Я не боялся казаться смешным: 5 культовых фильмов по сценариям Григория Горина
В своей автобиографии Горин писал: "Насколько мне не изменяет память, я родился в Москве 12 марта 1940 года ровно в двенадцать часов дня. Именно в полдень по радио начали передавать правительственное сообщение о заключении мира в войне с Финляндией. Это известие вызвало, естественно, огромную радость в родовой палате …Не скажу, что помню эту сцену в деталях, но то странное чувство, когда ты орёшь, а вокруг все смеются – вошло в подсознание и, думаю, в какой-то мере определило мою судьбу". "Писать я начал очень рано. Читать – несколько позже. Это, к сожалению, пагубно отразилось на моём творческом воображении. Уже в семь лет я насочинял массу стихов, но не про то, что видел вокруг, скажем, в коммунальной квартире, где проживала наша семья, а, в основном, про то, что слышал по радио. Радио в нашей квартире не затихало. По радио шла холодная война с империалистами, в которую я немедленно включился, обрушившись стихами на Чан-Кай-ши, Ли-сын-мана, Адэнауэра, Де Голля и прочих абсолютно не известных мне политических деятелей. Нормальные дети играли в казаков-разбойников или боролись во сне со Змеем Горынычем. Я же вызывал на смертный бой НАТО и Уолл-стрит!".
Что поразительно, рифмованные воззвания второклассника стали печатать в газетах и руководитель литкружка решила показать одарённого воспитанника классику детской поэзии Самуилу Маршаку. Горин вспоминал, что Самуил Яковлевич, слушая пламенные клеймения империализма и слова веры в прекрасное будущее, качал головой и повторял: "О, господи, господи!". А на вопрос педагога, стоит ли мальчику продолжать писать стихи, ответил: "Обязательно! Мальчик поразительно улавливает все штампы нашей пропаганды. Это ему пригодится. Если поумнеет, станет сатириком!" Прогноз Маршака сбылся скоро. Уже в 14 лет Гриша стал писать фельетоны, сценки, рассказы на школьные темы. В восьмом классе однокашники поколотили его за куплеты о хулиганах, исполненные со школьной сцены. Впоследствии Горин комментировал: "Это и был мой первый настоящий успех на выбранном пути. И позже бывали удачи – закрывали мои спектакли, запрещали фильмы".
Кино- и телефильмов у сценариста Горина вышло не так много, с десяток или дюжину. Но не меньше половины из них - не просто популярные, а культовые для отечественного зрителя. "Вечерняя Москва" вспоминает лучшие фильмы, поставленные по сценариям мастера слова.
"Тот самый Мюнхгаузен" (режиссёр - Марк Захаров, 1979)
Горин создавал пьесу "Самый правдивый" по мотивам произведений Рудольфа Эриха Распе о знаменитом бароне Мюнхгаузене, но написал нечто своеобразное. Пьесу поставили в театре Советской Армии и шла она весьма успешно. Вскоре Захаров решил перенести спектакль на телеэкран, после чего произведение претерпело ещё одну сильную метаморфозу - сам Горин мало что оставил в сценарии от драматургической версии. Кстати, в его сценарии ныне крылатая знаменитая фраза барона была такой: "Серьёзное лицо ещё не признак ума, все глупости на земле делаются именно с таким выражением лица". А на озвучивании фильма Олег Янковский оговорился: "Умное лицо ещё не признак ума...". Горин протестовал, но Захаров оставил записанный вариант.
"О бедном гусаре замолвите слово" (режиссёр - Эльдар Рязанов, 1980)
Изначально историческая трагикомедия задумывалась как кинофильм, но сценарий в 1978 году не приняли в Комитете по кинематографии и Рязанов переправил его на Центральное телевидение. Там тоже тянули с принятием, но всё же отдали в производство в 1979 году, потребовав правки. Мерзляев у Горина был жандармским офицером, но данную структуру запретили даже упоминать. Мерзляев стал не пойми каким чиновником, но высокого чина действительного тайного советника. Конечно, в жизни чиновники такого ранга не колесили по провинциальным городкам... А "Заведение мадам Жозефины" в фильме стало "Салоном мод мадам Жозефины" с белошвейками, к которым почему-то ежедневно наведываются гусары. Горин сгладил недоразумение дополнительными сценарными эпизодами. Рязанов рассказывал: "Содержание картины перекликалось с нашей жизнью, с нашей работой. Провокации, интриги, гнусности, о которых рассказывалось в нашем сценарии, мы испытывали на себе, снимая картину. Каждая сцена, которую предстояло снимать завтра, как правило, накануне переделывалась, уточнялась, дописывалась..."
"Дом, который построил Свифт" (режиссёр - Марк Захаров, 1983)
Телефильм завершили в 1982 году, но он был запрещён к показу руководством Гостелерадио. Так что, сначала с произведением смогли познакомиться читатели - одноимённую пьесу опубликовал журнал "Театр" в 1983 году. Картина появилась на телеэкране осенью 1985 года, при Горбачёве. Есть такое объяснение столь длительной задержке: намеченная премьера совпала с началом "эпохи пышных похорон" - нескольких лет, когда кремлёвские похороны (Брежнев, Андропов, Черненко) шли чередой. И о них якобы напоминал фрагмент фильма: " - Когда случилось это? - Сегодня, как обычно, в пять часов". Как по проторенной тропке ситуация повторилась спустя годы. Всего лишь второй раз фильм должны были показать спустя шесть лет, и анонсированная дата совпала с выступлением ГКЧП. Вся телепрограмма была отменена, эфир, как обычно в таких случаях, заполнял балет "Лебединое озеро" и новости.
"Формула любви" (режиссёр - Марк Захаров, 1985)
Премьера телефильма состоялась 30 декабря 1984 года. Заявлено, что сценарий написан по повести Алексея Толстого "Граф Калиостро". На самом деле, у произведения Горина мало общего с мрачной мистической повестью, сохранена только общая фабула. У Толстого граф Калиостро приезжает в Россию и встречается с местным помещиком, а его спутница влюбляется в помещика и остаётся с ним. К тому же Горин сочинил довольно много шуток и деталей в расчёте на конкретных артистов - Захаров предварительно наметил, кто кого будет играть в "Формуле любви" и рассказал об этом сценаристу.
"Убить дракона" (режиссёр - Марк Захаров, 1988)
Сказка для взрослых Евгения Шварца "Дракон" была в СССР под запретом, в ней видели намёк на советское правление. Горин очень сильно изменил ходы пьесы и сам посыл - сказка стала и вовсе фантазией-антиутопией с налётом сюрреализма, присутствием фантасмагории. В отличие от народа у Шварца, народ у Горина не просто подмят драконовским правлением, он нуждается в таких методах, без ежовых рукавиц он не понимает, как жить. Дарованное освобождение не порадовало никого, кроме горстки отщепенцев. Горин дал понять: если свобода сваливается с неба на голову, она может оказаться бесполезной, свободе надо учиться - за тебя никто не убьёт твоего дракона в душе.