Ментос

[b]Поразительный парадокс – впрочем, из парадоксов состоит вся российская реальность – милицию вроде бы единодушно ненавидит все население страны.[/b]При этом сериал “Менты” – хит отечественного телепоказа и видеопроката, герои его – почти фольклорные персонажи, никто уже не помнит настоящую фамилию Дукалиса или Казановы, и шуточки из “Улиц разбитых фонарей” перелетают из уст в уста. Только ли потому, что это талантливо сделано? Не думаю. Скорей наоборот – это талантливо сделано, потому что органично. За что любят этих ментов? За то, что они работают. Иногда вопреки закону. И даже чаще всего вопреки. То есть разбираются с плохими, не особенно стесняясь в средствах и выражениях. Народ ругает ментов почем зря – и готов ими восторгаться, когда они у него на глазах нарушают закон ради благой цели! Ну так чего мы хотим-то, в конце концов? Какая милиция, такой и народ...У нас очень часто предъявляют к милиции одну и ту же вечную претензию: она не соблюдает закона. В этом смысле милиция от нас ничем не отличается, а начни она их соблюдать – населения в стране не останется в принципе. Гораздо серьезней другая претензия – что мента никогда вовремя не дозовешься. В этом и “скорую” постоянно обвиняют, и все-таки – не дай Бог, конечно, – в экстремальных ситуациях уповать приходится на нее. И она приезжает, как правило. В стране, где почти ничто не работает, где все за последние несколько лет деградировало до полной неузнаваемости, где все хорошее старательно вытравляется, а самое гнусное неукоснительно поощряется (в этом-то, боюсь, и заключается национальная идея, про которую все знают, но молчат), – даже периодическое выполнение хоть кем-то своих прямых обязанностей внушает искреннее восхищение.Я не то чтобы защищал милицию, потому что и мне от нее иногда перепадало не по делу. Как любому. Но несколько раз она меня действительно крепко выручала. Милицейские дознаватели не дали инспирировать несколько грубо сшитых дел против меня и моей газеты. Мой участковый здорово помог при прописке иногородней жены – кажется, он был первым москвичом, не напоминавшим гордой сибирячке про ее иногородность. Несколько раз в темных переулках разных российских городов своевременное появление человека в милицейской форме предотвращало очень неприятное для меня развитие событий, и к прессе милиция относится весьма дружелюбно – пресса тоже ведь подставляется за не ахти какие бабки... Работая на “Времечке”, я наслушался милицейских звонков и повидал милицейские общежития. Содержать свою полицию в таких условиях может только государство, мечтающее превратить полисменов в зверей. Разумеется, милиция, пытающаяся выкурить нацболов из их бункера или разгоняющая демонстрации оппозиции, мне глубоко отвратительна. Но ведь не с нее надо спрашивать за это. А многим из тех, кто отказывается выполнять гнусные поручения, надо в ножки поклониться – потому что у нас ведь все всё понимают, и ежели бы милиция действовала в полную меру предписанного ей зверства, оппозиция бы не могла уже выйти ни на одну площадь.Я чувствую, что все время оправдываюсь – даже не перед собой, а перед каким-то невидимым диссидентом: да как ты смеешь?! Они же сатрапы! Один мой друг формулирует вовсе уже лаконично: “Любой человек в форме – потенциальный убийца”. И, если вдуматься, он не так уж и неправ: государство их для того и в форму одевает, и на цепи держит. Но и самые вольнодумные либералы, как заметил Игорь Волгин, поразительно быстро становятся стихийными государственниками, когда их грабят в подъезде. Вот тогда они и орут на весь подъезд: “Сатрапы! Где сатрапы?!” Да, они берут взятки, ничего не делают без долгих приставаний, напоминаний и даже угроз. Да, в общественных организациях, которые называются “Обществами друзей милиции”, очень много откровенных мафиози. Да, половина милиции куплена. Или две трети. Или три четверти. Тем труднее некупленным. И когда мы говорим о милиции, надо помнить и о них.Я почему еще об этом говорю? Потому что был случай, когда меня замечательно выручил пресловутый ментовский цинизм, и ментовское уважение к прессе, и ментовская изобретательность. Уехал я в отпуск. Происходило это во времена очередного зажима прессы с возбуждением сразу нескольких шумных дел за критические публикации. У нас такое бывает довольно часто. Возвращаюсь из отпуска – а дверь моей квартиры опечатана. И записка: срочно свяжитесь с участковым инспектором по такому-то телефону.Звоню. А он говорит – приезжайте. Я мысленно со всеми простился и поехал к нему. Все, думаю, началось. Я тогда много гадостей писал про одного крепкого хозяйственника, уже видевшего себя президентом. Писал бесплатно, в смысле – только за гонорар. Из чистой нелюбви к тоталитаризму. Дописался, думаю.Выяснилась феноменальная вещь. В мое отсутствие квартиру взломали, поскольку замок в нашей тогдашней съемной квартире держался “на соплях”. Открытую дверь заметили дружественные соседи. И заорали. Вор стремглав выбежал, ничего не успев взять, и дал деру. Но милицию вызвали все равно. Участковый оказался умный и квартиру опечатал. А такой бумажки – благодаря советским, сталинским еще генам – наши люди боятся больше всего на свете. За три недели, что меня не было, ее не сорвал никто. И все наши нехитрые ценности, которые оставил в неприкосновенности первый неудачливый грабитель, благополучно дождались моего возвращения – кто же полезет грабить общественно опасного элемента, у которого вон и дверь уже опечатана?! Так что я им иногда благодарен. И называю их про себя не “менты”, а “Ментос” – так выходит романтичнее, в духе латиноамериканского сериала. Конечно, скажет иной читатель, это все до тех пор, пока они тебя не отзвездили как следует. Да, соглашусь я, именно так. Но за то, что они меня – при моем образе мыслей – до сих пор не отзвездили как следует, я им тоже благодарен. В России нужно уметь радоваться даже не от нуля, а от минуса. Очень способствует жизнерадостности.