плохим. Многие, отдавшие голоса за Бориса Ельцина в 1996 году, сделали это скрепя сердце, поскольку не хотели, чтобы победил лидер коммунистов Геннадий Зюганов. Казалось, наконец сейчас мы будем иметь достойную пару соперников-некоммунистов в борьбе за президентское кресло. Именно в результате такой борьбы и появляются сильные президенты. Но, увы, похоже, этого не произойдет.А жаль. Как бы за этим пока что неосознанным стремлением большинства нашей политической элиты еще до выборов определиться с президентом не проглядывала вполне осознанная народная тяга к «вождю». Что так характерно для политической культуры России и что грозит нам по меньшей мере установлением на целый исторический этап «направляемой демократии» на восточный манер.[/i]
Общество
Эксклюзивы
Вечерка ТВ
Приметы и советы
Проще, чем кажется
Мнения
Екатерина Рощина
Екатерина Рощина

Без тренировки интеллект угасает

Никита Миронов
Никита Миронов

Не ешь оливье, защити Украину!

Дмитрий Толкачев
Дмитрий Толкачев

От этого должны выиграть все

Александр Лосото
Александр Лосото

С 1 января поликлиники и больницы перейдут на работу по клиническим рекомендациям

Все мнения
О проекте
▲
vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.